Борис мазнул кремом, я опустила спинку шезлонга и легла на живот. Даже не оценив, как Макс прыгнул в воду. Хотя вряд ли там было что-то сногсшибательное, с трех-то метров.
- Тебе сегодня долго загорать нельзя, - заявил Борис. – Солнце злое, а ты бледная.
- Я специально ходила в солярий, - возразила я, стараясь говорить спокойно. – Просто у меня кожа светлая, толком не загорает.
Вот чего я на дух не выносила, так это непрошеных советов. Даже если они были вполне по делу. Особенно если выдавались в такой категоричной форме: «тебе нельзя» или «тебе надо».
А можно я сама разберусь, что мне надо и чего нельзя? Вроде, взрослая уже девочка.
- Не злись, - рука легла на спину. Хорошо хоть не на попу.
- Да я не злюсь.
- Ну конечно! У тебя все на лице написано.
- На каком лице, если я носом в полотенце?
Борис не ответил, вместо этого провел пальцем вдоль позвоночника.
- Красивая…
Это была интонация специально для соблазнения. Такого… интенсивного. Чтобы сильно времени не терять. Собственно, почему нет? Меня еще никогда не соблазняли так откровенно. И я была вовсе не против.
Борь, ты, главное, командуй поменьше, тогда все получится.
Я лежала и ухмылялась в полотенце, когда на спину вдруг посыпались капли воды, показавшиеся ледяными. Вздрогнув и едва сдержав визг, я приподнялась резко и увидела – ну да, все того же чертова Макса. Борис что-то сказал ему по-английски, и тот ослепительно улыбнулся:
- Sorry!
И ведь мы не у самой воды лежали. Должен был обтечь уже, пока до нас дошел. Или что, специально отряхнулся рядом, как мокрая собака? Вот ведь придурок!
Я поймала себя на том, что изо всех сил стараюсь не улыбнуться. И не пялиться на его обтянутую мокрыми синими плавками задницу – крепкую, мускулистую. Ну… не слишком откровенно пялиться. В конце концов, мужчины же раздевают женщин взглядом, почему нам нельзя?
Тут я вдруг представила, как взглядом стащила с Макса плавки. Прямо здесь, у бассейна. Вот буквально – подцепила за резинку и стянула. Дистанционно.
Интересно, а неприличные мысли у меня тоже на лице написаны?
На всякий случай я снова уткнулась носом в полотенце. Тем более Макс из зоны видимости пропал.
Борь, ты, вообще-то, можешь продолжать. На чем мы там остановились?
Но, видимо, холодный душ сбил его с настроя, поскольку продолжения не последовало. Мы еще позагорали, лениво перебрасываясь фразами ни о чем, немного подрызгались в бассейне, и я даже пару раз скатилась с горки, одолжив коврик у какой-то девчонки. Договорились, что встретимся после ужина. У меня была первая смена, поэтому оставалось время привести себя в порядок для ночной светской жизни.
Приняв душ, я настроила кондиционер на приятную температуру и прилегла отдохнуть. Полистала в галерее фотки, сделанные при отплытии и у бассейна, отправила несколько Вике.
«ЫЫЫ какой Борюсик!» - тут же прилетело в ответ.
Пока мы трепались в воцапе, незаметно подкатило время ужина. Мой ресторан находился на десятой палубе, и туда уже активно тянулся народ. Отметив в компьютере пассажирскую карточку, девушка-хостес выдала пластиковый номерок, и я пошла разыскивать свой столик.
Моими соседями оказались пожилая супружеская пара из Сингапура и женщина лет сорока из Португалии. Мы познакомились, но довольно сдержанно, и это меня вполне устраивало: мой хилый английский не располагал к бурному общению. Выбор блюд оказался небогатым: что-то мясное и что-то вегетарианское. Однако в бланке меню на завтрашний обед значились уже по четыре варианта закуски, первого и второго. Дело было за малым: догадаться, что именно предлагают. Пришлось звать на помощь гуглопереводчик.
Оторвавшись от телефона, я посмотрела через плечо сидящей напротив Ю Мин и напоролась на взгляд…
Что там Борис говорил? Что лайнер как город, где за две недели можно ни разу не встретиться? А третий раз за один день – ничего?
Макс сидел за соседним столом и таращился на меня, улыбаясь от уха до уха. Так, что губы сами тянулись растянуться в ответ. Вот есть же такие люди, у которых улыбка как зараза: и не хочешь, но подцепишь.
Видимо, Макс расценил это как признак установленного контакта. Потому что когда я, закончив, пошла к выходу, он догнал меня в холле.
- Кэтрин, как насчет выпить в баре?
Ответить я не успела, потому что именно в этот момент принесло Бориса - хотя его смена начиналась еще через двадцать минут. Как будто почуял что-то.
Мгновенно оценив ситуацию, он смерил Макса уничтожающим взглядом и обнял меня за талию.
- Проблемы, Кэт?
Вот интересно, почему «Кэтрин» в исполнении Макса звучало даже мило, а «Кэт» от Бориса как-то не очень? Да еще в сочетании с затасканным до катышков «проблемы».
- Никаких проблем.
Макс состроил какую-то забавную гримасу и испарился. Борис тоже что-то такое сотворил с лицом, но вовсе не забавное.
Дядя, а ты, оказывается, ревнивый?
- Пойду со своими рекламными делами разбираться, - я показала записку, которую взяла с собой, чтобы не перепутать номер каюты. Память на числа у меня была отвратительная. – Напишу тебе, когда закончу.
- Давай, - Борис провел ладонью по моей спине, задержав ее чуть ниже талии. – Договоримся.
***
На мой стук в рекламной каюте никто не отозвался.
Прекрасно! Могли бы и уточнить, после какой смены ужина приходить. Не буду же я тут под дверью целый час топтаться.
Так, господа, я нужна вам не меньше, чем вы мне. Поэтому сделаем ход лошадью.
В «ресторанном» платье карманы были чисто для видимости, пришлось прицепить на пояс микросумку, куда влезал телефон и оставалось немного места для пассажирской карточки, пудреницы, расчески, ручки и упаковки бумажных носовых платков. Вытащив записку, я нацарапала на обороте:
«Приходила, никого не застала, ушла. Я в 730-ой. Смена в ресторане первая».
Подумав, добавила номер телефона и просунула листок в дверную щель. Пусть сами меня ищут. Только уже завтра. На сегодня рабочий день закончен. Даже если он еще и не начинался.
Подумав, я решила в каюту не возвращаться. Платье приличное, макияжа хватит. На вечер сгодится. Ресторан был на этой же палубе, почему бы не сделать кружок… для моциона, - тут я хихикнула, вспомнив Бориса с его ЗОЖем, - и подождать в холле.
Выйдя из внутреннего коридора на открытую часть, я повернула в сторону кормы. Оказалось, что любителей погулять после еды не так уж и мало. Почему-то я думала, что по палубам все должны передвигаться в одну сторону, как на катке, но люди этим явно не морочились. Одни обгоняли, другие шли навстречу.
- Gotcha*! – кто-то поймал меня за талию.
Кто-то? Можно было даже не смотреть.
- Hands off**! – потребовала я, пытаясь не рассмеяться.
Вот правда, он раздражал меня, но при этом я ни капли не злилась. Зато когда что-то правильное начинал вливать Борис, это было уже совсем другое раздражение.
Руки Макс убрал, но все равно остался в опасной близости. А если нас обгоняли, и вовсе притискивался вплотную. Он трещал, как сорока, и мне ежеминутно приходилось просить его говорить помедленнее.
- Откуда ты? – спросил он. – У тебя такой смешной акцент.
- Из России, - не хватало только это скрывать. Кому не нравится, тот может быть свободен.
- Вау, Раша! – Макс закатил глаза и поинтересовался, с кем я оставила своего медведя.
Пришлось сказать, что медведя я сдала в зоопарк, поскольку тот заболел алкоголизмом. Слишком много пил водки из самовара, потерял ушанку и продал балалайку.
- Вернусь домой, заведу нового.
- Следи, чтобы и этот не напивался.
- Ну да. Пьющий медведь – горе в семье.
Мы ржали, как два идиота, и пугали окружающих.
- А ты откуда? – спросила я, отсмеявшись.
- Из Швейцарии.
- Итальянец, француз?
- Швейцарец, - Макс пожал плечами. – Но вообще-то немец. Занимаюсь шоколадом.
- Серьезно? – я снова расхохоталась. – По тебе не скажешь. Вполне стройный.
- Ну так я же его не ем. Только пробую новые сорта. А так выпускаю и продаю. Точнее, моя фабрика.
- Ого! Да ты шоколадный фабрикант!
- Очень маленький фабрикант, - он показал два сдвинутых пальца. – Вот такой. Но надеюсь, что подрасту.
- Обожаю шоколад! – призналась я.
- Серьезно? – он очень точно скопировал мою интонацию. – По тебе не скажешь. Приезжай ко мне в гости, накормлю шоколадом так, что смотреть на него больше не захочешь.
- Зачем? Я хочу смотреть. И есть. Понемногу.
- Тогда дай свой адрес, пришлю посылку.
- Слушай, ты всем так шоколад рассылаешь? – я снова фыркнула. – Ты же меня первый раз в жизни видишь.
- Ну и что? – Макс пожал плечами. – Ты клевая. Тебя хочется кормить… шоколадом. А тот парень – он твой бойфренд?
- Ну… - замялась я, не зная, что сказать.
- Так вы не вместе? Значит, у меня есть шанс? Кэтрин, я классный парень, правда. Я же тебе нравлюсь, скажешь нет?
Елки, вот это напор! И что, интересно, я должна ответить?
«Нет, не нравишься»? Это неправда. «Да, нравишься»? Пожалуй, перебор.
- Пока не знаю, - увильнула дипломатично.
- Значит, надо узнать.
- Ты всегда такой быстрый?
Тут я споткнулась, и он снова подхватил меня за талию. Но руку убрал далеко не сразу. А я притворилась, что не заметила. Почему-то не хотелось опять вопить дурниной про «hands off».
- А к чему терять время? Мы здесь всего-то на две недели.
Ну да, ну да. Как там было? «Мне ухаживать некогда. Вы привлекательны. Я чертовски привлекателен. Чего зря время терять? В полночь. Жду».***
И ведь самое-то интересное, я тоже настроилась на то, что время терять не стоит. Две недели – отпуск, праздник, маленькая передышка между двумя эпохами. Значит, надо брать то, что нравится, не заглядывая за эти календарные рамки. Но мои парни из отдела удачи, походу, решили снова постебаться, подкинув мне проблему выбора.
Борис, конечно, здорово выручил, когда я попала в сложную ситуацию. Но делает ли это меня обязанной? Возможно, он считает, что да. А вот я как-то сомневаюсь.