— Ну как тебе? — Алим с любопытством смотрит на меня, чтобы понять какое впечатление на меня произвело увиденное.
— Да все супер, — искренне киваю я. — Сразу видно, что зал рабочий и здесь занимаются реальные бойцы.
— Спасибо! — расплылся в широкой улыбке Алим. — Это я сам зал оборудовал и в основном веду здесь занятия.
— Ну реально впечатлен, — развел руками я. — И даже где-то по хорошему завидую.
— У тебя тоже очень неплохой зальчик — усмехнулся Алим. — Я когда попал туда тоже был впечатлен, что такое можно сделать в обычном подвале пятиэтажки.
— Спасибо.
— Ну что, ты готов поработать? — Подмигнул мне хозяин зала.
— С удовольствием, — кивнул я.
— Тогда самостоятельно разминаемся, потом меняясь проработаем на лапах и падах, а потом предлагаю спарринг — пять раундов по три минуты с перерывом по минуте между раундами. — деловито говорит мне Алим.
— Полностью и безоговорочно поддерживаю — киваю, обрадованный тем, что у меня сегодня будет такой опытный партнер и возможность хорошенько потренироваться.
Парная отработка на падах является одним из самых распространенных методов обучения таю. Опытный партнер натягивает на себя широкий кожаный пояс защищающий от ударов в живот, одевает на руки длинные подушки — пады и дает тебе задание на отработку. Мы с Алимом сейчас работаем серию: двоечка прямых руками в голову — лоукик в переднюю ногу — мидл кик по ребрам и два завершающих удара коленом в корпус с прихватом головы. Несмотря на защитное снаряжение каждый удар жестко отдается в теле. Особенно лоу-кик который я просто безо всякой защиты принимаю на бедро. Сейчас моя очередь держать пады. Алим в атаке работает очень технично его удары буквально влипают в пады, а завершающая двоечка коленом, несмотря на толстую кожаную подушку у меня на животе, буквально перетряхивает все мои внутренности. Мы постоянно двигаемся, я стараюсь немного закручивать движение вбок, принимая удары своего партнера. Смещение по кругу позволяет ослабить удары и по итогу мы не бегаем по всему залу, вперед — назад, а крутимся на небольшом пятачке, диаметром чуть больше трех метров.
Еще раз отдаю должное подготовке своего сегодняшнего спарринг— партнера. Ему уже под тридцатник, а может и больше. У ребят с востока понять истинный возраст трудно. Но, не смотря на то, что он чуть ли не в два раза старше меня, с выносливостью у Алима полный порядок. Мы в хорошем темпе отработали на падах уже больше получаса и оба взмокли от пота, но Алим бьет все так же собрано и мощно, как и в самом начале. Дыхание у него частит, но относительно ровное, взгляд сосредоточенный и не малейших следов изнеможения. Время от времени, мы меняемся, и есть возможность отдохнуть, держа противнику пады, но это весьма относительный отдых. Здесь нужно тоже постоянно двигаться, принимать удары и быть настороже, чтобы не зевнуть и не оказаться на ковре.
Наконец, мы заканчиваем эту часть тренировки, и сняв с себя лишнее снаряжение, с удовольствием растягиваемся на ковре, чтобы немного отдохнуть перед заключительными пятью раундами спарринга.
— Классно работаешь, — одобрительно кивает мне собеседник.— Такое впечатление что занимался где-то в кэмпе в Тайланде.
Ну да, я и занимался в тайских кэмпах по несколько недель в году, приезжая туда регулярно, для поднятия ударных кондиций. Только об этом ведь не расскажешь, даже такому замечательному парню как Алим.
— А что за кэмпы такие? — Делая непонимающие глаза, интересуюсь я.
— Специальные спортивные лагеря, где можно обучаться тайскому боксу. — поясняет он, — мне довелось провести несколько месяцев в одном из них.
— Круто! — уважительно киваю я.
— Интересный жизненный опыт, — соглашаясь улыбается Алим и подмигивает, — Но ты и без кэмпа хорошо освоил муай-тай.
— Да мне один знакомый парень уроки давал — туманно поясняю я.
— Хороший методист, значит, этот парень — уважительно кивает Алим и предлагает. — Ну что, давай теперь пять раундов по три минуты сделаем, в завершении тренировки?
— Давай, — соглашаюсь я, и снова натягиваю промокшие от пота перчатки на забинтованные руки.
Тайский бокс называют еще боем восьмируких. Добавление в ударную технику работы локтями и коленями, минимальная защита, делает это единоборство, наверное, самым жестким из признанных ударных спортивных единоборств. Здесь на передний план выходит умение наносить, и, соответственно, принимать на тело очень мощные удары. Боец тайского бокса бьет каждой ударной конечностью как ломом. В предельном варианте, ему совершенно не важно, куда бить своего противника. В блок так в блок, в выставленный локоть так в локоть. Боец муай-тай может нанести один и тот же удар два, а то и три раза, по одному адресу. Подставленная под блок защитная конечность просто «высушивается» этими ударами «с проносом». Подготовка тела и особенно ударных поверхностей для подобных поединков должна быть высочайшая. Получается что своими ударами боец муай-тай, буквально проламывает защиту своего противника. Здесь не приветствуются финты и сложные элементы. Напор, максимальная жесткость и эффективность ударов — вот краеугольные камни на которых основано это единоборство.
Мой противник с самого начала взял хороший темп боя. Ему не нужна была разведка. Мы уже раньше работали с ним у меня в зале, и предварительно отработали на падах здесь, поэтому мы оба хорошо представляли уровень своего противника. Алим сейчас сосредоточил все внимание на моей левой ноге, раз за разом обрабатывая ее мощными лоу-киками своей правой ногой. Он начинал атаку руками, а потом как ломом прошибал мое бедро мощным пинком ноги и разрывал дистанцию. Пока я нормально принимал его удары на бедро чуть смягчая их подворотом бедра наружу и движением вперед. Но никто не отменял накопительного эффекта ударов, поэтому мне нужно было что-то придумывать. Сначала я отвечал на его лоу прямым правой в голову, пытаясь подловить его на возврате. Но у меня пока не получалось уверенно попасть. Алим довольно грамотно защищался и вновь принимался за свое. Атака руками, лоу в мою левую ногу и хайкик в голову, в надежде на то, что я кинусь вперед и сам нарвусь на удар. Блокирую удар ногой в голову подставкой рук и отвечаю мидл-киком в печень. Локоть моего противника на месте и мы разрываем дистанцию, чтобы вскоре снова сойтись в бескомпромиссной рубке.
Идет уже третий раунд. Темп нашего боя снизился и теперь больше напоминает работу молотобойцев, по очереди бьющих по раскаленной заготовке лежащей на наковальне. Бам-бам, бам-бам. Никто из нас не хочет уступать. Малейший успех одного, второй старается сразу же компенсировать своей удачной атакой. Чувствую, что мы оба будем потом несколько дней отходить от этой схватки. Как не готовь свое тело, а боль и синяки все-равно дадут о себе знать позже. Сейчас удары влипающие в наши тела ощущаются тупо. Мы накачаны адреналином по самую макушку и это блокирует сигналы боли от наших тел, заставляя нас кидаться в атаку снова и снова.
Наконец противник смог меня обмануть и вошел в тайский клинч, обрабатывая мой корпус своими коленями и рывками рук, мощно прихвативших за шею, выводя из равновесия. Мне ничего не оставалось как, защищаясь, выхватить его колено и сделав подсечку под опорную ногу перевести бой в первый раз за сегодня в партер. Там мы еще немного повозились, но сковав друг друга захватами, обоюдно заблокировали возможность свободной работы.
— Поднимаемся в стойку? — Тяжело дыша спрашивает меня Алим.
— Угу — мычу я, отпуская его руки из захвата.
Мы оба встаем чтобы через секунду начать все сначала.
Уже в конце пятого раунда, мне наконец удалось, запутав противника ударами рук, четко попасть пяткой ему в челюсть и отправить его в нокдаун. Соперник пошатнувшись упал на колено, но тут же снова поднялся на ноги, кидаясь в атаку чтобы отыграться.
— Время! — прохрипел я, тяжело хватая раскрытым ртом воздух.
Алим кивнул и стукнув перчатками по моим перчаткам сел на ковер. Я, доставая изо рта капу плюхнулся рядом с ним.
— Классно поработали. Спасибо! — Устало сказал я ложась спиной на ковер и вытягиваясь во весь рост.
— Ага, — кивнул Алим. — И тебе спасибо! Давно я так не выкладывался в спарринге.
Глава 2
Иван Карабанов еще раз прошелся мимо указанной ему пятиэтажки, где должен был проживать странный парень с дачи, которую он неудачно пытался ограбить вместе с бандой Земели. С той дачи сумел унести ноги он, и возможно еще Вобла. Земеля и близнецы нашли там свой конец, и разделался с ними, скорее всего, именно тот непонятный парень. Он был безумно молод лет восемнадцать на вид, и одно это уже было удивительно. Как он сумел все это провернуть? Загадка. Но еще большая загадка то, что парень знал его в лицо, и знал такие вещи из его жизни, которые здесь в Москве никто не мог знать. Как это было возможно, Иван не мог и предположить.
Именно поэтому, он хотел еще раз увидеть этого незнакомца, несмотря на опасность, и на уговоры Фрола, который настаивал на том, чтобы Карабанов немедленно уехал из Москвы, в тот самый небольшой городок, где Фрол предлагал ему жилье и работу. Но Иван очень хотел разгадать эту загадку, мучившую его даже сильнее, чем предательство Инги.
Как и вчера вечером, свет в окнах полуподвального помещения не горел. Дверь была закрыта на замок и никаких признаков жизни в квартире не было. Это могло говорить о многом и ни о чем. К чему бы парню врать? Что бы вытащить его в это место и попытаться задержать? Но он вполне мог выстрелить ему в спину, когда ошарашенный произошедшим Карабанов уходил из дома, и открывал ворота чтобы выгнать машину со двора. Иван тогда сильно подставился, но парень никак этим не воспользовался и дал ему спокойно уйти. Нет, скорее всего, незнакомцу действительно нужно было с ним о чем-то поговорить, поэтому он и привел ошарашенному Ивану очень личные факты из его жизни, чтобы он ему поверил.