Перед ней стоял Токман, тот самый, которого она видела в доме Сергея, он говорил, что ведет Шиловское дело.
– Здравствуйте, – выдохнула, шагнув назад, – что-то случилось?
– Завтра первое заседание, и ты должна быть готова как свидетель.
– Но меня ни разу даже никуда не вызывали. На допрос…
– Это не имеет значения.
– Ладно.
– Кухня там? – Иван указал пальцем вправо и, не спрашивая разрешения, прошел вглубь квартиры, прикрыв за собой дверь. – Сейчас я задам тебе несколько вопросов, и мы с тобой ответим на них правильно.
– Что значит правильно?
– То и значит. Садись.
Отрада присела на самый край стула, поглядывая на Токмана слегка ошарашенно.
– Ты приехала очень вовремя. Завтра в одиннадцать тебе нужно быть в суде.
– Хорошо, я приеду.
– Отлично.
Иван мучил ее больше часа, все спрашивал, а после вдалбливал ей в голову ответы. Читал нотации о том, что для положительного исхода дела важна каждая деталь. Будто она и сама этого не понимала. Когда Иван ушел, Алёна выдохнула, от его отсутствия в этой квартире ей стало значительно легче.
В одиннадцать утра следующего дня Отрада уже была в здании суда. Ожидала, когда ее вызовут. Коридор был наполовину заполонен людьми, но, несмотря на это, было довольно тихо. Она читала книгу, но в какой-то момент неосознанно оторвала взгляд от страниц, слегка запрокидывая голову. Она словно что-то почувствовала, и это было действительно так.
Азарин широким шагом прошел мимо нее, останавливаясь на расстоянии пары метров. Он пришел с охраной в лице трех человек и рыжеволосой девушкой. Высокая, длинноногая, с яркими зелеными глазами, она стояла рядом с ним, что-то бурно рассказывая. Отрада не сразу обратила внимание на планшет, который незнакомка сжимала в руках. Они читала и, видимо, была новой ассистенткой. На фоне этой яркой дамочки Алёна почувствовала себя молью, белой, незаметной.
Хотела отвести глаза, но в тот же миг столкнулась глазами с Сергеем. Но Азарин быстро отвернулся. Помявшись, Отрада набралась смелости и, поднявшись со стула, шагнула в сторону Сережи.
Пока она шла, чувствовала, что он вновь на нее смотрит, а когда взглянула ему в лицо, заметила, как мужские губы изогнулись в подобие улыбки, точнее ухмылки.
– Здравствуй, – прижала к груди книгу, останавливаясь напротив Азарина.
– Свидетель Отрада, проходим в зал, – громкий голос позади заставил ее вздрогнуть, обернуться и, не дожавшись от Сергея хоть каких-то слов, пройти в открытую для нее дверь.
Пока она шагала в зал суда, Азарин то и дело касался ее глазами. Думал, что отпустило, где-то даже обрадовался ее исчезновению, потому что успел от этих эмоциональных качелей, а сейчас увидел ее растерянный взгляд, понимая, что ни черта его не отпустило. Все осталось по-прежнему.
– Жанна, освободи мой сегодняшний вечер полностью.
– Но у вас…
– Освободи.
– Сейчас все сделаю.
Пока девушка совершала звонок за звонком, Сергей прошелся вдоль коридора, коснулся пальцами противоположной стены, взглянул на часы, раздраженно стуча ногтем по циферблату на запястье.
– Перерыв до завтрашнего дня.
Азарин слышит перешептывания, упуская из вида открывшуюся дверь. Чуть позже до него доносятся громкие крики, обвинения, надрывный грубый голос, который срывается на визг.
Обернулся, теперь уже замечая все до мельчайшей детали. Видит Алёну, она стоит с какой-то женщиной, выслушивая в свой адрес оскорбления. Слушает и вертит головой по сторонам, словно кого-то ищет.
Сергей делает несколько шагов к ней навстречу, появляясь в поле ее зрения. Девушка скользит по нему взглядом и вмиг замирает. Смотрит на него пристально, сводя с ума. Уголки ее губ становятся мягче, она робко улыбается и подается вперед, не обращая никакого внимания на упреки, летящие ей в спину.
Они оказываются на расстоянии пары сантиметров. Она задирает голову, смотрит ему в глаза и тихо произносит:
– Я рада тебя видеть.
– От-рада, – склоняется к ней, вдыхая запах легких цветочных духов.
Алёнка смеется, поджимает губы.
– Пообедаем? – скользит пальцами по ее предплечью, и она кивает. Уходит с ним.
Сергей пропускает ее вперед, лично открывает дверь машины, невзначай дотрагиваясь до ее изящной спины. Их словно окутывает туман, густой, позволяющий видеть лишь на расстоянии вытянутой руки, идеально, чтобы остаться вдвоем, и чувствовать только друг друга.
– Кто эта женщина? – Азарин передергивает плечами.
– Бывшая свекровь. Куда мы едем?
– А куда ты хочешь?
– Все равно, главное, чтобы было тихо. Мне нужно с тобой поговорить.
Азарин кивает, и машина трогается с места. Они едут в его ресторан, минуют администратора и не задерживаются в зале, он тащит ее в кабинет. Шокированный управляющий роняет из рук папку, когда они почти что вламываются в его обитель.
– Оставь нас, – это все, что говорит Сергей, прежде чем мужчина улепетывает подальше, прихватив с собой ноутбук.
Отрада смотрит вслед уходящему, медленно переводя взгляд на Азарина.
– Неудобно получилось.
– Плевать, – тянет ее на себя, – о чем ты хотела со мной поговорить?
– Сказать, что была не права, тогда, в баре и машине… я была не права.
Он улыбается ей в губы, а пальцы проворно проскальзывают под ее майку, расстегивают крючки бюстгальтера.
– Что ты делаешь? – она вздрагивает, положив свои ладони на его плечи.
– Принимаю извинения.
– Ты ни разу не позвонил за этот месяц.
– Я дал тебе время для размышлений. Ты должна была понять, чего хочешь.
– И я поняла.
– Чего же?
– Тебя, – шепчет ему в губы, приподнимаясь на носки.
Сергей касается ее губ языком, чувствуя прилив адского возбуждения. Ладони проходятся по стройному телу, сжимают талию и выше, добираясь до груди. Он тянет Алёну на диван, задирая узкую юбку цвета мака к округлым бедрам, так чтобы ей было легче развести ноги, сесть сверху. Наконец снимает с нее эту майку, она мешает, не дает насладиться изгибами идеального тела.
Он плавится от ее прикосновений, нежных, обжигающих. Тонкие пальцы торопливо расстегивают пуговицы на мужской рубашке, а после касаются груди, выводят незамысловатый узор.
Они трогают друг друга, не прекращая визуального контакта. Смотрят в глаза, наслаждаясь каждой секундой пройденного времени.
Алёна подается вперед, прилипает к его губам своими, стискивает в кулак волосы на его голове, трепля укладку. Немного приподымается, чтобы оказаться ближе, теснее. Невыносимые импульсы и ощущение полного блаженства, когда ты наконец-то дорвался до чего-то запретного. Эти чувства обоюдны, неконтролируемы.
Ее спина покрывается легкой испариной, он проводит по влажной коже, сжимая ее аккуратную грудь с острым соском в ладони, срывая с женских губ тихий стон.
Алёна тянется к ремню на мужских брюках, мешкает, осознавая, что он делает все за нее. В ушах встает звук расстегивающейся молнии, а влажная головка упирается в разгоряченное лоно. Отрада стягивает осточертелую ей рубашку с Азаринских плеч, победоносно проводя острыми ноготками по чуть смуглой коже. Ее трясет от собственного возбуждения и неконтролируемых эмоций.
– Презерватив…
– Кольцо… можно так, – шепчет бессвязно, – Сережа, – всхлипывает в нетерпении, когда его руки сдавливают ее ягодицы, донельзя медленно опуская на возбужденный член.
Чувство наполненности сводит с ума, заставляет выгнуть спину, позволить мужским губам поочередно обхватить ноющие и жаждущие внимания соски. Выдохнуть горячий воздух, смешанный с гортанным стоном, когда темп нарастает.
Реальность вокруг становится едва различимой. Он видит лишь ее, вдыхает аромат кожи, ненасытно вдалбливаясь в ее тело. Трогает, целует, абсолютно растворяясь в ней. Он так долго ее ждал, именно ее. Она въелась в кровь, стала настолько близкой, практически неотделимой. Она, Алёна, наполнила его жизнь чем-то новым, доселе ему чуждым.
Последний толчок, резкий, глубокий, провоцирующий взрыв. Плотно сжатые веки и громкий стук ее сердца. Поцелуй во вздымающуюся грудь и выше к ключице, шее, отыскивая пухлые женские губы. Переплетение языков и привкус общего сумасшествия.
Она слегка отстраняется первой, облизывает и так влажные губы, проводит костяшками пальцев по его небритой щеке, улыбается. Она так очаровательно улыбается.
Он сжимает ее в объятиях, зарывается пальцами в густые, светлые волосы, похожие на снег. Проводит ладонью по лицу, обхватывая губами мочку ушка. Он все еще в ней. Каждое прикосновение ее рук подводит к новой черте возбуждения. Когда плоть вновь наливается кровью, крепнет.
Алёна ерзает, вынуждая его рыкнуть, есильн стиснуть ее бедра, удерживая в одном положении.
– Ты такая красивая, – понижая голос.
– Ты тоже ничего, – смеется, вздрагивая от прикосновений его пальцев к шелковистой коже внизу. Легкие, потирающие движения. Скольжение, которые вынуждают замереть, повести плечом влево и закусить нижнюю губу.
– Правда?
У него хриплый голос, Сергей смотрит на ее лицо, расширенные зрачки, продолжая распалять ее тело, вынуждать тянуться к нему навстречу, впиваться ногтями в его предплечья.
– Самая, – вдох, – настоящая.
Ее потряхивает. Все чувства обостряются до предела. Она стонет в такт движений его пальцев, ощущая наполненность, до одури хочет привстать, чтобы опуститься на его плоть, но он не позволяет. Заставляя кончить лишь от его пальцев, вскрикнуть, вздымаясь в небо. Отрешаясь от реальности, почувствовать дрожь наслаждения.
А дальше как по замкнутому кругу. Ускоренный темп, поцелуй, всхлипы и нетерпение.
Алёна прикрывает глаза, нежась в стальных объятиях, только теперь понимая, что она сделала. Пришла сама, согласилась на близость, вот так просто, по щелчку пальцев. Жалеет ли она об этом? Скорее всего, нет. Трогает его спину и ни капли не сожалеет о содеянном. Ей это было необходимо. Весь этот месяц она выстраивала внутри себя невероятно высокую, крепкую плотину, отгораживалась от воспоминаний, прошлой жизни, но никак не могла выбросить из головы слегка размытый образ Азарина. Он преследовал ее во снах, каких-то незначительных мыслях, действиях. Ходил по пятам.