уж на это я могу точно рассчитывать.
Наконец поезд дал последний гудок и знакомый мне проводник с приветливой улыбкой попросил меня пройти в вагон. Я вошел внутрь, помахал из окна провожавшим, и уже хотел было идти в свое купе, как стоявший рядом Батон коротким мявком привлек мое внимание.
– Что там? – я вопросительно посмотрел на кота, который буквально впечатал свой взгляд в окошко.
– Вон, – Батон ткнул лапой в сторону толпы. – Слева от фонарного столба, мяу.
Я посмотрел в указанном направлении и замер, ибо у края перрона, стоял человек, облаченный в знакомый монашеский балахон. В этот момент поезд дернулся и двинулся с места, медленно набирая ход, а незнакомец отвернулся и вдруг исчез. Я аж мотнул головой и вопросительно посмотрел на кота; мол, не привиделось ли мне это. Судя по ответному и не менее ошалелому взгляду Батона – нет.
– Так, детям ни слова, – сказал я коту, едва мы вошли в свое купе. – И надо как-нибудь связаться с академией, чтобы сообщить об этом. Знаешь способ?
Кот задумчиво подергал себя за правый ус, потом почесал промеж ушей, затем зачем-то пожевал кончик хвоста, после чего бессильно развел лапами.
– Ясно, будь тут, пойду, поищу нашего проводника, может у него какой способ имеется. Кстати жест с хвостом был лишним, – бросил я, выходя из купе.
– Просто там была, мяу, колючка, – донеслось мне вслед.
Проводник оказался на месте и в ответ на мой вопрос, только покачал головой, сообщив, что ничем не может мне помочь.
– Дело в том, что поезд, по сути, движется в пространстве Манбраха и никакой вид связи отсюда невозможен, так что придется потерпеть до следующей станции.
Я молча кивнул и, заказав чаю, вернулся назад.
– И? – спросил кот.
– Мы в пространстве Манбраха и связи нема, – пояснил я и сразу добавил. – Вот только не спрашивай меня, что это такое, сам не знаю, но звучит красиво и загадочно.
Кот согласно мявкнул и пристроившись у окна, принялся наблюдать за проносящимся мимо пейзажем. Я же вновь вышел в коридор и пару минут бродил по нему, пытаясь немного успокоиться. В принципе пока предпринять было ничего нельзя, да и тревога, возможно, была ложной, хотя с другой стороны случай в замке… Нет, дело тут явно нечисто.Как говорят умные люди: «Надо думать о лучшем, но готовиться к худшему. То есть сделать три вещи: вырыть бомбоубежище, купить танк и запастись провиантом, дабы отсидеться подольше». Впрочем, мне этот совет в данном случае не особо подходил, хотя от танка я бы не отказался. Бандура конечно здоровая, но с ней (точнее в ней) как-то на душе спокойнее и уютнее было бы.
– О чем задумались, Ярослав Сергеевич? – голос проводника вернул меня на грешну землю.
– Да так, – улыбнулся я, – о том о сем…
– Ясно, – улыбнулся в ответ старик. – Они ведь знаете какие живучие, бывает, прихлопнешь одного, думаешь избавился, ан нет, глядь, опять тут как тут.
– Вы это о чем? – я удивлено посмотрел на проводника.
– О тараканах конечно, – с маленькой заминкой ответил тот. – Совсем сволочи одолели, и главное даже магия их никакая уже не берет, даже не знаю, что и делать.
Он тяжело вздохнул и покачал головой.
– Впрочем, действительно, что я об этих тварях вспомнил, я же вам чайку-то принес, горяченького. Пойдемте, почаевничаем, заодно вашу новую историю послушаю.
Я молча кивнул и послушно направился вслед за стариком, попутно размышляя о его странных словах – тараканов в поезде ведь явно не было.
К счастью, все мои волнения оказались напрасны и дальше ничего странного со мной и моими спутниками не случилось. В мире эльфов я пробыл всего пару дней, в основном любуясь местными лесными красотами, благо Глайдуэль устроила нам хорошую экскурсию. Кстати, впервые мне не пришлось что-то делать или кого-то спасать, ну разве только Теодора из реки, так как оказалось, что наш юный оборотень не очень хорошо плавает. А так пару дней на солнце у небольшой хрустально-прозрачной реки, да под песни юных эльфиек, что они любят распевать вечерами сидя у ее воды в своих прозрачных нарядах…хорошо…даже уезжать не хотелось. Правда, все же один минус был, мяса местные эльфы не ели, а жевать каждый день салаты, запивая их приторно-сладкими нектарами, как-то не очень. Батон тот вообще скис, ибо ему даже рыбу не дали половить, точнее разрешили, но с условием, что н будет делать это естественным способом без всяких приспособлений. Когда «это» опутанное с ног до головы водорослями с безумным блеском в глазах и гольяном в зубах явилось обратно, меня аж чуть Кондратий не приобнял, думал, очередное чудо-юдо порождение тьмы откуда-то вылезло. Грей, загоравший рядышком, тоже не разобрался и шанадарахнул навскидку песочным шариком, так что бедный котейко второй раз за свою жизнь изобразил «кошачью растопырку», на этот раз на груди проходившего мимо эльфа. Короче, отдохнули хорошо – от души как говорится.
А вот Грея пришлось везти не домой, а к бабушке, что проживала в небольшой деревушке, в одном их миров, что примыкали к родному миру мальчика, и оказалась довольно бодрой и милой старушкой. Она постоянно сокрушалась, что ее сын стал супер-мего-злодеем, хотя, по ее словам, всегда хотел, чтобы было как лучше. А так он очень хороший, очень любит домашние булочки и вообще на него очень много и зазря наговаривают.
Ага, конечно, зря, – прямо ангел. До сих пор как вспомню нашу с ним встречу в замке, вот такенные мураши промеж лопаток. А уж его взгляд из прорезей шлема такой весь «добро-огненный, до костей пробирающий» ...брр. Да тот тип, который учеников умыкнул, по сравнению с ним, – добрый дядюшка, забравший детишек на пикничок.
Кстати, бабушка Грея показала мне детские фотографии его отца и я, грешным делом, надеялся, что наконец-то хоть раз увижу лицо настоящего Властителя Тьмы пусть и в детском возрасте…облом. На всех фотографиях он в шлеме, причем даже сидя на горшке и кушая мороженко. Такое впечатление, что он с ним родился. Хотя нет, шлема постоянно разные, даже есть один такой гламурненько-розовый с цветочком, это он заснят в нем на первом свидании с будущей мамой Грея. М-дя, а некоторые говорят, что это я странный, или Батон.
В общем, долго мы тут не задержались и уехали на следующий день с полной корзинкой пирожков, которые и слопали в тот же вечером за стаканом чая. Правда после этого нам пришлось провести бессонную ночь, оккупировав с Батоном поочередке вагонный сортир и постоянно вспоминая нежными словами «добрую» бабушку. А ведь Грей еще намекал, чтобы я не брал пироги, типа остынут и будут невкусные. Хорошо еще хоть слабительным все обошлось, а то ведь могла и что похуже сыпануть…
У Теодора мы задерживаться не стали, а просто предали его матери приехавшей встречать сына на станцию и, поговорив с ней около получаса, пообещали сделать это в следующем году. Надо сказать, что в вагон мы вернулись с большим облегчением. В мире оборотней станция располагалась в таком дремучем лесу, что небо едва виднелось сквозь переплетения ветвей гигантских деревьев.К тому же назвать станцией полусгнивший перрон с покосившимся зданием без окон и следами огромных когтей на стенах, знаете, язык как-то не поворачивался.
Сама мама Теодора, кстати, очень красивая женщина: высокая, мускулистая с большой ... ну вы поняли и миловидным личиком юной девы, встречала нас на перроне в одежде… кхе…да не было на ней никакой одежды. Бедного Батона аж чуть удар не хватил он весь наш разговор так и простоял столбом, пялясь на прелести женщины и только кончик хвоста (который почему-то торчал дыбом) нервно подергивался. Надо заметить, что на этот раз наш проводник не уходил с платформы, а все время стоянки поезда простоял рядом с вагоном, внимательно за нами наблюдая, как, впрочем, и другие проводники. Не знаю, чего они боялись, но по разговору с матерью молодого оборотня я ничего подозрительного не заметил, как и многие родители, она интересовалась успехами своего сына, а мода на одежду…так она везде разная и оборотням вообще не больно-таки и нужна.
Вот, собственно говоря, и все, что я могу рассказать о моей поездке. Детишек развез, и поезд наконец-то уносил меня в мой родной мир, такой привычный и не магический. Наконец-то я смогу отдохнуть от всего этого сумасшествия и, хотя бы на месяц окунуться в привычные серые будни. Хотя с другой стороны присутствие Батона не даст мне окончательно об этом забыть, но в те минуты я надеялся на лучшее, и настроение мое поднималось с каждой минутой. Вагон был абсолютно пустой, так что мы ехали в тишине и гордом одиночестве. Правда один раз через наш вагон проходили два мальчик и девочка в незнакомой мне форме, и они даже на минуту остановились перед открытой дверью нашего купе, с удивлением смотря на Батона пившего в это время чай с самым сосредоточенно-задумчивым выражением своей морды, однако от предложения присоединиться вежливо отказались.
– Кстати, не знаешь из какой они школы? – спросил я Батона, задумчиво провожая взглядом детишек.
Кот отрицательно покачал головой и вопросительно посмотрел в мою сторону: «мол, а что это я интересуюсь».
– Да так, – я махнул рукой. – Герб у них больно занятный аж четыре зверя и буква почему-то на нем русская «Н», ну или английская «ха». Хотя, с другой стороны, какая разница.
Кот согласно кивнул.
Родной мир встретил меня по-летнему солнечным небом и полуденной жарой. Я все гадал, куда прибудет наш поезд, ибо не мог представить себе его подъезжающим к обычному вокзальному перрону. Впрочем, так оно и оказалось. Минуту назад наш состав ехал среди сельских полей с пасущимися на них единорогами, миг и уже за окном мелькает знакомый индустриальный пейзаж достойный картины о постапокалиптическом будущем. Если кто не понял, то наш поезд прибывал на один из путей полуразрушенного завода что находился на окраинах моего родного города. Я попрощался с проводником, который сказал, чтобы я не опаздывал на обратный поезд, и что он будет ожидать меня здесь, точно в то время, что указано на моем билете, после чего мы с Батоном покинули ставший уже родным вагон.