—Раньше она была латунной,— проворчал Имбирь.— А теперь это серебро, смешанное с чем-то, чего я в жизни не видел. Какой-то новый металл.
Заинтригованный Ястреб забрал у него трансформированную ложку.
—Подсуну кому-нибудь для анализа. Но ты прав, это может быть опасно. Попробуй погрузить парнишку в холодную воду. Способ довольно жестокий и дает непродолжительный результат, но уж температуру ему собьет точно. Удачи.
Ястреб проводил ученика взглядом, в котором читалось сочувствие. Он узнал про неожиданного пациента Имбиря почти сразу же, едва вошел в ворота. Управитель западной башней выразил свое неудовольствие самовольным решением юного лекаря и ясно дал понять Ястребу, что для всех было бы лучше, если б Госпожа Стрел призвала Ночного Певца к себе. «Назойливый ребенок, тупой и начисто лишенный способностей. У него устойчивая блокада таланта преобразования материи, и я не вижу смысла держать его здесь,— услышал Ястреб.— Лучше всего было бы, если б дело разрешилось само по себе». Разумеется, Имбирю он не передал этих слов. Юноша был полон воодушевления и идеалов. И так достаточно плохо, что ему попался пациент в таком тяжелом состоянии. Смерть ребенка будет ударом для молодого лекаря.
Ястреб, задумавшись, вертел в руках металлический предмет.
—Устойчивая блокада таланта?— буркнул он с иронией.— Кой-кому тут придется изменить свои взгляды.
Погружение скорчившегося, извивающегося ребенка в бадью с ледяной водой подозрительно напоминало пытку. Но Роза с облегчением заметила, что Ночной Певец очень быстро прекратил вырываться, а вскоре уже взгляд у него стал более осмысленным.
—Я страшно болен, правда?— тихонечко простонал он.— Когда я болею, меня всегда мочат.
—Да, котенок, ты очень болен, но скоро будет полегче. Не холодно тебе?
—Не, было очень жарко. Теперь лучше. Повсюду столько звезд, Розочка… они везде-везде,— монотонно тянул Ночной Певец.— У тебя волосы все из звезд, и вода эта вся в звездах… Повсюду звезды.
—Опять он бредит,— с тревогой сказала Роза.
—Нет, я знаю, о чем он,— ответил Имбирь, потом склонился над мальчиком.— Пока оставь эти звезды в покое, малый. Вот выздоровеешь — тогда я покажу тебе, что с ними можно сделать.
После купания Ночной Певец заснул. А Имбирь и Роза сидели за столом и разговаривали вполголоса.
—Это совершенно неподходящее жилье для ребенка,— говорила девушка.— О нем тут вообще никто не заботится. Парнишка болтается, где хочет, делает, что ему нравится, и никто за ним даже не приглядывает. Никому даже в голову не придет проверить, где он носится, что ест и ест ли вообще. О собаке заботятся лучше! Хотели вырастить себе еще одного Творителя, а когда малышу наука впрок не пошла, задвинули его подальше в угол. Посмотри, как выглядит эта конура! Разве это подходящая комната для ребенка? Склад старой мебели, вот и все.
Имбирь поддакивал, кивая головой.
—Игрушек тут совсем нет. Это меня сразу поразило. Как это может быть, чтобы у маленького мальчика не было даже мячика или деревянных солдатиков?
—Он не умеет играть,— грустно прошептала Роза.— Он и не думает о таких мелочах. Маленький старичок. Пускает «блинчики» по воде. Лепит зверушек из глины, но я ни разу не видела, чтобы он играл с ними. Вылепит, а потом где-то прячет. Такой вот странный ребенок.
—Я хочу ему помочь. Вот только подождем пару дней, пока он поправится.
Косые лучи солнца падали в комнату через полуотворенное окно и растекались золотыми полосами по простыне. Ночной Певец полусидел в кровати, опершись на груду подушек, и рассматривал пылинки, кружившиеся в столбике солнечного света. Их движение, кажущееся беспорядочным, но соблюдающее какой-то видимый порядок, завораживало мальчика. Он думал о том, не могут ли эти пылинки быть живыми, хотя бы чуть-чуть, и видеть его так, как он их видит.
Вошел Имбирь.
—Ну и как ты сегодня? Где Травка? Снова оставила тебя одного?
—Я отпустил ее,— серьезно ответил Певец.— Сказал, что рвать меня больше не будет, и она не должна сидеть со мной. Она только что ушла.
—Ага, и тебе ничего не нужно?
—Попить… и сикать. Только я не хочу, чтоб меня эта баба трогала,— признался мальчик, слегка застыдившись. Он был так слаб, что сам даже встать не мог, и чувствовал себя униженным, когда надутая служанка помогала ему в таких стыдливых делах.
—Понятно. Тогда, наверное, сначала пойдем пописать. А потом покажу тебе, что я принес.— Имбирь встряхнул деревянный ящичек, внутри которого что-то загремело.
В коробочке лежали кубики из полированных камней. Это была веселая разноцветная смесь. Красный и белый гранит, черное вулканическое стекло, коричнево-желтый «тигриный глаз», зеленый нефрит, розовый мрамор и много других пород. Если б Ночной Певец учил геометрию, он узнал бы и смог назвать их формы — кубы, призмы, конусы и цилиндры — всех видов и размеров. Но для него это были только «бруски», «столбики», «крышечки», «досочки» и тому подобные штуки.
—Как красиво!— восхитился он, когда Имбирь высыпал все это богатство ему на колени.— А что с этим делают?
—Всякие разности,— ответил маг.— Например, можно посмотреть на звезды в капле воды, а потом уложить из этих кубиков тот же самый узор.
Имбирь быстро выбрал из кучи один большой красный куб и два маленьких черных цилиндра. Уложил их так, чтобы они касались друг друга.
—Верно, Певец?
—Не-э-эа…— возразил мальчик.— Там по-другому. Я смотрел внутрь воды, и там все совсем не так.
Он начал сам выбирать кубики и укладывать их по-своему. Руки у него чуть дрожали от слабости.
Мальчик сосредоточенно работал, а Имбирь молча с изумлением наблюдал, как на столе, пододвинутом к кровати, постепенно возникает более сложная модель частички воды. Наконец Певец закончил.
—Красивый узор,— оценил он получившееся.— Подошел бы для коврика.
—Хм…— несколько смущенно протянул молодой Творитель.— Честно говоря, из этого и домики можно строить.
Вскоре на столе уже красовалась наполовину выстроенная большая башня с пристройками и солидным основанием. Ночной Певец устал и теперь отдыхал, не сводя сияющих глаз с дела своих рук.
—Похожа на ту, что у меня за окном. Только вот тут не хватает кусочка. И ничего не подходит.— Он указал пальцем на промежуток в конструкции.
Имбирь взял маленький кубик и на глазах восхищенного ребенка нужным образом изменил его форму, а потом вставил на пустовавшее место.
—Твой талант умеет делать такие вещи?!
—Твой тоже.
—Мой ленивый. Только сейчас начал мне показывать всякое разное. Видно, испугался, что я умру и ему придется выметаться из моей головы куда-нибудь еще.
—А ты должен его слегка подгонять.
Ночной Певец взял со стола малахитовую пластинку и стал напряженно вглядываться в нее. Раздался тихий треск, и на ладони мальчика осталась только щепотка зеленоватой пыли.
—Вот зараза…
—Ничего страшного, я сделаю другую,— успокоил его Имбирь.— У меня поначалу тоже все рассыпалось.
Взгляд Ночного Певца снова обратился к сооружению на столе.
—Если б у меня было много-премного таких кусочков, то я смог бы построить целый замок, а потом и весь город вокруг него. Как этот… а как называется тот, кто строит дома?
—Каменщик или строитель. А тот, кто выдумывает, как должно выглядеть строение,— архитектор.
Ночной Певец над чем-то глубоко задумался.
—Архитектор…— повторил он, не отводя глаз от кубиков.— Нельзя лаять…
Имбирь понятия не имел, что должны означать эти последние слова, но решил не спрашивать. Роза права, Ночной Певец — очень странный ребенок.
Ночной Певец сидел на лавочке под окном и притворялся глухим… Хотя это становилось все труднее. Окно было распахнуто во всю ширь, и он четко слышал каждое слово, которое произносилось в комнате. Он еще раз огляделся по сторонам. Ему тут нравилось. Кто-то старательно подмел деревенский двор. Полешки были аккуратно сложены у дровяного сарая. На плетне сушились вверх дном расписанные цветные горшки. На травке под забором паслась пестрая коза, а на крыше сидело несколько голубей. И сам дом был красивый. Крыша из светлого тростника, стены свежепобеленные, чистенькие. Через открытые двери он заметил в сенях соломенную подстилку на полу. А за домом виднелись кроны высоких яблонь, усыпанных плодами. Тут все совсем другое, чем в Замке, но тоже красиво и очень спокойно. И Ночной Певец даже охотно остался бы здесь, если б не то, что тогда он не смог бы видеться с Розой. Но, наверно, баба, которая так громко разговаривает внутри и спорит с Имбирем и Ветром-на-Вершине, все равно не захочет его взять. Так что все останется по-прежнему. И хайгу не удастся заполучить Розу только для себя одного. Но, с другой стороны, грустно, что его тут не хотят. Ночной Певец поставил локти на колени и оперся подбородком в ладони. Ничего удивительного, ведь все хотят иметь пригожих детей, без шерсти. Но все равно грустно.
—Нет, еще раз повторяю!— донеслось изнутри.
—Мальчик тяжело болел. Ему нужна забота, свежий воздух, молоко…
—А ты, господин хороший, мне глаза-то молоком не заливай! Или у вас в городе молока уже нет?
—Я требую уважительного отношения!
—Скажите, уважения ему надо! Двадцать лет с гаком я подтираю носы и задницы маговским детям. И все они в люди вышли! Я знаю, что такое сирота без отца и матери, других тут и не бывает, но этого малого не возьму.
—Круг заплатит…
—Если б мне платили столько, сколько эта каторга стоит, то я б давно жила как королева!— перебила его горластая баба.— У меня уже трое сидят на голове, а четвертый еще в пеленках! Трое мальчишек, и у каждого талант — одуреть можно! Один похороны мышам устраивает, другой третьего дня дыру в скатерти прожег, а третий не далее как вчера все яйца у курей превратил в золотые! Вот наказание злой Судьбины! Да скорее у коров крылья отрастут, чем я возьму еще одного сорванца себе на шею!