– Хозяин хотел устроить перепланировку, – сказал слуга, наблюдая за тем, как Морт изучает пустой шкаф и рассеянно проверяет пальцем здоровой руки ближайший стол на наличие пыли. – Все комнаты освобождены от мебели, водоснабжение и канализация отключены, окна залиты цепраксом, а стены и пол отгрунтованы.
– Поэтому у вас уборщик и заглянул в комнату?
– Не совсем, сэр. Он запрограммирован каждый день совершать обход по определенному маршруту и собирать пыль.
– Но тут ее практически нет. Нежилые этажи. Строительный мусор, как я понимаю, вывезли. Окон нет, люди не ходят. Откуда пыль-то?
– Да, но это же старая модель… собака-парозомби. Из тех, что раньше, при жизни тут… жили… и из которых потом сделали, ну… – он замялся, взглянув на Морта.
– Ну? – нетерпеливо спросил он. Степень вежливости терминологии, которую подбирали ему и подобным ему, Рюгена уже давно не волновала. Все самое неприятное он уже успел выслушать в свой адрес, а нейтральные эвфемизмы не рождали у него в душе благодарности. Или что там у зомби на паровой тяге вместо души?
– Сделали слу… работ… компаньона, – наконец нашелся дворецкий. – Она померла лет десять назад, из нее и сделали… это. Она и продолжила ходить примерно по тому же маршруту, к которому привыкла.
– Ну, так завести другую собаку, приучить к новому маршруту, а потом выпотрошить и сделать из нее нового слу-работ-компаньона? – поинтересовался Морт.
Дворецкий замешкался, а потом преувеличенно широко улыбнулся:
– Шутить изволите. Это же денег стоит.
– Насколько я помню, ваш хозяин как раз и занимался потрошением и нашпиговыванием «компаньонов»? Неужели не мог сделать для себя со скидкой?
– Роботов, – сказал дворецкий. – Хозяин называл их роботами.
– Роботами? Любопытно.
– Да, какие-то два чеха написали то ли пьесу, то ли повесть… я не разбираюсь в этой ерунде… как раз про парозомби, в которых металла было больше, чем мяса. И назвали их роботами. То ли это по-чешски что-то означает, то ли еще что, понятия не имею. Но хозяину понравилось слово, он в него вцепился, даже права на него выкупил.
– Роботы… – Морт покатал на языке слово, прислушался. – Ро-бо-ты. Мило, да. Непривычно. Насколько там металла должно было быть больше, чем мяса?
– Хозяин говорил что-то о девяноста процентах, но это были еще так, предварительные расчеты.
– Ух ты! Ошо, слышишь? Ты, оказывается, робот! Да и со мной всего лишь вопрос времени.
Я проигнорировал эту реплику. Не будь того уговора, я бы высказал Морту все, что думаю о его терминологических изысканиях. Но я честный филин. Хоть и не настоящий.
Уборщик напоминал небольшой металлический боб на колесиках, с отверстием для манипуляторов и крупной оптической линзой на торце. Покрытие на боках кое-где облупилось, а одно из колес треснуло.
– Какая поразительная рухлядь, – шепнул я Рюгену.
– Вот кто бы говорил, – прошипел он мне в ответ.
– Что? – спросил дворецкий.
– Нет-нет, ничего, – ответил Морт. – А почему робот – такая рух… Почему он такой древний? Разве финансы покойного не позволяли приобрести более… продвинутую модель? Более похожую на собаку или на человека? Да после англо-скандинавской войны можно купить десяток зомби с паровым генератором всего лишь за сто фунтов. Они бы вам весь дом вылизали в прямом смысле этого слова. Что это за… мусорный бак на колесах?
– Хозяин считал, что роботы должны быть чем проще, тем лучше. И – упаси Бог! – не похожи на человека. Говорил, что его оторопь берет, когда он видит железяку, напоминающую человека. Мол, сразу кажется, что они только и думают, как захватить и уничтожить людей.
– Полагаю, в таком случае – чрезвычайно жестокая шутка провидения, что это убийство предложили расследовать именно мне? – вкрадчиво спросил Морт.
– Что? – дворецкий сделал вид, что не понимает.
– Ну, от меня его бы отвращение взяло, разве не так? Зомби не первой свежести, у которого внутри, – он постучал себя по груди, раздался гулкий звук, – парогенератор не из самых бесшумных, цепная передача… Рука механическая, глаз, на лице формирующую сетку плохо положили, не так?
Дворецкий замялся.
– Значит, так, – кивнул Рюген. – Ну да ладно, это не имеет отношения к делу. Итак, как было обнаружено тело? Только в деталях.
– Робот прибыл на уборку, видимо, собирался заехать в открытую дверь, но наткнулся на запертую. Миновать эту комнату он не мог, маршрут вбит ему в мозг по алгоритму Ады Лавлейс. Он выдал один сигнал оповещения о проблеме, второй, и так и застрял, периодически постукиваясь о дверь.
– И вы прибежали на звук того, как этот… робот бьется лбом о стену?
– О дверь. Маршрут пролегает через дверной проем, – не заметил сарказма дворецкий. – Нет, просто сигнал с каждым разом становится все громче и громче.
– Прекрасный будильник.
– Вообще эта модель и позиционировалась как комплект грязесбора и будильника. Собственно, как и вела себя когда-то эта собака. Вечно жрала что ни попадя и лаяла, чуть что не по ней.
Рюген потыкал пальцем в дверь.
– А что, кодовый замок поставить нельзя было? Делов-то, три-четыре шестеренки, пара перфокарт… ну, не мне вам рассказывать.
– Хозяин…
– Да-да, я понял. Хозяин хотел по старинке.
Это была массивная металлическая дверь с замочной скважиной около дюйма в диаметре, литая, без единого шва, плотно прилегающая к косяку.
– Прямо-таки сейф, – с уважением оценил Морт.
– Хозяин делал на заказ, – с гордостью отозвался дворецкий.
– Но зачем такая сложность?
– Понимаете ли… – дворецкий замялся. – Когда-то хозяин занимался разными делами… в общем, он хотел, чтобы… ну, ему могло понадобиться время, чтобы что-нибудь убрать, чтобы вошедшие не увидели…
– Как вы ее вскрыли-то? Порох подорвали, что ли? Но где следы?
Дворецкий густо покраснел.
– Это, конечно, против правил дома, но на всякий случай… в общем, у меня есть копии всех ключей… мало ли что…
– Мало ли что? То есть вы всегда готовы к тому, что в комнате может находиться труп?
– Это часть нашей работы, сэр.
– Открывайте, – вздохнул Рюген. – Посмотрим, что там.
Тело лежало навзничь недалеко от входа. Дверь на уровне пояса и ниже, пол, все было залито кровью. Даже на стенах кое-где виднелись кровавые потеки. Словно какой-то безумный и совершенно бесталанный художник, набрав на кисть красной краски, разбрызгал ее широкими взмахами.
– Вы вытирали кровь? – задумчиво спросил Морт, оглядывая жестокий натюрморт.
– Конечно нет! – оскорбился дворецкий.
– Но почему лужи тогда такие… целые?
– Что вы имеете в виду?
– Тут не натоптано, кровь не разнесена лишний раз по всей комнате, как будто никто и не заходил. Скорбящие родные и близкие разве не обступили тело?
– Как вам сказать, – замялся дворецкий. – Родные особо и не приглядывались. Да и не рвались они сюда, вообще-то.
– А близкие?
– Мистер Сэрп тоже не стал заходить в комнату, поскольку он очень огорчился.
– А как выразилось его «очень огорчился»?
– «Боже мой! Какой ужас».
– Мда, – сказал Рюген и задумался.
Я взглянул на дворецкого. Тот не выглядел опечаленным. Расстроенным, удивленным – тоже нет. Он смотрел на то, что когда-то было его хозяином, как на что-то ненужное, что-то случайно оказавшееся здесь и ожидающее, когда его уберут. Надо подальше держаться от дворецких. Профдеформация, жуткие люди. Убьют и глазом не моргнут.
Труп лежал, изогнувшись в предсмертной агонии. Из сжатого до побелевших костяшек кулака выглядывала бородка ключа.
– От этой комнаты? – кивнул на нее Морт.
Дворецкий пожал плечами.
– Вероятно. Вряд ли от какой-то другой. Но я не могу так точно сказать.
– Господи, как с вами сложно, – вздохнул Морт и, поднатужившись, стал разводить сведенные судорогой и закоченевшие пальцы. Когда один из них сломался с тихим хрустом, в лице дворецкого ничего не изменилось.
– Этот? – Морт поднял ключ повыше.
Слуга прищурился.
– Да, именно так.
– Возьми, Ошо, – Морт протянул ключ мне.
Из подкрылья выглянула магнитная застежка, и ключ с легким чпоканьем прилип к ней. Главное, чтобы Морт после окончания дела не забывал забирать у меня улики. Летать с лишней парой фунтов не так уж и легко, особенно в моем-то возрасте.
На теле зияли три раны. Точнее, зияли две. Одна – в животе, рваная и раскрытая, через которую проглядывали сизые моточки кишок. Вторая разворотила горло. Видимо, именно она и была причиной того, что комната напоминала бойню. Третья же, аккуратная и небольшая, прикорнула в левой глазнице. Ее сразу было и не заметить, настолько лицо схватилось кровавой коркой.
– Оружие нашли? – спросил Морт.
– Нет.
– У вас есть предположения, чем это?
– Нет.
– В доме есть оружие?
– Нет.
– В доме одного из крупнейших фабрикантов – и нет оружия?
– А толку? – пожал плечами дворецкий. – Ружья у хозяина в охотничьем домике. Дети ничем подобным не увлекаются. Ну, а если кто залезет в дом, все равно же не предугадать и с собой не наноситься.
– Это ваш хозяин так говорил?
– В точности его слова.
– Кстати, а в доме что-то пропало? Сейфы вскрыты? Фамильное серебро? Ковры-гобелены?
– Я осмотрел самые важные вещи, все на месте. Если только какие-то мелочи, но был ли смысл за ними лезть…
– То есть целью убийства ограбление не было… – медленно произнес Морт. – И грабителей – если бы они существовали – никто спугнуть не мог. Вы же, как я понимаю, не сразу обнаружили труп?
– Далеко не сразу. К тому моменту, как я подошел к роботу, он буксовал здесь не менее четверти часа. Плюс еще сколько-то времени до этого. На двери кровь к тому моменту уже засохла, если вам это о чем-то говорит.
– Говорит, говорит, – кивнул Морт, поднимаясь с колен. – Это не ограбление. Это убийство с целью убийства. Где остальные местные жители?
– Где-то в доме, – пожал плечами дворецкий.