Поэтому, когда отошел официант, я решилась.
– Э-э, я насчет выходных… Многие гости останутся ночевать в отеле «Парк-плейс» рядом с Мииным рестораном – так каждый сможет напиться за здоровье молодых и не морочить себе голову возвращением домой. А наутро Миа устраивает бранч в ресторане отеля. Я тоже заказала номер, если ты вдруг захочешь остаться.
– Это что, действительно вопрос?
Я засмеялась.
– Не совсем, но я не хотела решать за тебя…
– Позволь облегчить тебе задачу на будущее: если предложение включает тебя, да еще и раздетую, подписывай меня, не спрашивая.
Ужин, начавшийся с неловкости с зеленым платьицем, превратился в веселый и непринужденный. Шеннон несколько раз проходила мимо, и я честно могу сказать: Грант этого не заметил. Без всяких усилий он делал так, что я чувствовала себя единственной женщиной в зале. Я чувствовала себя центром его внимания, потому что оно безраздельно принадлежало мне.
Мне понадобилось в женскую комнату, поэтому я извинилась и отошла, когда Грант, подмигнув, заказал нам один чизкейк на двоих. Закончив дела в кабинке, я вышла к раковинам и увидела Шеннон, подкрашивавшую губы перед зеркалом. Она скосила на меня глаза, не удивившись моему появлению.
– И давно вы с Грантом?
Я открыла воду, вымыла руки. У меня не было желания болтать с Шеннон, да и с любой другой женщиной, с которой спал Грант, но садистская струнка подзуживала мое любопытство.
– Не очень. – Я наклонила голову и неискренне улыбнулась. – Он сказал, что вы с ним были… друзьями.
– Это он так вам сказал? Что мы дружили?
Я вытерла руки.
– Нет. Просто «дружба» звучит лучше, чем «дрючьба».
Шеннон сузила глаза.
– Мы были вместе полгода.
Это меня удивило, но я не собиралась давать Шеннон повод для злорадства и, по ее примеру, принялась обводить губы, глядя в зеркало. Шеннон молча смотрела на меня.
Промокнув губы, я посмотрела на нее в упор.
– Вы хотите сказать что-то еще?
– Я дам вам маленький женский совет. Когда Грант говорит, что не создан для отношений, верьте ему. Он говорит одно, а ведет себя совершенно иначе; от этого начинаешь верить в свою исключительность. Мою машину увез эвакуатор, и я попросила Гранта помочь мне после работы забрать ее со штрафстоянки. Когда я вышла с работы, машина ждала меня на обычном месте – Грант даже отвез ее на мойку ради меня. Он очень мил, когда захочет. Я целый год отходила после нашего расставания.
Внутри я уже кипела, но лицо держала хорошо. Бросив помаду в сумочку, я прошла мимо Шеннон, но задержалась за ее спиной и поймала ее взгляд в зеркале.
– Мерси за совет, но хоть себя-то не дурачьте, что целый год отходили. Вы же вон до сих пор не отошли.
В холле я остановилась отдышаться, чувствуя себя взбешенной.
Эта женщина явно зациклена на Гранте и пыталась испортить нам вечер, но меня расстроило не это, а как раз история с ее автомобилем. Последние дни я начала привыкать к ощущению, что за Грантом я как за каменной стеной; во мне робко теплилась надежда, что этот мужчина не вырвет мне сердце и не растопчет его. А почему? Потому что он сделал самую простую вещь – взял на себя решение проблемы со стройкой.
Чем-то напоминает вызволение машины Шеннон со штрафстоянки, не правда ли?
Грант
С Айрленд было что-то не так – я почувствовал это еще на днях, за десертом в ресторане, но списал на усталость, она ведь рано встает. Вчера я написал ей, не хочет ли она вместе пообедать; Айрленд не отвечала несколько часов. Ответ пришел, когда она уже давно была дома: Айрленд сослалась на загруженность работой. Вот и сегодня я видел – она прочитала мое сообщение еще час назад, но реакции ноль.
Поэтому я, проглотив гордость, поперся через улицу и на лифте поднялся на этаж отдела новостей.
Айрленд стояла, разговаривая по телефону, когда наши взгляды встретились. Выражение ее лица подтвердило мое подозрение – что-то неладно. Она закончила разговор, едва я вошел в ее кабинет, встала и закрыла дверь.
– Я предпочел бы здесь не появляться – не хочу ставить тебя в неловкое положение.
Айрленд через силу улыбнулась.
– Я оценила.
– Но ты не оставляешь мне выбора, избегая меня.
– Я тебя не избегаю.
Я сделал гримасу, означавшую, что от ее слов за милю несет липой. Айрленд со вздохом села.
– Ладно, давай поговорим.
– Что происходит?
– Та женщина в ресторане вывела меня из равновесия.
Мои брови сошлись на переносице – сперва, блин, я даже не понял, о ком шла речь.
– Шеннон?
Айрленд молча кивнула.
– Мы перестали встречаться года два назад. Я понятия не имел, что она там работает.
– Да я верю, она сказала то же самое.
Я начал вспоминать ужин в ресторане. Но Шеннон не распускала язык с приходом Айрленд!
– Она подкараулила меня в туалете и сообщила, что у тебя с ней было не несколько свиданий, а полгода отношений.
– Я правда не помню, сколько это тянулось. Мы встретились максимум раз шесть за четыре месяца. Она пытается преувеличить важность этой интрижки.
– А еще она сказала, что почти год отходила после расставания.
Я нахмурился.
– Я понятия не имел, что она пошла за тобой в дамскую комнату. Сочувствую ее переживаниям, но, как я уже говорил, я с самого начала был откровенен с каждой женщиной.
– Об этом Шеннон тоже упомянула, но… – Айрленд покачала головой.
Это моя вина – я сам все портил. Айленд боялась быть со мной, потому что я не давал ей оснований для уверенности. Лучшее, что я ей сказал, – неизвестно, способен ли я еще к серьезным отношениям. А теперь то я, то она тормозили в последний момент. Мы затеяли игру, кто кого перетрусит, и пора мне было либо освобождать место, либо схватить Айрленд в охапку и не отпускать.
Я подался вперед.
– Айрленд, я с ума по тебе схожу. На единственной женщине, которая слышала от меня это признание, я был женат. Прости, что я дал тебе повод усомниться во мне… – Я поймал ее взгляд и продолжал, глядя прямо в глаза: – Я хочу, чтобы у нас с тобой все получилось. Последние семь лет я не хотел серьезных романов. Я думаю о тебе на совещании в одиннадцать утра, хотя последние семь лет вспоминал о женщинах часов в одиннадцать вечера, когда бывало одиноко. А это, на хрен, большая разница!
Глаза Айрленд наполнились слезами.
– Я тоже хочу, чтобы у нас все получилось.
– Так давай же так и поступим, милая! Давай просто позволим отношениям быть!
С минуту она молчала – видимо, переваривая то, что я сказал, – но потом все же улыбнулась.
– О’кей.
Я с облегчением выдохнул.
– Хочешь, сходим пообедать?
Айрленд кивнула.
– Дай мне минут двадцать доделать дела.
Я встал.
– Я что-нибудь закажу. Приходи в мой кабинет, когда закончишь.
– Хорошо.
Я повернулся к двери, но остановился, взявшись за ручку.
– И приходи без нижнего белья. После ланча я полакомлюсь тобой на письменном столе.
* * *
На свадьбе невесте полагается быть в центре внимания, но я не мог отвести глаз от женщины в синем. Сексуальное платье на тонких бретельках подчеркивало соблазнительные формы Айрленд, а забранные наверх волосы открывали длинную нежную шею и ключицы, которые я так любил. Кожа была сливочно-белой и гладкой, без единого пятнышка, и я сидел, обливаясь слюной при мысли вонзить в эту кожу зубы, когда я сорву к чертям это красивое платье. Айрленд, идя ко мне по залу, усмехнулась.
– По-моему, ты что-то замышляешь, – сказала она, подойдя к столу.
Я взял ее за руку и усадил себе на колени.
– О да, во мне бродят дьявольские мысли.
Она хихикнула.
– Вот как? Пойдем, расскажешь о них на танцполе. С обязанностями подружки невесты покончено, остаток вечера я вся твоя.
– Мне нравится ход твоих мыслей.
На танцполе я притянул к себе Айрленд и прижался к ней щекой, шепча на ухо:
– Я тебе говорил, какая ты сегодня красивая?
– Говорил, но я не против послушать еще.
– Скажи, платье свидетельницы надевают всего один раз?
– Вообще да, но это платье такое красивое и простое, я бы его носила.
Я закружил нас в танце.
– Я куплю тебе другое.
Айрленд сморщила маленький носик.
– Я что, посадила пятно?!
– Нет, но к утру оно будет в клочки.
– Порвалось?! Поехало? Где? – У нее расширились глаза.
– Пока нигде, я сорву его с тебя попозже.
Айрленд с облегчением улыбнулась.
– Так вот о чем ты думал, когда я к тебе шла? Сидел с совершенно чертячьей физиономией!
– Я не могу думать ни о чем другом с той минуты, как заехал за тобой.
Айрленд прильнула ко мне, прижавшись щекой к щеке, и прошептала:
– Помнишь, как мы танцевали на благотворительном вечере?
– Помню.
– Мое тело покалывало невидимыми иголочками, когда я была в твоих объятиях, и мне пришлось притворяться безразличной.
– А я танцевал, слегка отставив задницу, чтобы не коснуться тебя этим самым и не дать ненароком почувствовать мою эрекцию.
– Видимо, нас тянуло друг к другу с самого начала.
– О-о, милая, ты и представления не имеешь… Ты возбудила во мне любопытство написанным спьяну имейлом, предложив мне отправляться туда, где солнце не всходит.
С минуту мы танцевали в приятном молчании. Песня кончилась, и началась новая. Я был рад, что это снова медленная композиция и у меня есть причина не отпускать Айрленд. Закрыв глаза, я отдавался мгновению, но женщина в моих объятьях явно оглядывалась по сторонам.
– Не хочу такую пышную свадьбу, – сказала вдруг она. Обычно слово «свадьба» из женских уст обращало меня в бегство, но в этот раз мне стало интересно.
– Разве ты в детстве не играла в невесту? Когда я был маленьким, сестры целыми днями строили в гостиной декорации для своих свадеб и по очереди напяливали мамино свадебное платье. А меня мама заставляла исполнять роль жениха. Я это ненавидел.
Айрленд засмеялась.