Другой вариант из серии «бытовых заблуждений» — особые системы питания. Как мы знаем и сами, даже если они не являются диетой, они сплошь содержат некие ограничения. Собственно, эти ограничения и делают их особыми. Вегетарианство требует исключить из рациона продукты животного происхождения. Сыроедство по факту быстро превращается в почти вегетарианство, поскольку нам, людям уже далеко не каменного века, просто неприятен вкус сырого мяса. К тому же сырое мясо создает большинству желудков серьезные затруднения по его перевариванию. Словом, ничего удивительного, что с переходом на эту систему люди быстро худеют. Они просто начинают есть все меньше, поскольку много сырой пищи не съешь — не хочется…
Точно так же обстоят дела с раздельным питанием, питанием по группе крови, килокалориям и пр. В сущности, все они создают более или менее строгую, более или менее определенную систему ограничений на некоторые продукты, их количество, их сочетание. Помимо таких «цельных» систем мы часто сталкиваемся и с отдельными запретами — на кофе, шоколад, чай, кондитерские изделия, и т. д., и т. п.
Понять смысл всех этих рекомендаций обычно просто невозможно — они лишены смысла по определению, изначально. Какой бы общеизвестный «вредный» продукт мы ни взяли, на поверку обязательно обнаружится, что иным он просто необходим, а вред от его употребления к нему самому не имеет никакого отношения. Однако как же мы гордимся собой, когда находим в себе силы отказаться от чашки кофе, сигареты, кусочка шоколадки!..
Мифов о пользе и вреде различных продуктов, способов их кулинарной обработки и наших пищевых привычек в обществе распространено несметное множество. И ни один из них не является абсолютной правдой — правдой, которая приносит пользу всем. То есть кому-то кофе пить, может, и не стоит — если у нас уже есть стенокардия или был инфаркт, это, пожалуй, и впрямь затея не из лучших. Но если мы родились с небольшим отклонением в сторону замедления обменных процессов, без кофе мы будем постоянно набирать вес и «спать на ходу». Кстати, и к инфаркту оно нас не приведет вообще никогда — хоть мы будем пить его литрами.
Да, мифов много, но правда-то одна, и от их количества она не меняется. А состоит она в том, что каждый компонент продукта, который кажется нам съедобным, наверняка обладает пищевой ценностью. То есть принимает участие в химических обменных реакциях. С точки зрения организма исключениям здесь места нет. Вернее, есть, но все они касаются продуктов, которые кажутся нам несъедобными. А вина за промежуточные варианты (не представляющие пищевой ценности «подделки» под настоящий продукт) полностью лежит на нас — на цивилизации, частью которой мы являемся.
Безусловно, мы слишком упростили это рассуждение. Мы забыли упомянуть множество случаев, когда кому-то и впрямь что-то запрещено. Например, как кофе при наличии проблем с сердцем. Точно так же никто не стал бы рекомендовать пациенту с оксалатными камнями продукты, содержащие щавелевую кислоту, — это было бы чистым безумием. Тем более мы забыли обо всем массиве случаев, когда наименее привычные из нас отказывать своему аппетиту набирают лишний вес тоже с рекордной скоростью. И здоровее эта привычка удовлетворять голод немедленно и полностью их отчего-то не делает.
Все эти частности — тоже своеобразная правда. Но своеобразная потому, что касается она не всех, а лишь единиц, у которых, что называется, так уж получилось. Пока у нас здоровы сердце, желудок, почки, другие органы, нам не резон думать о том, что мы будем есть, когда они заболят. Пока мы здоровы, мы думаем о том, как это здоровье сохранить — и то не всегда, не правда ли? И в моменты таких размышлений нам приходит на ум почему-то не привести то, что мы считаем вкусным, к балансу с тем, что, несомненно, является полезным… Мы думаем, от чего бы вкусного отказаться, чтобы пришлось есть или делать меньше полезного. И неверна здесь именно вот эта часть — ход наших мыслей, наше представление о законах правильного и неправильного питания.
Скажем сразу и честно: любители вегетарианского рациона и диет с разной степенью строгости ограничений болеют камнями в тех или иных органах куда чаще питающихся полноценно. Но при этом не следует забывать, что именно полноценно, а не каждый раз одним и тем же набором продуктов, только приготовленных по-разному. Никакой конкретно продукт к появлению камней не приводит. Никакой, кроме потребляемого в количествах, которые превышают любые потребности и возможности организма.
По нашей воле такое часто происходит с холестерином и белками. Против нее в организм обычно попадает фосфор (а значит, возникает вопрос его баланса с кальцием) и другие неорганические соединения. Последнее происходит при условии, если мы проживаем в регионе, где почва и/или вода содержат ненормально большое количество элементов, способных расстроить метаболизм либо стать основой для роста камня. Кстати, если тема уже пробудила наше любопытство, нам будет полезно знать, что она не всегда ограничивается только вопросом, насколько жесткая или мягкая вода течет по трубам, из которых мы пьем воду. К развитию мочекаменной болезни сплошь и рядом приводят элементы просто нетипичные — радиоактивные, ставшие продуктом неудачного химического синтеза (вступающие не в те реакции, в которые нужно), полученные путем нано-технологий.
Помимо воспалений различной этиологии и особенностей нашего рациона в развитии мочекаменной болезни немаловажную роль играет пропорция между потреблением и расходом различных веществ. Пропорция, которая сохраняется у нас на протяжении большей части жизни. Как мы понимаем, все, что поступило в организм, должно быть им израсходовано на биологические нужды. И не все эти нужды появляются у него сами собой, без нашего участия. Мы наверняка слышали и раньше, что секрет стремительного распространения сахарного диабета и ожирения в мире заключается не только в способности сахарного диабета закрепляться на уровне генов. Ожирение в ДНК точно не закрепляется, а число больных им тоже неуклонно растет.
Да, в наше время сахарный диабет лечить не лечат, но компенсируют с большим успехом. Пока не существовало инъекционного инсулина, пациенты с таким диагнозом чаще умирали до того, как завести потомство и, следовательно, передать детям свою патологию. Сейчас умереть от диабета нужно еще ухитриться… И это, безусловно, влияет на рост числа больных с врожденным сахарным диабетом не в лучшую сторону.
Однако налицо и другая взаимосвязь — к развитию нарушения обмена глюкозы приводит и лишний вес, так как клетки жировых тканей вырабатывают вещества, угнетающие инсулин. А полных людей на планете становится все больше и больше. Собственно, на этом фоне и растут, как грибы после дождя, все указанные выше методики поддержания нормы веса.
Взаимосвязь между диабетом и ожирением существует — речь идет об уже доказанном научно факте. Остается выяснить, откуда в нашем мире возникает ожирение. Конечно, мы и сами можем догадаться — слово «гиподинамия» давно уже стало для нас таким же привычным, как и «отложение солей». Взаимосвязь эту нам тоже объясняли не один десяток раз. Как и было сказано выше, организм расходует все, что в него попадает, на биологические нужды. А что это, в сущности, за нужды? В смысле, какие у него могут быть нужды, если он целый день сидит либо в рабочем кресле, либо в домашнем, либо спит в кровати? И впрямь, только самые необходимые — мышление, номинальная скорость кровотока, зачатки координации движений…
Организм человека с биологической точки зрения рассчитан не только на мышление, но и на физическую активность. Только один вид деятельности, какую бы мы ни выбрали, не является для него оптимальным времяпрепровождением. Для правильного определения своих нужд и работы всех систем, их удовлетворяющих, ему совершенно необходимо чередование физической активности с умственной.
От уровня нашей активности зависит вся скорость обмена веществ — на любом его этапе, какое из веществ ни возьми. Когда мы бежим, как и когда мы нервничаем, у нас учащается пульс, повышается температура тела, увеличивается тонус мышц. А разница между двумя этими состояниями в том, что при стрессе мозг приказывает системе обмена веществ ускорить работу, поскольку ему неизвестно, как повернутся обстоятельства в следующий момент. Но поскольку большинство стрессов нашей жизни физических действий не касается, будем считать, что нервное ускорение метаболизма — это напряжение почти «холостое».
Основными потребителями большинства веществ тела являются головной мозг и мышцы. Первый — потому, что именно его приказам подчиняются все органы тела, и бесперебойную, правильную его работу переоценить просто невозможно. А вторые — потому, что тканей этого типа в теле больше всего в прямом, количественном соотношении. И если сравнивать объемы, в которых потребляют питательные вещества кора головного мозга и развитые мышцы, пальму первенства в любом случае придется отдать мышцам. Опять-таки, потому, что их значительно больше, и потребности при активной работе у них значительно выше, чем у головного мозга.
Так что, как видим, некоторые потребности у тела имеются независимо от того, сидим ли мы, бежим или лежим. Такова потребность щитовидной железы в йоде, всех органов и коры головного мозга — в неком минимальном фоне глюкозы в крови… Но эти потребности в покое сильно снижены. И процент пищи, которую мы поедаем ежедневно даже на нормальном рационе, покрывает их с лихвой — с изрядным запасом, который и откладывается у нас на животе, ягодицах, торсе или талии. Мозг особенно нуждается, в сущности, только в сахаре и гормонах, регулирующих активность коры. Для производства гормонов, естественно, расходуются белки, оттого, будем считать, он нуждается в белках, хоть и опосредованно.
А вот мышцам для работы и восстановления после нее необходимы все белки тела, холестерин, глюкоза, витамины, гормоны, качественное кровоснабжение. Потому что когда кора работает даже на пределе, ее клетки гибнут нечасто, в очень незначительном количестве. Работающие на пределе мышцы теряют клетки тысячами и миллионами. Но они могут позволить себе и не такие потери, поскольку это нейроны делятся крайне редко, в исключительных случаях. Мышечные клетки, в отличие от нервных, делятся при любой возможности, охотно,