– Точно? В СПА меня сегодня подменят. Я вообще не знаю, чем заняться: Кристиан отговорил меня собственноручно проводить процедуры, теперь я только управляю заведением. Я вполне могу тебя забрать, можем даже пообедать. Или давай я отвезу тебя в салон, и закажем парный массаж! Будет мой подарок.
Миа владела популярным СПА-салоном, где делали чистку лица, инъекции ботокса, массаж и лазерную обработку кожи. Ее жених настаивал, чтобы Миа научилась быть руководителем, а не рабочей пчелкой и открыла второе СПА.
– Да я-то с удовольствием, но я наверняка задержусь, мне нужно многое нагнать. Давай, может, поужинаем дома, когда я приеду?
– Не могу, – сморщила нос Миа, – я обещала Кристиану приготовить его любимые тортеллини а-ля Миа.
– Это как?
– Тортеллини в сливочном соусе. Он обожает соус, и я разрешаю мазать им меня, когда он кончит…
– Слишком много информации, подруга, – я засмеялась. – Давай без подробностей. Стоп, твой Кристиан же прилетает только завтра?
– А он билеты поменял, – Миа улыбнулась улыбкой невесты за три недели до свадьбы. – Сказал, что соскучился и не выдержит еще одну ночь без меня. Он прилетит сегодня последним рейсом. К утру он меня, наверное, просто расплющит.
Я сделала вид, будто меня вот-вот стошнит. Но если честно, я завидовала отношениям подруги с ее женихом. Раньше я бы не поверила, что мужчина станет так рваться к подруге с трехлетним стажем, но Кристиан по-прежнему был по уши влюблен в Мию, как в первые дни знакомства.
Я выбралась из машины и нагнулась, придерживая дверь. Миа погрозила мне пальцем:
– Будь умницей и не пиши откровенных писем никаким генеральным директорам!
Ну все, она до смерти будет вспоминать мои имейлы.
– Зато у меня опять есть работа.
Подруга покачала головой.
– Ума не приложу, как это тебе удалось!
Я не стала признаваться, что мне это и самой неясно.
* * *
– Отличное шоу, Айрленд!
– Спасибо, Майк.
Первый эфир за две недели здорово взбодрил; адреналин курсировал по жилам, подгоняя приниматься за завтрашние новости. Во мне снова проснулось чувство гордости за свою работу.
Взволнованная Сирена робко сунула голову в мой кабинет.
– Привет! Я, это, хотела объяснить… расставить точки… Ты же понимаешь – я тут ни при чем, это все Бикмен! Я была просто в шоке, когда он подошел и шепнул, что меня повышают!
Можно было сделать вид, будто я скушала эти сказки, и вести себя как ни в чем не бывало, но щенков принято учить – для их же пользы.
– Зайди-ка. И дверь прикрой.
Сирена послушалась, но осталась стоять почти на пороге.
Я показала на стулья для посетителей.
– Присаживайся.
Бедняжка побледнела. Она всячески заискивала перед Бикменом и наверняка пришла в восторг, когда начальник поднес ей мою должность на блюдечке. Но в итоге это он злоупотребил служебным положением, а Сирена выходила белой и пушистой… ну разве что нарушившей неписаный закон о женской взаимовыручке.
Я вздохнула.
– Многие считают, что красивой женщине можно не напрягаться, чтобы получить желаемое. Когда она сидит в баре в расчете на выпивку или в хозяйственном затрудняется определить, какой переходник для водопроводных труб ей покупать, это правда. Но на работе все иначе. Красивой женщине зачастую приходится стараться вдвое больше, чтобы доказать – она чего-то стоит, потому что, к сожалению, еще попадаются мужчины, не умеющие видеть дальше обложки. Возможно, из тебя выйдет хорошая тележурналистка, но пока тебе еще учиться и учиться. Я в твоем возрасте тоже ничего не умела. А когда ты делаешь ставку на мужиков типа Бикмена и получаешь должность, которой ты не соответствуешь, ты обесцениваешь и себя, и свой пол. Нам нужно держаться вместе, а не пользоваться своей красотой в ущерб друг дружке.
Сирена долго сидела, опустив голову, а потом посмотрела на меня мокрыми глазами и кивнула.
– Ты права, мне было не по себе, когда он мне сказал. Это назначение казалось мне незаслуженным… потому что я его не заслужила.
– Я не говорю, что я никогда не прибегала к кокетству: наша экспедиция отправляет завтрашним днем все, что отдано позже трех часов, и я вдоволь наулыбалась и нахлопалась ресницами перед Джорджем, чтобы мои письма уходили в половине пятого. Но будь осторожна с мужчинами на руководящих позициях, которые осыпают тебя незаслуженными привилегиями: они рассчитывают на твою благодарность, причем отрабатывать будешь так, как тебе совсем не понравится.
– Спасибо, Айрленд.
– Обращайся.
Через час на столе зазвонил телефон. Высветившееся на дисплее «Грант Лексингтон» меня удивило: не успели заговорить о начальстве, как на́ тебе… Я закрыла ноутбук, уселась поудобнее и взяла трубку.
– Чему обязана честью?
– Я звоню узнать, как у вас дела, нормальной ли вы нашли обстановку по возвращении, – по телефону его звучный голос казался более резким. Несмотря на прочитанную Сирене нотацию, я подумала: «Хм, хотела бы я услышать этот голос поздно ночью, когда руки у меня под одеялом».
Прогнав эту мысль, я решила повредничать:
– Вы обзваниваете всех сотрудников не своего подразделения?
– Только тех, которые в пьяном виде присылают мне имейлы, а я сдуру снова принимаю их на работу.
Я улыбнулась.
– Туш.
– Так как у вас дела?
– Прекрасно. Уход Бикмена никого не огорчил, утренние новости прошли без сучка и задоринки.
– Да, эфир был замечательный.
– Вы смотрели?!
– Смотрел.
– Вы смотрите новости в шесть утра?
– Обычно нет.
– А сегодня решили посмотреть, потому что…
В трубке наступила тишина – «Мистер Президент» не собирался договаривать за меня. Любопытно. Он мог отговориться, что включил новости, желая убедиться, все ли в порядке, или счел себя обязанным проконтролировать, потому что он генеральный директор, черт побери. Но отсутствие внятного повода наводило на мысль, что он включил утренние новости, чтобы увидеть меня, а вовсе не по причинам профессионального порядка.
Но, может, я сделала чересчур поспешные выводы?
– Вот что, – сказал наконец Грант Лексингтон. – Я звоню пригласить вас в недавно созданную мною комиссию.
– Что за комиссия?
Он кашлянул.
– Комиссия, э-э… по улучшению рабочего климата для женщин.
– Вы возглавляете инициативу за улучшение рабочей обстановки для женщин?!
– Да. Почему вас это удивляет?
– Ну, хотя бы потому, что вы не женщина.
– Весьма сексистское высказывание. Или вы намекаете, что мужчине нечего предложить для улучшения условий работы женщин?
– Нет, но…
– Если вы слишком заняты…
– Нет-нет-нет, я совсем не занята и с удовольствием войду в комиссию. Что надо делать, когда собрание?
– Моя секретарь свяжется с вами и сообщит детали.
– О-о-о’кей, я согласна. Спасибо, что вспомнили обо мне.
– Угу. Ну, до свидания, Айрленд.
Он почти оборвал разговор, но это было даже хорошо, потому что мне на́чало нравиться с ним говорить.
Грант
– Милли! – крикнул я, не вставая из-за стола.
Секретарша вбежала в кабинет.
– Да, мистер Лексингтон?
– Мне нужно создать комиссию.
Бровки Милли недоуменно сошлись на переносице – она прекрасно знала, что я избегаю любых комиссий как чумы.
– Как скажете. Какого рода комиссию, кто в ней будет участвовать?
Я покачал головой и пробурчал в ответ:
– Целью рабочей группы будет улучшение офисного климата для женщин.
Брови Милли взмыли к волосам. Признаться, я и сам офигел.
– Хорошо, – нерешительно ответила секретарша, будто ожидая подвоха. – Вы уже решили, кто войдет в эту комиссию?
Я махнул рукой.
– Наберите женщин, все равно каких. Вон хоть сестру мою Кейт пригласите, она обожает совещания.
– Вам все равно, кто будет в комиссии?!
– Все равно. – Я пододвинул к себе бумаги и принялся их перебирать, не подавая вида. – Пожалуй, включите и Айрленд Сент-Джеймс.
– Ту женщину, которая прислала вам обезглавленные цветы?
После такого изложения мне действительно показалось ненормальным с бухты-барахты создавать комиссию и приглашать особу, которая поотрывала бутоны у дорогих роз и ушла с обеда, прежде чем я успел что-нибудь заказать.
– Ее самую, – вздохнул я.
– К какому числу организовать комиссию?
– Как можно быстрее.
– У вас уже есть повестка для первого собрания?
– Пишите какую-нибудь женскую ерунду, вы лучше моего разбираетесь. Придумайте сами.
Милли, по-моему, готова была подойти ко мне ближе и пощупать лоб. Может, меня и в самом деле лихорадит? Может, я заболел, а не потерял голову? Это было бы куда лучше. Я пригладил волосы. Комиссия по женским инициативам? Стать участником такого начинания мне хотелось не больше, чем защемить мошонку в тиски, однако я только что заявил о готовности возглавить рабочую группу.
Да что за чертовщина?!
Айрленд Сент-Джеймс, вот что за чертовщина. За всю мою жизнь мне не приходилось лезть из кожи вон, чтобы поговорить с женщиной, однако этой я позвонил узнать, как у нее дела, и на ходу сочинил какую-то комиссию, когда Айрленд спросила о причине моего звонка. Стресс, переработка – кто его знает, может, у меня обыкновенный нервный срыв.
Пока я соображал, не смотаться ли по-быстрому к врачу, секретарша стояла у стола, глядя на меня как на двухголового. Я взял одну из папок и многозначительно посмотрел на Милли.
– Что-нибудь еще?
– Нет, сэр, пожалуй, у меня достаточно информации.
– Отлично, тогда пока все.
На пороге Милли остановилась и обернулась.
– Принесли сегодняшнюю корреспонденцию, не взглянете ли на новое письмо?
– Выбросите его в мусор! – рявкнул я.
– Будет сделано. Вы не забыли о вечерней фотосессии?
Моя растерянность подсказала Милли, что я, блин, ни малейшего представления не имею, о чем идет речь, поэтому секретарша поспешила дополнить:
– У вас сегодня интервью и фотосессия для журнала «Современный предприниматель». Запланированы несколько месяцев назад и значатся в вашем календаре.