— Если ты еще раз, упомянешь о нем…
— То что? — оборвала она его, и вдруг заметила, что он принюхивается.
— Малыш, твой запах изменился. Что-то не так, как было вчера. — Задумчиво сказал он.
Девушка внутренне напряглась. Если бы могла побледнеть еще больше, чем была ее кожа вампира, это бы случилось. Он знает…. Он понял…
— Где… Мой… Сын…. - еле сдерживая ярость проговорил Адам запинаясь.
— Ты о чем? — попыталась изобразить непонимание Валери и изогнула бровь.
— Ты из меня что дурака решила сделать? Вчера утром я оставил тебя беременную моим сыном. А сейчас его в тебе больше нет! — проорал Адам вскочив на ноги.
Я тоже встала и злобно сверля его взглядом сказала:
— Не было, нет и не будет никакого щенка у меня от тебя!!!! Я люблю Ри… — она не успела договорить, как он наотмашь ударил ее трансформирующейся рукой оборотня. Сила удара была настолько сильна, что она отлетела на несколько метров. Резко вскочив на ноги, она кинулась на него. Но пока он уворачивался от ее ударов, успел сделать знак рукой и ее скрутили три оборотня, что стояли ранее у дома.
Валери пыталась вырваться, а потом поняла, что еще рано показывать силу и остановила себя. Тогда Адам подошёл к ней и прошипел в лицо:
— Ты за это понесешь наказание! Ты уничтожила моего сына. — перевел взгляд на охрану добавил, — В подвал ее и в кандалы. — Простыми кандалы не будут чувствовала Валери.
Два дня она провела в одиночестве в подвале дома. Ее пристегнули наручниками к цепи в стене, каждую руку по отдельности. И в положении сидя, не удавалось пошевелиться. Ноги тоже были на цепи. Она ослабла без крови. Жажда крови застилала глаза и жгло горло. Чтобы не сходить с ума, она раз за разом прокручивала в воображении, как выберется отсюда и порвет на куски своего пленителя. Разорвать цепи ей не удавалось, они были увиты ветками вербены. Она оставляла на коже ужасные ожоги, и Валери не могла регенерировать. Периодами, она была в бессознательном состоянии. Выходя в реальный мир лишь изредка, она стала вспоминать забытое.
В памяти всплывал ее аборт. Наверное, пришло время. Злость придавала сил и ей нужны были эти воспоминания. Отвар и правда не подействовал на нее. И тогда Давина провела операцию. Опиум, наркоз и остальное на вампиров действовал лишь минуту и тут же организм излечивал себя от лишнего. Ей пришлось терпеть эту боль на живую. Так что вербена ещё цветочки.
Вдруг глаза закололи, она увидела голубые искры и снова перед ней появилось лицо Риана. Ее детки настроили контакт. Значит, они ещё помнят свою мамочку. Валери мысленно, как могла стала представлять места, что меня окружали, вдруг они смогут увидеть. Как вдруг что-то изменилось, и она не поняла что. Риан схватил бумагу и написал "Ты в подвале?". Валери, как прошлый раз кивнула головкой дочери. Риан что-то сказал кому-то стоящему рядом с детьми и снова стал писать: "Подвал того же дома, где ты жила?". Она снова кивнула. Он знает где. Точно знает судя по его вопросам. Значит он скоро придет за ней.
Тут дверь в подвал открылась впустив немного света. Это был Адам, но она его практически не видела, только силуэт, но его запах она не смогла б не узнать.
— Убей меня, ты все равно ничего от меня не добьешься. — Прошептала девушка. Голоса почти не было. Или это сил не было говорить.
— Мне больно видеть тебя такой. — Сказал он и протянул руку к ее щеке. Валери отвернула лицо. — Ты должна понести наказание по закону стаи. Но если ты извинишься и примешь меня, я тебя прощу. Обещай хотя бы попытаться меня полюбить и родить мне щенят. И мы сейчас же вместе отсюда уйдем. — Почти жалобно просил Адам.
Валери снова увидела Риана, он разбил с размаху кресло о стену. Он видел и слышал все, что видит она. Видимо, Донна что — то придумала. Так, пора прервать связь, пока он не узнал про прерывание беременности. Ни к чему ему это знать.
“Прости Риан, тебе не стоит это видеть. Помни, я люблю тебя!” — попыталась она передать ему и замотала головой, чтобы разорвать связь.
— Малыш, что с тобой? Тебе плохо? Я принес тебе крови. — Забеспокоился Адам и поднес к ее губам трубочку со стаканом животной крови. Снова кролики…. Шикарно… Она выпила все, но ей было мало. Ее глаза загорелись красным огнем, но Адам этого не заметил, в его глазах стояли слезы.
— Неужели ты так сильно любишь этого вампира, что даже противишься зову своей волчицы? Ведь она хочет меня, я это чувствовал. Если бы ты знала сколько боли ты мне причинила. — Прошептал ей в губы Адам и стал целовать.
Она выпустила клыки и попыталась укусить его. Он резко отскочил и Валери клацнула зубами по воздуху. В ней проснулся хищник. Необходима была кровь, и она была рядом в живом оборотне. Ей хотелось хоть глотка, и вдруг она согнулась пополам от удара. Она не понимала, за что он ее так ударил!
Адам вскочив на ноги стоял нависая над ней и сверлил злым взглядом, со смесью горечи и боли. Ей даже на секунду стало его жаль. Так сильна была его любовь к своей паре. И тут она вспомнила, ее вкус смертелен волку. А судя по его реакции, он это знал. Валери неосознанно улыбнулась.
— Чему ты улыбаешься, Валери? Ты хотела меня убить?! — заорал он.
— И я бы это сделала, дорогой. — Со злой улыбкой сказала она. А сама себе внутри удивлялась, откуда же в ней столько злобы? Довели волки шерстяные.
Он подошёл ближе и процедил сквозь зубы глядя ей в глаза:
— Ты никогда не сможешь причинить мне вред. Ведь я твоя истинная пара. А ты моя. Ты только моя. И я не позволю тебе в этом сомневаться. — Под конец своих слов снова орал он. БУдто бы убеждал сам себя в этом.
— Да задумайся ты! На истинную пару никогда не поднимется рука! Ни у одного из пары. Ты бы не смог меня ударить! Я бы не смогла совершить укус. Укус смертельный для волка. Но я почти это сделала, если бы ты не отпрыгнул.
— Истинная пара связана друг с другом эмоционально и физически. Причинить вред своей половине, это все равно что покончить с собой. Боль пары ощущается выше, чем собственная боль. Будь та боль физической или моральной неважно. И ты это знаешь. Но не хочешь признать. А моя пара — Риан! — сказала я.
Он замахнулся ударить, но опустил руку и резко развернувшись выскочил из помещения. Валери снова осталась одна, предоставленная своим мыслям. Ничего, она была готова вытерпеть все, лишь бы снова когда-нибудь увидеть своих детей: Алексея, близнецов и конечно Риана.
Шли дни, два раза в день к ней приходил Шон, давал выпить стакан кроличьей крови и молча уходил. Каждый раз, как она пыталась с ним заговорить он прикладывал палец к губам призывая к тишине и показывал на верх. Понятно, Адам наверху и слушает. От Риана тоже не было вестей. Каждый день она обращалась к нему зная, что он ее не услышит. Валери мысленно рассказала ему всё, что происходило с ней за последний месяц. Ничего не утаила. И ей будто бы становилось легче. Иногда она видела его рядом с собой. Она даже чувствовала его, будто он рядом, тянет к ней руку, успокаивает и… видение исчезало. Возможно, у нее начинался бред от тоски и безысходности. Она не замечала, как летели дни и ночи. Ведь она не видела, что там за стенами дома. Окон не было в подвале. Хорошо хоть не было так же крыс и сырости. Подвал был предусмотрен лишь для пленников. По бетонным стенам висели цепи и кандалы. Был еще матрас у противоположной стены на полу, такой же как и под ней. А в углу у входа стол с какими-то приборами и пара бочек вина под ним.
Хотелось бы сказать, что однажды утром, но она не знала, что за время суток было, когда к ней в подвал спустился Адам и сообщил, что прошла неделя с их последнего разговора. Ей нечего было ему ответить. Слабость и полубессознательное состояние не позволили даже съязвить. Она только тихо зарычала, когда он приблизился.
— Малыш, прошу тебя. Скажи, что принимаешь меня. — с болью в голосе просил он.
У нее сложилось впечатление, что ему было жаль ее. Но ей стало жаль его больше, чем себя. Он мучился от неразделенной любви. За что его так наказал судьба? Что он такого успел натворить, что его наказали прожить всю жизнь в одиночестве, страдая от того, что его единственная, истинная, та от которой могут быть здоровые и сильные дети по любви, не хочет его. Но Валери уж точно не виновата в его несчастье, потому собралась с силами и проговорила:
— Ни… Ко…гда…
— Тогда я принесу сюда кровать. Ты будешь жить здесь и рожать мне детей. Большего мне от тебя будет не нужно…
— Ну это вряд ли, волк! — тихо, но очень грозно прорычал голос с лестницы.
Сердце Валери чуть не выпрыгнуло из груди. Неужели снова мерещится? Ведь она слышала его голос. Голос Риана. Затем, прозвучала пара глухих ударов и тишина. Попыталась настроить зрение, но ей это плохо удается. Только смутные очертания. И тут, ее нюх уловил родной запах.
— Родная, любимая посмотри на меня. — Прошептал Риан над самым ухом.
— Я… Схожу с ума? — прошептала она. — Я вижу Риана, — сказала Валери будто себе.
— Нет, Лера, это я. — сказал Риан. — Мы уходим.
Его запах и его голос, были настолько реальны, что она заплакала бы от счастья, если б могла. Он снял вербену с ее рук, и просто порвал железные кандалы. Затем, одним ударом разбил крепление цепей на ногах. А Валери всё ещё не могла поверить, что он нашел ее.
— Вот, пей. — он сунул ей в рот трубочку пакета с кровью. Ее глаза вновь загорелись, в горле нарастал пожар и она стала пить. Потом ещё пакет и ещё. Ночное зрение вернулось в норму. После четвертого пакета донорской крови, раны на ее руках и ногах, от цепей стали затягиваться.
— Риан, ты здесь. Я …
— Ничего, не говори детка. Мы все обсудим потом. Сейчас нужно решить несколько более важных вопросов. — Он взял ее на руки и вынес из подвала. Три тела валялись в коридоре, вокруг них стояли вампиры. Пройдя в комнату, она увидела на полу Адама, связанного, и над ним стоял Эван. Риан посадил ее в кресло и тут в дом влетела Давина:
— Доченька. Ты цела? Как же я переживала. Я уже девятый день не ем и не сплю. Я с ума сходила за тебя. А этот, позор волков, меня даже проведать тебя не пускал! — и она сплюнула под ноги Адаму.