Покрытой потом кожи Алекса и вкуса дождевых капель на моем языке.
Его прекрасные руки обнимали меня, удерживая в воздухе, пока мы вздымались, и раскачивались, и сжимались.
Его чувственные губы поцеловали меня в уголок рта, уговаривая его раскрыться, чтобы попробовать меня на вкус. Мы сближались и вновь отдалялись только для того, чтобы сблизиться снова, находя все новые способы касаться друг друга.
Алекс целовал мою шею, мое плечо, и его горячий язык осторожно касался моей кожи. Я пробовала на вкус и на ощупь каждую его твердую линию и каждый мягкий изгиб, до которых только могла дотянуться, и он дрожал под моими руками и моим ртом.
Наконец Алекс откинулся на спину, а я оседлала его сверху, что было лучше всего: теперь я могла видеть его целиком, могла дотянуться до любого места, которого только захочу.
– Алекс Нильсен, – выдохнула я, задыхаясь, – ты самый горячий мужчина на свете.
Он рассмеялся, с трудом переводя дыхание, и поцеловал меня в шею.
– И ты любишь меня.
По животу разлилось теплое, спокойное ощущение.
– Я люблю тебя, – тихо проговорила я – на этот раз специально.
– Я так сильно люблю тебя, Поппи. – И один только звук его голоса окончательно доводит меня до края, и все внутри взрывается фейерверком. Мы сливаемся в экстазе вместе.
Я понятия не имела, что мы натворили, какую цепную реакцию мы могли случайно запустить, я не знала, как это все закончится. Но прямо сейчас я могла думать лишь об одном: о страстной любви, что закручивалась между нами.
Глава 27
Этим летом
После мы лежали, свернувшись клубочком на усеянном обрывками пластика полу, промокшие под дождем насквозь. Шторм уже утих, и жара вновь набирала силу, испаряя влагу с нашей кожи.
– Когда-то давно ты сказал мне, что секс на улице весьма переоценен, – сказала я. Алекс рассмеялся и погладил меня по голове.
– Я просто не занимался сексом на улице с тобой. А еще технически мы на балконе.
– Это было чудесно, – сказала я. – Ну, для меня, по крайней мере. У меня еще никогда такого не было.
Алекс сел и взглянул на меня сверху вниз.
– У меня такого тоже еще никогда не было.
Я уткнулась в него носом и поцеловала чуть пониже ребер.
– Просто хотела убедиться.
– Я хочу повторить, – сказал Алекс после нескольких секунд молчания.
– Я тоже, – сказала я. – Думаю, мы должно повторить.
– Просто хотел убедиться, – эхом произнес Алекс вслед за мной. Я принялась лениво выводить пальцем круги на его груди, и он крепко прижал меня к себе. – Но нам здесь оставаться нельзя.
Я вздохнула.
– Я знаю. Просто я совсем не хочу шевелиться. Никогда на свете.
Алекс откинул с плеча мои волосы и поцеловал обнажившуюся кожу.
– Как думаешь, это все случилось бы, если бы кондиционер Николая не сломался?
Теперь Алекс поцеловал меня в грудь, прямо напротив сердца, и по телу у меня сверху вниз пробежали мурашки. Его пальцы медленно обводили контуры моего бедра.
– Это случилось бы, даже если бы Николай вовсе никогда не появился на свет. Просто, вероятно, это произошло бы не на балконе.
Я тоже села и перекинула ногу через его талию.
– Мне все понравилось.
Его пальцы вновь огладили мои бедра, и между моих ног начал собираться привычный жар.
И вот тогда мы услышали, как кто-то барабанит в дверь.
– КТО-НИБУДЬ ДОМА? – орал мужской голос. – ЭТО НИКОЛАЙ. Я СЕЙЧАС ЗАЙДУ.
– Погодите секундочку! – закричала я, скатываясь с Алекса и хватая мокрую футболку.
– Черт, – выругался Алекс, отчаянно пытаясь отыскать плавки в куче пластиковых ошметков.
Я отыскала их первой и сунула ему в руки, затем пониже натянула подол футболки на ноги, и успела как раз вовремя – дверь начала открываться.
– Приве-ет, Николай! – неестественно громко протянула я и попыталась увести его прочь, прежде чем он успеет увидеть буквально Обнаженного Алекса или кучу изрезанного пластика.
Николай оказался низеньким лысым мужчиной, одетым в одежду исключительно бордового цвета – рубашку поло в стиле семидесятых, мешковатые брюки и мокасины.
– Ты, должно быть, Поппи, – протянул он мне мясистую ладонь.
– Да, здравствуйте, – я потрясла его руку. Глаз я от Николая не отводила, надеясь, что, если я достаточно привлеку его внимание, он не заметит, как в темноте балкона пытается незаметно одеться Алекс.
– Слушай, боюсь, что я пришел с плохими новостями, – сказал он. – Кондиционер окончательно полетел.
Да что ты говоришь, подумала я, еле сдерживаясь, чтобы произнести это вслух.
– Причем не только в этой квартире, но вообще во всем крыле, – продолжил он. – Завтра же с утра его придут чинить, но мне очень стыдно за то, что это заняло столько времени.
За моим плечом возник Алекс. К этому моменту Николай, кажется, уже заметил, что мы оба были не только мокрыми насквозь, но и выглядели весьма помято. К счастью, он ничего по этому поводу не сказал.
– В общем, я правда чувствую себя виноватым, – повторил он. – Если честно, я думал, что вы просто слишком придирчивые, но, когда я сюда зашел… – Он оттянул ворот своей рубашки и содрогнулся. – Словом, я верну вам деньги за последние три дня, и… Ну, не уверен, что мне стоит предлагать вам сюда вернуться завтра. Я не знаю, удастся ли починить все так быстро.
– Все в порядке! – сказала я. – Если вы вернете нам деньги за аренду, мы найдем, где можно остановиться.
– Ты уверена? – спросил Николай. – Снимать что-то в последнюю минуту может влететь в копеечку.
– Мы что-нибудь придумаем, – настойчиво сказала я, и Алекс подтолкнул меня локтем.
– Поппи настоящий эксперт в путешествиях задешево.
– Правда? – абсолютно незаинтересованно произнес Николай. – Я запросил возврат средств. Не знаю, как много на это уйдет времени, так что если возникнут проблемы, то дайте мне знать.
Он повернулся, чтобы уйти, но тут же обернулся:
– Почти забыл – я нашел это на коврике за дверью. – Николай вручил нам листок бумаги, сложенный пополам. Надпись курсивом гласила: «МОЛОДОЖЕНАМ». А потом шло штук двадцать пять сердечек. – Поздравляю со свадьбой, – сказал Николай и удалился за дверь.
– Что это? – спросил Алекс.
Я разложила листок – это оказался подарочный купон, напечатанный дешевыми чернилами. На полях вверху была втиснута записка, написанная тем же почерком.
«Надеюсь, вам не покажется подозрительным, что мы узнали, в какой квартире вы остановились! Просто мы услышали доносящиеся из-за двери звуки страсти. А еще Боб сказал, что видел, как вы уходили сегодня утром (мы живем за три двери от вас). В общем! Мы уезжаем очень рано утром, чтобы насладиться окончанием нашего отпуска (В Джошуа-Три!!! Ура! Я чувствую себя знаменитостью, даже когда просто пишу об этом!), и, к сожалению, мы так и не успели воспользоваться этим купоном. (Мы едва вылезали из спальни – вы знаете, каково это). Надеюсь, вы замечательно проведете время!
Целуем, ваши феи-крестные Стейси и Боб».
Я в ошеломлении заморгала, разглядывая купон.
– Это подарочный сертификат на сто долларов, – сказала я. – В спа-салон. По-моему, я читала об этом месте. Говорят, там просто чудесно.
– Ого, – сказал Алекс. – Теперь мне неловко, что я даже их имена не запомнил.
– Они нас тоже ни разу по имени не назвали, – заметила я. – Так что сомневаюсь, что они сами помнят, как нас зовут.
– И все-таки они отдали нам купон.
– Я вот задумалась. Представь, что мы с ними подружимся, станем очень близки, будем вместе ездить в отпуск и все такое, и все это время так и не упомянем, как нас зовут. Просто ради смеха. Как думаешь, у нас получилось бы?
– Конечно, получилось бы, – заверил меня Алекс. – Нужно просто продержаться первое время, а потом спрашивать станет просто неловко. У меня в колледже было полным-полно таких «друзей».
– О господи, да. А потом еще ты берешь двух людей, спрашиваешь, знакомы ли они, и ждешь, пока они назовут свои имена.
– Ага, только иногда они уже знакомы, – заметил он. – Или они еще незнакомы, но оба просто молчат и ждут, пока ты их друг другу представишь.
– Может, они просто ждут того же самого, – предположила я. – Может, они сами не помнят, как их зовут.
– Ну, Стейси и Боба я теперь вряд ли забуду, – сказал Алекс.
– Я вообще вряд ли что-то забуду из этой поездки, – подтвердила я. – Кроме того сувенирного магазина в динозавре. Это воспоминание может валить, куда ему угодно. Пусть освободит место для более важных мыслей.
– Согласен, – улыбнулся мне Алекс. На краткий момент воцарилась неловкая тишина.
– Итак, – сказала я. – Пожалуй, нам стоит найти отель?
Глава 28
Этим летом
Летом номер в отеле «Ларреа» в Палм-Спрингс стоил семьдесят долларов в сутки, и даже в темноте он выглядел словно ярко раскрашенный детский рисунок. В хорошем смысле.
Снаружи «Ларреа» окружал целый взрыв красок – неподалеку от бассейна стояли бананово-желтые домики, вокруг воды выстроились оранжево-красные шезлонги, а каждый блок длинного трехэтажного здания был раскрашен в разные оттенки розового, красного, фиолетового, зеленого и желтого.
Номер, который мы сняли, тоже смотрелся весьма живенько: стены, занавески и мебель в нем были оранжевыми, на полу лежал зеленый ковер, застеленная полосатым постельным бельем кровать цветом повторяла внешнюю отделку стен. И что самое главное, тут было очень холодно.
– Хочешь пойти в душ первой? – спросил Алекс, как только мы зашли внутрь. Я осознала, что все то время, пока мы ехали в машине – а скорее всего, еще и до этого, пока мы паковали чемоданы в квартире Николая, – Алекс ждал, когда он наконец сможет помыться, в то время как я могла думать только о том, что случилось на балконе, и размышлять, когда же мы сможем продолжить.
Я не хотела, чтобы Алекс шел в душ. Я хотела, чтобы мы пошли в душ вместе.
Но я запомнила, как как-то раз он сказал, что ненавидит секс в душе (еще больше, чем секс на улице), потому что когда он идет в душ, то просто хочет помыться, и не получает никакого удовольствия от того, что по нему вместе с водой стекает чья-то чужая грязь и волосы. Непосредственно же процесс Алекс находил довольно трудноисполнимым, потому что в глаза ему то попадало мыло, то он прислонялся к стене и немедленно начинал думать, когда в последний раз здесь мыли кафель, и так далее, и тому подобное.