Первым поднялся высокий мужчина в длинной робе и с посохом. Невдалеке от него лежала девушка. Выплевывая изо рта траву и тяжело дыша, она лежала на спине и смотрела впереди себя. Ее зеленые глаза судорожно бегали по голубому полотну с редкими облаками. Вскоре ее дыхание выровнялось и она смогла встать.
— В этот раз получилось более… мягко, — раздался спокойный мужской голос. — Ты делаешь большие успехи, Зираэль
Спутник девушки стоял рядом с ней, опершись на посох, и также глядел на небо, подставив лицо гулявшему по поляне теплому ветру.
«Какой прекрасный мир…», — думал он, глядя в голубую даль.
— Да… Но чувствую себя полностью выжатой. О переправе целого города и думать не стоит, — хрипло ответила она, протирая пот со лба.
— Терпение. Воды? — протянул он ей бурдюк.
— Ах… Спасибо.
«Спасибо…», — с некой теплотой повторил про себя Аваллак’х.
За эти почти полгода обучения Цири почти перестала относиться к нему как к врагу или тюремщику. Не плевалась ядом при каждом случае, что, несомненно, радовало эльфа. В его глазах, она все больше походила на Лару. Даже некоторые человеческие слова она стала употреблять аналогом из Старшей Речи. Но его одновременно и радовало и огорчало, что Цири так усердно старается — она хочет поскорее уйти от них. От него.
— Как тебе этот мир, Аваллак’х? Уже радует, что здесь можно свободно дышать, а то в тех мирах делать это было… Эй, ты меня слушаешь?
— Согласен, прекрасный мир, Зираэль. Стоит запомнить, — слегка улыбнулся знающий.
— Это который по счету из пригодных миров? Никогда бы не подумала, что Миров столько много…
В такие моменты, когда Цири забывала о своей участи, она сияла. И Креван не мог улыбнуться. Он хотел видеть ее таким постоянно.
— Это наше третье успешное путешествие по Спирали.
— Ох… Смотри, что это за птицы?
По небу летели существа, скорее похожие на морских обитателей, но почему-то в этом мире они плавно плыли по воздуху. И это казалось таким естественным.
— Не похожи на птиц, — верно заметил Аваллак’х.
— Но летают! — с восторгом произнесла Цири.
— Готова вернуться?
— Давай еще немного осмотримся.
Аваллак’х понимал, что она не горит желанием возвращаться в Тир на Лиа, в холодный дворец к таким же холодным Aen Elle. С каждым месяцем Эредин все больше и больше наседал на них. Пугал ее. Знающий чувствовал, что терпение у того на исходе. Значит, скоро он потребует результатов или же чего-то другого… Кого-то другого… Сглотнул знающий.
Его взгляд снова вернулся на умиротворенное лицо Зираэль и тогда он поклялся, что не допустит этого. Возможно… Возможно даже поможет ей.
Но пока на это не было особых причин. К тому же они, можно сказать, добились кое-каких успехов. Эредин сам отмечал, что по проложенному курсу Цири Нагльфар мог перенестись, не получив никаких повреждений, без какого-либо риска быть расщепленным во времени и пространстве. Знающий знал, что при каждом прыжке Дикая Охота теряла часть своих воинов. И поэтому корабль часто подвергалась ремонту, а воины длительному исцелению.
— Совсем как на Скеллиге… — доносился радостный голос Цири, когда она гуляла по мягкой траве.
Вдруг она остановилась и достала из кармана нечто и прижала к сердцу. Аваллак’х не в первый раз замечал эту вещицу, которую она так оберегала ото всех.
— Позволь спросить, что это ты так хранишь?
— Надежду… — тихо ответила Цири, потрогав мешочек с маленькой пробиркой.
«Как же я боюсь… Боюсь поверить и потерять тебя снова… Айри…».
— Думаю, нам пора. Вроде могу концентрироваться. По тому же пути?
— Попробуй в этот раз удержать проход подольше, Зираэль.
— Это… Трудно. Невыносимо трудно, Аваллак’х. Будто ты пытаешься удержать на ладонях воду с огромного водопада. Если бы ты мог ощутить это… Каждый раз я боюсь, что я ошибусь и меня сотрет в пыль среди холодной пустоты в тот же миг.
— Ты сможешь.
— Нет, — резко ответила она. — Я должна…
Ярнам — древний величественный город. Кто знает, может он намного древнее самой человеческой расы, ныне обитавших в его стенах. Его силуэт под огромной луной издали напоминает картину, состоящую целиком из нагромождения острых шпилей различной высоты. Над городом то тут то там виднелись струи черного дыма и распространился запах горелой плоти.
После кровавой ночи город встречал туманный рассвет. При свете недавних событий в город нет свободного входа. Введен режим ограничения. Поэтому возле внешних врат стоял контрольный пункт. Полиция никого не пускала и не выпускала. Только по пропускам. Однако, это не останавливало путников со всех уголков мира, желающих попасть в Ярнам. Люди спали прямо на земле: кто на палатках, кто на лежанке ожидая, когда их пропустят. Несложно догадаться, отчего такое безумное рвение и почему их так много. Кто не хочет получить божественную кровь, которая исцеляет все недуги.
Из окна старинного поместья на окраине города открывался вид на узкую дорожку из камней, ведущую до железного заграждения вдали. В утреннее время на улице всегда туманно из-за близости с озером. Тусклый солнечный свет едва прорывался сквозь помутненное стекло и падал на рабочий стол, за которым сидела девушка лет двадцати. Ее длинные волосы цвета пепла были уложены в конский хвост. Она была одета в боевую одежду охотников Церкви: закрытые длинные сапоги, штаны и плащ из плотной влагостойкой ткани и перчатки. А ее треугольная шляпа висела на крючке рядом с дверью.
Сосредоточенный взгляд девушки быстро бегал по страницам книги. Время от времени ее одолевала кашель с кровохарканьем и раздавался шелест перелистываемой страницы. Девушка выглядела неестественно бледной с белоснежной кожей словно у фарфоровой куклы.
— Айри, дорогая, спустишься поесть? — донесся со стороны двери старческий голос.
— Сейчас, — бросила она в ответ.
По узкой винтовой лестнице она спустилась на первый этаж. С арки лестничного проема, девушка уловила запах свежего чая. На кухне она встретила хозяина поместья. Герман, когда-то бывший охотником, как и она, а вернее, первым охотником, несмотря на здоровье, активно накрывал стол. Девушка поспешила помочь ему.
— Как продвигается твое обучение? — нарушил тишину Герман.
— Хорошо. Уже могу свободно читать, — вновь кашлянула девушка. — Извиняюсь.
— Не проходит? — забеспокоился старик.
— Заметно полегчало. Уж лучше, чем в первые дни.
— Это хорошо… Хорошо…
— Газету принесли?
— Да, юноша оставил их возле ворот. Видимо, испугался дойти до крыльца дома.
— Не удивительно. Со стороны поместье кажется заброшенным и пугающим.
— О? В самом деле? — удивился старик.
— Еще как. Может, стоит заняться садом?
Утреннюю беседу прервал звон колокольчиков с внешних врат.
— Кто-то пришел, — встала со стола девушка.
За окном возле врат показались двое в одеяниях охотников.
— Похоже от Эйлин.
— Насчет охоты… — предположил Герман.
— Вероятнее всего.
— Леди Айри, мастер Герман, вы здесь? — крикнув, постучались в дверь.
— Что-то случилось? — открыла дверь Айри.
За дверью стояли двое молодых людей в одинаковых плащах. Они вежливо поклонились при встрече.
— Госпожа Эйлин просит вас встретиться с ней.
— Где?
— В госпитале. Можете поехать с нами.
— Герман, мне нужно к госпоже Эйлин.
— Не забудь ракуйо. Охотник и меч всегда должны быть едины, — прикатил на своей коляске Герман к гостям.
— Добрый день, мастер Герман.
— Сэр, — поприветствовали хозяина дома гости.
— Ага, вы, должно быть, новые охотники. Такие молодые… Добро пожаловать в мой дом и мастерскую. Когда-то здесь было убежище охотников. Мастерская, где охотники применяли кровь для улучшения своего оружия и плоти. Теперь у нас не так много гостей… Не хотите чаю?
— Не откажемся, сэр, — тут же выпалил один из охотников, на что получил легкий пинок. — Ау, больно же.
— Ты не видишь что он в коляске?
— Он же сам предложил.
Спустя несколько минут Айри вернулась в полном облачении и с оружием: с длинным клинком на поясе с левой стороны и с кинжалом в другой. Этот клинок был очень близок к сердцу Германа и он мог доверить его только лучшему. На деле же клинок и кинжал составляли единое целое. Хитроумный механизм позволял закреплять их друг с другом, образуя двух клинковое оружие.
— Удачной охоты, дорогая. И, пожалуйста, береги себя. Я не хочу снова… — осекся старик.
— Обещаю, Герман, — тепло улыбнувшись глазами, попрощалась с ним Айри.
— До встречи, мастер Герман. Рад был знакомству.
— Сэр.
Дверь захлопнулась, оставив старика с подносом наедине со своими мыслями. Из окна кухни он проводил взглядом троих охотников, в глубине души чувствуя скорые перемены.
«Почему мне снова приснился тот сон… Неужели пора?», — вернувшись в сад, первый охотник впал в тяжелые раздумья и воспоминания.
Его сад так и не расцвел с тех пор как не стало леди Марии. Только кукла, до боли похожая на нее, сотворенная в минуты отчаяния, сидела возле дерева и смотрела на него пустыми глазами. Тогда, в кошмаре, он всем сердцем желал вновь увидеть ее, услышать голос. Хотя бы на мгновение. И каждый раз умолял, глядя на вечную луну. И однажды она ответила.
Герман понимал, что это самообман, иллюзия… Что Айри другая. Не отсюда. Не Мария. Но все же был безмерно рад, что его контракт выполнен. Что он, наконец-то, не одинок в этой тюрьме.
«Айри… Прости, меня…».
— Что-то на улице малолюдно, — поглядывала из окошка кареты Айри.
— Ага, после вчерашней ночи я бы тоже заперся дома. И только с голоду бы вышел.
— А что случилось?
— Ужасное дело. Чума зверя, как окрестили хворь госпитальеры, похоже, распространяется.
— И почему-то слишком резко, — согласился с ним второй молодой охотник. — Обычно как бывало, зараженного можно было встретить раз в неделю и только в темных закоулках. А тут сразу почти целый район. Говорят, там было то еще побоище. Сейчас жгут тела, чтобы зараза не распространилась…