На самом деле меня больше интересовало, как весь этот фанерно-каркасно-картонный (ладно, ладно, гипсокартонный) муравейник не выгорает периодически от случайного короткого замыкания или неосторожного обращения с огнём? Пожарная машина по улицам тут точно не проедет… А в некоторых местах – и пожарная сумка-тележка на колёсиках. Но, видимо, тут вместо борцов с огнём работает пресловутая магия. Хорошо устроились, короче.
Руке после разговора на площади как в рот воды набрала, да и Мирен не рвалась поговорить с родительницей. Наверное, сейчас стоило бы попытаться дожать старшую суккубу, или хотя бы расспросить о месте, где мы сейчас находимся… Но даже я не чувствовал в себе желания говорить с Роксаной. И к тому же не был уверен, что в ответ она не использует свой замечательный препарат – раз уж она его засветила, чего стесняться?
– Пусть только попробует! – От Ми пришла совершенно нехарактерная для неё волна холодной ярости. На моей памяти партнёрша ещё ни разу настолько не выходила из себя. Нервничала, боялась (в основном – за меня), переживала – да, но такой, как сейчас, я видел её впервые. – На меня её способности не действуют, а без них ещё посмотрим, кто кого!
– Лучше не проверять, – нервно отреагировал я, разглядывая спину идущей впереди суккубы. – Заметила, как она шприц держала и как уверенно обращалась с иглой? Для неё это был бы далеко не первый раз, поверь будущему медику.
– Ты так говоришь, будто моя мать – какой-нибудь киллер! – фыркнула молодая демонесса.
– Мать тебе так и не сказала, кем работает, – подлил я масла в огонь, – и эти её постоянные недомолвки и сбегание от ответов…
– «Я думала, моя мама не умеет и не знает, как общаться с собственным ребёнком, а оказывается, она – просто наёмный убийца», – продекламировала мне Ми. – Восхитительный сюжет для манги! Как раз про обычную японскую школьницу, то есть меня.
– Обычную японскую школьницу, способную силой мысли заставить окружающих прыгать вокруг себя на задних лапках, – парировал я. – А Руке впечатляюще владеет родовыми способностями, мы даже не знали, что такое вообще возможно. Как думаешь, где она их так отточила? И для чего? Может, у неё действительно есть причины так себя вести?
– Хм. – Вот теперь моя подруга крепко задумалась.
А спустя буквально пару минут я получил подтверждение, что мои выводы годятся не только для сохранения семейных отношений между матерью и дочерью.
– Папа! Мама! Смотрите, какая красивая тётя! – Звонкий голос и не менее звонкая, чистая и яркая детская эмоция восхищения прорезали уличную толпу.
Не такую уж и густую, если бы не «оригинальное дизайнерское решение» местных улиц – в проходах между строениями было бы скорее средне людно. То есть средне разумно… во всех смыслах, н-да. Конкретно детей, кстати, именно на улице было мало – насколько я мог расшифровать принимаемый Ми вал эмоций, малолетние демоны и колдуны в округе присутствовали, но то ли сидели по домам, то ли преимущественно пользовались «воздушными» путями.
– Красивая, – согласился идущий навстречу мужчина, старающийся не пялиться на Руке совсем уж открыто.
От его спутницы донеслось злобное раздражение, а мелкая дочка, ведомая супружеской четой за руки, ничтоже сумняшеся спросила-припечатала:
– Тётенька – суккуба?
Ми от такой простой прямоты вздрогнула – к счастью, этого никто не заметил, а вот Родика-старшая даже ухом не повела.
– Конечно нет, моя маленькая, – приторно елейным тоном и гораздо громче, чем нужно – чтобы Роксана с гарантией услышала, – ответила мамаша малышки, излучая вокруг почти физически видимые флюиды злорадства. – Суккубы не пользуются косметикой, они и так невероятно, невозможно красивы! А эта тётя… просто тётя.
– Однако… – Ми даже обернулась проводить взглядом эту троицу прохожих. – Теперь понятно, зачем мать учила меня пользоваться косметикой и заставила накраситься перед поездкой…
– Что тебе действительно делать совершенно необязательно, если говорить о внешних данных, – не упустил случая отвесить совершенно заслуженный комплимент я. – Теперь понимаешь, почему я считаю, что Руке делает всё не просто так?
– Но сказать, зачем, всё равно не может. – Младшая демонесса всё ещё не до конца успокоилась.
– Может, ей действительно тяжело с тобой общаться, – предположил я. – Профессионализм в одном вовсе не означает пропорциональные достижения во всём.
– Суккуба-социофоб. Кому сказать – не поверят, – скривилась Мирен, но я почувствовал, что ей стало легче. – Ну спасибо, что не социопат!
Я ещё раз припомнил сцену со шприцем – и что должны были испытать окружающие, если бы Руке ошиблась… И постарался удержать своё мнение при себе.
Ми и сама уже отходила – всё-таки состояние чёрной злобы ей было совершенно против натуры. А может, уличная встреча так подействовала… В общем, от самокопания мы наконец перешли к наблюдению за тем, что нас окружало. Ну, что сказать? Если бы не туманный купол высоко над головой (который с уровня улиц не очень-то и разглядишь) и не встречающиеся периодически среди полностью человеческих фигур хвостатые, рогатые, пушистые, чешуйчатые разумные, понять, что мы находимся в городе магического мира, нельзя было даже по многочисленным вывескам и продающимся товарам. Более того, подозреваю, в каком-нибудь южно-азиатском городе в зоне подобной застройки и пейзаж, и жители, и предметы торговли выглядели бы для меня гораздо более чужеродно.
Первые этажи домов Китая-2, по крайней мере со стороны улиц, были почти целиком отданы под различные магазины и кафе. При этом хватало и торгующих просто с открытых прилавков, да и чуть ли не с рук на манер коробейников. Со всех сторон слышалась речь на добром десятке языков одновременно, надписи тоже не отставали. Преобладали английский и китайский, разумеется, но вполне можно было услышать и хинди (Ми его понимала с пятого на десятое), и испанский-итальянский, и арабский говор, носители русского тоже периодически мелькали. Наверное, так могли бы выглядеть окрестности пресловутой библейской Вавилонской башни сразу после радикального Божественного вмешательства в цивилизационную лингвистику. Настоящая «свободная экономическая зона», а не то, что под этим громким названием имеют в виду политики! Кстати, об экономике.
За те пятнадцать минут, пока мы пробирались к месту пересадки, слово «магические» я на вывесках заметил раза четыре. Четыре! В этом «торговом центре» магического мира! Знаете, чем торговали все остальные? Едой и посудой, электроникой и галантереей, бытовыми товарами и вполне современными лекарствами. В парикмахерской под открытым небом, чисто символически отгороженной от прохожей части низеньким заборчиком, стригли электрическими машинками и пользовались фенами. Опять же одежда, обувь – всё самое обычное, узнаваемых брендов человеческого мира и китайских брендов оттуда же.
Ха! Или я что-то не понимаю в экономике, или одна часть разумных здесь делает неплохой доход на другой, завозя промышленно произведённый в разных странах товар в холды, а затем толкая за золотые ляны. С другой стороны, полной изоляции магически отделённых от остальной территории Земли мест Силы тоже ожидать было бы глупо: тупо негде вырастить нужное количество продуктов… гм, или как раз наоборот – есть где? Ведь что-то же тут должны такое ценное делать – товарооборот не может идти в одну сторону… или всё-таки может? Магия ведь «снаружи» в принципе не работает…
– К счастью, меня везут в школу, где, наверное, будет у кого спросить, – хмыкнула Ми, неприязненно, но уже спокойно поглядев в спину Руке. – Учителя вроде обязаны отвечать на вопросы учеников… в отличие от родной матери. О, гляди!
«Амулеты и талисманы» — гласила вывеска над небольшим навесом, приспособленным в узком проходе между домами над прилавком. Дурацкая тёмно-зелёная тряпка не заслоняла торговую точку от никогда не показывающегося здесь солнца, а создавала, как я понял, «загадочный полумрак». Мирен чуть отклонилась от центра улицы с расчётом не отстать от Роксаны и в то же время пройти мимо полок с выставленными на них магическими товарами. К несчастью, именно в этот момент туда же подрулила немолодая и весьма грузная дама, заслонив собой чуть ли не половину витрины. Но всё же кое-что удалось разглядеть.
– Да уж. Магия, как она есть! – не удержался я от комментария, рассматривая глазами Ми ритуальные африканские маски, бронзовые статуэтки буддийских пузанов-божков, китайских жаб с монетками во рту, «денежные деревья», «ловцов снов» и прочую подобную хрень, которой пруд пруди в сувенирных лавках любого более-менее крупного города. Почему-то мне сразу стало ясно, что никаким колдовством от этих штук даже не пахнет.
– Может, пользоваться надо уметь? – Моя подруга с сомнением посмотрела на китайские бумажные фонарики, развешанные на опорной перекладине навеса вперемешку с грустно обвисшими ветряными колокольцами, но тут все её сомнения развеял сам торгаш.
– Не сомневайтесь! – впаривал он объёмной покупательнице громким «таинственным» шёпотом, прекрасно слышным в нескольких метрах от прилавка. – Носите с собой постоянно, чтобы был контакт с телом, и сами не заметите, как станете неотразимы для мужчин! Результат гарантирован – в амулет вплетены волосы суккубы-девств… в смысле, влюблённой суккубы! Никто не сможет устоять!
Ми ускорила шаги, догоняя Руке и зажимая себе рот рукой.
Площадь, с которой уходили автобусы в нужном нам направлении, была родной сестрой той, на которую мы сюда прибыли: такая же круглая, такая же шумная и – ну да, с автобусами. Старшая демонесса, видимо, неплохо подготовилась: мы подошли к месту пересадки ровно в тот момент, когда нужный нам автобус распахнул двери перед маленькой толпой ожидающих.
– До школы «Карасу Тенту», – сообщила Руке водителю.