Отношения, которые работают. Руководство для пар, где оба партнера делают карьеру — страница 27 из 43

Окружающие могут негативно отзываться о решениях партнеров на втором переходном этапе, даже если те не собираются нарушать гендерные стереотипы. Помните Карлу, о которой мы упоминали в пятой главе? Она намеревалась отказаться от постоянной гонки и не пытаться полностью организовывать и контролировать все дела, связанные с семьей и друзьями. Но, чем больше она освобождала себя, тем сильнее эти самые родные и друзья на нее давили: «Я никак не могла снять с себя этот груз, – рассказывала Карла. – Они тут же начинали убеждать, что я так здорово все организую, что я им очень нужна и в конце концов я всегда это делала. Из-за них я постоянно чувствовала себя виноватой: люди никак не давали мне вздохнуть свободно».

Какова бы ни была привычная роль, ваш партнер, да и все остальные, кто вас окружает, часто крайне заинтересованы в том, чтобы вы продолжали ее играть, причем нередко именно потому, что не хотят заниматься этим сами. Если второй переходный этап протекает правильно, партнер обязательно поймет ваши цели и поможет осуществить необходимые изменения, а вот убедить друзей или родственников может быть сложнее.

На первый взгляд, давление со стороны окружающих не стоит воспринимать серьезно, но для человека на переходном этапе все же может быть очень болезненным. Находясь в фазе лиминальности, вы чувствуете растерянность, на вас давит растущая неопределенность, требуется поддержка. Довольно долго вы не чувствуете полной уверенности в том, что необходимо отказаться от части прежних ролей, и любое высказывание в пользу сохранения устоявшегося порядка вещей только все усложняет. Собственные сомнения плюс давление со стороны – и вот переход замедляется, а то и прекращается совсем.

СЛОЖНЫЕ ПЕРВЫЕ ШАГИ

Сидя на кухне и обсуждая будущее, и Вольфганг, и Хайди чувствовали, что новый совместный план в точности соответствует желаниям и интересам каждого из них. Они понимали, конечно, что будут и сложности, и на 100 % были готовы поддержать друг друга. Но, начав изменения, обнаружили, что внутренняя перестройка и отказ от прежних привычек даются тяжелее, чем внешние перемены.

Хайди с радостью приняла предложение о повышении в должности. Она с энтузиазмом соглашалась поработать вечером и полностью выкладывалась ради будущего успеха. Но ей было сложно перестать контролировать все, что происходит дома, и отказаться от роли главной ответственной за семейные дела. Хайди нужно было выходить на работу рано утром, и супруги договорились, что Вольфганг будет вместо нее готовить завтрак, собирать детям ланч-боксы и отправлять их в школу. Женщина с удовольствием спешила в офис, но все время переживала, что муж сделает что-то не так. Ей было сложно соглашаться с его решениями, и она то и дело вмешивалась. Беспокойство подогревали постоянные расспросы подруг и матери: «А справляется ли супруг с домашними заботами?»

Вольфганг был невероятно рад, что наконец перестал ходить на работу. Он с огромным удовольствием занимался коучингом, но первые два года в этом качестве оказались довольно сложными: было трудно смириться с тем, что теперь у Хайди зарплата выше; стыдно перед приятелями, которые то и дело подтрунивали над тем, что он больше не главный кормилец. Мужчина чувствовал неловкость, что из-за его решения радикально изменить собственную жизнь семье приходилось экономить, даже свозить детей в отпуск было не на что. Участвовать в их повседневной жизни Вольфгангу нравилось, но попытки Хайди все контролировать постепенно начинали его раздражать.

К счастью, супруги давно поняли, как важно обсуждать происходящее, – это стало очевидно еще в самом начале второго переходного этапа. Первые полгода жизни по новому плану оказались проблемными, но партнеры все время задавали вопросы, рассказывали о переживаниях, обращали внимание на то, когда один из них по привычке пытался выполнять обязанности, связанные с прежней ролью, и помогали друг другу не сойти с выбранного пути. Больше всего времени ушло на установление баланса в семейных отношениях в соответствии с новыми психологическими образами. Оба понимали, что поодиночке не справились бы, и это помогало каждому осознавать ответственность и вместе работать на общую цель.

ВЛИЯНИЕ НА ДРУГИХ

Вольфганг, предвидя шутки и комментарии приятелей, при каждой встрече первым рассказывал, как ему нравится новое дело, – и те постепенно успокоились, а некоторые даже признались, что уважают его за смелый шаг и что сами хотели бы решиться на нечто подобное. Хайди научилась не поддаваться давлению со стороны матери и подруг. Она открыто и искренне восхищалась успехами мужа в его новой роли и признавала, как сложно ей перестать контролировать жизнь своих домашних. Друзья и родные с уважением отнеслись к ее искренности, и вскоре супруги перестали паниковать. При этом оба партнера с удивлением заметили, как легко пережили изменения дети: и сын, и дочь только пару раз на что-то пожаловались, а в целом не давили на родителей. О том же сообщали и другие пары.

Многим кажется, что детям нужна стабильность, а потому супруги опасаются что-то радикально менять. Но исследования показывают: юное поколение считает гораздо более ценным совсем другое – по крайней мере, в ситуациях, когда преобразования становятся следствием принятых родителями взвешенных решений, а не непредвиденных внешних событий. Отвечая на вопрос, что они хотели бы изменить в отношении влияния работы мамы и папы на жизнь семьи, дети чаще всего говорят: «Чтобы взрослые просто поменьше переживали»[66]. Им не особенно важно, кто из них чем занимается или сколько часов они трудятся, а вот уровень их стресса пугает.

Переход партнеров к индивидуализированному пути неизбежно предполагает изменения и в жизни детей, и поначалу наверняка все в той или иной мере испытывают стресс. Со временем родители с удовольствием осваиваются в новых ролях, градус напряжения падает. Младшему поколению тоже становится легче, они уже спокойно принимают произошедшие перемены и перестают болезненно реагировать на комментарии посторонних.

Вольфгангу и Хайди удалось успешно пройти второй переходный этап. Они выдержали долгий и трудный период поисков и смогли выстроить отношения, в которых стали друг для друга надежной базой, благодаря чему каждый сумел найти собственный путь. Друзья и родные не сразу приняли преобразования в этой семье, но партнерам удалось сохранить баланс в чувствах. Прошло два года, оба давно и уверенно идут по новому пути и довольны тем, как все складывается. Не всем парам удается реализовать второй переход настолько успешно. Бывает, партнеры вязнут в прежней колее, и отношения рушатся.

ОСТАНОВКА В РАЗВИТИИ

Когда люди останавливаются в развитии, они будто застревают на дороге, которая давно не соответствует их интересам и желаниям. Со стороны они по-прежнему могут выглядеть вполне успешными, например, продолжают расти в должности, но двигаются уже не в том направлении, о котором мечтали, и не могут измениться так, как хотели бы. В этом состоянии человек похож на гусеницу в коконе, которая уже готова стать бабочкой, но почему-то не может выбраться наружу.

По моим наблюдениям, подобная остановка в развитии случается с парами, не выстроившими симметричной системы поддержки на втором переходном этапе. Вернемся к Камилле и Пьеру, с которыми мы познакомились в шестой главе: попробуем разобраться, как и почему они затормозили движение. В предыдущем браке Пьера во многом поддерживала жена, но сам он так и не стал для нее опорой. Первый муж Камиллы активно препятствовал ее карьерному и личностному развитию. После развода оба рассчитывали, что смогут выстраивать новые отношения иначе, и были искренне готовы поддержать друг друга в профессиональном росте. Но не все наши задумки легко удается реализовать. Камилла и Пьер стали парой и сразу после первого переходного этапа подошли ко второму. Каждому нужна была поддержка партнера, чтобы найти собственный путь, но спустя два года стало ясно, что их отношения остаются асимметричными: мужчина сумел стать для любимой надежной базой, а вот она не научилась играть ту же роль для своего спутника.

Супруги воспроизвели противоположную версию отношений тех моделей, по которым развивались их первые браки. Пьер превратился из «плохого мужа» в заботливого, который поддерживает супругу, жертвует собственными интересами, но мало что получает взамен. Камилла вела себя совсем не как бесправная и угнетенная жена: у нее теперь была «база», но ей не хватало сил ответить тем же своему спутнику. На первый взгляд, поляризация ролей была выгодна Камилле и противоречила интересам Пьера. С одобрения мужа женщина смогла попробовать и оценить варианты, решить, чего же ей хочется, и уволиться с должности руководителя проектов в бухгалтерской компании; теперь она работала бухгалтером в организации, которая раньше была ее клиентом. Поскольку сама Камилла не сумела стать для супруга опорой, тот не смог начать исследовать возможности и нащупывать собственный путь. После двух лет мучений он окончательно остановился в развитии.

Если посмотреть на их ситуацию более пристально, мы заметим, что от поляризации ролей пострадали оба. Партнеры стали отдаляться друг от друга: Камилла нашла свое направление, а Пьер притормозил – и их отношения стали портиться. Из-за этих проблем женщине было сложно добиться успеха и наслаждаться новой ролью, а мужчина только больше раздражался.

Через полгода после выхода на новую должность Камилла, к огромному удивлению коллег, уволилась и перешла к прежнему работодателю: «Наши отношения с мужем сразу стали менее напряженными, – рассказывала она. – Мы фактически вернулись к стартовой отметке. С профессиональной точки зрения для меня не было ничего страшного, то есть ненависти к знакомой работе я не чувствовала». Приняв это решение, Камилла пожертвовала возможностью двигаться по новому пути ради сохранения своего брака. Со стороны могло показаться, что их история складывается вполне удачно: оба успевают строить карьеру, у них хватает времени на семейные дела – но с точки зрения развития теперь в тупике оказались оба. Возможно, у женщины и правда не было причин ненавидеть бывшее место работы, но она вновь вернулась на должность специалиста поддержки, а в душе мечтала вырваться на свободу. Пьер по-прежнему не видел выхода и рассказывал о своих ощущениях так: «Мы будто воду в ступе толкли». Отношения они сохранили, но на главный вопрос второго переходного этапа –