Он одобрительно кивнул:
— Прекрасный знак. Вижу, у тебя начинается аллергия на это платье.
Она глубоко вздохнула. Он посмотрел на ее грудь и едва не слетел с выездного пандуса.
— Сегодня я должна была плыть на яхте, — мечтательно прошептала она. — В Средиземном море. Пить шардоне. Листать глянцевый журнал. И загорать…
Джексон мысленно добавил, что к этому времени она уже была бы под контролем Герхарда. В лапах его семейки.
Его подозрения становились все серьезнее. Герхард не был встревоженным женихом. Скорее отвергнутым мошенником.
Если все, сказанное Трентом, правда, Герхарды — организованная шайка безжалостных воров и уж точно не захотят потерять Кристу из виду. Она пропадала целые сутки. Существуют вполне реальные шансы на то, что папаша Герхард уже нанял людей следить за ее квартирой. Мало того, они, возможно, уже отслеживают ее кредитные карты и банковский счет.
Джексон решил проверить состояние алмазного рудника, его размеры и местоположение, узнать фамилию владельца и то, каким образом он попал в поле зрения Герхарда.
Пока что, ссылаясь на то, что необходимо принять обычные меры предосторожности, он снял Кристе номер в семейном отеле «Фаунтин лейк», дав портье информацию о своей кредитной карте, чтобы заплатить за номер. В отеле было полно шумных отдыхающих. Место, в котором легко раствориться в толпе. Номер был просторным, с огромной кроватью, удобными креслами и диванами, маленькой кухонькой и балконом, обставленным садовой мебелью, с видом на бассейн и поле для мини‑гольфа.
Криста тут же попыталась позвонить Элли, лучшей подруге и подружке на свадьбе, но попала на голосовую почту. Казалось слишком сложным оставить сообщение, так что она решила позвонить позже. Взяв банку газировки из мини‑бара, Криста вышла на балкон.
День был теплым и солнечным, с озера дул легкий ветерок. Она стояла на третьем этаже и поэтому хорошо видела, что происходит внизу: детей, плескавшихся в бассейне, подростков, загоравших на полосатых полотенцах. В одной из беседок сидела молодая пара. Мужчина намазывал кремом для загара ее голую спину, игриво развязывал бюстгальтер купальника. Девушка кокетливо хлопала его по руке. Когда он поцеловал ее затылок и обнял, Криста поспешно отвела глаза. Возможно, у них медовый месяц.
Она опустилась в плетеное кресло. Жаль, что у нее нет купальника! Интересно, можно ли воспользоваться кредитной картой Джексона, или Криста может платить только в ресторанах и магазинах отеля? Неплохо бы поплавать. И поскольку три ее ювелирных магазина «Кристал криеншнс» торговали очень бойко, она легко возместит Джексону каждый потраченный цент.
Позже она закажет что‑то в обслуживании номеров. Бутылку вина. Может, полюбуется луной и звездами и подумает, что делать дальше.
Криста повертела на пальце кольцо, вспоминая разговор с Верном.
Он предположил, что она сбежала. Конечно, Криста обиделась. Но разве можно винить его в такой реакции? Это заключение казалось наиболее логичным. Хотя он мог бы спросить у нее, что случилось.
Хуже всего то, что он предполагал возможность развода. Словно выйти замуж и тут же развестись — лучше, чем испортить свадьбу. Он беспокоился из‑за ее платья, своей матери и мэра. Единственное, о ком он не беспокоился, — это Криста.
Становилось ясно, что все кончено. Но теперь ее одолевали другие воспоминания. Неужели один мерзкий скандал затмит то, что было между ними?
Она вдруг поняла, что думает о снимках, и теперь уже не уверена в том, что они поддельные.
Криста глотнула газировки. Может, ей следует позвонить Верну? Или снова поговорить с ним на людях. Прямо спросить, изменял ли он ей.
Может, он скажет правду, а может, нет.
Криста встала. Она решила, что позвонит не Верну, а Элли. Элли даст хороший совет. Как всегда.
Криста открыла стеклянную дверь и вошла в прохладу номера, где работал кондиционер. Она села на кровать, набрала девятку, чтобы выйти в город, и номер телефона Элли. Но прежде, чем на том конце раздался звонок, в дверь постучали.
Решив, что это явился кто‑нибудь из служащих отеля, она быстро положила трубку и подошла к дверному глазку.
Это оказался Джексон, и девушка открыла дверь.
— Ты что‑то забыл?
— Да.
— Заходи, — пробормотала она.
Дверь за ним захлопнулась.
— Я забыл сказать, чтобы ты никому не звонила из номера.
— Даже Элли?
— Кто такая Элли?
— Моя подружка.
— Даже Элли. У Герхардов большая служба охраны. Они станут следить за тобой и ничего не упустят.
— Но их охрана следит за домом Герхардов. Зачем им любовная жизнь Верна?
— Они сделают все, что прикажет Манфред Герхард.
— Ты параноик. Но, так или иначе, я думала, ты уехал.
— Я не спешу.
— Тебе не нужно возвращаться к работе? К жизни, которая требует твоего внимания?
Вместо ответа, он уселся на маленький голубой диванчик.
— Что ты знаешь о руднике «Борзоун»?
— А что это такое?
— Никогда не слышала?
— Нет. О нем говорили в новостях?
— Нет.
Она ожидала объяснений, но он молчал. Может, просто болтает ни о чем, чтобы по какой‑то причине оттянуть свой уход?
— Я не промотаю всех денег на твоей кредитке, если именно это тебя беспокоит, — пообещала она.
— Меня не волнует моя кредитка.
— Боишься, что я позвоню? Но какое это имеет значение?
— Теперь я определенно беспокоюсь, что ты позвонишь.
— Мне нужно поговорить с Элли.
— Поговори лучше со мной.
Она села в стоявшее в углу кресло.
— Ну да, как же. Я готова открыть душу незнакомому мужчине, похитившему меня со свадьбы. Не пойму, какая мне от этого польза?
— Прекрасно. Начинай. Открывай душу.
— Несмешно.
Неужели он не понимает, какую душевную травму ей нанес?
— Тебе непременно нужно позвонить Элли? — спросил он.
— Да.
Он с презрительным видом покачал головой и вытащил свой телефон. Но вместо того, чтобы отдать ей, набрал номер.
— Фамилия Элли?
— Шапли. А что?
— Это я, — сказал он в телефон. — Кристе нужно позвонить. Элли Шапли.
Он помолчал, раздраженно глядя на Кристу.
— Знаю. Девичья болтовня.
Криста расправила плечи:
— Девичья болтовня?
— Дай мне знать, когда все будет готово.
— Болтовня? — повторила она.
— Именно. А как считаешь ты?
— Это просто разговор. Между двумя людьми.
— Примерно через час тебя соединят с Элли. Ты, должно быть, голодна?
— У тебя, вероятно, есть люди, с которыми можно поговорить по душам. Друзья? Родственники?
— Я совершенно независим.
— И девушки нет?
— И девушки нет.
Ей сразу стало легче. Нет, не легче. Ей все равно. Его личная жизнь ей безразлична.
— Голодна? — повторил он.
Она действительно голодна. Вчера почти ничего не ела. Несколько недель считала калории, желая идеально выглядеть в платье с облегающим лифом. Теперь у нее не осталось ни одной причины, чтобы отказать себе в удовольствии полакомиться пиццей или пастой, или даже шоколадным тортом!
— Умираю от голода! — призналась она. — Конечно, сейчас время ланча, но мы, случайно, не может раздобыть мартини?
— В патио есть кафе с видом на поле для гольфа.
— Заметано.
Криста поднялась.
— Как‑то странно себя чувствую из‑за того, что при мне нет сумочки.
Он тоже встал, и оба направились к двери.
— Хочешь купить сумочку?
— Мне нечего туда положить.
— Можно купить расческу, помаду или что‑то в этом роде.
Она оценила предложение по достоинству. Но не могла не гадать, какими мотивами он руководствуется. Удивительно, что он все еще здесь и, хотя совершенно не знает ее, все же прилагает усилия, чтобы ей помочь.
— Чувствуешь себя виноватым? — спросила она.
Джексон проверил, заперта ли за ними дверь, и догнал ее.
— Из‑за чего?
— Из‑за того, что разрушил мою жизнь.
— Это Герхард пытается разрушить твою жизнь.
— Это еще не доказано.
Верн и вправду отвратительно повел себя, но, по справедливости говоря, он был в состоянии сильнейшего стресса. Можно только представить реакцию его родителей на исчезновение невесты! Бедняге Верну приходилось почти сутки терпеть их раздражение и недовольство.
Джексон нажал кнопку вызова лифта.
— Снимки подлинные, Криста.
— Можешь это доказать?
— Уверен, что сможем. Позволь мне рассмотреть все возможности.
Они вошли в кабину лифта и стали спускаться.
— Мы были вместе почти год, — вздохнула она.
Значит, роман не был бурным, вспыхнувшим внезапно. И Верну действительно не было смысла жениться на ней, если он спал еще с кем‑то.
— Люди не всегда честны, Криста.
Она подняла глаза:
— А ты честен?
Он спокойно встретил ее взгляд.
— Пытаюсь быть честным.
— Это не ответ.
— В моей профессии иногда приходится о чем‑то умалчивать.
— Значит, ты лжешь только в профессии?
В его голосе прозвучали веселые нотки:
— Разумеется, не в личной жизни.
— Интересные моральные принципы.
Дверь лифта открылась.
Она хотела выйти, но Джексон выбросил руку, чтобы не дать ей сделать шаг.
— Что?!
Джексон оттащил ее в сторону и ткнул пальцем в кнопку лифта.
— Что ты делаешь?
Дверь закрылась.
— Ты говорила с кем‑нибудь по телефону из номера?
— Нет. То есть да, пыталась позвонить Элли, но наткнулась на голосовую почту. Даже сообщения не оставила.
Джексон выругался и нажал на кнопку двенадцатого этажа.
— Что?!!
— Верн. Он в вестибюле с парой каких‑то типов.
— Быть того не может.
— Я только сейчас его видел.
Лифт стал подниматься.
— Как это возможно?
— Возможно, потому что на телефоне Элли высветился номер отеля.
— Я не звонила Верну! Я звонила Элли.
— А Верн знает номер Элли. Это означает, что ее телефон прослушивали.
— Абсурд!
— У тебя имеются более веские объяснения для его появления здесь?