Время тянулось бесконечно. Служанки суетились, Эль скучала, а Рейн не находил себе места. То и дело ловя взгляд госпожи, он видел в нем отголоски собственного волнения. Когда все, наконец, отправились спать, Рейн вздохнул с облегчением.
Как он не прислушивался, уловил шаги Эль, лишь когда она уже стояла у балкона. Очертания девичьей фигуры угадывались за тонкой занавесью, та укрывала ее как фата невесту. Смотреть на девушку было пыткой и наслаждением.
– Госпожа, – голос осип, – вы пришли.
– Ты позвал, и вот я здесь, – она не спешила выходить из-за занавеси.
Хоть Рейна одурманило присутствие Эльмидалы, ему хватило ума заметить нестыковку. Ему бы признаться, что он не назначал встречу, что все затеяла Тантала, которая, как он теперь подозревал, вовсе не была ей подругой. Но он боялся, что она уйдет. К Велу осторожность! Сегодня он будет безрассудным.
– О чем ты хотел поговорить? – спросила она.
Надо было намекнуть на освобождение, но плевал Рейн на свободу. Он приблизился к Эль, быстрым злым движением откинул занавесь, чтобы не мешала любоваться девушкой. И застыл, не зная, что делать дальше. К чему разговоры? Ему бы вот так стоять и смотреть на нее. Вечность. Большего счастья пожелать нельзя.
Эль вздрогнула, но не отступила. К руке Рейна точно гирю привязали, такой тяжелой и неповоротливой она была, когда потянулась к девушке. Но цели не достигла. Пальцы замерли в сантиметре от щеки. Кожу покалывало от близости к желаемому, а сердце ныло от невозможности дотронуться. Что за пытка?
Девушка качнулась вперед, как если бы хотела прижаться щекой к его ладони, но не отважилась. Затем встрепенулась, приходя в себя, попятилась. Секунда и Рейн упустит шанс навсегда. Ему первый чудом выпал, второго точно не будет. Он едва слышно позвал ее по имени. Коротким словом – Эль – высказал все, что у него на сердце. Это было и признание, и мольба, и страх на пару с надеждой.
Она остановилась, будто наткнулась спиной на стену. Все сразу стало неважно: опасения за собственную жизнь, желание вернуться на материк, ненависть к положению раба. Перспектива быть обезглавленным за прикосновение к Богине не так пугала, как вероятность жить вдали от нее, так и не узнав, каково это – дотрагиваться до Эльмидалы. И не урывками, не вскользь, не случайно, а осознанно, по собственному выбору.
Дальше было как во сне: шаг навстречу друг другу, несмелые, а где-то неловкие прикосновения, едва-едва самыми кончиками пальцев, так что даже порошок не смазывался. И, наконец, почти целомудренный поцелуй.
Не смея целовать Эль по-настоящему – глубоко и сильно, Рейн слегка притронулся к манящим губам. С трепетом и преклонением попробовал их вкус. Поцелуй лег на сердце печатью. Словно Эльмидала поставила на нем свой знак. Ему было невдомек, что знак, в самом деле, остался – порошком на его губах.
А потом Рейн услышал крик:
– Стража!
И душа, которая миг назад парила в небесах, рухнула наземь.
Глава 22
Проводив следователя до двери, Марика доплелась до кресла и рухнула в него подстреленной птицей. Что сказать Саби? Как оправдать провал?
Будто подслушав ее мысли, в гостиную ураганом ворвалась Саби.
– Либо это самый быстрый секс в мире, либо он от тебя сбежал, – заявила она.
Марика застонала. Она надеялась на передышку, но закончив бой со следователем, предстояло выдержать новый – с напарницей.
– Второй вариант. Он меня не захотел, – призналась она.
– А ты облизывала губы?
– Да все я делала! И губы облизывала, и вырез показывала, и трогала его, где можно и нельзя, но он все равно меня отверг.
– Почему? – искренне недоумевала Саби. В ее голове не укладывалось, как такое возможно – мужчина отказался от секса.
– Заявил, что у него дела.
Саби хмыкнула, не поверив. Марика разделяла скепсис напарницы. Она до смешного мало знала о противоположном поле, но и ее скудных познаний хватило, чтобы сообразить – отказ шит белыми нитками.
– Правда, он намекнул, что я ему нравлюсь, – добавила она.
– Вот! – Саби оживилась. – Значит, не все потеряно. Завтра попробуешь еще раз.
– Или он арестует меня, едва увидев.
– Думаешь, пора бежать с островов?
– Мы не выполнили задание, – напомнила Марика.
Каждая в красках представила реакцию матери-настоятельницы на провал. Саби скривилась, а Марика поежилась.
– Нет, – протянула напарница, – пока наследник жив, мы отсюда ни ногой. Но раз уж ты занята следователем, принца я возьму на себя. Иди-ка спать. К утру тебе надо быть свежей и румяной, а главное полной сил. Говорят, следователь Дарквинн неутомим в постели.
Саби расхохоталась, наблюдая за тем, как она краснеет. Подхватив юбки, Марика бросилась в спальню, подальше от насмешницы.
Сон не шел. Марика то вспоминала, как Дарквинн чуть не поцеловал ее, и тело охватывала приятная истома. То на разные лады представляла близость с ним, и холодела от ужаса. Перепады настроения вымотали ее в конец, и она забылась тяжелым сном без сновидений. А утром принесли записку от следователя, в которой он приглашал ее на ужин. Впереди ждал хлопотный день, а затем полная ужасов ночь.
Марика этого не знала, но Дарквинн тоже готовился к встрече. Пополняя энергию первыми лучами солнца, он обдумывал важный вопрос – когда выпить противоядие. Сделать это сейчас или принять его перед приходом девушки? А вдруг ужин затянется. Насколько действие противоядия ограничено во времени? Его познания о яде дишкан и всего с ним связанного были столь скудны, что он не мог решить даже такой малости.
В конце концов, он отложил противоядие на вечер. Когда дело касается дишканди, лучше перестраховаться. Поразительно, как сильно он нервничал. Словно мальчишка перед первым в жизни свиданием.
Марика вышла из дома незадолго до заката. Чем ближе подходила к гостинице, тем тяжелее переставляла ноги, точно была обута в каменные калоши. Под конец она шаркала, как старушка, ссутулившись и глядя в землю. Вряд ли ее походку можно было назвать соблазнительной.
В гостиницу она вошла мрачнее тучи. Мысль отравить следователя уже не так пугала, как необходимость переспать с ним.
Пол устилал ковер, скрадывая шаги, и Марика бесшумно подкралась к номеру. Желание убраться подальше с островов боролось с долгом. Если от следователя она еще сбежит, то от матери-настоятельницы не скрыться. Она найдет Марику, где бы та ни пряталась. И накажет так, что ночь со следователем покажется приятной шалостью. Марика была готова переспать с командой корабля, лишь бы не угодить на расправу к матери-настоятельнице.
Она так и не постучала, дверь открылась сама.
– Марика, – Дарк кивком приветствовал девушку и обратился к мальчишке-подручному: – Бир, ступай к себе. Нам с леди надо поговорить.
– Знаю я ваши разговоры, – проворчал мальчик, взъерошенный словно воробей, потрепанный кошкой. За свои слова он схлопотал подзатыльник и ушел, потирая ушиб.
На этот раз Марика оделась строго, что пришлось Дарку по вкусу. Он любил оставлять простор для фантазии. А чрезмерная открытость убивала интригу. Скромницей с волосами, заплетенными в две косы, и нежным румянцем на щеках Марика нравилась ему больше одалиски, в облике которой предстала накануне.
Дарку было невдомек, какой бой она выдержала за право одеться и причесаться так, как ей хочется. Саби рвалась повторить вчерашний образ, но Марика настояла на своем. В итоге напарница сдалась. «Что ж, – сказала она, – может, так будет лучше. Кто знает, на что клюет следователь? У солнечных своеобразный вкус». Стоя перед Дарквинном и глядя в янтарные глаза с расширившимися зрачками, Марика поняла, что угадала.
Ужин проходил в приятной атмосфере. Следователь умел поддержать разговор, и Марика сама не заметила, как расслабилась, но не забыла о противоядии. Сегодня Марика была настроена решительно. Саби сказала, что не пустит ее домой, пока она не выполнит задание. При первом удобном случае, а он представился лишь за десертом, она вылила содержимое флакона в бокал Дарквинна. Противоядие мгновенно растворилось в вине.
Дарк накануне ужина развел в бокале с вином противоядие, но пить его не спешил. Во-первых, он хотел сохранить трезвую голову, поэтому за весь ужин не притронулся к спиртному. Во-вторых, в его планы входило принять противоядие как можно позже, чтобы, не дай Небесный отец, оно не успело выветриться.
Но в какой-то момент он забыл о своих намерениях. Разговор увлек его, из головы вылетело, зачем он здесь. Словно это был обычный вечер, и напротив сидела нормальная девушка, а не кровожадная убийца. Хотя последнее еще надо доказать. Он помнил свое прошлое заблуждение.
Захваченный беседой Дарк вышел вместе с девушкой на балкон, бокал по-прежнему стоял на столе.
– Какие удивительные звезды, – Марика запрокинула голову, глядя на небо. – На материке совсем другие созвездия.
– Мне было двадцать, когда я впервые увидел звезды и луну, – признался Дарк. – Они поразили меня сильнее, чем ночная тьма.
– В Гелиосе ведь не бывает ночи? – уточнила она и, получив в ответ кивок, спросила: – зачем ты покинул родину, Дарквинн? Неужели только ради мести?
Она впервые обратилась к нему по имени. То, как оно прозвучало в ее устах, отозвалось в теле пьянящим восторгом. Как если бы ее губы и язык не произносили звуки, а ласкали Дарка.
– Хотел посмотреть мир, – хрипло ответил он.
Их разделяло расстояние равное вытянутой руке, но Дарку дистанция виделась пропастью, и он отчаянно жаждал ее преодолеть. Отчего он так остро реагировал на присутствие Марики? Ладно бы у него женщины давно не было. Тогда бы списал порыв на долгое воздержание. Но ведь недели не прошло с последнего раза.
Девушка, почуяв его настрой, замолчала на полуслове. В карих глазах плясали искры не хуже звезд, которыми она только что любовалась. Не отдавая себе отчета, Дарк устремился к Марике. Один широкий шаг – и пропасти нет. Теперь он стоял так близко, что чувствовал ее дыхание на лице и ощущал запах лаванды от волос.