— Спасибо Руслан Харитонович. — Я с благодарностью приложил руку к сердцу — Я вас не подведу. Заниматься буду со всем усердием.
— Пожалуйста. — Кивнул Рамазанов и добавил после паузы — И еще. С твоими недругами, я серьезно поговорил. Селиверстову тогда пятнадцать суток дали, а с остальными провели разъяснительную работу. Думаю, что они меня поняли. Но, на всякий случай, если возникнут какие-то проблемы, сразу обращайся ко мне, не надо их палками по голове бить. К тому же, и у них может оказаться что-то посерьезнее палок.
— Хорошо Руслан Харитонович я вас понял.
Еще немного пообщавшись с инспектором, я с хорошим настроением вышел из опорного пункта, буквально натолкнувшись на Шило, который с ненавистью посмотрел на меня, но ничего не сказал и зашел в подъезд, где был расположен опорный пункт. «Наверное, его опять на проработку вызвали», подумал я и пошел по направлению к дому. Все складывалось как нельзя лучше. Сегодня я уже успел в спорттоварах купить красную куртку для занятий самбо, спортивные шорты и самбовки, купил также себе боксерские перчатки, легкие перчатки — «блинчики» для работы по груше, эспандеры, всякую мелочевку и обязательно парочку кап. Без капы, я не то, что спарринговать, а даже бороться не хочу. Импланты здесь еще не ставят, а беззубым ходить ой как не хочется. Да и постоянные сечки внутренней поверхности щеки, то еще удовольствие. Я от этого страдал в горах, ругая себя, что не купил себе капу заранее. Даже в борьбе, частенько, невзначай от товарища может прилететь плюха, или локоть в голову, и потом плюйся кровью, и думай, какой ты лопух, потому что не надел перед схваткой капу.
Толян с компанией, как обычно, сидел на трубах за гаражами. Лето подходило к концу, но еще было достаточно тепло. Парни пили пиво из пол-литровых банок, и лопали сушеную тарань. Пиво наливали из трехлитрового баллона, а тараньку брали с газетки, которая лежала на пустом деревянном ящике. Мусор, как водится, они бросали себе под ноги, поэтому все вокруг было загажено, но это никого не смущало. Вокруг стоял веселый гогот — маленький конопатый парняга, в ярких красках, описывал, как они с приятелем вчера щемили лоха. Шило возник как тень за спиной у Толяна.
— Толик, на пару слов можно тебя?
Толик допил пиво, поставил пустую банку на ящик, и встал из-за импровизированного стола
— Ну, давай пойдем. Перетрем.
Они отошли метров пять от продолжающих гоготать парней.
— Ну чего там у тебя? — недовольно спросил Толян.
— Я сегодня в ментуру ходил, по повестке вызывали, и прямо на входе встретил Юрку Штангиста. Он прямо от Харитона выходил. Весь прикинутый такой, в новых джинсах и в кроссах фирменных.
— Появился, значит, сука — задумчиво потер небритый подбородок Толян — надо бы его как-то наказать, только чтобы Харитон не узнал. Он меня закрыть надолго грозился, если я Штангиста трону. Все грехи обещал припомнить, падла. И с Харитоном не хочется ссориться, и Штангиста так отпускать не хочется.
— Да и не надо отпускать, надо просто не самим это сделать — вкрадчиво сказал Шило — давай с пацанами с Заводского договоримся. Их здесь никто не знает. Они Штангиста по-тихому отработают, а мы тут не причем будем
— А это ты в цвет придумал Шило — расплылся в мстительной ухмылке Толян — пусть они его где-нибудь встретят и на гопстоп поставят. Заодно пусть шнобель ему сломают и почки отобьют, чтобы он сука, еще долго кровью ссал.
На следующий вечер, я собрав сумку со спортивными принадлежностями, двинул на стадион Динамо. Надо бы познакомиться с тренером, провести первую тренировку и влиться в коллектив. Это был последний день лета — тридцать первое августа среда. Многие люди начинают что-то новое в своей жизни с первого сентября, или с нового года, или, на худой конец, с понедельника. Это чисто психологически символизирует начало новой жизни и так легче себя заставить тронуться с места. Мне чужды такие предрассудки, начинать что-то новое и интересное для себя, я готов в любой день, не зависимо от времени года, или дня недели. Завтра первое сентября, начинаются занятия в школе, так почему бы сегодня вечером ударно не потренироваться. Нога и ребро уже меня почти не беспокоили, так немного больно было делать какие-то движения, но в целом терпимо. Я добрался на стадион на автобусе чуть больше чем за полчаса. На территории стадиона справа от входа стояло невысокое одноэтажное длинное здание зала для занятий тяжелой атлетикой, а слева большое новое двухэтажное сооружение, в котором и находился большой борцовский зал. В этом же задании располагалась администрация стадиона и различные технические службы. Все это я узнал у ворот у словоохотливого дедушки сторожа. Я только спросил его, где здесь проходят тренировки по самбо, как он вывалил на меня целый ворох информации.
— А вот как раз самбисты идут
Указал он мне, на подходящих к открытой калитке, двух крепких парней лет двадцати на вид. Один из них со светлыми пшеничными волосами был повыше, приблизительно моего роста, а второй, коренастый, черноволосый, с бычьей шеей и с мощными бицепсами, туго натягивающими короткие рукава летней футболки.
— Парни, покажите куда идти в зал на самбо — обратился он к ним, и указал кивком на меня — К вам пополнение.
— Ну пойдем за нами — приветливо кивнул мне тот, что повыше и протянул крепкую ладонь — Денис
— Юра — пожал ему руку я
— Руслан — сунул мне руку коренастый здоровяк.
— Юра.
Моя рука как будто попала в тиски. Его кисть с короткими мощными пальцами, развивала просто, какое то, невероятное усилие. Я изо всех сил сжал его руку в ответ, чтобы мне не раздавило мою. Но он уже отпустил хватку, даже не заметив моих усилий.
— Записываться на занятия? — доброжелательно спросил меня Денис
— Да, хочу заниматься — осторожно ответил ему я.
— Тренировался где раньше?
— Немного боролся, но так баловство — махнул я рукой — хочу научиться по настоящему.
— Тогда ты по адресу — кивнул Денис — Федор Степанович тренер от бога. Сам чемпион Союза, и много классных мастеров воспитал. Мы сейчас в раздевалку, а ты подойди к нему в тренерскую, представься, расскажи о себе.
Мы во время разговора поднялись на каменное крыльцо и вошли в длинный коридор. В конце коридора была широкая двойная дверь, одна створка которой была открыта, и сквозь нее было видно огромный желтый борцовский ковер. Денис указал мне на закрытую дверь с надписью «Тренерская». Я подошел и постучал костяшками пальцев в дверь.
— Открыто — послышалось оттуда
Я вошел внутрь небольшой комнаты метров пятнадцать — восемнадцать площадью. Внутри из мебели были пара старых столов, старый же кожаный диван, с местами лопнувшей оббивкой, стойка вся заставленная кубками. На стенах в деревянных рамках висели многочисленные грамоты, а над одним из столов рядом портреты Ощепкова и Харлампиева. Однако необычненько. Подумал я о портретах. Если Харлампиев, которого в советской истории официально считали создателем самбо, вполне вписывается в мое представление об этом времени, то портрет Ощепкова в кимоно, там где он с наголо бритым черепом спокойно смотрит на зрителя, это необычно. Ведь Ощепков погиб в бериевских застенках тридцать восьмом, как японский шпион и враг народа. Уже потом через двадцать лет его реабилитируют, но еще долго его вклад в создание Самбо будет стыдливо замалчиваться.
На диване сидел загорелый мощный мужик лет пятидесяти с лишним одетый в адидасовские спортивные брюки и синюю майку, на ногах у него были белые легкие полукеды. Он вопросительно посмотрел на меня
— Здравствуйте, мне нужен Федор Степанович — оторвавшись от портрета Ощепкова, сказал я
— Я за него — ответил мужик на диване
— Меня зовут Юра Костылев. Я от Рамазанова Руслана Харитоновича, он должен был поговорить с вами на счет меня. Хочу у вас тренироваться.
— Тренироваться хочешь? — задумчиво спросил меня тренер — и вдруг, неожиданно, кивнул на портрет Ощепкова — Знаешь кто это?
— Да, это Ощепков Василий Сергеевич, один из родоначальников самбо в нашей стране.
— Ух ты как интересно. А кто еще был у истоков самбо, знаешь?
— Насколько помню, Спиридонов Виктор Афанасьевич — без запинки ответил я, ведь, в свое время, увлекался историей самбо и не все еще позабыл — Они с Ощепковым были у истоков, хотя не особо ладили, а продолжил их дело, и систематизировал наработки, уже Анатолий Аркадьевич Харлампиев.
— Интересный ты парень Юра. — Федор Степанович пристально смотрел на меня, а потом кивнул на сумку со спортивными вещами, висевшую у меня на плече — вещи с собой?
— Да конечно.
— Тогда пулей в раздевалку, скоро уже тренировка начнется.
Уже через десять минут я стоял в зале в строю одетых в синие и красные куртки парней различного возраста. В основном здесь были ребята плюс минус моего возраста, но была еще парочка мужиков под тридцать. Всего человек двадцать пять. Зал был большим просторным и светлым Высокий метров семь потолок, огромные окна завешенные сеткой с крупной ячейкой. Большую часть зала занимал огромный борцовский ковер с двумя кругами для схваток. У дальнего края ковра на резиновом покрытии стояли стойка для штанги со скамьей, стойки для разнокалиберных гантелей и несколько тренажеров. На стенах было развешено много портретов выдающихся борцов нашего города, и среди них, я сразу увидел портрет нашего тренера. На нем он был гораздо моложе, с золотой медалью на груди и кубком в руках. Сейчас, он стоял на краю ковра со свистком на груди.
— Группа, налево, бегом по залу марш.
Прозвучала команда, и наш строй дружно шлепая самбовками по ковру, побежал по залу. Я бежал в середине строя сразу за Денисом. Сколько таких или подобных им залов было в моей жизни. Сейчас уже не упомнишь. Как же это классно снова быть молодым, безбашенным пацаном и снова бежать в строю по залу! Разминка шла своим чередом, мы бегали, прыгали, кувыркались, делали страховки, разминали суставы, качали шею и тянулись. Все, как и везде в борцовских залах. После разминки нас поставили в пары, и мы начали отработку броска через бедро. Федор Степанович взял в качестве партнера одного из возрастных парней и подробно объяснил технику броска, скорее для меня и еще нескольких новичков, чем для «старичков». Он время от времени посматривал на меня во время разминки и увидев, что я вполне уверенно ее прошел и нормально выполнил все страховки, поставил меня в пару с Денисом.