Ощущение было таким знакомым и в то же время почти забытым. В последний раз я испытывал нечто подобное за много лет до своей смерти, когда достиг наивысшей точки духовного развития, доступной человеку. Это был признак приближающегося прорыва — момента, когда способности мага лавинообразно расширяются. Часто именно прорыв являлся границей между рангами, но на самом деле далеко не всегда.
Я окончательно отложил ноутбук и закрыл глаза, полностью сосредотачиваясь на себе. Странно. Обычно прорыв требует гораздо более длительной работы, неужели за прошедшую неделю я успел вплотную подойти к границе? Нет, я точно не мог затронуть достаточное количество судеб, чтобы прийти к такому результату. Ну не могло этого произойти, никак. Хм-м… Может, за время своей жизни Мёнджин успел подойти к границе? Нет, даже рассматривать эту возможность нет смысла. Ни за что не поверю, не деградировал — уже достижение.
Мёнджин никогда не менял судьбы людей в достаточной мере, чтобы это привело к прогрессу. В теории, разумеется, прогрессировать можно и без взаимодействия с людьми, но развитие зазеркальщика всегда требует влияния на реальность. Если изложить метод на пальцах, то это будет выглядеть так: для развития дара необходимо искать ситуации, где действия мага приводят к маловероятным цепочкам событий. Чем длиннее и серьёзнее изменения — тем лучше.
Хорошим примером нетрадиционного пути развития было бы озеленение пустыни. Без зазеркальщика, который захочет всё изменить, пустыня останется пустыней на долгие тысячелетия. После вмешательства мага на месте фактически предопределённого статичного будущего прорастает объёмное дерево событий и вероятностей. Этот путь не самый простой, но мне приходилось встречаться с магами, исповедующими его.
Мой путь — изменять судьбы людей к лучшему. Просто подкинь миллион фунтов бездомному, и это поменяет судьбу не только этого человека, но и многих тех, с кем он будет взаимодействовать. Возникнет множество событий, которые не могли произойти, и они так или иначе приведут к другим событиям. Цепная реакция, которую так легко запустить. И как бы дальше ни сложилась судьба этого человека, дар в любом случае получит подпитку.
Да… в любом случае. Даже если этот самый миллион приведёт к смерти человека в самое ближайшее время. Убийство вообще очень эффективный способ повлиять на судьбы.
Мерзость.
Хорошо, возвращаясь к теме… Может быть, суть не в том, что совершил Мёнджин за время жизни, и даже не в том, что происходило именно сейчас? Это было похоже на ситуацию, когда все признаки указывают на дождь, но на небе ни облачка. Что-то не складывалось.
И тут я осознал. Причина действительно не связана с прошлым или настоящим. Дело было в будущем, которое вот-вот станет реальностью. Скоро что-то произойдёт, какое-то событие. В самое ближайшее время. Это настолько сильно повлияет на моё развитие, что я уже сейчас, ещё только на пороге событий, чувствую резонанс. Невероятная редкость — почувствовать приближающийся прорыв до начала каких-либо действий.
Стоило об этом подумать, взглянуть в Зазеркалье — и всё стало понятно. Сейчас мне позвонят. Это Чхве Минхо.
Вчера, когда он вернулся за стол, я успел заглянуть в прошлое, чтобы узнать, что же такое заставило его совершить глупость и заложить кольцо.
Всё было довольно смутно, в тот момент я действительно пробежался исключительно по верхам. На самом деле Чхве Минхо был совсем не простым человеком. В его прошлом я почти сразу натолкнулся на образ большого производственного цеха. У Минхо был просторный рабочий кабинет, очевидно, что он занимал высокую должность в компании. В сознании мелькали отзвуки какого-то конфликта, а также смутные образы официально выглядящих бумаг…
Мои размышления прервал телефонный звонок.
Я не спешил отвечать. Вместо этого сосредоточился и погрузился в развилки. Чхве Минхо был максимально открыт к диалогу, поэтому картина быстро прояснилась, обрастая деталями.
Ситуация с компанией Минхо была даже хуже, чем я предполагал. «МоноТекстиль» — семейное предприятие, которым владеет уже третье поколение Чхве и которое специализируется на производстве высококачественных тканей для модных домов. Всё время своего существования компания держалась за традиции, но в последние годы столкнулась с жёсткой конкуренцией со стороны дешёвых китайских производителей.
Минхо, консервативный по натуре, долго сопротивлялся изменениям, но в итоге решился на крупную модернизацию, вложив в неё все сбережения и взяв кредит под гарантии будущих контрактов. Через посредника он закупил новейшие ткацкие станки из Европы. Разумеется, посредник гарантировал наличие всех необходимых сертификатов.
Оборудование было установлено, компания начала выполнять заказы с его использованием. Производительность выросла на сорок процентов, качество улучшилось, и Минхо даже заключил несколько перспективных контрактов. Естественно, что изначально, до получения первых результатов, был какой-то переходной период, когда в цеху находилось как новое оборудование, так и то, на котором работали раньше. Но в какой-то момент всё производство было модернизировано, а старое оборудование списано.
Во время рутинной проверки государственный инспектор по промышленной безопасности обнаружил, что сертификаты подделаны. Оборудование имело европейский сертификат CE, но не прошло необходимую сертификацию в Корее. Инспектор предложил варианты: либо немедленно прекратить использование оборудования до получения сертификатов (процесс занимает два-три месяца и стоит около пятидесяти миллионов вон), либо заплатить штраф в размере ста миллионов вон (и всё равно предприятие должно остановиться), либо «решить вопрос неофициально» за тридцать миллионов вон.
Ни у компании, ни лично у Чхве Минхо не было средств ни на одно из этих решений. Мне так и не удалось понять, как это вообще могло произойти, но, видимо, семья не очень хорошо управлялась с накоплениями. Я ещё не изучал экономику, но базовые знания, которые Мёнджин получил за время учёбы в старшей школе, у меня всё-таки были. Деньги должны работать — это правда, но что насчёт диверсификации? Подушки безопасности? В общем, в любом случае это была фатальная ошибка: для закупки и установки нового оборудования своих средств не хватило, потребовались кредиты. Расчёт был на то, что преобразованный цех позволит выжать из контрактов чуть больше обычного, и по самым пессимистичным прогнозам кредит был бы закрыт в течение полугода. Не сложилось. Естественно, если оборудование будет опечатано, то цех встанет, и вместо подсчёта прибыли придётся выплачивать неустойки по сорванным контрактным обязательствам. Да, контракты они тоже составлять не умели, и проблема с руководством, видимо, стояла очень давно… Суммарно придётся расстаться со ста пятьюдесятью миллионами вон. И даже если удастся отыскать такие средства, остаётся необходимость выплачивать зарплату сотрудникам. Ну или увольнять всех, но в любом случае производство встанет на несколько месяцев. Неизбежна потеря клиентов. Если просуммировать, все эти проблемы практически гарантировали банкротство.
Минхо пытался найти выход: думал обратиться к посреднику, но тот исчез, оборвав все контакты; консультировался с юристами о возможности временного разрешения, но процесс оказался слишком длительным; просил дополнительный кредит в банке, но получил отказ из-за существующей задолженности; пытался договориться с инспектором, объясняя ситуацию, но тот оказался непреклонен и лишь увеличил давление.
Теперь Минхо был в полном отчаянии. Но видимо, мне удалось произвести на него впечатление, раз он всё-таки решил воспользоваться визиткой.
Телефон всё ещё звонил. Теперь, когда картина полностью сложилась, я наконец ответил.
— Алло?
— Мёнджин-ши? — голос Минхо звучал напряжённо. — Не знаю, помните ли вы меня, мы встречались в казино вчера…
— Конечно, помню, Минхо-ши. Насколько я успел понять, у вас проблемы с новыми ткацкими станками? — я перешёл сразу к делу, не видя смысла в долгих вступлениях.
На другом конце линии повисла пауза.
— Откуда вы… — начал он, но я мягко перебил:
— Ну что вы, Минхо-ши, я ведь пообещал помощь. Естественно, что я навёл справки, у меня ведь было ваше имя. Например, я успел понять, что проблема в сертификации. Инспектора зовут Пак Джинхо, верно?
— Да, — выдохнул Минхо, явно ошеломлённый моей осведомлённостью. — У меня нет денег, а остановка производства означает конец моего бизнеса. Вы… вы можете помочь?
— Могу, — ответил я. — На самом деле мы уже на полпути к решению. У вас ведь есть европейский сертификат CE, верно?
— Да, оборудование полностью соответствует европейским стандартам, проблема только в местной бюрократии.
— Хорошо. В таком случае я приступаю к работе. Ждите, я свяжусь с вами в самое ближайшее время.
Я закончил разговор и положил телефон на стол. Внутри меня что-то изменилось — вибрация эфирного тела не только не исчезла после завершения звонка, но стала ещё интенсивнее. Это уже не было просто ощущением, похожим на приятный озноб. Мой дар словно требовал действия.
Сидя в тишине комнаты, я закрыл глаза и позволил себе полностью погрузиться в это состояние. Развилки будущего начали проявляться перед моим внутренним взором — сначала как тонкие нити, затем как ветвящиеся потоки возможностей. Большинство из них были привычно размытыми, словно затянутыми туманом, но одна сияла с необычайной яркостью, практически ослепляя.
Очень странно, никогда не видел ничего подобного. Обычно все развилки имеют примерно одинаковую яркость, и от меня требуется сознательное усилие, чтобы сфокусироваться на одной из них. Но сейчас эта единственная линия вероятности сама притягивала меня, как магнит притягивает железную стружку.
Интересно. Похоже, мой дар уже нашёл решение проблемы Минхо, даже без моего сознательного участия.
Я глубоко вздохнул и принял решение. Вместо того, чтобы пытаться взять всё под контроль, я просто отпустил себя, полностью отдавшись во власть дара.