А в результате все вышло иначе… Район, в котором предположительно жил этот человек, был ему совершенно незнаком и, что примечательно, довольно обитаем. Вот только его обитатели не спешили контактировать с парнем в военной форме. Были у них свои предубеждения по этому поводу. Ведь чаще всего они видели парней в форме во время очередного рейда по таким же районам, как этот.
И он настолько свыкся со своей черной формой и с тельником, торчащим из-под нее, что совершенно не подумал, как ее могут воспринять те, кто жил здесь, за стеной. Да и не положено было ему передвигаться по городу в гражданской одежде.
В результате он уже успел подраться с компанией молодых парней, которым не понравилось присутствие морского пехотинца на их территории. Повезло, что среди них не оказалось никого со способностями и с оружием. Вот тогда ему бы точно не повезло.
А так удалось отбиться, отделавшись парой синяков… И то не у себя на теле.
«Ким говорил, что Отшельник живет один в большом доме, и что его дом несколько на отшибе от других жилых домов, но при этом недалеко от наружной стены, – вспомнил Тимофей. – Значит, надо поискать его в стороне от жилья».
Легко сказать, а где именно его искать и как выглядит личный дом Отшельника? Здесь они почти все как под копирку: в три-четыре этажа, некоторые старые и брошенные, другие посвежее. А Тим ведь как-то раньше не задумывался, откуда здесь новостройки… Вот, например, дом, возле которого он стоял сейчас, ну никак не мог быть построен больше десяти лет назад. Кладка слишком свежая. Хотя почему-то он необитаем. Людей рядом он не видел и на жилой он не похож.
Что вообще творится в этих районах? Стыдно признавать, но раньше он не особо думал о тех, кто живет за стеной. Даже когда попадал в рейд, мало интересовался тем, что мелькало за окнами бронемашины. В их задачу обычно входило создать наружное кольцо оцепления и не допустить проникновения и выхода из зоны проводимой операции.
Может, лучше вернуться в город и попробовать завтра, предварительно собрав больше информации и попробовать в другой раз?.. Стоп! Что за звук такой?
– За нами кто-то наблюдает из того дома напротив главного входа, – поделился своими наблюдениями с де Кастро один из охранников, только что сменившийся на воротах.
– Уверен? – несмотря на услышанное, псевдофранцуз не проявил особого беспокойства по этому поводу.
– Я уже несколько раз на протяжении последних двух дней замечал в окне второго этажа, в поместье по соседству, характерные блики, – высказался о своих наблюдениях охранник.
– Может, это просто солнце отражается от стекол дома. – предположил Жан и с сомнением глянул на небо.
– Когда отражается солнце, это выглядит несколько иначе, – возразил на это наблюдательный страж ворот представительства. – Это скорее похоже на отблеск от линзы прибора наблюдения.
– Сегодня ты что-нибудь видел? – уточнил француз, снова глянув на небо.
– Сегодня нет солнца, поэтому трудно сказать. Но мне показалась, что я кого-то видел в окне, – заявил охранник. – По крайней мере, мне так показалось.
– Хм… Значит, не только мы собираем информацию, но и о нас ее тоже собирают… Забавно! – задумчиво произнес француз.
– Может быть, стоило проверить… – предложил охранник. – Я мог бы послать туда людей…
– Нет… Пока нет… – И Жак пояснил свою позицию: – Это привилегированный район, и проникновение на чужую территорию может привести к непредсказуемым последствиям… Поэтому пока и не стоит делать поспешных движений. К тому же я догадываюсь, кто это может быть… Недооценили мы эту девочку… А она тоже не так уж и проста. Но это даже к лучшему. Будет кому подтвердить, что ушла она отсюда сама.
Вадим выругался. В той ситуации, когда все механизмы уже пришли в движение, это было единственное, что ему оставалось.
Мозго… Юмико выслушала его и, сказав только одно слово, отключилась. Если она все отменит, операцию придется прекращать. Ведь все сейчас крутится вокруг нее и ее выбора. Все больше их затея напоминает авантюру с непредсказуемым финалом. И в такой непростой ситуации она имеет на это право: все отменить. И он не может ее за это осуждать. Слишком несоразмерный риск.
Но с другой стороны, останови он сейчас всю операцию, все может пойти коту под хвост. То, что сейчас ему удалось с минимумом привлеченного для этого лиц, всего за девять часов, прошедших с ночного звонка, организовать такую операцию – уже нечто невероятное. Но уже через несколько часов утаить весь масштаб операции станет невозможно, И в его кабинете начнут разрываться от звонков телефонные аппараты. Посыплются угрозы и требования объяснить свои действия, и все такое и тому подобное. И тогда информация почти гарантированно уйдет на сторону противника, а игра изменит свои правила. Шанс будет упущен, а его ждет незавидная участь.
– И… Наши дальнейшие действия? – спокойно спросил его Рейн. Он, как и Вадим, тоже все поставил на это дело, и если что, ему тоже не избежать последствий. Вот только если князь Аланов отделается простым выговором или на крайней случай отставкой, то следователя ждет нечто худшее. О чем даже думать не хочется. Ведь все, кому надо, мигом вспомнят о его прегрешениях и сдуют пыль с папок с его делом…
– Всем оставаться в боевой готовности. Ничего не меняем, – успокаиваясь, распорядился Аланов.
«Отыграть назад еще можно… По крайней мере частично, – рассуждал он. – Но результат останется тем же. С меня по-любому потребуют объяснить свои действия. Ведь долго скрывать то, что для достижения своих целей я задействовал элитные городские подразделения, не смогу… И как в прошлый раз, уже не прокатит. Ведь тогда был достигнут результат, и сработало правило: победителей не судят… Сейчас для меня все иначе… Появятся те, кто начнет вопить, что полковник Аланов вообще от рук отбился… Творит что пожелает!.. Слишком много у меня недоброжелателей, для того чтобы надеяться, что и в этот раз мне все сойдет с рук… Просто чуть меняются планы… Воздействие на разум охраны было?.. Было! Это я подтвердить смогу… Значит, явная угроза присутствует. Имею полное право блокировать особняк японской миссии и потребовать выдачи подозреваемого. Откажутся – сразу же штурм… Сразу меня никто не успеет остановить… Можно будет потом объяснить это заботой о национальной безопасности. А позже, если предоставлю им живого эмиссара „Фаворита“… Вот только генерал Снегирев… Но с другой стороны, для него безопасность квартала превыше всего, так что какое-то время мешать не станет, даже окажет содействие… А убедить его, думаю, я сумею. Так что пара часов форы у меня будет. Но лучше решить с ним сразу…»
Он посмотрел на чрезмерно спокойного в этой ситуации Рейна.
– Надеюсь, у тебя есть место, где ты сможешь затаиться на первое время? – спросил он.
– Такое место есть… Давно уже приготовил, – не стал отрицать следователь. – Вот только за дочку переживаю…
Снова оба замолчали, думая каждый о своем.
Но вот Вадим протянул руку и снова взял трубку телефона.
– Андрей Филимонович?.. Аланов вас беспокоит… Вы уже в курсе?.. Ага… Вам уже доложили… Конечно, есть подозрения, кто мог воздействовать на ваших ребят. Нет, помочь вы мне не сможете, но кое-какая просьба у меня к вам будет… В этом, я уверен, вы сможете оказать мне содействие. Что бы ни происходило на вашей территории, придержите своих ребят хотя бы на десять минут. Да, вы правы, я собираюсь наведаться к японцам и напрямую их обо всем расспросить. Это единственный способ докопаться до истины. К тому же я не могу позволить, чтобы у меня по городу бродил кто-то, кто вот так запросто, по своему желанию может изменять чужие сознания и даже контролировать людей. Боюсь даже представить, чем это может кончиться… Да, я понимаю последствия возможного межгосударственного скандала, и готов взять всю ответственность на себя. Вот поэтому я и прошу вас мне немного помочь… Спасибо!
Только положил трубку, снова раздался звонок. Он снова взял и приложил трубку к уху:
– Слушаю…
Тестирование, что ей устроили, даже отдаленно не напоминало ее выпускной экзамен перед тем, как она стала учителем в начальных классах.
То, что произошло сейчас, можно было охарактеризовать только одним словом: ад! На экзаменах ее так не мучили, как сейчас. В течение трех часов она отвечала на всевозможные вопросы. И в итоге чувствовала себя словно выжатый лимон.
– А ты молодец! – вошла в комнату, в которой отдыхала Рейчел, Ирина. – Хорошо справилась. Тобой остались вполне довольны.
– Скажи, у вас все кандидаты в учителя такую пытку проходят? Вы, наверное, специально для этого следователей из прокуратуры вызываете? – слабым голосом спросила Ри.
– О чем ты? – демонстративно удивилась ректор. – Тебя тестировали по упрощенной программе…
– Боюсь себе представить, что включено в полную программу вашего теста, – недоверчиво глянула Рейчел на сестру своего младшего брата.
– Ну, тебе это еще предстоит узнать, – пообещала ей графиня.
– Не шути так, – укоризненно глянула на нее Ри.
– А я и не шучу, – заверила Ирина на полном серьезе. – Но ты прошла и со следующего месяца можешь приступать к занятиям. А пока советую обновить свои знания. Я выписала тебе пропуск в библиотеку.
– Монстр! – возмущенно промолвила Рейчел. – Дай мне хоть отдохнуть денек после допроса, что мне устроили.
– Хочешь, чтобы я тебя пожалела? – Пристальный и крайне серьезный взгляд.
– Обойдусь…
– Вот и умничка… – Одобрительная улыбка. – О детях не беспокойся… за ними присмотрят… Кстати, старших можешь взять с собой. Позанимаешься с ними там. Подготовишь их к поступлению… Не думала же ты, что я буду делать кому-то поблажки?
– Им это не нужно. Они справятся, – жестко глянула на Ирину Рейчел. Своих детей она была готова защищать до последнего.
– Пойми, если я начну их выделять, им же хуже будет, – примирительно глянула на нее Малышева.