Вокруг корпуса был установлен дублирующий каркас, усиленный бронеплитами с «окошками». Что открывалось за ними — можно было только догадываться, но ставлю на ракетные установки. Еще один четырехствольный пулемет (по типу авиационного) крепился к спине и сейчас торчал у Руперта из-за плеча.
М-да, получался этакий масштабированный раза в полтора контур-клетка Ориджа, заряженная всем, что только Руперт смог найти на оружейном рынке.
Я чуть отошел, оценивая всю конструкцию, а потом недоверчиво покосился на проем шахты, через который мы оба сюда попали.
— Вообще-то я довольно гибкий, — снова проворчал Руперт. — А оргенум еще гибче, он очень активен. Здесь уже заросло все, за то время, что я здесь. Помогать-то будешь?
Я подступился к раме. Попытался приподнять, но не смог — что-то держало. Обошел Руперта по кругу, просвечивая каркас, и заметил кусок каменной плиты, частично оплетенной корнем оргенума. А с другой стороны нечто похожее, только камень был меньше. И все это с двух сторон зажимало базу как раз той самой пулеметной установки. А каркас вокруг нее уже даже затянуло корнями — и, правда, активная хрень. Еще недельку-другую и Оридж может полностью зарасти.
Активировал «Рой» и ювелирно подточил каменную «ловушку» со всех сторон. Расшевелил корни, срезав большую часть в уровень с каменным полом норы. Клинок справился, но система выдала новое для меня предупреждение, что лезвие потеряло часть своих свойств. Типа затупилось.
И пока я возился с настройками, чтобы вернут ьвсе обратно, Руперт, раскачавшись, смог перевернуться набок. А потом и встать — правда, бочком — одно плечо уже упиралось в потолок.
— Ты пройти-то здесь сможешь? — я посветил на Ориджа, а потом развернулся, наконец, осматривая, где мы оказались. — Где там твоя дверь? Или мы наверх?
— Вот там, — ответил Руперт и стукнул себя по груди.
От стука открылось сразу две «дверки» на броне, за которыми спрятались люминесцентные панели. Прежде чем меня ослепило, я успел насчитать штук по десять ламп в каждой. В норе сразу же стало светло, даже не как днем, а как в хирургическом отделении. От такой яркости даже корни оргенума зашевелились, будто пытаясь уползти обратно в стены.
— Только тоже уже заросло, — Руперт протянул свою руку-кран-балку, указав на переплетение корней, плотно покрывших стену. — Ща, почистим.
Вся его рама пришла в движение. Удивительно, но довольно легко и практически бесшумно хоть. Шуршало только плечо и стволы пулемета, цепляющиеся за потолок. В четыре приставных шага Руперт бочком добрался до дальней стены и постучал себя по животу. Там тоже открылась дверка, откуда он вынул диск для циркулярной пилы. Установил на правую руку какой-то переходник и прикрепил туда диск, а потом довольно быстро (правда, визгливо и громко, видимо, царапая дверь) срезал корни.
— Готово, но дальше я не могу открыть, — Руперт развел руками, стукнувшись о стены.
— Зато я смогу, — ответил я, даже с этого расстояния уже заметив первые символы. — Поменяемся?
«Быстрее тискайтесь, — проснулась Искорка. — Фоггеры уже нору перекрыли. Сейчас на штурм пойдут!»
Глава 9
Сказать: протискивайтесь, было проще, чем сделать. Мы потыкались, как те прохожие, что оба то вправо, то влево. И я, махнув рукой, активировал телепорт.
Руперт, явно, прибалдел от увиденного и, судя по шуму и скрипу на камнях, пытался развернуться на меня. Уже даже собрался с мыслями и начал что-то говорить, но фоггеры напомнили о себе.
Сначала тонкие лазерные лучи начали шарить по полу, просветив шахту. А потом и что-то звонко ударилось о каменный пол, поскакав к нам. Я почувствовал, как Руперт активировал силовой щит, страхуя нас от потенциальной взрывной волны.
— Это не бомба, а поисковый дрон, — крикнул Руперт и несколько раз выстрелил. — Открывай дверь, я перехожу в режим прикрытия.
В условиях ограниченного пространства скорее сажусь или падаю, а не перехожу. Но главное — суть! Передвижная рама Руперта села, а потом и прилегла, закрыв шлем руками. Пулемет на спине пришел в движение и нацелился на выход из шахты. Я мысленно пожелал Руперту удачи — не перебьет всех, так хотя бы массой проход перекроет, и приступил к расшифровке символов.
Давно их не было! Неизвестных, но таких простых и понятных (по сравнению с каракулями киберведьм), что я будто старых друзей встретил. Начал с жадностью и азартом выявлять их один за другим и выстраивать в нужную последовательность. Даже концентрироваться или медитировать не пришлось. Наоборот, я даже часть внимания переключил на вход, по которому Руперт открыл огонь.
К нам сунулся первый фоггер. Спрыгнул на дно шахты, приняв позу супермена. Приземлился на одно колено и скрестив руки, выставил их как щит. Из-за спины Руперта я не видел всей картины — только дрожащий и жужжащий пулемет на переднем плане и яркие всполохи пуль на силовом щите. Фоггер кончился раньше, чем патроны — Руперт продавил щит, а потом буквально прибил вражеского дроида к стене.
— Алекс, быстрее, еще двоих только принять смогу, потом перезарядка долгая, — крикнул оглушенный Руперт.
Я и сам прибалдел от грохота, потряс головой, возвращая внимание к символам. Все нашлись, выстроившись по периметру прямоугольника, похожего на дверь. Еще и мерцали, подрагивая, как иконки на «айпаде» перед удалением. Удалять не будем, но перестановкой займемся!
— Алекс, нас выкуривают! Ставь щиты! — снова крикнул Руперт.
От входа донесся град звонких ударов, будто к нам скинули десяток стальных болванок. А потом один за одним раздалось несколько хлопков. Микс из ослепляющих, оглушающих и парализующих эффектов. Яркая световая вспышка волной прошла по всему тоннелю, отразилась от двери и вернулась. Я хоть и успел закрыть глаза (отключить визор), но все равно потерял качество картинки — вместе с волной света будто бы еще порошок какой-то взвился в воздухе и начал липнуть на шлем. Я инстинктивно провел рукой по визору, но только еще больше размазал картинку.
Тут же долетела вторая волна — уже ультразвуком по ушам. Но без какого-то эффекта — система Ориджа активировала «затычки», перенаправив энергию на защиту датчиков. И все бы ничего, но, похоже, этот всплеск энергии привлек внимание пыли в воздухе. Она прямо как намагниченный рой пчел начал подтягиваться к шлему.
Хитрая штука! надо взять на вооружение. Я тряхнул головой, мухлюя с системой и, как в Разломе, снижая подачу энергии на внешние контуры, спокойно вышел из пыльного облака. И запустил ускоренную очистку визора.
Но на этом хитрые штуки у фоггеров не закончились — к нам забросили новую порцию «пиротехники». Толстые стальные бочонки попадали вниз, прокатились пару метров, а потом начали кружиться и выпускать плотный дым с обеих сторон. Еще и шипеть и плеваться искрами. И когда дым поднялся почти на метр, догнавшие его искры запустили необычную реакцию. Дым стал прозрачным, но начал густеть и расширятся. Как строительная пена попер во все стороны, заполняя все пространство вокруг.
Руперт открыл огонь, пытаясь расколотить или отбросить бочонок, но пули начали вязнуть и менять траекторию, словно уходя под воду.
— Алекс, нас сейчас замаринуют в этом желе! Вскрывай уже дверь! — закричал Руперт и начал ползком пятить всю свою ферму, чтобы оттянуться от фиксирующей пены.
У меня оставалось еще четыре символа, не занявших свое место. Сознание раздвоилось: одна часть крутила-вертела нужную последовательность, а вторая пыталась понять принцип работы ловушки. Типа пена сейчас нас обездвижит и тупо склеит, а потом фоггеры просверлят дорожки к нашим слабым местам или дождутся, пока энергия закончится?
Ладно! Пофиг — потому что не дождутся! Я перещелкнул последний нужный символ и поддал энергии на стену. И она отозвалась — скала заскрипела целиком, хрустнули остатки корней оргенума, и прямоугольная панель (почти метр на полтора) вдавилась внутрь и отъехала в сторону.
Внутри темный тоннель с ровными стенками. Явно рукотворный и еще вполне нормальном состоянии. Ни мха, ни плесени, только мусор на полу и кончики корней, проросших через потолок.
— Руперт, ты можешь как-то компактнее ужаться? — не нужно было иметь пятерку по пространственной геометрии, чтобы понять, что наши проблемы с появлением пути отхода не закончились.
— Как?
— Не знаю, рыбкой? Солдатиком? Ты нырять умеешь? — я схватил стальную раму за вытянутые ноги и дернул на себя, чуть ли не в последний момент оттащив дальние конечности Руперта от наплывающей клейкой массы.
Ну, вздрогнули!
Давно уже так не напрягался, что аж через синхронизацию прилетело. От натуги хрустнула шея — блин, явно неправильно подошел к работе со свободными весами. Дернул, протащив почти метр, перехватился и еще раз. Тянем — потянем… Вроде бы пошло, и в дверной проем пролезло. Я уже готов был кинуться и закрыть дверь, чтобы перекрыть разбухание клейкой массы в коридоре, но что-то застряло.
Поднатужился и дернул — не фига, только рама опасно заскрипела. Черт, как бы ногу не оторвать. Взялся повыше, мельком глянув на дверной проем — вроде чисто. И плечи проходят, и пулемет не цепляет. Собрался дергать, как увидел, что Руперт, наоборот, тянется обратно к двери.
— Руп, ты как? Тебя захватило что-то?
— Там моя пилотка! Мне нужно ее забрать! — прохрипел Руперт и еще немного сдвинулся вперед.
— Да ты издеваешься! — я перескочил через раму и с ноги пробил по стальным пальцам, вцепившимся в дверной проем. — Ты будто бы не знаешь, что оргенум с мозгом делает!
С этими словами я вытолкнул дверь к проему и плечом вломил ее на свое первоначальное место. Выдавил по бокам загустевший дым, который успел перевалить через порог, и разом дотянулся до всех символов, чтобы их перемешать. Как совсем сломать или заклинить замок, я не знал, но как смог, все перепутал.
Мелкие частицы клейкой массы все равно продолжили расти. Разбухли до размеров подсдутого баскетбольного мяча, и, наконец, потеряв подпитку, остановились. Я вырезал кусочек из плотной упругой субстанции и, пока убирал в контейнер для трофеев, образец успел затвердеть. Надеюсь, Татьяна сможет изучить химсостав, и мы успешно позаимствуем технологии.