Габриэль сжал челюсть, явно разозлившись.
— А он сказал, почему Дом Кадогана заплатил ему за убийство оборотня?
Кейн посмотрел на Этана.
— Потому что Салливан хочет контролировать город, и он доказывает тебе, что он главный.
Разве это не выглядело иронично, озвученное приспешниками Рида?
— Где Фарр? — спросил Гейб.
Выражение Кейна наконец-то сменилось на сожаление.
— Не знаю. Этот символ исчез, как и они. Когда мы оглянулись, он исчез.
«Они его похитили?» — мысленно спросил Этан.
«Или убедили его уйти», — ответила я. «Или, что еще хуже, пойти вместе с ними».
— И поэтому вы пришли сюда, — продолжил Гейб. — С Хамви и автоматами.
— Мы защищаем своих.
Габриэль вздохнул.
— Я уверен, ты считал, что защищаешь Стаю, Кейн. К несчастью, ты защищал ее не от тех людей. Тебя обыграли.
— Нет, они же сказали…
— И они солгали. Этот вампир, которого ты видел — именно он убил Франклина, но Дом Кадогана к этому не причастен.
— Они были там, когда это произошло.
— Они оказались на месте происшествия, поскольку собирались посмотреть гребаную ночную игру. И вместо того, чтобы бросить нашего человека там, где он был, они погнались за этим вампиром, и кое-кого даже подстрелили в процессе.
Кейн с подозрением посмотрел на Этана, затем на меня. Я почти готова была показать ему рану от пули, но решила, что не собираюсь оправдывать свое существование перед мужчиной, который с такой охотой поверил худшему про нас.
— Но вампир сказал…
— Тебя обыграли, — снова повторил Габриэль. — Вы напали на невиновных, которые пытаются найти убийцу Калеба. А когда у вас был шанс поймать его, вы были ослеплены магией и отпустили его.
Кейн сдулся, как воздушный шар, как будто вся ярость, энергия и праведность покинули его в одночасье.
— Поднимите его, — приказал Габриэль Фэллон и Эли Киинам; Габриэль позвал их на место происшествия, поскольку знал, что им можно доверять. — Отведите его к остальным. — Сочувствие, разочарование и гнев прозвучали в его голосе.
Они проводили Кейна к месту, где держали других оборотней, шагая по разрушенной и окровавленной дорожке.
— Расскажите мне остальное, — попросил Габриэль, смотря на своих людей. Этан посмотрел на меня и кивнул. Это была моя история, мне и рассказывать.
— Мы считаем, что у Рида есть два главных игрока — колдун и вампир. Мы не можем идентифицировать колдуна. Считаем, что вампир — Бродяга, — я остановилась, — и мы знаем, что это тот Бродяга, который напал на меня в ту ночь, когда я стала вампиром.
Габриэль застыл.
— Прошлой ночью… ты сражалась в поезде. Это был он.
Я кивнула.
— Ты в порядке?
Еще кивок.
— Буду.
Он смотрел на меня одно долгое, молчаливое мгновение.
— Я говорил тебе, когда он убил Калеба, что хочу его. Могу сказать, что у тебя тоже есть к нему претензии.
Я кивнула. Я могла признать, что хотела возможности разобраться с Бродягой.
Разобравшись с этим, Гейб снова посмотрел на Этана.
— И мы ничего не знаем о колдуне?
— Он принадлежит Риду, — начал Этан, — знаком с алхимией и не любит показываться публике.
— И, очевидно, обладает способностью контролировать оборотней, заставлять их драться, как чертовых марионеток.
— Кейну можно верить? — спросил Этан.
Габриэль издал грубый, рваный звук.
— Я бы не сказал «нет» до этой ночи. Но что я теперь за судья? — Он схватился за голову, развернулся и посмотрел на Дом. — Мы сегодня нанесли здесь много разрушений. — Он снова посмотрел на Этана. — Но еще худшее может ожидать в будущем. Это алхимия? То, что он видел?
— Тот символ, что нарисовал колдун, может быть алхимическим. Но пока мы не перевели ничего, что относилось бы к контролю оборотней.
Этан посмотрел на меня, ища подтверждения, и я кивнула.
— Ничего в тех частях, которые мы смогли перевести. Но нам все еще не хватает глифов.
— Это может быть связано не только с оборотнями, — заметил Габриэль. — Насколько нам известно, он не настроен враждебно именно к нам. Мы, возможно, просто стали теми несчастными, на которых он протестировал ее. Охват может быть намного больше.
— Но цель может быть та же, — сказала я. — Не просто контролировать сверхъестественных, а использовать их в сражении. — Как они сделали с Фарром.
— Ты говоришь об армии, — произнес Гейб. — Сверхъестественной.
— Мы не знаем, как долго он работает над этим, — ответила я. — Но он знает, что мы наблюдаем за ним, и он связан с Кругом. Он хочет контролировать город. Предположительно, хочет навести в нем порядок. Более вероятно, он хочет объединить свое королевство. У Круга есть оружие и деньги. Сверхъестественные могут стать хорошей армией.
Этан бросил взгляд на Гейба.
— Рискуя свести к минимуму то, что он сделал с моим Домом, если Кейн точно пересказал историю, я не могу винить только его. Выглядит все очень тревожно.
— Да, — согласился Гейб. — Для вас, для нас, для города. — Он посмотрел на оборотней. — Я не стану возражать против их ареста. Немного времени, проведенного в тюрьме, добавит им разума.
Этан кивнул.
— Ты, конечно же, все еще должен нам.
— Понятно, — ответил Габриэль, сжав зубы.
— Ты можешь начать с медицинской помощи для человеческой охраны и подготовки Дома к рассвету. — Этан сверился с часами. — У нас осталось не так уж много времени.
— Тогда мне стоит заняться этим, Ваше Высочество, — тон Габриэля ничего не выражал, но разъяренная магия, казалось, плыла вокруг него, когда он подозвал Фэллон. — И теперь я еще должен беспокоиться об оборотне, которого потерял, и вероятности того, что мужчина с необузданным эго выяснил какой-то способ контролировать нас. Чертовски потрясающий вечер, — произнес он, а затем указал на повреждения Дома. — Если Рид хотел навредить суперам или заставить нас плохо выглядеть в прессе, то и он не спланировал бы все лучше.
— Кто сказал, что он не спланировал это? — спросила я.
Этан с Габриэлем посмотрели на меня.
— Я не говорю, что он пытался привлечь твоих людей к тому бару, но колдун и вампир были достаточно умны — и обладали достаточными полномочиями — чтобы воспользоваться этой ситуацией. Они играли с оборотнем, а затем перевели стрелки на нас. Это помешало нам работать над алхимией, подбираться ближе к разгадке.
— Это отличная возможность, — согласился Этан с кивком.
Габриэль провел рукой по взъерошенным волосам, которые отсвечивали золотом под охранными огнями Дома. Даже ночью, даже во тьме, Габриэля, казалось, касалось солнце.
— На самом деле, — медленно произнес Этан, — есть кое-что, что может немного нам помочь. — Он вытащил из кармана ключ Калеба Франклина.
Давно пора, черт возьми, — подумала я.
— Что это?
— Ключ от депозитной ячейки, который мы нашли, когда обыскивали дом Франклина.
Челюсть Габриэля сжалась.
— Вы не упоминали этого, когда приходили в бар. Когда приходили в бар, — повторил Габриэль, — и отчитывали меня за то, что я отказываюсь делится информацией.
— Что ж, теперь доказано, что вы оба придурки, — сказала я.
Они оба, очень медленно, повернули головы, чтобы взглянуть на меня.
— Придурки, которых я очень уважаю, — добавила я, поднимая руки. — Но тем не менее, придурки. И это не попытка оскорбить кого-то из вас. Иногда вы придурки, потому что должны ими быть. Потому что этого требуют от вас, и лучше уж вам быть придурками, нежели рисковать людьми, которых вы должны защищать.
Они оба смотрели на меня минуту, как будто неуверенные, наорать на меня или нет. Наконец, Габриэль смягчился.
— Что за банк?
— Мы не знаем, — ответил Этан, затем остановился, прежде чем раскрыть человека, который этим занимался. — Джефф выясняет.
— Хитро, — произнес Габриэль. — Я знал, что он продолжает работать с вами, и не возражал против этого. Я не знал только, над чем он работал.
Мой дедушка подошел к нам.
— Они хотят начать увозить оборотней в тюрьму для сверхъестественных.
Город переделал бывший керамический завод под тюрьму для сверхъестественных, учитывая их специфические потребности (как, например, темноту) и возможности (как гламур). Если бы нас с Этаном осудили, мы бы, вероятно, оказались там.
— Делайте, что должны, — сказал Габриэль. — Они понесут должное наказание и, возможно, это вобьет немного разума в их проклятые головы.
— Мы позже расскажем вам всю историю, — сказал Этан моему дедушке. — Я знаю, что вы захотите узнать подробности.
— Да. Разногласия, назовем это так, уже улажены? — спросил он, переводя взгляд с Апекса на Мастера.
— Да, — согласились они.
— Хорошо. Нам не нужны сейчас склоки. Не тогда, когда мы все на грани.
— И то верно, — произнес Гейб, затем достал свой телефон. — Я свяжусь с подрядчиком. У меня есть друзья со связями. Я сделаю все возможное, чтобы они прислали сюда кого-то на рассвете, чтобы начать ремонт.
— Буду благодарен, — ответил Этан. — Что касается Рида, он планирует что-то масштабное, и алхимия часть этого. Фарр или то, что с ним случилось, тоже может быть частью этого. Хочешь участвовать — в расследовании, в сражении — участвуй.
Габриэль кивнул.
— Держи меня в курсе, и я буду делиться с вами информацией.
И это, — подумала я, — было тем извинением, которое он готов был принести.
***
— Ну и дела, — произнесла я, когда Габриэль вернулся к Фэллон и Эли, начав обсуждать стратегию.
— Это внутренний страх оборотней, — сказал Этан, — и одна из причин, почему они предпочитают жить вдали от людей. Они такие же дикие существа, как и люди. Они сильные, потенциально опасные и зачастую непредсказуемые.
— И порой на удивление преданные, — проговорила я, когда Джефф помог прихрамывающей Джульетте зайти в Дом.
— Бесспорно, Страж. Бесспорно.
По тротуару шла Мэллори, разинув рот, и с большой спортивной сумкой в руке, которая в центре прогибалась от чего-то относительно маленького и явно тяжелого.