Услышав её голос, Чаён замерла, на её лице отразилось недоумение.
— Мы знакомы?
Девушка издала короткий мелодичный смешок, в котором, однако, слышались совсем не ласковые нотки.
— Не могу поверить, что ты меня не узнаёшь! Хотя, — она театрально провела рукой по безупречным волосам, — говорят, я сильно изменилась за последнее время.
Она сделала паузу, наслаждаясь произведённым эффектом, а затем с той же снисходительной улыбкой произнесла:
— Хан Сеён.
Вот как… Хан Сеён. Наследница «Ханмин Технолоджис». Та самая, которую я якобы перепутал с Чаён в день покушения.
Помню, как странно отреагировала на это Чаён во время того “подслушанного” мной разговора с О Джонсу. Мне тогда стало любопытно, и я заглянул в Интернет — и сразу всё понял после первой фотографии. В жёлтых газетёнках, куда вели первые же ссылки в поисковике, Хан Сеён называли исключительно одним словом.
Квэмуль.
Я посмотрел на безупречное лицо девушки. Идеальные черты, сияющая кожа, невероятно выразительные глаза — узнать её по фотографиям из Интернета было просто невозможно.
Если это и монстр, то невероятно, дьявольски красивый.
Глава 27. Часть 4
В очередной раз за сегодня ледяная выдержка Сон Чаён дала трещину. Маска вице-президента, на которую она всегда так рассчитывала, на мгновение просто исчезла.
Мин Суён внешне оставался невозмутимым, даже его поза не изменилась. Но на самом деле проняло даже его.
Ситуация становилась всё более занимательной.
Секунды растягивались. Наконец Чаён медленно, очень медленно повернула голову ко мне. Я встретился с её взглядом и увидел в нём сложную смесь эмоций. До конца расшифровать их было невозможно, но сильнее всего были две — растерянность и подозрение.
Я мысленно вздохнул. Ну вот. Ещё один узел завязался. Тот факт, что я перепутал этих двух девушек, уже не казался чем-то из области фантастики — но только если предположить, что я заранее знал об изменениях во внешности Сеён. Только вот откуда? Ведь Сеён долгое время скрывалась от публики!
Всё-таки у меня не интуиция, а просто какая-то пародия. Подсказать нужные слова в разговоре с О Джонсу — без проблем, но вот предсказать последствия этих слов в столь далёком будущем я уже не способен. Осталось надеяться, что на уровне адепта ситуация немного выровнится.
Нужно было перехватить инициативу.
Я посмотрел на Хан Сеён, которая всё ещё стояла у столика с выражением лёгкого превосходства, явно наслаждаясь произведённым эффектом.
— Кан Мёнджин, — представился я. Да, вот так вот просто и незатейливо привлёк к себе пристальное внимание — грубо нарушив приличия.
Хан Сеён взглянула на меня изучающе. Её бровь изогнулась. В глазах читалось изумление — с её точки зрения, я максимум какой-то клерк, с какой стати я вообще открыл рот? Словно не знаю своего места.
Меня её отношение совершенно не встревожило, я открыто встретил её взгляд.
И сосредоточился.
Теперь мне не было нужды часто погружаться в чьё-то прошлое или в развилки будущего. Гораздо проще смотреть на всё поверхностно, интуитивно выбирая правильный вариант действия. Для этого не нужно ждать паузы в разговоре, чтобы на пару-тройку секунд погрузиться в Зазеркалье. Но раз уж меня вынуждают…
Девушка, сделавшая пластические операции, действительно долгое время не появлялась на публике. Разумеется, она не вела совсем уж замкнутый образ жизни и часто общалась с приближёнными к её семье людьми, но никто другой не знал, что она легла под нож. Прошло больше года с момента самой травмоопасной операции, и благодаря очень качественному уходу Хан Сеён восстановилась раньше, чем ожидалось.
Какое-то время она держала себя в руках, но с каждым днём, смотрясь в зеркало, девушка всё сильнее хотела ускорить запланированное публичное возвращение. Так и произошло. Сегодня был эфир, а по пути домой Хан Сеён решила заскочить в приличный ресторан — в таких местах она тоже давно не бывала. Девушка находилась здесь ещё до моего прихода, и тем более до прихода Чаён.
Тот день, когда была сделана операция, находился на самом краю моих текущих возможностей. Ранее я тестировал навык по большей части на неодушевлённых предметах, не было нужды проверять свои новые возможности на людях. Получается, теперь я могу заглядывать в прошлое чуть дальше, чем на год. Ну… по крайней мере, если не касаться человека эфирным телом, но пока и этого более чем достаточно. Хороший скачок по сравнению с уровнем аколита.
Пользуясь случаем, я зафиксировал всю информацию о том, чем занималась Хан Сеён за этот год. На текущем уровне сил было невозможно увидеть в деталях такой большой отрезок времени просто по ходу разговора, поэтому анализом я займусь попозже. Единственное, что я хотел найти сейчас, — это намёки на причастность девушки к покушению на Чаён.
Намёков не было. Она ни при чём.
Я вернулся в реальность.
Сеён, видимо желая взбесить Чаён, теперь решила действовать через меня. Она окинула меня ещё одним оценивающим взглядом, задержавшись на моём костюме, затем оглядела интерьер ресторана.
— Кан Мёнджин-ши, значит, — её голос снова стал мягким, почти мурлыкающим. — Какой элегантный костюм. А чашечка кофе на столе делает ваш образ просто неповторимым.
Вот и тонкие намёки пожаловали. Марку пиджака она вмиг определила — плебейская, такие носят люди из среднего класса. А вот ресторан, который предпочла Сон Чаён, принадлежал к высокой кухне. Чашечка кофе здесь стоила пятьдесят тысяч вон [1].
[1. 50 000 вон ≈ 40 фунтов]
Судя по эмоциям, Сон Чаён уловила подтекст. Хорошо, дам ей ещё немного времени прийти в себя.
Я растянул губы в улыбке.
— Благодарю вас, Хан Сеён-ши. Этот пиджак дорог мне как память — с ним связаны весьма удачные начинания.
Сеён едва слышно хмыкнула. Она перевела взгляд на Чаён, которая за это время успела взять себя в руки.
— Сеён-ши, — вклинилась Чаён. — Прошу прощения, но у нас сейчас деловая встреча.
— Ой, неужели? — Сеён картинно округлила глаза, её тон стал ещё более сладким, почти приторным. — А мне показалось, я слышала что-то… довольно интересное буквально минуту назад. Ох, Чаён-а, что случилось? Неужели твой приятный голос кому-то не понравился и об этом сказали прямо в лицо?
Прежде чем Чаён успела ответить — а я видел, что ответ готовился резкий, — я вмешался.
— Голос Сон Чаён-ним всегда приятно слышать, и особенно сейчас. Сеён-ши, у вас сложилось совершенно неверное представление.
В ответ Сеён уставилась на меня уже с совсем другим выражением на лице. И это хорошо, потому что она забыла про Чаён, которая сейчас то открывала рот, то закрывала. Обе девушки испытывали яркие и противоречивые эмоции, но только Чаён по-прежнему давала серьёзную слабину.
Странно. В нашу первую встречу Сон Чаён оставила о себе впечатление матёрой хищницы, и не думаю, что это мне просто показалось. Что же с ней творится? Неужели столько навалилось, что Чаён просто перестала справляться? Не хотелось бы брать на себя лишние обязанности, но я решил просмотреть и её последние месяцы жизни — позже разберусь.
— Оу… — нашлась Сеён. — Я, видимо, неправильно поняла суть вашей деловой встречи.
И снова, прежде чем Чаён успела вставить резкую реплику, я ответил. В этот раз уже в моём голосе сквозила ирония:
— Хан Сеён-ши, это была очень искусная попытка, примите моё искреннее восхищение. — По правде говоря, не думаю, что она всерьёз пыталась разнюхать какие-то жареные факты, но мой намёк она однозначно поняла. — Но боюсь, у нас осталось не так много времени, и вы действительно прервали разговор до того, как мы успели всё обсудить. Вот только теперь я чувствую себя очень неловко, мешая встрече старых знакомых. Прошу вас, я не стану задерживать Чаён надолго, вы можете пока присесть за другой столик и отведать чудесный кофе. Когда мы завершим разговор, я оставлю вас наедине. Кстати, позвольте вернуть комплимент: у вас прекрасная причёска, вам очень идёт, — я завершил речь с коротким уважительным поклоном.
Я, мягко говоря, не разбираюсь в моде, так что не скажу, как именно называется то, что сделали с её волосами. Но я знаю, что стрижку Сеён выбирала лично. Волосы — единственное, с чем у Сеён никогда не было никаких проблем: светлые, густые и длинные. Блондинка в белоснежном платье — она действительно выглядела очаровательно.
Если Чаён непривычна к комплиментам и реакция у неё скорее защитная, то Сеён просто ещё не успела ими пресытиться, поэтому они всё ещё заряжают её позитивом. По крайней мере, если это не открытая лесть — но такое она бы вмиг определила. Я вполне искренне восхищался её новообретённой красотой.
В любом случае настраивать Сеён против себя было бы просто глупо. Её изначальное отношение ко мне явно было продиктовано тем, что я сидел за одним столом с Чаён. Сеён не мой враг. Возможно, она даже не личный враг Чаён, а просто конкурент в бизнесе. Какой смысл мне влезать в их разборки?
Как я и предвидел, Сеён отреагировала благосклонно, решив пока придержать при себе дальнейшие ядовитые замечания. Она снова улыбнулась, на этот раз без прежней снисходительности.
— Что ж, раз у вас тут такие важные дела, — она грациозно пожала плечами, — не буду мешать. Я, собственно, и так уже уходила, просто заметила знакомое лицо. Чаён-а, — она бросила на неё последний, уже скорее насмешливый, чем враждебный взгляд, — увидимся. Кан Мёнджин-ши.
— Было очень приятно познакомиться с вами лично, Хан Сеён-ши.
Она кивнула и, развернувшись, плавно направилась к выходу, её телохранители последовали за ней тенью.
Как только они скрылись из виду, Мин Суён, до этого стоявший неподвижно, отошёл на несколько шагов и занял новую позицию — у окна, неподалёку от нашего столика. Чуть ближе, чем раньше, но всё ещё на достаточном расстоянии, чтобы не вторгаться в наше пространство.
Я снова повернулся к Чаён. Она сидела неподвижно, глядя на то место, где только что стояла Сеён.