«И как они посмели доверить это Мандрагору? – взъярилась она. – Устраивают праздник без меня? Им всё равно, куда я подевалась? Разве не я их драгоценная спасительница мира и всё такое?»
Не говоря о том, что последняя ссора с Белладонной прошла с большим размахом. Выходит, мать, чтобы насолить дочери, решила устроить праздник для всего племени в честь сожжения Улья, и пусть пантеру добывает кто-то другой! Будто ей всё равно, участвует Росянка или нет. Знает, конечно, что дочь в конце концов вернётся, всё равно больше идти некуда.
«А если бы я не вернулась… просто ушла бы…»
И невольно прикоснулась к мешочку с нефритовой лягушкой.
«Могла бы уйти. Белладонна даже не знает об этом. Но не уйду, потому что у меня есть цель, и это – месть. Я вылупилась только ради того, чтобы сокрушить наших врагов!
Вот почему я всегда возвращаюсь. Не ради Белладонны или Цикуты, а чтобы однажды стать той, кто навсегда очистит Панталу от ядожалов!»
В мыслях невольно всплыла крошечная мордочка, выкрикивающая: «Росяна!», и листокрылая нахмурилась.
Ладно, двоих можно оставить.
Пантера внизу сделала ложный выпад. Мандрагор взвизгнул и швырнул в неё грохочущий стручок, отскакивая к краю пятачка. Крапива с шумным вздохом закатила глаза.
– Он должен научиться, – сказал Аконит.
– Зачем? – протянула она. – Я бы управилась намного быстрее без всякой магии, – для магии у нас есть Росянка.
– Сейчас её с нами нет, – возразил Аконит. – А потом, она может отправиться на другое задание. Что будет, если нас атакуют и Мандрагору придётся встать на защиту?
– Тогда мы умрём, и он первый, – отрезала Крапива.
– Я вас слышу! – запротестовал Мандрагор. – И это не помогает!
Дракон зарылся когтями в лесную подстилку и зажмурился.
Да ради всех деревьев, не закрывай ты глаза! У тебя же под носом пантера!
Вот почему Мандрагора никогда не допускали к атакующей магии. Ему всегда требовалось «сосредоточиться и сделать вдох», даже в чрезвычайной ситуации.
Росянка не могла допустить, чтобы его растерзала пантера, даже если это облегчит жизнь ей самой. Поэтому она направила силу в древесный ствол, корни, дальше через мхи и папоротники в колючие дебри терновника позади пантеры. Когда та пригнулась, готовая прыгнуть на Мандрагора, Росянка уже управляла корнями под лапами зверя. За секунду до того, как гигантская кошка атаковала, новый терновый куст вырос из-под земли прямо ей в брюхо. Цепкие колючие ветви увязли в шерсти, разрастаясь в мгновение ока и усиливая хватку. Яростно взвыв, хищник попытался высвободиться, но чем больше бился, тем сильней запутывался.
Крапива и Аконит на своих ветвях выпучили глаза в немом изумлении. Росянка зажала морду лапой, чтобы не рассмеяться.
Мандрагор открыл один глаз, затем другой, глядя на пантеру с радостным удивлением.
– Ого! Это что, я сделал?
– Сынок! – возопил Аконит. – Ты только глянь! Просто невероятно!
– Ага, конечно, – хмыкнула Крапива, вернув привычную насмешливую гримасу. – Ничего подобного. Эй, Росянка, выходи! Меня не одурачишь, я знаю, ты где-то здесь.
Та затаила дыхание, гадая, не пронесёт ли. Аконит с Мандрагором обшаривали взглядом деревья, и, разумеется, именно в этот миг тишину нарушил громкий писклявый голосок:
– Рося-я-яна!
– Что это? – шарахнулся Мандрагор.
– Похоже на совсем маленького дракончика, – ответил отец.
– Похоже на то, что я права, – отрезала Крапива. – Росянка, выходи!
Она вздохнула. Все слышали доносящиеся сверху возню и шиканье, не говоря о новых воплях.
– Ку-у-учю-ю-ю!!!
Ох уж эти драконята!
Росянка спрыгнула с дерева и приземлилась, подняв облако влажных листьев.
– Привет, Мандрагор!
– О! – Дракончик уныло свесил крылья. – Так это и правда ты.
– Ну извини, что не дала тебе стать праздничным блюдом для пантеры! – проворчала она, дёрнув хвостом в направлении пойманного хищника.
– Так я и знала, – ухмыльнулась Крапива.
– Прости… то есть спасибо тебе, конечно, – смутился он. – Я просто немного переволновался.
– Понимаю, – кивнула Росянка, – но ты должен научиться ощущать растения с открытыми глазами. – Она зыркнула на Аконита. – Особенно если твои безответственные родные будут и дальше рисковать твоей жизнью.
– Я за ним присматривал, – отмахнулся Аконит. – А что там за гвалт наверху?
Он поднял бровь, будто сам никогда не слышал истерики голодного дракончика.
– Эй, можете спускаться! – крикнула Росянка. – Не трогайте ничего, кроме самого дерева!
У Крапивы снова отвисла челюсть.
– Кто там? – резко спросила она. – Они не знают, как вести себя в джунглях? Ты что, привела к нашим деревьям чужаков?
– Не устраивай трагедию на ровном месте, – огрызнулась Росянка. – Эти чужаки могут помочь.
– А родители об этом знают? – задал Аконит один из самых бесящих вопросов на свете, от которого Росянку уже тошнило. Белладонна с Цикутой обошлись без неё, когда жгли улей. Значит, и она, приведя ядожалов и шелкопрядов в джунгли, обойдётся без их разрешения!
Первым с дерева спрыгнул Мечехвост, и слой мха с перегноем хлюпнул под его весом. Драконья ловушка его изрядно потрепала, но всё же шелкопряда было трудно с кем-либо спутать.
Крапива собиралась что-то прорычать, но тут на землю спустился Синь, и она потеряла дар речи. В Отравленных джунглях не было ничего похожего по цвету на его крылья. Племя Росянки не привыкло к такому богатству синевы.
Но даже прекрасные крылья Синя не смогли бы отвлечь листокрылов от Сверчок, которая осторожно спустилась, укачивая Шмель.
Крапива развернула крылья с яростным шипением, Аконит схватил колючую лиану, и даже Мандрагор приглушенно зарычал.
– Успокойтесь, всё в порядке, – заторопилась Росянка. – Они со мной!
– В каком ещё порядке?! – завопила Крапива. – Ядожалы – здесь? Да что с тобой такое? Королева Оса уже всё рассмотрела!
– Нет! – отрезала Росянка. – Королева не может управлять их разумом. Она не знает, где они, и не знает, где мы. Ничего не изменилось! За исключением того, что теперь у нас есть огнешёлк.
Аконит удивлённо фыркнул и кивнул на Синя.
– Этот?
Росянка на мгновение засомневалась и тут же разъярилась на саму себя. Откуда вообще взялось это странное чувство?
– Да, – ответила она.
И снова это чувство из-за тревоги в глазах Синя. Но ему совершенно не о чем волноваться! Он будет полезен нам, а мы защитим его от королевы Осы. Все в выигрыше.
– Я бы не сказал, что у вас есть огнешёлк, – с важным видом вмешался Мечехвост. – Я имею в виду, да, Синь огнешёлковый, и он здесь, но это его огнешёлк. И он не чей-то дракон, а свой собственный!
– Хм-м-м, – протянул Аконит. Не обращая внимания на тираду, он сосредоточенно разглядывал Синя своими бездонными карими глазами. – Тогда почему нельзя оставить его и убить остальных?
– Потому что они все полезны, – быстро ответила Росянка, стараясь, чтобы голос звучал напористо и не так, будто она несёт чепуху. – Особенно ядожалиха. Она неуязвима для контроля разума. Мы думаем, она вычислила, как королева Оса это делает.
– А этот? – спросила Крапива, махнув лапой на Мечехвоста. – Выглядит бесполезным.
– Ладно, может, «полезные» и не совсем точное слово, – исправилась Росянка, заработав оскорблённый взгляд от сине-бело-оранжевого дракона, – но мы не можем его убить, потому что огнешёлковый расстроится. Оно того не стоит.
Синь моргнул и шагнул ближе к Мечехвосту. Его антенны раскручивались в тонкие дрожащие антенны над головой, словно усики плюща в поисках опоры.
– Я полезный! – запротестовал Мечехвост. – От меня уйма разной пользы. Я умный, много знаю, могу драться с ядожалами, и я член «Хризалиды» – кажется, об этом все забыли? Я революционер-подпольщик, и ещё, кстати говоря, со мной поболтать приятно.
– А маленький дракончик? – спросил Аконит.
– Эксперимент, – ответила Росянка. – Мы думаем, её разум тоже не поддаётся Осе.
– Вы думаете? – передразнила Крапива. – Более тупого и рискованного эксперимента не придумаешь!
– Пока всё идёт отлично! – вспыхнула Росянка.
– Тебе всё сходит с рук, потому что ты дочка Белладонны и вся из себя такая особенная! – заорала Крапива. – Но на этот раз ты зашла слишком далеко! Такого никто не потерпит!
– Пойдём, спросим Белладонну, что делать, – сказал Аконит, кладя Крапиве лапу на плечо.
– Ладно, – вывернулась дочь, – но я и так знаю, что она скажет. Мы скоро вернёмся, чтобы прикончить твоих любимчиков!
Потом свернула крылья и перед тем, как развернуться и уйти, ещё раз выразительно зашипела, глядя на Росянку.
– Ждите нас здесь, – велел Аконит.
– Я останусь с ними, – предложил Мандрагор.
Отец лишь слегка пожал плечами и скрылся в зарослях следом за дочерью.
Росянка села, раздражённо фыркнув. Всё пошло не так, как планировалось. Она сама должна была объяснить Белладонне, кого привела! Не то чтобы ей вообще хотелось объясняться, но не позволять же сделать это тупому Акониту. Он представит всё в неверном свете… Ладно, неважно. Белладонна ей не указ, разве что в буквальном смысле, ведь мать указывает всему племени. Зато Росянке предстоит обрушить яростную месть на всех врагов, так что Белладонна ничего не сделает её друзьям. Если хочет поучаствовать, не посмеет!
Только попробуй, мама.
– М-м… – подал голос Синь. – Похоже, встреча прошла не слишком удачно?
– Почему? Для Крапивы это почти светская беседа.
Она глубоко вздохнула, исследуя разумом растения вокруг. Вот оно – куст, усеянный маленькими бледными шариками. Сила скользнула в корни и влилась в одну-единственную ветку, которая росла, пока Росянка не дотянулась до неё. Листокрылая сорвала одну липкую белёсую ягоду и бросила в пантеру.
Та зарычала и лязгнула клыками, схватив «угощение» на лету. А через мгновение упала на землю мёртвая.
– Ого, круто, – выдохнул Мандрагор, приподняв зелёные крылья с тонкими золотыми полосками, изнутри они были красно-коричневые. – А сама пантера теперь не ядовитая?