- Да, - Стокар провёл пальцем по щеке и ткнул себя в бровь. – Жучок отпочкуется в течение часа после того, как будет обнаружен. Нано микрофон переместится в лобовую часть и заякорится в гипофизе совести, надёжно защищённый от пеленга правой надбровной костью. Практически неуязвим.
- Это хорошо, - отозвался Зорлиц. – Значит, подстраховались. Землянин нам еще, ой, как нужен. Кстати, насчёт гипофиза совести. Твои снимки я отправлял на экспертизу на самый верх, - шеф показал пальцем в потолок. – Сам Пицкразоц смотрел доброкачественную опухоль Марка, этот феномен, и дал подробный отчёт. В общем, наш землянин обладает уникальной способностью подчинять своей воле действие молмутской назюбоки. Она его просто не возьмёт. Крепкий орешек этот Марк. Впрочем, как и все земляне. До недавнего времени я думал, что мы одни такие, что наша махапская раса самая волевая, редкая, избранная. Я думал, что наш гипофиз совести, эта железа, генерирующая добрые помыслы – пик совершенства, был уверен, что размеры нашего празиса самые большие. Но теперь есть земляне. У Марка гипофиз лишь на одну десятую в объёме меньше нашего. К примеру у вайваев размер празиса в пять раз меньше чем у нас. Они, как дети малые, ей богу, - шеф хохотнул, - знаний ноль, а любопытства – выше крыши. И не умеют с огнём бороться огнём, поворачивать на 360 градусов злую энергию. Извини, отвлёкся. Доброй должно быть с кулаками.
Стокар принял меморандум. В правом верхнем углу папки стоял гриф «совершенно секретно» высшей категории. В центре маячила большая буква «О» во второй степени. И больше ничего не было. Инспектор посмотрел на шефа:
- Как это понимать?
- Как хочешь, так и понимай, - шеф устало брызнул смехом и хлопнул сотрудника по плечу. – Что тут понимать? Операция под кодовым названием – «освобождение». Всё ясно?
- Кто в помощниках?
- Команду возьмёшь старую, проверенную: Мялер, Бялер, Вирзус, Мирзус…э…кто там еще?
- Стэчус и Гревер, - Стокар помог шефу.
- Да, точно, шесть человек. Ты – седьмой. И смотри, даже в ИКБ никто не должен знать о ходе и результатах операции. Будете базироваться на конспиративной семиместной разведстанции нового поколения марки «Следопыт». Связь только со мной. Силовую завершающую часть операции возглавит генерал Крепсон. Но это потом, а сейчас слушай внимательно. Начну издалека, чтобы тебе в дальнейшем было легче координировать действия землянина. Сейчас ты узнаешь великую тайну, - Зорлиц с улыбкой на устах заговорщически подмигнул сотруднику. Стокар не удивился. В этом не было легкомысленности. Он давно привык к стилю начальника разбавлять серьёзность разговора юмором и остротами. – У нас в ближайшем окружении Плеширея есть свой спящий агент. И, как ты думаешь, кто? – шеф пытливо, не убирая улыбки с лица, смотрел на собеседника.
Стокар ляпнул наобум:
- Ну, не знаю. Наверно, кто-нибудь из гарема коменданта.
- Очень тепло. А точнее?
- Не знаю. Может, кто-нибудь из жен или из генералов? Хотя друзей среди вояк у коменданта нет. Остаются жены.
- Правильно! Угадал, - Зорлиц довольно хлопнул Стокара по плечу. – Дальше давай.
Инспектор напряг аналитический отдел мозга и предположил, чувствуя, как вспотели ладони:
- Думаю, что это Сукла в образе стюардессы космических авиалиний. Она может быть полезней всего, раз это касается Марка.
- Молодец, Стокар! Так и есть, - шеф еще сильнее хлопнул разведчика по плечу. – Ты уже, конечно, догадался из прослушки, когда она кричала молмутские заклинания на снятие блокировки, что вся база данных старой шпионки перекочевала в молодое тело новой разносчицы. Но есть у молмутки в душевных потёмках одна крепкая дверь, за которую она еще не заглядывала. Бьётся головой, толкает плечом, но тщетно. Смотрит в замочную скважину, но там кромешная тьма.
Зорлиц налил себе в стакан минералки и заходил по кабинету:
- Когда-то очень давно, это была моя первая большая операция, меня внедрили через передовую к молмутам. Был загримирован так, что родная мама при всём желании не смогла бы узнать. На поле боя занял место погибшего молмутского боевика, приняв его облик. Сходство было стопроцентным. Сукла тогда уже училась в разведшколе и встречалась с укисракским отпрыском. На этом участке фронта она проходила практику по санитарному делу. У нее на маршруте оказался я – слегка контуженный и тяжелораненый рядовой боец. Контузия была выбрана не случайно. Всего полчаса отсутствовал мёртвый солдат. За это время нам нужно было изготовить маску лица, нанести татуировки и вывернуть все его карманы, чтобы изучить содержимое. Но кроме личного жетона, пачки сигарет и зажигалки там ничего не было. Пришлось сыграть на полную амнезию и пожертвовать половым органом.
Стокар вопросительно посмотрел на шефа. Зорлиц понял намёк:
- Да, голубчик, на что только не пойдёшь ради общего дела. Потом, конечно, когда вернулся с задания, мне наши доблестные нейрохирурги всё восстановили. Так, вот, Сукла не могла пройти мимо меня. В грохоте канонады она услышала мой душераздирающий крик и бросилась на помощь. Первый раз девушка увидела такое ранение и столько крови. Мои штаны были разорваны, член наполовину срезан якобы осколком снаряда, а кровь хлестала как из брандспойта. Санитарка взяла себя в руки и быстро приступила к оказанию медицинской помощи. Она отыскала отхваченную часть члена и поместила в морозильный контейнер. Затем тщательно забинтовала рану, влупила обезболивающий укол и потащила меня в тыл, приговаривая: «Терпи, чертила, машидом будешь! – она плакала от бессилия и кричала в гневе – Не ори, ты же молмут! Хватит скулить! – Сукла пыталась утешить меня словами – Не канючь, боец, твой писюн в заморозке. Врачи заштопают – будет как новенький. Еще морщёкишей наклепаешь целый батальон на славу нации!»
Так я попал в военный госпиталь и сразу лёг под скальпель хирурга. Сукла на удивление была рядом, наблюдала за ходом операции, много курила, гладила меня по голове и подбадривала. Я пытался шутить. Наркоз был местным. Когда был сделан последний стежок и врач, промочив салфеткой лоб, объявил: «Операция прошла отлично», Сукла поцеловала меня в лоб и удалилась, пообещав навестить. Но скоро она сама попала на больничную койку с переломом челюсти. Плеширей постарался. Мы встретились с ней в госпитале, как старые друзья, обнялись и поцеловались. Вернее, я поцеловал, так как ее челюсть была на скобах и крепко замотана бинтом, а под марлей отливала синевой большая гематома. Сукла написала мелом на дощечке, которая висела на груди: «Как твой писюн?» Я ответил: «Хорошо. Идёт на поправку». Она снова взяла мел и накарябала: «Я проверю». И она проверила! Проверила прямо в больнице. Молмутка взяла меня за руку и повела больничными коридорами. Мы долго искали место, где можно уединиться. Наконец в кладовке с бельём она отдалась мне от обиды и злости на виновника своей травмы. Но сначала девушка долго гладила мой член и рассматривала шрамы. Боли уже не было. Наоборот, швы сильно чесались, а зуд вызывал щекотку. Опухоль еще не спала, и размер Суклу приятно удивил. Шов по всей окружности стал красным и твердым, как уплотнительное кольцо на шланге. Чем дольше Сукла водила пальцем по этому «обручу», тем чаще становилось ее дыхание. Это кольцо и довело сексопильную молмутку до исступления. Только скобы на ее челюсти не дали мне оглохнуть от женского крика. Шрамы от ногтей Суклы до сих пор ношу на спине. Во время оргазма она заскрипела зубами и стон подавила в себе. Я быстро произнёс код. Дело было сделано, всё прошло, как по маслу, - Зорлиц отпил из стакана. – Ты же знаешь, что поставить блокировку и занести код на активацию, словом, оставить у нее в голове дубликат ключа, чтобы при совпадении открылась нужная дверца, молмутке можно только во время оргазма, когда она себя совершенно не контролирует, - шеф широко улыбнулся. – На следующий день я заявил главврачу, что в порядке, что для ведения боя память мне не нужна, что со временем вернётся и потребовал направить на фронт. Мою просьбу удовлетворили. Скоро приехал взводный ефрант и забрал на передовую. В первый же день жарких боев я через жучок под языком передал свои координаты, притворился мёртвым, а ночью меня наши перетащили на другую сторону фронта.
Стокар снова удивлённо посмотрел на шефа:
- Стоп! Ничего не понимаю. Но как вы узнали, что Сукла сломает челюсть и попадёт в госпиталь?
- Это всё Пицкразоц. Думаешь, только Укисрак может управлять тонким планом? Наше руководство – сами с усами. Есть у них один секретный приборчик, который может заглядывать в будущее. А, честно говоря, для меня это тоже большой вопрос. Но это и неважно. Главное, что мы сделали это и сработали чисто. Так что включать спящего агента тебе, а точнее Марку. В папке найдёшь коды, инструкции и всё необходимое. Давай, Стокар, действуй. Время работает против нас. Чем дольше мы бездействуем, тем больше вреда нанесут молмуты вайваям. Эта орда скоро обглодает планету до скелета. Ведь всё вывозят – что надо и что не надо. Ненасытные варвары и проклятые вандалы!
Стокар согласно кивнул и спросил:
- Шеф, а зачем нам Сукла? Есть какая-то конкретная тема или просто для сбора информации?
- Удивляюсь твоей прозорливости, - Зорлиц похвалил инспектора. – Да, тема имеется. У Плеширея есть что-то, чем он управляет временным коллектором, по которому молмутские войска пребывают на Почемурий. Горловина этой воронки зависла на одной из орбит планеты. Через эту калитку молмуты прямиком вывозят со всех континентов в свою тьмутаракань ценности, сырье и полезные ископаемые. А у нас даже нет снимков и координат этих чёртовых ворот, этого входа в трубу, где проложена трасса в Чернодырье, ведущая прямиком в царство мракобесия. А почему?
- Потому что Почемурий окутан электромагнитной туманностью Бозяуха, полчищами экстремафилов – смертоносных всепожирающих микрочастиц, - отозвался Стокар. – Помню, проходили.
- Всё верно, - шеф проглотил таблетку от усталости и запил водой. – Этим же «чем-то» Плеширей также управляет непробиваемым щитом, может убрать или переместить экстремафилов в другое место. Для этого нам и нужна Сукла. Она должна завладеть этим прибором, убрать экстремафилов и закрыть калитку, когда начнётся силовая часть операции. Главное,