— Инха, я сейчас немного занята, давай обсудим это позже, хорошо? — Чаён пришлось сильно постараться, чтобы голос не дрогнул.
— Ой, прости, конечно! — Инха ничуть не смутилась. — Просто я так волнуюсь! Кстати, представляешь, кого я видела на прошлой неделе? Хан Сеён! Она так изменилась, просто невероятно. Все шепчутся, конечно. А ещё говорят, у «Ханмин» дела совершенно внезапно пошли в гору. Причём как-раз таки об их успехах не так уж много информации, все только и судачат о Сеён. Вот уверена, не случайно её именно сейчас показали! А ты как думаешь?
Чаён молчала, слушая болтовню сестры. Какой великолепный и своевременный успех у их основного конкурента, кто бы мог подумать. И всё это на фоне листка в её руке, указывающего на связь её… доверенного лица с этим самым конкурентом. Какая ирония… Мир Инхи, полный платьев, цветов и светских сплетен, был не просто далёким — он казался насмешкой над ней и её положением.
— …но Мингю говорит, что дело не только в деньгах, — беззаботно продолжала Инха. — Он говорит, настоящий класс — это умение видеть возможности, которых другие не замечают. Знаешь, он так интересно рассуждает об активах, о том, как создавать ценность буквально из ничего… Он даже помог мне разобраться с моими… ну, ты знаешь, с моими небольшими сбережениями. Теперь это не сбережения, а актив! Говорит, нужно быть смелее, не бояться рисковать, если понимаешь, что делаешь. Может, тебе тоже стоит попробовать, онни? Ты ведь всегда такая осторожная…
Слова сестры ложились на истерзанные нервы Чаён, как соль на рану. Создавать ценность из ничего, видеть возможности и быть смелее — лучше и не скажешь.
Сон Чаён будто оказалась в центре умело сотканной паутины, связанная и беспомощная — неспособная отличить правду от лжи, неспособная защитить ни свою компанию, ни, возможно, даже свою семью.
— Инха, мне действительно нужно идти, — голос Чаён прозвучал отстранённо, но Суён, стоявший рядом, подобрался. — Поговорим позже.
Чаён завершила звонок, не дожидаясь ответа. Несколько секунд она молча смотрела на тёмный экран телефона. Потом медленно положила его на стол, рядом с распечаткой. Она поднялась, подошла к окну. Внизу раскинулся Сеул, море огней — и среди них она увидела горящую вывеску штаб-квартиры «Ханмин», что находилась не так уж и далеко и выделялась на фоне окружающих её небоскрёбов.
А ведь всё было как на ладони…
Она обернулась. Её взгляд снова встретился с глазами Суёна. В них не было эмоций — лишь ожидание приказа.
— Суён, — сказала девушка тихо, но отчётливо. — Я катастрофически ошиблась. Начинай полную проверку. Все его контакты, все передвижения, все финансовые операции его «фирмы». Я хочу знать всё.
Чаён сделала паузу, её губы сжались в тонкую линию.
— И подготовь варианты… как убрать его. Тихо.
***
Ночь опустилась на Сеул, скрыв суету дня под тёмным покрывалом. В одной из высоток, в квартире с панорамными окнами, царила почти полная тишина. Тусклый свет далёких рекламных щитов и уличных фонарей едва проникал сквозь стекло, рисуя на потолке и стенах неясные подвижные тени.
Он стоял у окна. Глядя на огни мегаполиса, он не испытывал ни восхищения, ни интереса — вся панорама сливалась в огромное, безразличное ему полотно.
Игра, которой мужчина планировал убить время, закончилась, толком не начавшись. Не то чтобы ему правда было интересно играть в покер, но в своих силах он был уверен — он должен был пройти пару дней отборочных. Не сложилось. Впрочем, сейчас он совсем не жалел, что вылетел так рано — покер давным-давно стал пресным. Даже неожиданный финал не смог разогнать эту въевшуюся скуку, и, продолжи он играть, вряд ли ему удалось бы по-настоящему увлечься.
Его взгляд скользнул по комнате. Минималистичная обстановка, строгая современная мебель, отсутствие личных вещей. Идеальный порядок. Единственным источником слабого света, помимо окна, был экран ноутбука на столе, показывающий какую-то сложную диаграмму — он оставил её открытой.
Тихий мелодичный сигнал нарушил тишину. Он прозвучал один раз и смолк. Мужчина подошёл к столу, сел в кресло. Несколько касаний по клавиатуре ноутбука. На экране сменилось изображение.
В углу комнаты тихо ожил небольшой, почти незаметный в полумраке лазерный принтер. Загорелся индикатор готовности, раздалось негромкое жужжание механизма. Лоток плавно выдвинулся, принимая чистый лист бумаги.
Он не смотрел на принтер, его взгляд был устремлён на экран ноутбука, где теперь отображался какой-то странный, непонятный для постороннего текст. Это был шифр, и мужчина без усилий считывал скрытый смысл — даже не было нужды запускать специальные программы, ярлыки которых были на рабочем столе. Он давно привык обходиться своими силами.
Принтер затих. Из щели медленно выполз лист плотной фотобумаги. На листе было изображение, чёткое и ясное.
Лицо. Хорошо освещённое, смотрящее прямо в объектив.
Мужчина поднялся, подошёл к принтеру. Взял ещё тёплую фотографию. Секунду он рассматривал её без всякого выражения, словно изучал техническую схему. Затем положил снимок на стол, рядом с ноутбуком.
Тишина снова заполнила комнату. Но теперь она была другой, в ней уже не было скуки. Была работа.
Глава 42
Бокал с рубиновым вином лениво покачивался в её пальцах. Лёгкий озноб от кондиционера приятно контрастировал с теплом, разливающимся по телу от алкоголя. Сон Чаён сидела в глубоком кресле в одном из небольших, отделанных тёмным деревом кабинетов отеля «Зенит Палас», что обычно предназначались для самых важных гостей, желающих уединения. Через приоткрытую дверь из главного зала доносился приглушённый гул аплодисментов и голос ведущего — покерный турнир подходил к завершению.
Напротив неё, на краешке стула, сидел господин Чан — старший менеджер службы безопасности отеля. Он был напряжён, хотя и старался этого не показывать.
— Все договорённости в силе, Чан-ши? — Чаён не повышала голоса, но в нём звучали нотки, от которых у менеджера по спине наверняка пробежали мурашки. — Выход через VIP-парковку подготовлен? Никаких посторонних, никаких неожиданностей?
Господин Чан коротко кашлянул в кулак.
— Да, Сон пусаджан-ним. Всё как вы распорядились. Сектор «C» VIP-парковки полностью… изолирован. Движение в смежных зонах ограничено. Лифт с пятнадцатого этажа будет следовать напрямую, без промежуточных остановок.
Чаён сделала небольшой глоток. Вино было превосходным.
— Камеры наблюдения в секторе «C», — продолжила девушка. — С ними ведь сейчас какие-то технические неполадки?
Менеджер едва заметно сглотнул.
— Совершенно верно, Сон пусаджан-ним. Крайне досадное совпадение. Наши специалисты уже уведомлены, но… боюсь, оперативно устранить неполадку не получится.
— Очень жаль, — сказала Чаён, глядя на игру света в бокале. — Надеюсь, это не создаст неудобств для моих гостей. Можете быть свободны, Чан-ши.
Менеджер поспешно поднялся, поклонился и почти бесшумно вышел, прикрыв за собой дверь.
Чаён осталась одна. Она медленно вращала бокал, глядя, как рубиновые отсветы пляшут на полированной поверхности стола. Ярость, обрушившаяся на неё после обнаружения той проклятой распечатки о встрече Мёнджина с юристом «Ханмин», немного улеглась. Она знала, что яркие эмоции не самый лучший советчик, особенно в деловых отношениях. Вот только это была не просто короткая, тут же погасшая вспышка, нет. Эмоции были всего лишь следствием.
Этот человек, кем бы он ни был, заигрался. И пришло время спросить с него за то, что он пытался водить её за нос.
Ей нужно было всего лишь заставить его сесть в её машину.
Несмотря на обуревающий её гнев и решимость поквитаться с Мёнджином, глубоко внутри в душе Чаён шевелился тонкий холодный росток сомнения. Страха. Не перед ним. А перед тем, во что она сама ввязалась. Но она гнала эти мысли. Её обманули и использовали.
Из зала снова донеслись аплодисменты, на этот раз громче, продолжительнее. Кажется, победитель определился. Чаён поставила бокал. Пора.
Девушка неспешно пошла к лифту, Мин Суён неслышной тенью двигался рядом.
***
Фишки были собраны. Безликий дилер, которого я видел впервые за этим финальным столом, механическим жестом подвинул их в мою сторону. Гора пластика, символизирующая внушительную сумму. Я не чувствовал ничего, кроме глухого, подспудного раздражения. Игра закончилась, как и должна была. Финалисты, с которыми я провёл последние несколько часов, так и остались для меня размытыми пятнами, набором считываемых эмоций и предсказуемых тактик. Ни одного по-настоящему интересного соперника, ни одной искры, которая могла бы пробиться сквозь мою задумчивость.
Ведущий, чьё лицо выражало энтузиазм, уже что-то говорил в микрофон. Моё имя прозвучало несколько раз. Раздались громкие аплодисменты. Я успел хорошо развлечь зрителей на этой неделе, катком пройдясь по соперникам.
Одна проблема: на протяжении всей этой недели я чувствовал, что что-то было не так. Честно говоря, я был почти рад, что Сунги умудрился сегодня заболеть: боюсь, если бы мне пришлось следить сразу за обоими близкими мне людьми, я совсем бы разнервничался. А так сегодня со мной по-прежнему только Ханби.
С самого утра и вплоть до этого момента меня не покидало это ощущение — тонкий назойливый червячок на краю сознания. Словно натянутая струна, готовая вот-вот лопнуть. Я пытался заглянуть вперёд, в ближайшее будущее, но здесь, в этом здании, переполненном интересами, планами и ожиданиями, развилок было так много, что в этом калейдоскопе было легко потеряться даже мне. Слишком много людей, слишком много случайных факторов. Я продолжал попытки, но всё сильнее склонялся к мысли, что это путь к поражению. К счастью, я больше не аколит, иначе у меня было бы совсем немного шансов — в лучшем случае я почувствовал бы опасность за несколько минут до события. Но к сожалению, я всё ещё даже не специалист.
Где-то на фоне ведущий уже завершал свою речь.