а медленно, но верно болеть голова.
К счастью для Дениса, до его палаты они добрались раньше, чем тирада приблизилась к критической точке.
Медсестра показала шнурок вызова, пожелала спокойной ночи и дробно процокала куда-то по своим делам.
«Надо же, – подумалось Денису. – А ведь обычно им запрещают носить каблуки… бегать, там, по этажам… ногу подвернешь… мало ли что… а тут ноги плохо лечат… пло…»
И он провалился в сон.
– Мы приносим вам свои извинения. Видите ли, у нас ночью дежурит не весь персонал, ну вот и… в общем, вы оказались здесь несколько не в то время, – главврач сидел на его кровати и выглядел действительно смущенным.
Денис же чувствовал себя умиротворенным и даже где-то счастливым.
Час назад он проснулся. Отчасти потому, что его разбудили лучи солнца, падающие на лицо, отчасти потому, что время уже перевалило глубоко за одиннадцать часов утра. Вызвал медсестру, получил сытный завтрак, внимание мистера Смита, невзрачного мужчины неопределенного возраста с лицом, как помятый фантик от конфеты, тугую повязку на ногу и заверения, что к вечеру его можно будет уже выписывать.
Но всё равно Денису хотелось ещё немного покапризничать.
– У меня такое смутное ощущение, что я оказался не только несколько не в то время, но и слегка не в том месте, – пробурчал он, вчитываясь в бэйджик собеседника.
Надпись гласила: «Г. Джекилл. Главврач».
Джекилл пожал плечами.
– Вот об этом я сказать не могу. Могу лишь поручиться, что если бы вы прибыли с вашей проблемой днём, то даже не заметили бы ничего необычного.
– Даже если бы я не заметил тут ничего необычного, это не значило бы, что его тут нет.
Джекилл усмехнулся.
– Можно сказать и так.
– Что здесь происходит?
– Ровным счётом ничего особенного.
– Чем вы тут занимаетесь?
– Лечим, – пожал плечами главврач.
– Хех, – скептически крякнул Денис.
– Ну, мы же принесли уже свои извинения. Некоторое недоразумение возникло, да.
– А если бы я шею себе сломал, а не ногу?
– Если бы вы сломали шею, вы бы не добрались до нашей больницы, – философски отозвался главврач.
– Ну, хорошо, ладно… если бы я добрался до неё, но был бы при смерти. Истек бы за ночь кровью и умер.
– Ах, какие мелочи, – отмахнулся главврач. – Вот с этим-то у нас никогда проблем не было.
– Со смертностью в больнице?
– Я бы сказал, с оживлением. Виктор Альфонсович у нас мастер, так что не беспокойтесь, право слово.
– Где я? – спросил Денис тоном, не дающим шанса для увиливания.
– В больнице, – ответил Джекилл. – В больнице имени Говарда Лавкрафта.
Денис молчал и ждал продолжения.
Главврач вздохнул.
– Нашей больнице несколько сотен лет. И так же несколько веков длилась работа по её созданию. А вы хотите, чтобы я рассказал обо всём этом за несколько минут?
– Даже в сотнях веков есть несколько самых важных минут, – сказал Денис. – Тех, о которых только и стоит говорить.
Джекилл прищурился.
– Хорошие слова, черт возьми, хорошие. А ведь мне вас описали как… – он пощёлкал пальцами, пытаясь подобрать нужное слово.
– Быдло? – подсказал Денис.
– Не совсем. Типичного человека.
– Знаете, я искусствовед, – признался Денис. – Но даже из искусствоведа ночью, в глуши, с больной ногой и чёрт знает какими перспективами, может полезть быдло… то есть типичный человек.
Джекилл хмыкнул.
– Ну, если так. Ну что ж… мир, а точнее, миры состоят из множества существ. Они враждуют, дружат, сосуществуют, вытесняют, ассимилируют, помогают, можете подобрать ещё десяток глаголов, и все они опишут типы взаимоотношений этих существ между собой. Но, при всех их различиях, у них есть одна общая особенность…
– Они все болеют, – догадался Денис.
Джекилл усмехнулся.
– Как я понимаю, теперь мне можно не продолжать?
– Не совсем, – покачал головой Денис. – Вы просто больница или что-то большее?
– Мы, скорее, образец диалога. Островок понимания. Мы символ того, что все существа и все миры могут… нет, не дружить, это какая-то идиотская утопия… Могут просто сосуществовать.
– Но для этого сосуществования нужно заболеть, – хмыкнул Денис.
Джекилл улыбнулся в ответ:
– Ну, когда-то для сосуществования нужно было умереть и быть захороненным в общей яме. Согласитесь, есть прогресс?
– И что, все сотрудники, они…?
– Да, в той или иной степени. Оборотень Вольфганг у нас уборщик и ночной сторож на полставки, состав медсестёр – в основном фавночки, проктолога вы уже видели…
– А… сантехник?
– Завхоз? А, ну да. Наш милый дауншифтер. Променял светлый мир искусства Парижской оперы на не менее светлый мир помощи всем живым существам. И застолбил за собой пятую кабинку в туалете, не оставляет старых привычек.
– А Строкер? – вспомнил Денис.
– Мистер Строкер – вампир. Он не врач, а лечебное средство.
– В с-смысле?
– В смысле, от гипертонии. Ну, прикладывают его при гипертонии.
– С ума сойти! И вы, все вместе, вы работаете?
– Для того чтобы работать, – признался Джекилл, – нужно было приложить ещё много усилий, чтобы сами сотрудники не передрались. И когда-то раньше, хм… Часть палат была занята коллегами, которые не поделили в столовой последний стакан компота, мда. Но теперь мы можем гордиться нашим коллективом, да. Да что там «можем», мы и гордимся им!
– Потрясающе, – покачал головой Денис.
– Всем в этом мире нужна помощь, – пожал плечами главврач. – И не только в этом мире. Вы же тоже попали сюда, потому что вам нужна была помощь. Только вот с ней как-то некрасиво получилось в результате. Людей у нас не хватает. Фавнов целая куча, три привидения есть, одна мыслящая субстанция и даже Мировое Зло на полставки психиатром по совместительству работает… А вот людей нет. Но думаю, что и у вас, у людей, тоже не всегда людей хватает.
Денис кисло улыбнулся каламбуру.
– Но вообще, спасибо вам большое, – сказал Джекилл.
– За что? – удивился Денис, почему-то ожидая подвоха.
– За то, что появились у нас.
– Ну, надо сказать, это не я решал, – невесело усмехнулся парень.
– Кстати, у нас тут на долю ставки работает и тот, кто иногда решает за всех, – рассмеялся Джекилл.
– Эмн? – Денис вопросительно указал пальцем куда-то вверх.
– Ну нет, нет, без фанатизма. Мистер Случай в бухгалтерии работает, отвечает за премии.
– И как отвечает?
– По четным – в соответствии с теорией вероятностей, по нечетным – методом тыка.
Денис рассмеялся:
– Ну, надо сказать, видимо, он и в бухгалтерии моего музея тоже подрабатывает.
– Все может быть, – кивнул Джекилл. – Все может быть. Ну так вот, действительно, спасибо вам за то, что появились у нас. Вы нас, как бы это сказать… встряхнули, что ли.
– В смысле?
– Ну, мы как-то… привыкли к своим пациентам. Так сказать, закуклились в местничестве. А тут вы дали нам возможность взглянуть на себя и свою работу со стороны. Можно сказать, поработали человеком.
– И что? – улыбнулся Денис. – Такая должность у вас тоже есть?
– У нас есть даже должность халата главного хирурга, – серьезно ответил Джекилл. – Неужели вы думаете, что у нас в штатном расписании может не быть пункта «человек»? Так что считайте, что этой ночью вы, так сказать, на добровольных началах работали у нас человеком.
Денис не нашелся что ответить.
Доктор Джекилл достал из кармана халата часы на цепочке и щелкнул крышкой.
– Так… На этом я вынужден откланяться. У меня через пять минут планёрка. Буду делать дежурным разнос. По вашему поводу, кстати.
Он встал и перевернул бейджик на груди. Теперь надпись на нём гласила: «Э. Хайд. Главврач».
Весь день Денис смотрел в окно.
Там рыжий детина гонял метлой листья и время от времени, украдкой оглянувшись, бросал сучковатую палку. И сам же бежал за ней.
Чуть позже, пыхая дымом, двор пересек небольшой паровозик. Прищурившись, Денис разглядел гордо восседавшего на крыше паровозика проктолога.
Завернувшийся в чёрный плащ завхоз вышел из дверей подсобки, прошествовал к канализационному колодцу и долго и методично исследовал его, поставив по окончании работы табличку «Проверено Любителем Люков».
Синебородый гинеколог провез по двору большую оцинкованную бочку с водой. Из бочки по пояс высовывалась женщина в прорезиненном пиджаке от «Хьюго Босс» и аккуратно раскрашивала лаком для ногтей кончик своего хвостового плавника.
А потом Денис кивнул, словно отвечая кому-то на какой-то очень важный вопрос, взял костыль, ещё утром заботливо принесенный цокающей медсестрой, и направился к регистратуре.
– Да, милок? – отозвалась мадам Эсмеральда, не поднимая головы.
– Мне бы главврача, – сказал Денис. – Мистера Джекилла.
– К сожалению, его нет на месте.
– А это… Мистер Хайд?
– Мистер Хайд занят. У бухгалтера дебет с кредитом не сошёлся.
Денис хмыкнул.
– А кто у вас тут самый главный?
– По какому вопросу? – уточнила регистраторша.
– По всем.
Она в первый раз за весь разговор посмотрела на него.
И улыбнулась. Первый раз за всё время их знакомства.
– Налево по коридору, в девятый кабинет. Спросить Леонида Юрьевича.
Денис кивнул и проследовал в указанном направлении.
Там он долго стоял у двери и вчитывался в табличку «Л. Ю. Цифер. Главный по кадрам».
А потом постучался и, не дожидаясь ответа, – а во многом опасаясь отказа, – распахнул дверь.
– Скажите, у вас нет вакансии человека?
11…обрести помощь…
…итак, возьми три части чистого золота, размельченного в порошок, шесть частей одушевленного Меркурия и полторы части красного сульфура. Сочетай браком эти ингредиенты, растолки их в стеклянной ступке до консистенции сыра или масла, помести в стеклянный сосуд, законопать, нагревай до температуры, нужной для высиживания цыплят. Увидишь вещи весьма чудесные, недоступные пониманию, истинные превращения. И красота их для глаз не имеет равных себе. Увидишь затем в сосуде величайшее из чудес, живительный порошок цвета сангвина или пурпура. Это сокровище нашего мира, ибо побеждает оно многочисленные недуги, включая и те, которые никакое снадобье, кроме философского камня, одолеть не в силах.