Совсем недавно на этой дороге Марина с ужасом ждала кошмара. Сейчас она с нетерпением ждала охотницу на кошмаров. Очень хотелось высказать ей всё в лицо. А ещё сильнее – выспросить, что же за чертовщина творилась вокруг.
– У тебя есть время до остановки, – Анастасия как ни в чём не бывало вырулила из-за угла и пальцем поманила Марину.
– Какое время, какой остановки?!.
– Время задавать вопросы. До автобусной остановки. Пока идём – я отвечаю; а дальше наши пути разойдутся.
Можно было продолжать растерянно хлопать глазами. Можно было резко высказать всё накопившееся, развернуться и уйти. Марина выбрала третий вариант – использовать возможность. Информация была важнее всего.
– Что ты с ней сделала?
– С ней? Ничего. С кошмаром – поймала его и ликвидировала. Стандартная процедура, – звучание голоса, тонкого, девчачьего, контрастировало со смыслом. Дети так не говорят. Но была ли Анастасия ребёнком?..
– Кто ты? – Марина нервно облизнула губы. Они же работают вместе, они заодно, она не может…
– Охотник на кошмаров, – откликнулась Анастасия. Она впервые назвала свою профессию – причём теми самыми словами, какими про неё думала Марина. Куратор называл её «нашим партнёром», не вдаваясь в подробности.
Именно на примере Куратора Марина научилась замечать, когда от неё что-то скрывают, когда темнят и изворачиваются.
– Сколько тебе лет? – Марина попробовала подобраться к правде с другой стороны.
Анастасия хмыкнула – то ли презрительно, то ли одобрительно, то ли насмешливо:
– Много.
– Тогда почему ты выглядишь… вот так?
– Потому что так удобнее, – Анастасия произнесла это как очевидную истину. – Проникнуть в нужную локацию, втереться в доверие, незаметно исчезнуть… Кто станет задерживать ребёнка? Максимум пожурят и поведут «в безопасное место». Кто станет проверять документы? Кто станет подозревать?.. Разве что прямым путём в «места для взрослых» попасть сложновато, приходится искать обходные, – на последних словах Анастасия слегка скисла.
– Ты не человек? – не выдержала Марина.
– Нет, – кислое выражение лица превратилось в едкую усмешку.
– Нет, не человек, или нет, человек? – Марина чувствовала, что увязает в двусмысленностях, что опять пляшет под дудку Анастасии, которая то ли не хотела выкладывать всё начистоту, то ли хотела поразвлечься. – Кто ж ты, наконец?!
Анастасия замолчала. Но после паузы всё-таки ответила:
– Можешь считать меня антикошмаром.
Глава 12. Изменения
Желания могут не сбываться вообще, а могут сбываться наполовину. В теории половина – лучше, чем ничего. На практике половина бывает обиднее, чем ничего.
Марина вернулась в мир снов. Но не к Яне или хотя бы Хлое, а прямиком в лапы Алексов. Её ждала тренировка с ними – первая за месяц. Даже думать не хотелось о том, сколько она пропустила и сколько придётся навёрстывать. Наверное, чтобы всё нагнать, нужен какой-нибудь турборежим. Увы, у Марины сейчас было лишь два режима – «вкл/выкл».
Вся надежда была на Аркадия: на его примере станет понятнее, к чему надо стремиться.
Когда Марина спустилась в зал с прудом-порталом, где они обычно встречались, Аркадия там не было. По залу прохаживался какой-то незнакомый ковбой – реально, у него даже сапоги, шляпа и повязка были прямиком из вестерна. Повязка скрывала пол-лица – как это было принято у Алексов.
– Хауди! – ковбой заметил её и зашагал навстречу. У него был голос Аркадия.
– Да ладно. Нет, серьёзно, это ты? – Марина выпучилась на товарища.
В детстве она плохо запоминала лица. Однако возраст, учёба и работа сделали своё дело: она наловчилась собирать впечатления о человеке в цельный образ, выхватывать какие-то уникальные черты внешности. В конце концов, художник она или как? Но мир снов насмехался над её глазами и над её памятью: всё здесь было зыбко и изменчиво. Вот и Аркадий стал совсем другим человеком. Не только осанка – у него рост и фигура изменились! Теперь он был выше, плечистее.
Или всему причиной уверенность в себе? Забитый и отчаявшийся офисный работник стал сильным и спокойным сноходцем.
– Ну а кто ж ещё? – он смущённо хохотнул, стягивая повязку вниз.
Мягкий подбородок, бледные губы – да, это определённо был Аркадий. И всё же не совсем тот Аркадий, которого Марина знала раньше.
– Ты, похоже, круто прокачался! Скоро будешь совсем как Алексы, – его прогресс действительно впечатлял и радовал.
– Хорошо бы, – мечтательно откликнулся Аркадий. – Кстати, они в прошлый раз о тебе говорили…
Марина навострила уши, но послушать сплетни про себя ей не удалось. В зал ворвался Алекс-«богатырь», энергичный и дружелюбный, как ретривер.
– О, какие люди! Наконец ты с нами; ух, ну сейчас мы устроим!..
Что именно он собрался устраивать, Марина решила не уточнять. Да и всё равно не успела бы спросить.
Алекс-«богатырь» не соврал: они устроили и «ух», и «ого», и «ой, блин». Последние слова вырвались у Марины, когда она плюхнулась на землю после очередного тура стрельбы с препятствиями. Ноги попросту подкосились. Встать она не согласилась бы даже за мешок золота и полбашни в придачу.
– Хорошо справляешься! – подошёл Алекс-«богатырь». – Давай добьём уже тренировку с огнестрелом, а после неё устроим перекур, лады?
Марина замотала головой. Ответить более внятно она не могла: горло пересохло.
– Ну что ж… – Алекс-«богатырь» опустился рядом с ней, уселся по-турецки, – …сейчас так сейчас. Воды хочешь?
Мотание сменилось столь же энергичным киванием.
В плечо ткнулось что-то холодное – Алекс-стрелок, по обыкновению приблизившийся быстро и незаметно, протягивал запотевшую бутылку минералки.
Марина была готова поспорить, что секунду назад никакой минералки у него в руках не было. Но это был его сон, и Алекс-стрелок был отличным материализатором.
Подошёл и Аркадий, успевший забежать по полосе препятствий далеко вперёд. Он даже не запыхался. Пропасть в его и её «алексовых» навыках была глубиной с Гранд-Каньон.
– Эй, чего приуныла? – забеспокоился Алекс-«богатырь». – Если из-за стрельбы при пониженной гравитации, то это нестрашно, наловчишься ещё. Кстати, Куратор рассказал нам про ту штуку, которую ты сделала с поездом и кошмаром, – круто же! Не каждый Алекс до такого додумается!
Похвала была преувеличенной, но приятной: пускай настоящие Алексы наверняка справились бы быстрее и эффективнее, всё же Алекс-«богатырь» так трогательно старался её приободрить… К тому же она действительно победила кошмара, так его растак!
Настроение стало улучшаться.
– Хотя над удержанием призываемого оружия ещё надо поработать, – комплименты закончились, начались замечания. – Ну ничего, с ежедневными тренировками…
Марина взвыла. Нет, она уважала Алексов и с теплотой относилась к Аркадию. Но каждый день – точнее, каждую ночь – бегать, прыгать, карабкаться, кувыркаться, стрелять, фехтовать…
Работа Алексов была очень важной, героической, престижной. И абсолютно не подходившей Марине. Равно как и Марина не подходила для этой работы.
Однако выбора не было. Сейчас все сноходцы-новички должны были поскорее научиться защищать себя. Марины с её талантом влипать в неприятности это касалось вдвойне. Куратор, объявляя об окончании её реабилитации, был резок и до отвращения логичен: раз угроза во сне и в реальности усиливается, избегание снов не поможет – наоборот, нужно вернуться во сны и усиленно тренироваться.
Кстати, о Кураторе: Марина до сих пор не могла решить, как же к нему относиться. Поначалу она была заинтригована, почти очарована. Потом обижена, потом благодарна… Нынче уважение чередовалось с раздражением. Помнится, во время испытания в сумрачном лесу Яна нелестно отзывалась о Кураторе – и тогда Марина была готова подписаться под каждым её словом. Но больше всего в Кураторе раздражало то, что он слишком часто оказывался прав. Всезнайка-контрол-фрик. Хотя в этом ведь и заключалась его работа… Или он выходил за рамки? Масла в огонь подливали его постоянные насмешки, а в последнее время ещё и вспыльчивость – хотя раньше он был сама невозмутимость.
– Да что с Куратором такое?! – в сердцах выпалила Марина, не особо надеясь на ответ.
И действительно, все замолчали. Даже Алекс-«богатырь» умолк и смущённо отвёл взгляд. Вот уж от кого трудно было ожидать смущения.
А послушать его мнение как раз очень хотелось: он ведь был одним из главных Алексов – значит, давно работал во снах и много общался с Куратором. И казался очень искренним, такой вряд ли будет хитрить, льстить или, наоборот, злословить.
– Ты давно знаешь Куратора? – Марина решила спросить прямо.
– Слушай, сейчас лето, – ответил Алекс-«богатырь» невпопад, – жара, лесные пожары везде…
Внезапно он оборвал сам себя.
Алекс-стрелок не шелохнулся, но почему-то возникло ощущение, что он заткнул товарищу рот. Не исключено, что так оно и было.
– Времена паршивые, сама знаешь, – Алекс-«богатырь» сдал назад и вырулил на другую дорогу. – Из-за Балморала все на нервах.
– Из-за кого?
Алекс-«богатырь» непонимающе моргнул:
– Ну, из-за Балморала. Тьфу, Беломора… нет, да как же его там… Баалормора, во! Или типа того.
Марина окончательно перестала его понимать – как будто Алекс-«богатырь» перешёл с её родного языка на иностранную тарабарщину. Какие ещё Беломоры-Баалорморы?!
– Кто такой Баалормор?
Трудно было понять, кто удивился больше: Марина или Алекс-«богатырь».
– Погоди-ка, Куратор тебе не рассказывал, что ли?
– «Не рассказывал» что?
– Во дела… – Алекс-«богатырь» озадаченно поскрёб в затылке, растрепав свой стильный андеркат, странно сочетавшийся с растянутыми трениками. О чём-то задумался. Переглянулся с Алексом-стрелком. И решился:
– Об этом всем надо знать, я считаю. Ведь он всем угрожает. Короче, брали мы на днях очередного кошмара, уже всё, дело сделано, он рассыпается. Они обычно орут и нас костерят, но тут – ни фига: кошмар спокойно так, торжественно стал говорить, мол, князь Баалормор скоро придёт и нас всех того-этого. На летучке мы, ясен-красен, про его угрозы упомянули – и тут выяснилось, что у других ребят другой кошмар ровно то же самое заявил. А вскоре ещё один такой говорун попался, и ещё… Куратор считает, что они нам послание передают. От этого самого князя, который за ними стоит и который, видать, реально мощный, раз под ним столько кошмаров ходит; причём это только те, которых мы убрали, а сколько ещё на свободе бродит…