Танедд стал кошмаром для всех.
Вернув его обратно в постель и перевязав рану, чародейка вернулась в малый зал рядом со спальней. Она не спала нормально уже который день. Налив себе горячий напиток, она устало присела за стол отдохнуть.
— Ну, как он?
— Приходил в себя, но все еще слишком слаб.
— Мм… — сел напротив нее Дийкстра.
— Как там остальные? Что они решили?
— Спорят. Не доверяют себе и другим, ясное дело. А почему они тебя не позвали?
— Я… Я слишком молода и неопытная.
— Брось, Меригольд. Ты тоже чародейка. И не абы какая. Не всегда опыт связан с возрастом, — на слова Дийкстры Трисс вымученно улыбнулась скорее из вежливости.
— Что слышно о Башне Чайки?
— Там сейчас идет расчистка завалов. Оно займет несколько недель. А там видно будет.
Глава 20 То, что остается…
Утрата близкого человека всегда неожиданно и страшно. Словно из тебя заживо вырывают частичку тебя, оставляя кровоточащую душевную рану. Не играет роли, болел ли человек, или его смерть наступила внезапно. Люди, столкнувшиеся с утратой так или иначе сталкиваются с ситуацией переживания горя. Каждый переживает горе по-разному, одни изолируются, становятся асоциальными, стремятся максимально уйти от реальности, чтобы не сталкиваться с болью. Цири же жалела лишь об одном: почему она тоже не умерла в той вспышке. Так было бы не так больно.
После яркой вспышки мир вернулся в норму. Но не для нее. Вопреки ее желаниям, она открыла глаза и не сразу почувствовала жаркий сухой воздух. Ее помутненный взгляд уставился на одинокое засохшее дерево на горизонте, за которым ясное голубое небо, да желтизна скал. Со всех сторон ее окружала каменистая, красно-серая, иссеченная рытвинами и террасами равнина, кое-где вздыбившаяся кучками камней, огромными валунами либо торчащими из песка скалами странной формы. А высоко над равниной висело огромное раскалённое солнце, искажающее все видимое слепящим огнем и дрожанием раскаленного воздуха.
Руки, недавно державшие тело сестры, были пусты. Осталась только кровь. Айри исчезла, словно ей все это привиделось как в кошмаре. Непонятно, что случилось с ее телом и с тем чародеем.
— Ее больше нет, — тихо повторила про себя Цири.
Ее…
Больше…
Нет…
Громогласным эхом раздалось в ее голове. Теперь уже точно. Неверие вмиг переросло в бесконечное чувство вины и скорби. Цири до боли вцепилась за волосы. Из ее уст вырвался душераздирающий вопль. И чтобы ее разум окончательно не сдался, организм впал в спасительную тьму.
Горная Цепь Тир Тохаир — вторая цепь хребтов, разделяющая континент. Но в отличие от Синих Гор Северных Королевств, предгорья и перевалы Тир Тохаир отделяют Нильфгаард от великой пустыни Корат. Под хребтом издревле селились гномы, где совершенствовались в металлургии, кузнечном искусстве, машиностроении и инженерии. Гномов на Севере редко увидишь. А простой люд все чаще путает их с низушками и краснолюдами, хотя они разные, пусть и имеют родственные корни.
Достигнув небывалых высот в мастерстве обработки металлов, а также построив практически совершенные плавильные печи и паровые машины, гномы считаются одними из самых умелых ремесленников и успешно заняли нишу в этой отрасли во всем Континенте. Их легендарные гвихиры, которые по праву считаются самыми лучшими мечами в мире — мечта любого уважающего себя рыцаря, аристократа, воина.
По пустынному тракту неспешной цепью шел караван из шести обозов. Мастер-ремесленник Финиваль Эльбрахт, как обычно, по расписанию вез очередные товары в Нильфгаард, в город на перекрестке Увнир, прямо на границе с пустыней. До него доходили различные слухи о дальних землях, о Войне Империи с Севером, но войны никогда его не интересовали, пусть он и изготовлял совершенные мечи.
Гном, достаточно молодого возраста для своей расы, вышел из шатра и огляделся. Солнце находилось в зените и нещадно палило. Караван остановился возле небольшого оазиса на передышку. Пока остальные члены каравана спасались от жары в тени шатра, гном бросив взгляд на повозку, заметил на земле петельку.
«Мушка… Опять куда-то убежала…», — взглядом поискав своего пса поблизости, нигде его не увидел.
«Да куда же она подевалась».
— Мушка! Мушка! Ко мне.
— Гав… Гав… — вскоре он услышал лай где-то в сторонке от тракта.
— Вот ты где, — поспешил он за ним.
Пса своего он обнаружил за валуном рядом с телом.
— Что за…
«Живая?», — подбежав к телу, проверил дыхание Финиваль.
«Какая странная одежда… Слишком теплая для этих краев», — не мог не заметить странный наряд неизвестной гном. Он тут же позвал своих работников и те успешно перенесли девушку в один из обозов.
— Зачем вы ее взяли? Это может быть уловка бандитов, — буравил глазами своего работодателя охранник каравана. Молодой мужчина со смуглой кожей. За его поясом висели его любимые кукри, которых он нервно гладил. С ним согласились остальные охранники.
— Не будь таким бессердечным, — просто отмахнулся от него Финиваль.
— У нее кровь на руках и раны от битвы. А вдруг она сама та еще убийца? А мы вот так ей помогли. За ней, может, Имперские ищейки идут. Мы станем сообщниками и нас повесят на первом же дереве.
Финиваль нахмурился. В словах Раифа был смысл. Не хотелось бы столкнуться с агентами Империи.
— Полагаю, не все так просто, уважаемый Раиф. Хотя бы услышим ее слова. Она же одна, что она сделает со всеми нами? Ну, что с ней, Алга? — обратился гном к подошедшей гномке.
— Ну… Никаких угрожающих жизни ран. Ссадина на голове, порезы и гематомы различной тяжести — это все, что смогла заметить беглым осмотром. Девушка сама — молодая, в самом расцвете сил.
«И ничего такая…», — заметил еще тогда охранник при переноске, но его беспокоил сам факт ее странного обнаружения.
— Думаю, у нее измождение и обезвоженность. Узнаем, когда очнется.
— Хорошо. Тогда, продолжим путь.
В повозке с Цири осталась Алга. Гномка, полевой медик каравана и старая подруга Финиваля, которая вытаскивала их из многих опасных ситуаций. Как правило гномы мало чем отличаются от тех же краснолюдов. Такие же низкорослые, только не такие плечистые, но с заметными длинными носами. Но в отличие от своих сородичей у Алги был маленький аккуратный носик.
Она смогла снять меховую куртку с Цири и протерла кровь и грязь с ее лица.
«Что же с тобой случилось, бедняжка…», — с сочувствием смотрела на Цири гномка, на лице которой застыла гримаса боли.
Пепельноволосая что-то тихо бормотала во сне, постоянно дергаясь. Гномка не могла сказать, о чем именно она говорит. «Ай-ри… Ай-ри», — повторялось одно и то же слово.
К вечеру, когда солнце залило долину кровавым закатом, караван устроился на ночной перевал. Одна ночь здесь, день пути завтра, и они пересекут границу Нильфгаарда, где могли поджидать опасности. В кругу возле костра собралась немногочисленная группа Финиваля. Естественно, все разговоры велись насчет их нового и неожиданного члена экипажа. Многие гадали, кто она такая и как оказалась посреди тракта без сознания.
— Да ну, Раиф, она явно не отсюда. Видал ее? Кожа белая, как молоко, — дельно заметил один из караванщиков.
— Это верно. Получается она прибыла недавно. И возможно со своей бандой. Вы же слышали, что разбойничьи налеты участились, — не сдавался охранник.
— Сплюнь, Раиф, — перепугались караванщики.
— Я просто говорю, не стоило ее брать с собой.
— Так, оставлять надо было, что ли? Это жестоко, — не соглашались с ним гномы.
— Говорю вам еще раз, у нее на руках была кровь. Она может быть кем угодно. Может, она перережет нам горло, когда будем спать.
— Хватит нагнетать. Я так решил, — спор прервал Финиваль.
— Тск, — слышно цокнул языком Раиф. — Ладно, пойду, покараулю первым.
Вопреки опасениям Раифа ночь прошла без инцидентов. Даже дикие звери не заявились на огонек. А Цири не просыпалась до следующего полудня. Она открыла глаза в тени повозки и сразу ощутила давящую духоту. Она лежала и ее точно куда-то везли. Слышался стук копыт и ощущалась встряска. Не успела она осмотреться, как перед глазами появилась вспышка той битвы. Она резко зажмурилась и попыталась закрыться руками. Вновь нахлынула парализующая волна чувства вины, от которой хотелось выть.
— О, ты проснулась… — отвлек ее женский голос. — Все в порядке… Все в порядке… Ты в безопасности.
Успокоившись, Цири вяло перевела взгляд к голосу. Рядом с ней сидела низкорослая женщина с черными волосами и такими же черными круглыми глазами. На ее голове красовался хиджаб, прикрывая весь лоб. Цири долго смотрела на нее мертвым взглядом, все еще не до конца проснувшись и не понимая, ей это мерещится или нет.
— Я… — осторожно провела по своему лицу руками Цири. — Жива? — сухой голос прозвучал слабо и был наполнен разочарованием.
— Да. Мы нашли тебя возле дороги. Как ты?
Цири не ответила. Ее пустой взгляд вернулся на полог повозки. Ей ничего не хотелось. Она подвигала пальцами. Никакой сильной боли. По крайней мере, физической. Краем уха уловила разговор за повозкой, но не смогла разобрать ни слова. Они разговаривали на другом языке.
— Ты что-нибудь помнишь? Как ты оказалась на тракте? — продолжала расспрашивать ее незнакомка.
«Лучше бы не помнила…», — пронеслось в голове Цири.
— Где я?
— На Границе Увнира. Скоро прибудем в город.
— Что? Что за Увнир?
— Аам… — на секунду растерялась гномка. — Приграничный город Нильфгаарда с пустыней Корат.
— Нильф… Гаард? Кха… Кха… — начала кашлять Цири.
— На, попей, — протянула Алга бурдюк, когда Цири поднялась на локти.
Дрожащими руками она приняла утварь. Вода приятно растеклась по всему горлу, вдыхая жизнь.
— Что с тобой случилось… — Алге понадобилось лишь разок увидеть ту боль в глазах незнакомки, чтобы понять — ничего хорошего.
— Я… Я не хочу быть неблагодарной, но не стоило меня спасать.