— Однако живуч, — произнес он, — и выглядишь неплохо. Присядь на стул, — указал он рукой на стул напротив себя.
Сюр сел и опустил глаза.
Док повозился с аппаратурой и повернулся всем телом к землянину.
— Как твое имя? — спросил он.
— Сюр.
— Странное имя. Ну да ладно. Ты знаешь, зачем тебя сюда привели?
— Нет.
— Я это понял. Ты показал себя интересным бойцом, и наш капитан хочет, чтобы ты дрался на арене… — Док прищурился, ехидно посмотрел на землянина и спросил: — Что скажешь?
— А что я могу сказать? — спросил в ответ Сюр и пожал плечами. — У меня что, есть выбор?
— Правильно мыслишь, бледнолицый, выбора у тебя нет, — довольный док рассмеялся. Сюр удивленно посмотрел на сидящего напротив человека.
— Док, а вы разве не бледнолицый? — спросил Сюр.
— Ха-ха, — громко рассмеялся док. — Бледнолицый? — смеясь, переспросил он. — Нет, я не бледнолицый, я метис. Мать бледнолицая, а отец андромедец.
— И что, у вас такие же права, как у черных?
Док перестал смеяться и уже с долей заметного уважения глянул на землянина.
— А ты не дурак, Сюр… Понимаешь расклад. Да, у меня нет таких прав, как у остальных членов экипажа, но я ценный кадр. И меня уважают и ценят. Остальное мне неважно. На Андромеде много метисов. Рабов и рабынь завозили много. Но если ребенок родился от белого отца и черной матери, то он не имеет вообще никаких прав. Их отделяют на космические станции. А если отец черный, а мать белая, то ребенок попадает в клан отца. С небольшим поражением в правах. Тут все зависит от того, сумеешь ты выбиться в люди или нет. Я сумел. Понял?
— Понял, док. Раз я белый, то, значит, вообще никто и имя мне никак.
Док склонил голову и посмотрел на Сюра.
— Не совсем так, — подумав, ответил он. — Все зависит от твоей специализации. Вот кем ты был на станции?
— Больным.
— Кем?
— Больным онокамрузом.
Док, не веря, уставился на землянина.
— Ты не врешь?
— Нет. Я и сын профессора Шильда Равнира заразились им. Я вообще не со станции. Меня привезли во льду с Земли.
— Откуда? — оторопело разглядывая землянина, спросил док.
— С планеты, откуда они возят лед. Я был замороженным во льдах. Профессор меня оживил и подсадил онокáмруз.
Некоторое время док сверлил землянина недоверчивым взглядом, затем недоуменно спросил:
— Зачем?..
— Он хотел вылечить сына и использовал меня как подопытного. Я мало что знаю. Он вроде разработал методику лечения онокáмруза, но ваши бойцы его убили. Его сын и я выжили.
Док с минуту переваривал услышанное. Прожигал взглядом Сюра и молчал. Затем как-то сразу расслабился и бледно улыбнулся.
— Я дам тебе совет, — произнес он шепотом. — Ты парень умный и сообразительный. Молчи об этом. Если кэп узнает, что натворили штурмовики, а я не увидел в вас ценных рабов, то и ребятам, и мне будет плохо, а еще хуже будет вам. Вас разделают на молекулы, чтобы выяснить природу лечения. Понял?
— Понял, — охотно согласился Сюр, который чувствовал опасность загодя. И мог быть весьма убедительным. Но его авантюрная черта характера уже продумывала совсем другое.
— Скажите, док, — осторожно задал он вопрос собеседнику, который удовлетворенный ответом кивнул. — А ставки на бои делают?
— Делают, а что?
— Ну, я слышал… — Сюр помялся, — кто-то спонсировал меня космо на прошлом бою, и я выиграл… Как получить выигрыш?
— Выигрыш — это святое, — ответил док. — А зачем тебе космо?
— Ну, я не все время буду сидеть в клетке, — продолжил Сюр, — прилетим на место, и космо могут пригодиться…
Док более внимательно посмотрел на землянина.
— Ну, в общем-то да, могут, — согласился он.
— У меня к вам предложение, док. Вы найдете мой выигрыш и будете делать ставки на меня или на другого бойца… в том числе и за меня… Кстати, с кем и как я буду сражаться?
— Бои без правил. Сначала поставят с такими же рабами, как и ты, потом, если будешь побеждать, будут ставить с более сильными бойцами.
— И какие ставки?
— Сначала маленькие, боец должен показать себя.
— Это я понимаю, док, а что насчет договорных боев?
— Такие бои не практикуются. Если кэп узнает, отправит в утилизатор.
— Это я тоже понимаю. А если я, док, скажу вам, кто в бою со мной выиграет?
— Скажешь, кто выиграет? Ты о чем?
— Все просто, док, я хочу с вами договориться. Вы ставите ставки за себя и за меня. Сначала я выигрываю, потом, когда ставки станут, к примеру, пять к одному на соперника, я ему проиграю, но так, чтобы никто не подумал, что я сдался. Все будут ставить на меня, а вы на соперника. Так можно сорвать неплохой куш.
Док поджал губы и вновь в упор уставился на землянина. Долго о чем-то думал.
— Ты так уверен в своих силах?
— Пока нет, но попробовать могу, а там посмотрим. У меня тренировки будут?
— Будут. Твой тренер приходил сегодня к тебе, его зовут Кабан.
— Это толстый такой и невысокий?
— Да, он очень жестокий и может тебя поломать.
— А вы меня вылечите?
— Если попадешь в медблок, обязательно. Тебя за этим и привели сюда, чтобы восстановить твое здоровье.
— А как кормят бойцов? — спросил Сюр.
— Хорошо кормят. Ты много задаешь интересных вопросов. Ты уже участвовал в боях?
— Нет, но видел, как это делается. У нас тоже практиковались бои без правил.
— Хм, — недоуменно хмыкнул док. — Странный ты тип, Сюр, но тебе хочется верить. Давай сделаем так, ты начинай выступать, а потом мы вернемся к этому разговору.
— Хорошо, док, я вас понял. Скажите вот еще что, там меня встретила девушка, и мне показалось, что ее надо опасаться. Это так?
— Это моя ассистентка. Ее зовут Мавлуда. Если ты ей понравишься, то станешь ее любовником. Но у нее есть свои причуды…
— А конкретно? — насторожился Сюр.
Док широко и скабрезно ухмыльнулся:
— Она любит, когда ее всю вылизывают.
— А если я ей не понравлюсь?
— Может отрезать яйца. Бойцам они ни к чему.
— Вы шутите?
— Нет, такое уже было.
— И мне обязательно нужно ей понравиться? — убитым голосом спросил Сюр.
— Если будешь побеждать на арене, то понравишься обязательно и будешь время от времени гостить у нее в постели…
Док забавлялся смятением землянина.
— Да ты не бойся, — рассмеялся он, — она девушка пылкая и любит бледнолицых. Просто удовлетвори ее — и будешь жить без проблем.
Сюр хмуро уставился на носки больничных полуботинок и промолчал.
— Ладно, не бери в голову, парень, — произнес док и позвал в микрофон: — Мавлуда, готовь пациента к медицинскому исследованию.
Вошла ассистентка и поманила Сюра пальчиком. Он встал и направился к ней. Они прошли в маленькое помещение с кушеткой и шкафом.
— Раздевайся, — скомандовала негритянка и, не отворачиваясь, стала смотреть на Сюра. Тот молча под ее взглядом, сняв рубаху и штаны, так и остался стоять в нижнем белье.
— Что замер? — прикрикнула Мавлуда. — Дальше раздевайся.
— Может, вы отвернетесь? — спросил, смущаясь, Сюр.
— Вот еще, — презрительно фыркнула девушка, — мне тебя осмотреть надо. Есть ли телесные повреждения, врожденные отклонения или раны…
Сюр подчинился и снял обтягивающую футболку, затем поколебался и снял нечто, что напоминало лосины. Прикрыл пах руками и так остался стоять.
— Руки убери! — приказала девушка, и Сюр снова подчинился. Он не чувствовал стыда, лишь страх перед этой ненасытной сучкой, как он обозвал ее про себя, не давал ему покоя.
— Ну, ты, парень, и зарос. Все тело в волосах. И на животе, и внизу. Ты, случайно, в роду обезьян не имел?
— Нет, — Сюр ответил кратко.
— А мне вот сдается, что имел. Петушка своего подними.
— Кого? — не понял землянин.
— Член.
— Зачем?
— Мне твои яйца ощупать надо.
Девушка была в перчатках. Подошла и, сама подняв мужское достоинство Сюра, ощупала его яички. Сюр готов был провалиться сквозь землю. Его член в ее руках стал напрягаться.
— О! — довольно произнесла девушка. — Да ты у нас легко возбуждаемый. — Она погладила его хозяйство, и оно встало во всей своей мужественной стати.
— Ну, не такой большой, как у наших ребят, — констатировала Мавлуда, — но вполне себе ничего. — При этом она продолжала слегка гладить его. Другой рукой ощупала напрягшиеся и подтянувшиеся яички.
— И яйца пока целы, — довольно произнесла она. — Если бы не твоя лысина, бледнолицый, взяла бы тебя на ночь. А так… отращивай волосы. Спиной повернись, — она отпустила Сюра.
— Нагнись. Раздвинь ягодицы.
Сюр с трудом подчинился. Но его характер сработал и сейчас. Он ей отомстил. Когда она нагнулась и ввела палец в задний проход, он выпустил «шептуна». Девушка дернулась и отстранилась.
— Ты что? — злобно прокричала она. — Жить расхотел?
— Простите, госпожа Мавлуда, — покаянно проговорил Сюр, — нечаянно получилось. Что-то съел не то, наверное.
— Жри меньше, урод, — прорычала она и приказала, кинув ему подгузник: — Надевай и иди к доку.
С виноватым лицом и злорадством в душе Сюр побрел к доку.
— Забирайте своего вонючку, — брезгливо скорчив губы, проговорила негритянка. — Внешних уродств и кожных болезней нет. Геморроя тоже. — И затем быстро ушла.
— Почему вонючка? — удивленно спросил док.
— Случайно пернул, — признался Сюр.
— Пернул?
— Ну, да. Она вставила в задний проход палец, ну и… неудобно получилось…
Док вытаращился на землянина, а затем с минуту не мог успокоиться. Ржал, как боевой конь в стойле. Отсмеявшись и вытерев слезы, повторил:
— Неудобно получилось, надо же! Ты… Ты, парень, берегись. Если про это узнают наши парни, ты точно без яиц останешься.
— Но вы же не станете рассказывать, — утвердительно произнес Сюр — и она тоже.
— Я-то не скажу, ты не проболтайся. Ложись в капсулу.
Проснулся Сюр и почувствовал, как все его тело налилось силой. Боль и тошнота прошли. Он словно заново родился.