– Нет, конечно. Я использую эти ягоды постоянно. – Росянка протянула ему одну. – Безобидны для драконов, смертельны для зверей. Понятия не имею, почему так.
– В самом деле? – заинтересовалась Сверчок.
Мандрагор протянул ягоду, и она начала её восхищённо рассматривать.
– К-у-у-у? – с надеждой поинтересовалась Шмель, высовываясь из перевязи.
– Лучше не стоит, – покачала головой Сверчок. – Просто на всякий случай.
– Вот, возьми это, оно вообще не ядовитое. – Росянка выкопала клубень и бросила его Сверчок.
– Рося-а-на, – проворковала Шмель со взглядом, полным обожания.
– Может, она думает, что моё имя значит «еда»? – предположила листокрылая.
– Она точно знает, кто ты: героиня, которая приносит самое вкусное, – улыбнулась Сверчок, вкладывая клубень в крохотные лапки Шмель. Малышка схватила его и увлечённо захрустела.
– М-м, простите, – вмешался Мечехвост, – а не пора ли нам бежать… ну или прятаться? Росянка, как думаешь, может, стоит?
– Нет, тупица, – раздражённо буркнула та. – Надо попасть в деревню, а не бежать от неё! Главное, добраться туда. Никто тебя не убьёт… пока я против, во всяком случае. А я им нужна.
– Из-за силы? – предположила Сверчок.
– Твоя тоже нужна, – повернулась Росянка к Синю. – Так что не бойся говорить, чего хочешь, и не давай собой помыкать.
– Да, я понимаю, но… с драконами, которые любят поорать, трудно иметь дело. А все листокрылы такие, ну… громкие?
– Кроме меня, – нервно усмехнулся Мандрагор.
«Неправда, – подумала Росянка, незаметно касаясь нефритовой лягушки. – Просто он никогда не встречал таких».
– Единственный приятный листокрыл, – усмехнулся Мечехвост. – Похоже, нам повезло познакомиться.
– Я Сверчок, это Шмель, это Синь, а он – Мечехвост, – представила всех Сверчок.
И склонила голову набок.
– А ты?..
– Я Мандрагор, – ответил он, улыбаясь добродушной кривоватой улыбкой. – Жених Росянки.
✦ Глава 4 ✦
Сверчок обернулась и уставилась на листокрылую.
– Жених? – эхом отозвался Мечехвост.
– Я думала, мы договорились не называть тебя так, – проворчала Росянка.
– Ну, «будущий супруг» звучит ещё хуже, – заметил он.
– «Жених» звучит хуже не придумаешь! Ужасно! – Она схватила засохшую ветку с ближайшего дерева и принялась ломать, пока не превратила в щепки.
– Но… ты и этот дракон… – озадаченно пробормотал Синь. – Я…
– Он не представлял любовь всей твоей жизни таким, – закончила Сверчок.
– Никто и не говорит про любовь! – взвизгнула Росянка, пока Мандрагор бормотал: «Ну не то чтобы она… не совсем, так сказать… то есть совсем нет».
Сверчок и Синь озадаченно переглянулись, и листокрылая с удовольствием вонзила бы в них когти за такие взгляды. Глубоко. Если сами тают и тупеют друг от друга, это не значит, что у всех остальных должно быть так же.
– Но я думала… – запнулась Сверчок, а Росянка вдруг вспомнила кое-что и ужаснулась.
О нет!
Несколько дней назад она сказала любопытной ядожалихе, что понимает одержимость Мечехвоста Лунией, потому что тоже встретила родственную душу.
Секрет, который никогда не должен был открыться, потому что она и представить не могла встречу Сверчок в Отравленных джунглях нос к носу с Мандрагором. Ядожалиха же сейчас всё выболтает!
– Нет! – рявкнула Росянка, перебив Сверчок. – Ничего подобного, и думать забудь! О чём бы ты ни подумала, забудь!
Она пихнула Мандрагора и неловко отпрыгнула сама, думая, что со стороны выглядит как сумасшедшая.
– Мы просто обручены – это не странно, а вполне нормально.
– Ох… – выдавил Синь, моргая.
– В чём дело? – спросил Мечехвост.
– Ладно, извини, – заторопилась Сверчок, шагнула к Росянке и успокаивающе развернула крылья. – Я просто неправильно поняла.
Она поняла правильно и знала это. Листокрылая не могла читать других драконов как растения, но эта была как широко открытая энциклопедия и сейчас находилась на странице «Секрет, насчёт которого я пока прикусила язык, но точно выясню всю правду до конца». Это не сулило ничего хорошего тайне Росянки.
– Как у тебя может быть жених? – спросила Сверчок. – Разве мы не ровесницы?
– Мне шесть лет, – ответила Росянка, – но с момента, как мы с ним вылупились, все знали, что будет свадьба. Мы два самых одарённых листокрыла в племени, и это значит, что наши дети будут ещё сильнее. Племени это нужно, чтобы победить ядожалов и возродить леса.
«Если только я не справлюсь сама и тогда смогу сама выбрать себе пару!»
Мандрагор кивнул.
– Росянка намного талантливее меня. Самая сильная в нашем племени за несколько столетий.
– Вот почему Белладонна и Цикута стали парой и завели меня, – пояснила Росянка. – Они были самыми сильными в предыдущем поколении.
– Племя работало над тем, чтобы получить подобного дракона, как Росянка, ещё со времён Древесной войны, – добавил Мандрагор.
– О-о-о, – протянула Сверчок. Детали головоломки наконец щёлкнули и сошлись.
– Когда мои родители вернулись? – спросила Росянка.
Кроме самого ответа, она вдобавок хотела – очень хотела! – перевести разговор на любую тему, кроме помолвки.
– Недавно совсем, – ответил он. – Где-то полдня прошло, наверное. Только Белладонна с Церберой. Цикута и двое других собирались остаться возле… ну, цели. – Он опасливо покосился на гостей.
– Они знают, – кивнула Росянка. – Мы видели пожар… издалека.
– О! – У Мандрагора засверкали глаза. – Классно было, правда? Белладонна сказала, загорелся весь улей! Огонь до небес! Ядожалы вопили от ярости!
– Мы так близко не подлетали, – ответила Росянка, – видели только дым. Не знаю, сгорел улей целиком или нет.
Отчёту Белладонны доверять не стоило. У матери была склонность преувеличивать, особенно там, где дело касалось военных успехов.
– Целый улей! – повторил Синь, вперив взгляд в деревья. – И вся паутина вместе.
У Мандрагора хватило понимания, чтобы немного смутиться.
– Это был твой? – спросил он.
– Нет, – ответил Мечехвост. – Это улей Сколопендры, так ему и надо. Так и надо им всем!
Росянка заметила, как Сверчок поёжилась, и Синь сочувственно обвил её хвостом.
– Ти! – внезапно заявила Шмель, бросила клубень в Мечехвоста, угодив точно в нос. – Хва! Пу-ти! Пути-и-и!
– Вот же вредная личинка! – возмутился Мечехвост.
– Шмель, успокойся, – попросила Сверчок, пытаясь удержать малышку.
Однако та успокаиваться не хотела. Вопила, била жёлто-чёрными полосатыми крыльями и барахталась, пока не вывернулась из лап Сверчок прямо в кучу сгнивших листьев. Тут же вскочила и понеслась к Росянке – точнее, заковыляла. Плюхнулась ей на лапу и скорбно посмотрела вверх огромными янтарными глазами.
– Рося-я-на-а, – прохныкала она. – Дай кучю!
– Понятия не имею, о чём ты, и это не моя проблема, – сообщила Росянка. Она попыталась высвободить ногу, но Шмель вцепилась ещё крепче.
– Ку-чю ам, – горестно всхлипнула малютка. – Дай!
– Да сколько же тебе надо еды? Скоро мы будем в деревне, там и поешь.
Цепляясь острыми коготками за чешую, Шмель вскарабкалась на плечо листокрылой и прижалась к шее.
– О-о-шо, – доверительно сообщила она.
Росянка ни разу в жизни не держала драконят, не носила их, на неё в жизни никто не карабкался, за исключением неприятных насекомых. Мать запретила племени заводить даже питомцев, чтобы не тратить пищу и не отвлекаться от заданий.
За драконятами в деревне строго присматривали, не позволяя и нос высовывать за ограду, – как ради безопасности, так и, возможно, чтобы не раздражать саму Белладонну, которая любила их не больше, чем Росянка. Сейчас здравый смысл требовал немедленно отцепить от себя противную ящерку и отдать хозяйке.
Не хватало только вернуться домой со счастливо лопочущим отродьем ненавистного племени! Опять же, нельзя позволить Шмель привязаться к ней ещё сильнее. Вдруг разум малышки всё-таки захватит королева Оса? И та задушит листокрылую – как раз сидит на шее!
«Я не боюсь Осы! – отчитала себя Росянка. – И могу защитить себя от личинки! А ещё не обязана ничего никому доказывать в племени! Так и что с того, если им не понравится ядожал у меня на плече? Пусть остаётся, потому что я разрешаю! Потому что мне плевать, что обо мне подумают!»
– Это глупо. Мы не обязаны торчать здесь и ждать Аконита, – сказала она, меняя положение крыльев, чтобы Шмель не свалилась. – Мне не нужно разрешение для возвращения домой! Пойдём!
Она двинулась к деревьям.
– Росянка, подожди хоть немного! – запротестовал Мандрагор. – Зачем их злить?
– Они и так злятся, – парировала листокрылая. – Что бы мы ни сделали, это неизбежно! И мы не собираемся ночевать в джунглях. За мной, и без вопросов! – скомандовала она, сурово глянув на Сверчок.
– Даже… то есть я хотела сказать, конечно, Росянка.
– Неси пантеру! – велела она Мандрагору и направила силу в лианы. Те ослабили хватку и отпустили тело большой кошки настолько, чтобы Мандрагор смог взвалить его на плечо.
Внешний периметр деревни расположился неподалёку – огромный изумрудно-шоколадный купол наподобие перевёрнутого птичьего гнезда, сплетённого из живых лоз и кустарника поверх частокола деревьев. Он накрывал всё селение, защищая драконов от любых попыток джунглей пробраться внутрь и убить. Начало ему положили ещё бабушка Росянки и Цикута с Белладонной, но их способность к листомантии была невелика. Дочь довела работу до совершенства.
Она подошла и прощупала корни деревьев, принимая сигналы от ветвей, стеблей и листьев в поисках слабых мест защиты. В одном лиственный покров истончился. Росянка мысленно прошлась по краям прорехи и обнаружила выводок гусениц, которые пожирали крышу.
«Как вы смеете! Как смеете жрать мою работу! Так умрите же, гусеницы!»
Она призвала ещё одну лиану закрыть дыру листьями, во всём похожими на соседние, за одним исключением – в них было полно яда. Если гусеницы решат пообедать новыми листьями, то все отравятся. Ну, или увидят, как их друзья умирают от яда, и сообразят, что лучше подыскать себе еду в другом месте.