третьей главе, оказались на грани развода, причем обоим было уже за пятьдесят. Если помните, Кристоф рассказывал, как на протяжении нескольких десятилетий они стремились достичь всего и сразу, работали с полной отдачей и развлекались от души, и тогда это казалось важным и правильным. Однако со временем они утратили близость и перестали поддерживать друг друга в движении вперед.
Элеонора и Кристоф – врачи с серьезными профессиональными амбициями. И тот, и другой вложили колоссальное количество сил и времени в развитие карьеры, параллельно вырастив двоих детей. Оба смогли занять на работе руководящие позиции, находили силы на волонтерскую деятельность, проводили время с детьми и вообще успевали все, что казалось важным: на столе всегда была домашняя еда, в гости часто приезжали друзья, а еще удавалось и проверить уроки, и поучаствовать в школьных мероприятиях. Только друг на друга времени не хватало. Вот как Элеонора рассказывала об отношениях с Кристофом, когда обоим было чуть за пятьдесят: «На первый взгляд, у нас все получалось, но этого было недостаточно. Мы изо всех сил стремились получить и успеть все на свете и при этом все больше отдалялись друг от друга».
Элеонора и Кристоф искренне старались сделать все, чтобы их семья выглядела благополучной и успешной. Но в какой-то момент они перестали интересоваться взлетами и падениями друг друга, поддерживать в личностном развитии и, как выразился Кристоф, не обращали больше внимания на «важные мелочи». Если у них возникали разногласия, оба старались побыстрее закончить разговор, в результате чего конфликты оставались неразрешенными. За годы у них накопилась масса претензий по мелочам, и каждому было в чем обвинить партнера.
В возрасте от 30 до 50 не обращать внимания на мелкие разногласия было несложно и даже правильно: всегда были более срочные и важные вопросы, связанные с детьми или текущими семейными делами. Со временем оба начали понимать, что отношения их стали во многом механическими. Им не хватало заботы со стороны друг друга, они чувствовали себя одинокими, не понимали, как преодолеть эту пропасть и можно ли вообще это сделать. Кристоф жаловался: «Кажется, ей моя жизнь совершенно не интересна, и не особенно важно, чего я еще могу достичь. Не знаю, как все это наладить, да и возможно ли».
История Элеоноры и Кристофа демонстрирует довольно часто встречающийся шаблон развития отношений. В начале и середине совместного пути, когда жизнь становится все более насыщенной, партнеры перестают уделять друг другу достаточно внимания. При этом союз может быть по-прежнему крепким, отношения – стабильными, и супруги все так же испытывают физическое притяжение, но перестают поддерживать друг друга в развитии и даже интересоваться личностными изменениями. К тому же накапливаются маленькие претензии и обиды. Поначалу их довольно легко игнорировать, и многие убеждены, что не стоит обращать внимание на ерунду, но со временем эти мелочи превращаются в мину замедленного действия. История Элеоноры и Кристофа – отличная иллюстрация того, как принятые еще в молодости решения и привычные шаблоны поведения заводят в тупик в более зрелом возрасте. Партнеры искренне стремились добиться лучшего друг для друга и детей, но эта гонка разрушила их отношения до такой степени, что ни один уже не был уверен, что их удастся сохранить.
Мы все хотели бы, чтобы отношения с партнером стимулировали наше личностное развитие, а спутник хорошо знал и понимал нас; для создания и сохранения таких связей требуется очень много сил. Необходимо постоянно и чутко следить за настроением супруга и состоянием отношений, а также не выпускать из поля зрения общее направление движения. Переставая вкладывать в это силы и время, партнеры могут продолжать совместную жизнь, но счастливой ее вряд ли назовешь.
В последние годы профессиональной деятельности карьерное развитие замедляется, и многие из тех, с кем мне удалось побеседовать, с болью осознают, что просто сосуществовать им не хочется: оба хотят большего, пока есть силы, а потому жаждут перемен. Как мы увидим в девятой главе, некоторым парам приходится разбираться с этой ситуацией, обсуждать прежние обиды и недовольство, снова вкладывать друг в друга энергию и время, развивать отношения и сообща решать, в каком направлении нужно двигаться. И кое-кто на этом этапе принимает решение расстаться.
Статистика указывает на рост так называемых поздних разводов. В США их число с конца 1950-х до 1990-х удвоилось[80]. Почему? Во многом дело в том самом ощущении утраты, а также в новых возможностях, которые вроде бы начинают маячить на горизонте. Люди, неудовлетворенные неплохими в целом отношениями с партнером, осознают, что у них впереди еще немало лет до наступления настоящей старости при относительном финансовом благополучии, и хотят, что называется, пожить, наконец, для себя[81]. Всё это делает привлекательным погружение в новые отношения, тем более что риски уже не так высоки, как прежде. Особенно любопытно, что все чаще решение о радикальных переменах принимают не мужчины, а женщины, обретающие долгожданную финансовую независимость[82]. Рост числа подобных разводов указывает на появление еще одной тенденции – поздней любви.
В трогательной книге под названием Late Love («Поздняя любовь») Авива Виттенберг-Кокс рассказывает, как сама влюбилась в довольно зрелом возрасте, и формулирует советы для всех, кто оказывается или хотел бы оказаться в подобной ситуации[83]. Она подметила две интересные закономерности, которые и я вижу в историях некоторых пар такого возраста. Во-первых, чувства в эти годы имеют свои особенности: партнеры уже вышли из детородного возраста, и карьера у обоих сложилась, поэтому на первом совместном переходном этапе новые спутники беспокоятся в большей степени о финансовом благополучии и общем доме, а не о детях или карьере, как это бывает у молодых пар. При этом у каждого есть история многообразных и иногда сложных прошлых связей; дети, которые порой противостоят разрыву семьи; друзья, неожиданно встающие на сторону прежнего супруга, или стареющие родители, которым сложно принять такие перемены. Одним словом, романтическая связь в зрелом возрасте – это и проще, и сложнее, чем в молодости. Во-вторых, партнеры, нашедшие друг друга в эти годы, изо всех сил стараются сохранить отношения и часто прилагают колоссальные усилия, чтобы избежать прежних ошибок.
Оливии было за пятьдесят, она довольно тяжело переживала развод – и внезапно для самой себя влюбилась. За год до этого она обнаружила, что муж ей изменяет, и это стало, по ее выражению, последней каплей. Отношения давно уже не были идеальными, она старалась их сохранить ради детей-подростков, но предательства простить не смогла. Женщина сняла квартиру, погрузила в машину самые дорогие для нее вещи и отправилась навстречу новой жизни.
Вспоминая свой первый брак, Оливия начала понимать, почему он закончился так плачевно: «Я раньше этого не осознавала, но теперь-то вижу, в чем была проблема. Мы перестали обращать друг на друга внимание, погрузившись в работу и заботу о детях. А наши отношения текли как-то сами собой. Копились обиды, мы начали обвинять друг друга в собственных неудачах».
Как-то раз Оливия поехала к родителям и встретила Уилла, друга детства, в которого была когда-то влюблена: его родители жили по соседству. Мужчина тоже пережил развод, так что у них быстро нашлось много общих тем. Они стали часто встречаться, и месяцев через шесть поняли, что любят друг друга.
Брак Уилла закончился по-другому, но не менее печально, чем у Оливии: «Это звучит банально, но мы с женой просто стали чужими. Мы все силы тратили на дочь, а когда та начала самостоятельную жизнь, стало ясно, что нас ничто не связывает. Очень жаль, что в итоге мы стали вести себя совсем некрасиво: постоянно пилили друг друга и обменивались колкостями. Обоим было больно. Встреча с Оливией оказалась для меня глотком свежего воздуха».
Мы можем влюбиться и в восемнадцать, и в восемьдесят и в любом случае испытываем схожие эмоции: головокружительное ощущение прочной эмоциональной близости, постоянные мысли о возлюбленном, возбуждение и воодушевление. Уилл вспоминал начало отношений с Оливией: «Нам как будто снова было по девятнадцать. Я не был так счастлив, наверное, несколько десятков лет». И он, и она были искренне готовы поддерживать друг друга, однако прежний опыт заставлял обоих вести себя крайне осторожно. «Мы как два ежа, – рассказывала Оливия, – боялись, что уколем друг друга, и сами боялись уколоться».
Два года они жили порознь и осторожно сближались. Дети Оливии поначалу наотрез отказывались знакомиться с ее мужчиной, поскольку надеялись, что мать все же вернется к отцу. И она, и Уилл продолжали работать, оба занимали неплохие должности, но изменения в личной жизни заставили задуматься и о том, чего бы они хотели в отношении профессионального развития. «Нам пришлось многое обдумать и решить, – рассказывал он. – Если мы смогли измениться личностно, то, может, стоило попробовать и карьеру преобразить?»
Часто новые отношения начинаются после разрыва прежних; иногда это случается через некоторое время после смерти партнера, а порой просто любовь приходит довольно поздно. Но каким бы образом ни сформировались пары, все партнеры в зрелом возрасте сталкиваются с вопросами идентичности.
Каким бы путем ни подходили партнеры к третьему переходному этапу и на какой бы стадии ни находились их отношения – встретились ли они недавно или прожили вместе тридцать с лишним лет, – недостаточно спросить: кто я сейчас? Супруги должны вместе выяснить: кто же мы теперь? И это главная задача, связанная с личностным развитием, которую семья решает на этом этапе. Как и при всех прежних переходах, ответ приходится искать сообща, продолжая квест самопознания, оценивая прошлое и переосмысливая будущее. Как и два прежних переходных этапа, на третьем подстерегают ловушки. Но если пройти через них успешно, удастся наметить совместный путь к обновлению и развитию гармоничных отношений.