В этой жизни я многого не знаю. Но есть вещи, которые не знает никто. Нам неизвестно, как на самом деле возникла Земля и всё, что на ней. Может, и вправду капля по капле, вулканы и грозы, первичный бульон, протоплазма и всё такое перемешалось, потом амёбы с инфузориями переродились постепенно во флору и фауну, а некоторые даже в людей. Может, всё было не так, и прилетели таинственные пришельцы, такие же, как Сталат с Безымянным, только ещё могущественней. Прилетели, долго химичили с пробирками, и явилась жизнь. А может, таинственный Бог, всемогущий и скучающий в своём вечном бытии, щёлкнул пальцами так же, как Безымянный, и вместо мяча швырнул в пространство голубую планету. Она завертелась вокруг Солнца, а на ней плодились и размножались те, кому надлежит почитать своего Творца.
Но как бы ни было в самом начале, теперь я знал, каково будет продолжение. Потому что это точно будет скачком эволюции, меняющим если не всё, то слишком многое. Так нам и нужно.
– Здравствуйте, – без предисловий обратился к залу Сталат, и весь шум куда-то подевался. – Мы приносим извинения за то, что некоторые из ваших людей были перемещены. Уверяю, с ними ничего плохого не случилось. Сейчас они находятся на Елисейских полях. Все вместе. Попрошу убедиться.
Кто-то из журналистов через полминуты поднял руку и взял микрофон.
– Я связался с коллегами из новостного канала, всё истинная правда. Полицейские и все остальные только что оказались посреди Елисейских полей. Живы, здоровы, ничего не помнят. У каждого в руке по стаканчику мороженого.
– Мороженое – это символические извинения, – пояснил Сталат. – И давайте к этой теме больше не возвращаться. Нам просто нужно было попасть сюда, и мы попали. И у нас, и у вас всё вышло лучше, чем в некоторых странах. Теперь о деле. Мы такие же люди, как и вы. Без всяких «почти»…
А дальше он рассказал просто чумовую историю.
Он начал с того, что человечество существует намного дольше, чем считают официальная наука и основные религиозные учения, хотя эту новость я уже слышал во многих телепередачах.
– Потом случилось непоправимое. Кометный рой пересек орбиту Земли. Три года люди наблюдали самое феерическое зрелище из всех, которые можно представить. Небо было осыпано сияющими огнями, которые не гасли даже днем. Потом огни стали ближе, у них распускались хвосты, они заняли весь небосвод, и, наконец, Земля прошла сквозь их строй. Так случилась казнь целой планеты. Погибло практически всё население, тогда нас было чуть меньше миллиарда. Пришествие Роя было предсказано астрономами за сотню лет, и мы успели построить подземные города, с запасами пищи, воды, даже кислорода на случай выгорания атмосферы. Четыре поколения жило тем, что готовилось к этой катастрофе. Ужасный период. Период ожидания ужаса. Но мы верили, что сможем спастись. Увы, несколько комет столкнулось с планетой. Сила столкновения оказалась настолько огромной, что произошла подвижка материковых плит. Почти все наши города были уничтожены тектоническими процессами, от которых мы не могли защититься никак и ничем.
– А спастись на других планетах? – спросил кто-то.
– Мы не обладали космической техникой. Мы достигли многого, но не того, что нас могло спасти. В подземных городах после сотрясений погибло где восемьдесят, а где и девяносто процентов населения. Но даже это вначале казалось большой цифрой, несколько десятков тысяч выживших. Вот только поверхность стала непригодной для жизни на долгие-долгие годы. Мы выжили чудом. И нам пришлось всё начинать заново. Накопленные знания, техника и всё-всё-всё хранились там, в подземных городах. Мало что уцелело. А то, что уцелело, рано или поздно приходило в негодность. В результате мы откатились обратно, к каменным топорам и собирательству, хотя по памяти могли какое-то время пользоваться прежними технологиями. Это совершенно не то, что имеется у вас сегодня. Я не могу разъяснить принцип действия машин, позволяющих исключать силу притяжения. Но именно так мы возводили здания. Машин, обращающих одно вещество в любое другое, основанных на принципе перестройки атомарных структур. Эти знания утрачены. А те, что получилось сохранить, в течение множества тысячелетий передавались из поколения в поколение, как подарок пралюдей новому человечеству. Со временем то, что было историей, стало легендами. А вымыслы стали историей. Но в какой-то момент, чтобы не допустить окончательной утраты памяти о прошлом, была создана закрытая община. Мы жили обособленно от мира в отреставрированном подземном городе. Главная причина отшельничества в том, что нам было необходимо донести до вас одно очень важное знание. Важную и страшную весть. Кометный рой в течение последующих четырех-пяти ваших поколений вновь должен пересечь орбиту Земли. Весь ад скоро повторится. Цивилизация опять будет поставлена на грань выживания.
– Думаю, мы бы знали о приближении большого кометного роя, – сказал кто-то с явным оттенком недоверия.
Всё же когда перед вами выкидывают словечки вроде «цивилизация», «девяносто девять процентов погибших», «поверхность планеты непригодна для жизни», то верится во всё это с превеликим трудом. Мы ж оптимисты.
– Скоро узнаете. А пока смотрите, что вас ждет! – Сталат указал пальцем на Безымянного, а тот в пространство над собой.
Над головами присутствующих выполз краешек косматого огненного шара, с поверхности которого то и дело срывались огненные нити. Ни Сталат, ни Безымянный не стали пояснять, что это краешек Солнца, полагая, что такое всякому понятно. Затем в углу зала завертелся бледно-серебристый шар, опоясанный сверкающими кольцами.
– Сатурн, – сказал Сталат.
Затем высунулся другой шар, будто собранный из нескольких разноцветных слоёв, с огромным лиловым пятном на теле, и вокруг этого шара кружились несколько изумрудных точек.
– Юпитер.
Над залом промчался краснощекий Марс, оставляющий фосфоресцирующий след. Чуть дальше проплыло ещё два шара примерно такого же размера. Голубая Земля и окутанная непроницаемым покровом мраморная Венера. Планеты кружили несколько минут, изображение колыхалось. Вся эта идиллия завораживала, словно мы все, я, посланцы прачеловечества, чиновники, политики – честные и те, что замешаны в коррупционных скандалах, прожженные мастера интриг, виновники торговых, холодных и горячих войн, – все превратились на время в детей, оказавшихся в шикарном планетарии.
В эту гармонию вплелось грубое, прямолинейное движение. Наискосок, разрубая зал на две части острой плоскостью, нёсся рой темных зёрен, и по мере приближения к Солнцу из этих зерен проступали разноцветные ростки. Зерна перемешивались, сталкивались между собой, отчего из общего потока в разные стороны отлетали единичные кометы и неслись куда-то в стены зала, и многие люди, завороженные эффектом полного присутствия, с криком вскакивали с мест. На пути роя оказался Юпитер, принявший на себя множество ударов, и на нем расплывались черные кляксы. Затем Марс, который, угодив в середину роя, изменил окрас на темно-коричневый. Кометы врезались в поверхность, искорежив марсианский ландшафт. Затем и для Земли настал черед взойти на эту космическую Голгофу. И рой пронзил её.
Размеры катастрофы ужасали. Вся поверхность покрылась вздыбленными нагромождениями разломанной земной коры, магма плескала из недр через стокилометровые пробоины, оседая повсюду черными базальтовыми наплывами.
Мы видели группки людей, находившихся там, в глубине, в обреченных городах, которые должны были стать спасением, но стали гигантскими братскими могилами. Всё гибло. Океаны выкипали, горы рушились. С темных, наполненных пеплом небес падали кипящие водопады. Падали на покалеченные пустоши, им нечего было орошать.
Картинка сменилась. Исчезли Солнце и прочие планеты, осталась только Земля, теперь она вплыла в зал, вздрагивающая при каждом попадании, раскрывшая гигантские щели, будто в немом крике. Ей было больно, планете, и каждый чувствовал её боль. Когда рой наконец-то ушел дальше, Земля представляла собой печальное зрелище. Теперь это был не голубой шар, а обугленная дымящаяся лепешка. Словно нерадивые повара решили испечь колобок, да забыли его на открытом огне. Её небеса закрылись, и там, под километровой толщей пепла, льда и базальта, барахтались, стремясь выжить в немногих сохранившихся городах, люди. Где-то эта пульсация жизни замирала, не выдержав испытаний, где-то едва тлела, но было понятно одно: цивилизации, со всеми её садами и пирамидами, летающими и плавающими островами, над которыми вились стаи гигантских птиц, этой цивилизации уже не будет никогда.
Затем ход времени ускорился, планета вращалась быстрее и быстрее, базальт оседал горными кряжами, пепел превращался в почву, льды отступали, и вот, наконец, над долгой снежной пустыней взвились первые дымки костров. Выжившие вышли на поверхность.
Атмосфера очистилась, в разрывах облаков сияло солнце, возрождая новый мир. Ростки прошли сквозь преграды, и ввысь взметнулись леса. По равнинам пошли луга, по лугам – дикие звери, а вслед за ними – человек. Вначале были стойбища и каменные пещеры, затем поселки, обнесенные частоколом, и многоярусные скальные города. Проскрипели колеса повозок, доставляющих на рынок зерно и мёд, а после прошли колонны вооруженных воинов, несущих флаги своего хозяина. Технический прогресс нового времени, от паровых машин до дизель-генераторов, электричества и атомной энергетики пролетел перед нами всего за несколько секунд. Потом всё исчезло. Демонстрация была закончена.
– Всё висело на волоске, и только счастливый случай не дал этой планете превратиться в такой же безжизненный мир, как Марс или Венера. Как вы могли видеть, цивилизация возродилась снова только благодаря тому, что прачеловечество было хорошо организовано и обладало внушительной численностью. Но, как я говорил, миллиарда без малого едва хватило на то, чтобы выжить. А заодно сохранить и возродить множество форм жизни, растения, животных, посевные культуры, рыб, морских млекопитающих… Мы не можем жить одни, сами по себе, мы – часть большого набора организмов, которых тоже необходимо спасать.