Я настолько не ожидала ничего подобного, что вздрогнула, собираясь рвануть прочь.
Ко мне не спеша, будучи уверенным в своей безнаказанности, походкой крадущегося тигра, двигался Доминик Моне.
— Ну вот и встретились, куколка! — воскликнул он, приближаясь.
От улыбки белокурого красавца становилось дурно. Так смотрит крокодил, прежде чем слопать свою жертву.
Я лишь собралась во всеуслышание заявить, что вот тот мужчина, который совсем не мужчина, от которого спасаюсь.
Однако Моне покачал головой и как бы невзначай задрал футболку. Рукоять пистолета, торчащая из под пояса брюк, была более чем красноречива. Он убьет меня и всех окружающих, не задумываясь. Это читалось в его взгляде с толикой безумия.
— Будь умницей и никто не пострадает, — Доминик подошел вплотную. Настолько близко, что я смогла расслышать запах его парфюма, перемешанный с ароматом тела.
И как можно одновременно быть сволочью и пахнуть столь привлекательно?
В голову полезли совершенно ненужные мысли.
— Попрощайся с друзьями и скажи, что уходишь, — наставлял
Моне.
Помимо воли подчинилась, чем вызвала сонм вопросов «куда и с кем?». Пришлось нести какую-то чушь, полностью противоречащую предыдущей легенде. Доминик следил за моими потугами держать лицо перед случайными знакомыми и только что в голос не ржал, видя старания.
— Что тебе от меня надо? — воскликнула, когда оказалась в серебристо-голубом флаере с эмблемой правительственных войск на боку. — И, вообще, кто ты такой, черт побери?
От страха зуб на зуб не попадал, но при этом старалась не показывать своего состояния.
— Определись вначале: то я ангел, а то черт, — заржал мужчина, бросая флаеер с места ввысь.
— Ты меня понял, — рыкнула, вжимаясь в кресло. Пристегнуться мне не предложили, пришлось самой заботиться о безопасности. — Откуда у тебя эта тачка? Угнал? — это было разумным объяснением всего случившегося.
— Вот еще. Я не какой-то там грабитель. Это принадлежит конторе. Моей конторе, — добавил он, — не сводя глаз с траектории полета, высветившейся на экране флаеера.
— Кто ты такой? — прокричала, стараясь перекрыть шум ревущей машины.
— Твой самый страшный кошмар, — заулыбался он, врубая автопилот.
— Зачем ты меня похитил? Я буду жаловаться! — постаралась не поддаваться панике, накатывающей волнами.
— В следующей жизни, крошка. Игры кончились. Где запись?
— Не знаю ни о какой записи. Я вообще не знаю о чем ты говоришь, — включила «дурочку».
Я столько раз повторяла одно и тоже, что сама поверила.
Флаер летел настолько высоко, что определить в каком направлении движется, было практически невозможно.
Резкий выпад со стороны Доминика и мое горло сжимает сильная мужская ладонь. Начинаю задыхаться, пытаясь отодрать чужие руки. Вот только мне это не удается. Слишком неравны силы.
Флаер не автомобиль, из него на полном ходу не выскочишь. А
если и выскочишь, то сразу убьешься. Третьего не дано. Хотя мысль о побеге не покидала.
— Неправильный ответ, — прошипел мужчина, сильнее сдавливая пальцы.
Мое горло горело огнем, сил вдохнуть не было. Все усилия были тщетны. Сознание уплывало, а Доминик все сжимал и сжимал пальцы. И когда до отключки оставался всего лишь миг, захват ослаб.
Я смогла вдохнуть. Жадно. Громко. Взахлеб.
Радость от того, что могу дышать захлестнула с головой. Но тут же погасла. Ибо вздохнуть мне дали всего лишь однажды.
Пальцы сжались, перекрывая воздух.
— Так будет всякий раз, когда ты скажешь совсем не то, что я хочу слышать. Поняла меня? — с иезуитской улыбочкой спросил садист с внешностью ангела. — Если поняла, то моргни.
Я медленно закрыла, а затем открыла глаза. В чьих руках находится горло, тому не особо поперечишь.
— Отлично, — довольно ухмыльнулся мужчина. Он явно наслаждался моментом, чувствуя себя полноправным хозяином положения.
Пальцы медленно разжались, пуская воздух в горло. Я
закашлялась.
— Я жду правильных ответов на вопросы, — угрожающе прошипел Доминик, проведя костяшками пальцев вдоль шеи.
Сейчас он меньше всего напоминал мне ангела. Он даже на демона не был похож. Скорее походил на свихнувшегося психа.
Глаза смотрели в глаза, в то время как рука шарила за пазухой.
Вскрикнула, когда Доминик ущипнул за грудь. Боль обожгла расплавленным железом, пробежала огненной волной по венам.
— Кто тебе Лукас Дол? — внезапно спросил Моне.
— О-отец, — всхлипнула, смотря расширенными глазами на мужчину.
— Мне очень жаль, но ты теперь сирота, — произнес он с мнимым сочувствием. Вот только последнего в нем было меньше, чем птиц в космосе.
Слезы брызнули из глаз сами собой.
— Он долго не хотел говорить где тебя искать. Крепкий был мужик. Жаль — хлипкий.
— Я убью тебя, — бросилась с кулаками.
Мне хотелось разорвать Доминика. Стереть в порошок. А затем развеять по ветру.
Возле моего уха непонятно откуда появился нож.
— Еще одно слово не по теме и ты останешься глухая на всю свою недолгую жизнь, — прошипел мужчина, снимая со своего горла мои руки.
Пришлось подчиниться и сесть ровно, будто в позвоночник кто-то вогнал штырь.
— Так- то лучше. А теперь слушай меня. Я устал от твоей лжи, мне нужны ответы на вопросы. Тем или иным способом я их получу. Уяснила?
Кивнула, чувствуя загнанной в ловушку.
— Как давно ты занимаешься коммерческим шпионажем? -
Доминик больше не пугал, он действовал. Остро отточенное лезвие поползло вдоль шеи, не причиняя боли. Вот только я ощутила как по коже побежала теплая струйка и это был не пот, а кое-что более красное.
— Меня впервые наняли девять лет назад, — ответила глухо.
Жить хотелось с неимоверной силой. Умирать ради идеи, нет, на это я не подписывалась.
Доминик присвистнул, не ожидая такого ответа.
— И что тебя привлекло в этой профессии? — спросил, сверля глазами.
— Деньги, — видела как глаза Моне начали улыбаться.
— Я не сомневался в другом ответе, лживая маленькая сучка, -
он презирал меня всеми фибрами души. Это было так противно видеть. Мужчина видел во мне лишь алчную стерву, жаждущую наживы, мечтающую об обогащении, только и всего.
— Ты ничего обо мне не знаешь, — выплюнула, желая стереть ухмылку с его лица.
— Неужели? — воскликнул он иронично. — Так расскажи, я послушаю. Только не тяни. Иначе потеряю терпение и тогда пеняй на себя.
Холодная сталь взгляда резала глубже, чем клинок медленно ползущий по шее. Мы оба делали вид, что не замечаем его. Я
терпела боль, а Доминик ждал когда запрошу пощады.
— Деньги нужны были не мне, — выдавила из себя, вспоминая как отчаянно искала возможности, чтобы помочь смертельно больной бабушке. Ради нее я была готова на все, даже продать душу дьяволу. Впрочем, то, что случилось в итоге оказалось ничем не лучше.
Она единственный человек, который понимал меня, который во всем поддерживал, помогал, служил мне опорой, наставлял на жизненный путь, оказалась в один миг сломана вирусом, подхваченным во время перелета с Силония на Землю.
— Только не говори, что соседскому котику не хватало на корм.
Ни за что не поверю. Дочь Лукаса Дола родилась с золотой ложкой во рту, — Доминик хорошо подготовился к нашей встрече.
— Я сбежала от отца, не взяв ни одного кредита, — произнесла обиженно. Я до сих пор помнила чего мне стоило принять такое решение и чем это все обернулось.
— А зачем было бежать, если можно жить в роскоши и не надо шпионить и воровать. Пусть бы это делал за тебя папочка. У
него опыта побольше твоего.
— Наверное, понятие «свобода» для тебя пустой звук, — горечь жгла губы.
— Что ты понимаешь в свободе, золотая девочка? — спросил
Доминик, задавая риторический вопрос.
— Возможно, побольше твоего, — произнесла с вызовом.
Знал бы этот демон в шкуре ангела через что мне пришлось пройти, чтобы выжить, имея на руках полубезумную старуху, которую нельзя было оставить ни на секунду одну, тогда бы говорил иначе. Вот только сливать о себе компромат человеку, который с радостью им воспользуется, я не собиралась.
Оглушительный хлопок прервал нашу «милую беседу». Флаер дернулся и изменил направление движения, зарывшись носом вниз. Мы резко начали снижаться. Желудок подскочил к горлу от мгновенного состояния невесомости. Флаер стремительно входил в штопор.
Доминик громко выругался, изо всех сил пытаясь не допустить нашей неминуемой смерти. Я же даже не кричала, понимая, что от меня практически ничего не зависит. Мозг с запозданием обрабатывал информацию, тогда как руки судорожно цеплялись за подлокотники кресла, как будто это могло спасти от неминуемой гибели. Я жалела лишь об одном, что все напрасно.
Мужчина рядом, матерясь как сапожник, взял управление на себя, переведя флаер из автоматического режима в ручной.
— Вот ссуки, обложили со всех сторон, — услышала сквозь шум вылетаемого из пробоины в корпусе воздуха. С трудом подняла голову, чтобы заметить как вокруг нас, словно осы, вились несколько летательных аппаратов неизвестной мне конструкции. Похоже, что нас атаковал один из них, чтобы заставить сесть. Похоже, что не только я лгала Доминику, но и он мне заливал насчет работы на правительство.
Перед глазами возникла картинка из прошлого, когда я, выполняя задание нанимателей, должна была раздобыть секретные материалы, хранящиеся у босса компании, в которой на от момент работала. В рабочее время, зная, что начальник уехал на другой конец города, проникла в кабинет, чтобы скопировать нужную информацию на носитель. Однако мне не повезло и шеф вернулся раньше срока. Пришлось уходить через отрытое окно, расположенное на высоте птичьего полета.
В какой-то миг подумала, что руки не выдержат напряжения и я упаду, превратившись в мокрую лужицу на асфальте перед дверями офисного центра. Но судьба была благосклонна и я не сорвалась. Однако с того времени получила стойкую боязнь высоты. И стоило мне услышать завывание ветра за бортом флаера, врывающегося в пробоину на борту, как воспоминания вернулись, а с ними липкий страх, опутывающий сознание, лишающий воли к сопротивлению.