– Что? – полицейский был искренне удивлен. – Четвертая? Их было больше? Ты никогда не говорил!
– Вообще да. – Джако даже как-то растерялся. – Нам всем были важны родные Май и Мона. И… не то чтобы я забыл ту женщину, просто… я даже не знал ее! В смысле до казни. Хотя ее смерть произвела самое тяжкое впечатление.
– Кто она? – попытался понять Карл.
– Я не знаю! – Брат расстроенно развел руками. – Я ее вообще в Эксе не помню. Высокая такая, чуть горбилась. Полноватая. Волосы длинные, и тогда были растрепаны, падали ей на лицо. Она все время тихо плакала.
– Высокая, полноватая, с черными волосами, – повторил полицейский. – Брат! Так выглядело большинство женщин нашей родины!
– Но я не знаю, что еще о ней сказать! – тут же начал заводиться Джако. – Помню имя. Розамунда. А! Еще один момент. Ее рука! Я случайно заметил, что ее правая рука обожжена. Там такие страшные шрамы были! Но это все. Может, ее знали Мон или Май. Она тоже из ведающих.
– Ну да, – согласился с ним брат. – Это разумно. Май должна знать, она же была Главой ковена. Что произошло с этой женщиной?
– Она отказалась от последней трапезы, – пояснил Джако. – Похоже, поняла, что в вине яд. И продолжала плакать. Тогда Фарибер чуть дотронулся до ее горла, будто случайно, а потом сразу поджег костер. Но тут его Энрик и поймал. Похоже, этот гаденыш что-то понял. Он подскочил к палачу и ухватил его за руку, как я тебе рассказывал. Снова истерика и этот странный красный ожог на руке Энрика. Мальчишка начал орать, что Фарибер один из них. Палач хотел отступить от него… Знаешь, он даже бежать не пытался, но в следующий момент один из стражников ударил палача по голове. Старший из инквизиторов только махнул рукой. И они достали петлю…
Брат тоскливо замолчал, но потом грустно улыбнулся.
– Его вешали уже мертвым, – закончил он. – Помню тот миг. Я понял тогда. Фарибера втащили на деревянную чурку, надели петлю. Он усмехнулся, и за миг до того, как кто-то из стражников толкнул опору у него из-под ног, палач закрыл глаза и начал обмякать, будто терял сознание. Но он был уже мертв.
– Знаю, – кивнул Карл. – Мону передали, что отец не сдался казни и умер чистым.
– Верно. – Джако снова стал серьезным. – Ведь смерть в огне для ведающих – это безвозвратно.
– В смысле? – в очередной раз удивился его брат. – Безвозвратно? То есть… они не смогут возродиться?
– Да, – просто подтвердил Джако. – Так что это было важно.
– О да… – полицейский устало потер лицо. – Ты хоть представляешь, сколько других людей, обладающих даром ушли навсегда? Те, кого Энрик отправлял на смерть после? Каково же было Май и Мону!
– И мне, брат, – признался Джако. – Видеть это… Я наговорил тебе глупостей в прошлую встречу. Я пошел с вами именно из-за этого. Я поступил как ты!
– Но ты что-то вроде этого тогда и сказал, – не понял Карл. – Что пошел просто вслед за мной.
– Нет. – Брат тут же начал раздражаться. – Ты никогда меня не слушаешь! Я сказал, что сделал, как обычно делаешь ты, а не просто пошел за тобой, как неразумный кутенок! Я уже объяснял тебе, что ты имеешь дурную привычку делать то, что считаешь нужным! Это твое благородство! Не задумываясь о последствиях, ты просто защищаешь какого-то мальчишку, потому что против него встало семеро противников. Ты спасаешь в подворотне девчонку, от которой и сам не знаешь как избавиться. Ты считаешь, что поступаешь так, как правильно. Вот тогда и я поступил так, потому что просто представил, что там, на площади, на костре пытались сжечь мою мать! Она была ведающей! И все они… Короче, это было недопустимо.
– И ты злишься на меня, что поступил правильно? – усмехнулся Карл. – Ты уникален, Джако! Единственная причина, достойная уважения в твоей жизни!
– Не только. – Брат опять нахмурился и стал угрюмым. – Была и еще одна, такая же глупая. Я пошел с вами, потому что я все это начал!
Карл тяжело вздохнул. У него кончились силы удивляться.
– На тебя так повлияли препараты Энрика? – осведомился он. – Или ты просто еще нездоров? Что ты несешь, Джако?
– Я думал, ты знаешь. – Тон брата стал нервозным. – Ты сам сказал, что знаешь: это не первая моя попытка убить тебя. Но… оказалось, ты не знал…
– Внятно можно? – устало попросил младший.
– Можно! – тут же завелся Джако. – Помнишь того огромного хряка в лесу?
– Такое не забывается, – невесело усмехнулся Карл.
– Я его подранил, – признался ему брат. – Не специально, конечно. Думал, получится убить, буду героем. Но… Странно еще, что этот кабан рванул не за мной, а в сторону. Если честно, я понятия не имел, что он вылетит на тебя. Но получается, именно из-за меня хряк чуть не убил тебя, из-за меня тебя спасла Леони. И все это началось…
– Глупо, брат, – подумав, сказал Карл. – Ты же не указывал свину направление. Не называл моего имени этой туше и не просил меня убивать. И ты точно не знал, что Леони вообще окажется в том лесу. Но главное… Это могло начаться совсем иначе. Вот только я думаю, что было предопределено, как эта история продолжится для всех нас.
Теперь уже Джако тяжело вздохнул и устало кивнул.
– Ладно. – Младший из братьев поднялся со стула. – Что дальше? Чего ты хочешь, брат? Убивать меня ты вроде бы передумал. А для себя что-то решил?
– Да, – сухо и даже холодно отозвался он. – Я хочу закончить все это. Здесь и в этот раз.
– Рад, что наши желания совпадают, – признал Карл. – Тогда завтра утром готовься к выписке. Павел Семенович просто жаждет заполучить нас обоих обратно. Нам нужно найти Энрика раньше полиции и узнать о проклятье прежде, чем мы убьем его. В этот раз его смерть должна быть окончательной, чего бы нам это ни стоило.
– Согласен. – Джако посмотрел на брата. – Карле… Я хочу, чтобы ты знал. Я не ненавижу тебя. Но… я не люблю тебя, брат. Я хочу освободиться от всего этого и уйти. От вас троих. Не думаю, что у меня получится уехать, но… я хочу свою жизнь.
– И слава богу, Джако, – улыбнулся Карл. – Ты все равно остаешься моим братом. Но я хотел бы, чтобы ты научился жить по-своему. Делай, как тебе лучше. Когда все закончится.
Они посмотрели друг другу в глаза и синхронно кивнули на прощание, почти отчужденно. Но потом Джако все же нехотя протянул руку для прощания…
Глава 11
1
Карл взбежал по ступенькам дома, который за эти дни уже привык считать родным. Он ощущал этот небольшой особнячок как свой, потому что здесь была Май. Карл решительно ворвался на кухню, ожидая увидеть возлюбленную, но, к своему удивлению, застал там только Мона.
– Спокойно, Карле, – отреагировал на его невысказанный вопрос друг. – С Леони все в порядке. Она сейчас в клинике. Май взялась за ее обучение.
– Как она? – Карл уселся напротив охотника и протянул руку за очередным пирогом, удивляясь, когда у Май находится время готовить эту вкуснятину, да еще и такими большими партиями.
– Моя кузина счастлива, – лениво сообщил ему Мон, придвигая ближе к полицейскому стакан и кувшин с морсом. – Как и Анна. Но Май… она оказалась сильнее, чем я думал.
– То есть она не плачет от умиления и не зовет девушку сестричкой? – усмехнулся его друг. – А как ты?
Мон вздохнул и на миг прикрыл глаза.
– Ее душа помнит многое, – признал охотник. – В этой девушке чувствуется Леони. Во всем. Но… Это Анна. И она неплоха сама по себе.
– Значит, ты счастлив не меньше Май, – заметил Карл.
Друг кивнул, рассматривая пироги и явно обдумывая, стоит ли съесть еще один.
– Тогда почему ты не с ней, а отсиживаешься тут? – хитро улыбнулся полицейский.
Охотник недовольно поморщился, но тут же не удержался от мгновенной, но довольной улыбки.
– Общение людей – не самая простая часть бытия, – иронично выдал Мон. – Я не жалуюсь. В конце концов, она мне доверяет. Вернее, она мне верит, что важнее. Но… Она говорит, Карле. И с этим проблема.
– Ну, Анна точно не немая, – развеселился Карл. – Слишком много вопросов?
– Слишком много речи в целом, – признал охотник. – Я так много говорил и слушал только… семнадцать лет назад, когда был с Леони. А теперь я отвык. И знаешь…
Он усмехнулся.
– Тишина – очень ценная штука.
– Но извини, хорошего много не бывает, – развел руками полицейский. – Я с новостями. От Джако.
– Ты получил от него то, что нам нужно? – тут же стал серьезным Мон. – И как много помнит этот маленький предатель?
– Он меня не предавал, – твердо возразил Карл. – Тогда ему просто протрепался о наемниках сам Энрик. Похвастался. Джако может быть каким угодно, но подлости и гнили в нем нет.
– Он для этого слишком взрывной и горячий, – согласился охотник. – Холода змеи ему не дано, и я этому рад. Но все же стоило доверить его воспоминания Май.
– Серьезно? – Карл нехорошо прищурил глаза. – Кому это принесло бы больше боли? Если ты реально так считаешь, то почему тогда, в Эксе, в той пещере ты не сказал ей о казни родных?
– Прости, ты прав, – чуть помолчав, признал Мон. – И спасибо, что, не имея силы, ты защищаешь ее хотя бы так.
– Защищает от чего? – Они и не заметили, как Май вошла в кухню. Она хмурилась, но ее глаза сияли от счастья.
– От воспоминаний Джако, – нехотя признал Карл. Он слишком любил ее, чтобы врать даже во благо.
Май подошла, обняла его за плечи и поцеловала в висок. Он понял этот знак благодарности.
– Где она? – между тем поинтересовался Мон.
– Анна еще работает, – спокойно сообщила ему кузина, усаживаясь рядом с возлюбленным и пододвигая к себе блюдо с пирогами. – Я уговорила ее переехать сюда и предложила подработку в клинике. Но это завтра. Девочке нужно забрать вещи.
– А как насчет университета? – поинтересовался Карл. – Она не готова бросить учебу на несколько дней?
Май только покачала головой.
– Упряма, как всегда, – с удовлетворением заметил Мон. – Пока ее нет, не будем тянуть время. Что сказал Джако?
– Он описал все события того дня очень четко. – Карл осторожно подбирал слова, чтобы не причинить друзьям лишней боли даже случайной фразой. – И ты был абсолютно прав, Мон. Они ушли чистыми. До первой искры. Родители Май не наводили проклятья, как и твой отец. Не могло быть этого и раньше, потому что Энрика к ним не допускали.