Здесь ИХ нет.
А там, на суше, кто знает? Он ведь и не догадывался, ЧТО живет совсем рядом, и по улицам столицы они бегали, разве что родители их и правда не выпускали ночью, ну так это и понятно.
А оказалось…
Ох, как же это страшно! Как жутко и кошмарно!
Бертран завертел по сторонам головой, и острый мальчишеский взгляд выцепил что-то неправильное, далеко на самом горизонте…
Лодка!
Маленькое темное пятнышко, но Бертран видел, там лодка!
И не удивился, когда «люльку» качнуло, корабль сменил курс. Морские законы он уже понял. Потерпевших кораблекрушение стараются не оставлять в беде. Ветер переменчив, завтра и ты можешь оказаться вот так, в море, и кто-то не пройдет мимо тебя. Так помоги сегодня! Не настраивай против себя Многоликого! И Бертран с интересом принялся вглядываться вдаль. Интересно же, кто там, в шлюпке?! Может, там придворная дама, которая спасается от пиратов? Или ребенок, которого злые родители решили отдать морю. Или…
Бертран знал много историй, но не догадывался, что жизнь намного интереснее сказок.
– Шагренцы!
– Тьфу, дрянь узкоглазая, – сплюнул боцман.
Не то чтобы он очень был настроен против шагренцев, но… эрр Барна с ними торгует, ему с того выгода, вот пусть он им душу и распахивает! А боцману они поперек сердца стоят! Вечно смотрят высокомерно, щебечут что-то по-своему, не по-людски, а уж обычаи у них и вовсе дикие!
Но ведь и не бросать же их посреди моря?
Вон, старший… хотя какой он старший, мальчишка совсем, может, лет двадцать ему, по этим шагренцам и не поймешь, сколько им лет, стоит, кланяется, а сам так шатается, что сейчас башкой о палубу ляпнется, отмывай потом кровищу! Но ведь благодарит, и так витиевато! Мол, не надеялись выжить, если бы не они, и шагренцы готовы отслужить, помочь, отблагодарить…
Капитан, правда, оказался достойным соперником шагренцу, слушать всю эту глупость не стал, только рукой махнул.
– К лекарю! Юнга, помоги!
Эрр Барна на своих людях не экономил, так что лекарь на корабле был, и не самый худший. Рану почистить – зашить – перевязать, вывих вправить, перелом, зуб больной выдернуть, а больше на корабле особо ничего и не надо.
Бертран, недолго думая, подпер шатающегося шагренца и поволок его в нужном направлении.
Рэн шатался, старался не наваливаться на мальчишку всем своим весом, получалось откровенно плохо, но хоть так.
– Благодарю… – он даже не сразу понял, что сказал это на родном языке. И получил такой же ответ.
– Нас ведет воля Многоликого.
Бертран был хорошим учеником, а еще понимал, что знание чужого языка это хорошо, это полезно для будущей карьеры. Вот и старался… слово там, слово тут, была возможность – учил! А сейчас и говорить попробовал.
Сложный он, шагренский, с их иероглифами, разговор еще так-сяк, а письмо вообще – зубы обломаешь. Да и в разговоре есть опасность не так обратиться, не там поклониться…
Одно слово – дикари!
Важно ж не как ты кланяешься, а что у тебя на душе. А им поклон на сорок пять градусов и отставленную левую ногу подавай. Но если так надо?
Рэном лекарь занимался недолго, приказал напоить бульоном и уложить. Только бульон водой развести побольше, а потом кормить маленькими порциями, чтобы дурно не было. Перегрев, обезвоживание, это все пройдет, с Джиро проблем было куда как больше. Лекарю казалось, что от его ноги пахнет гнилью, и были у него нехорошие подозрения…
Так что Бертран был приставлен и к шагренцам. Благо понимал их язык, так что: отнеси – принеси – подай – в гальюн проводи… вот встанут на ноги, там поговорим, а пока это не люди, а обломки кораблекрушения. И спрос с них невелик.
«Кокетка» медленно скользила вдоль берега Картена.
Гортензии долго себя ждать не заставили. Один букет был вручен королеве, второй Анне, которая с радостным писком отправилась ставить его в воду. Мария осталась наедине с Феликсом. Ненадолго, но ему хватило.
Эрр Феликс смотрел на королеву, которая выглядела абсолютно невинной. Насколько может выглядеть безмятежно двуипостасная, со вторым обликом змеи.
Сам не видел бы, так и не поверил.
И ведь она абсолютно спокойна, она улыбается, она ведет себя, как обычно.
И…
– Ваше величество, я все знаю.
Мария подняла брови, поглядела на него.
– Хорошо. Пожалуйста, доказательство теоремы Ферми на стол?
– Что? – растерялся эрр.
– Не знаете? А хотя бы квадратуру круга?
– Ваше величество, – не дал сбить себя героический эрр. – Я видел вас. Вы красивая змея.
И напрягся.
На миг показалось ему, что… вот сейчас и кинется. И…
Неужели так и погибла эрра Ирена? Когда она напала, могла королева просто ее ужалить?[15]
– Я – кто?
– И кошка тоже получилась красивая, ваше величество, – ринулся добивать то ли себя, то ли оппонента Феликс.
Мария прикрыла глаза. Потом открыла и посмотрела на эрра. И глаза у нее были совсем другие, наверное, змеиные, цвета расплавленной меди и с вертикальным зрачком.
– Что вы хотите, эрр?
Феликс невольно восхитился самообладанием королевы. Видно, вот сказывается порода! Королевскую кровь не спрячешь!
– Ваше величество…
– Мария. И короче, пока нас тут не застали.
Королева снова прикрыла глаза. Феликс заметил, что она говорит чуточку невнятно, и понял, что сейчас королева борется со змеей внутри себя. Старается загнать ее внутрь, не дать ей воли. Он читал о таком… идиот! И провоцирует!
Кстати – он был полностью прав. Мария сейчас пыталась прижать клыки, которые вылезли и стремились вырваться наружу, а то и вонзиться в кого-то слишком догадливого.
– Ваше… Мария, я никогда не причиню вам вреда!
– Обнадежшшшшивает, – прорвалось-таки шипение сквозь клыки.
– Я… ваше величество, я готов принести вам клятву верности на крови. Все, что вы пожелаете.
Королева подняла брови.
– Даже так?
И замолчала, как-то странно вглядываясь в него. А Феликс понимал, что не может, не имеет права поступить иначе. Если сейчас… если его прогонят, он умрет, наверное. Голова у него сегодня трещала с похмелья, а вот мысли были ясными и четкими.
Его право и долг следовать за королевой. Его… он слов таких подобрать не мог, только смотрел. И кажется, она поняла. Наклонилась чуть ниже, принюхалась…
– Как интересно.
– Мария?
– Ты тоже… ты можешь стать двуипостасным, поэтому тебя и тянет ко мне, – спокойно объяснила королева. – Тебя привлекает возможность обрести своего зверя, и ты идешь на его зов, даже не осознавая проблему.
– Проблему? – Феликс не верил своим ушам.
Она… это правда?
– Мои предки были барсами.
– Ты двуипостасный, но ты не барс. Это часто наследовалось, но иногда характер оказывался сильнее наследственности. Ты пахнешь своеобразно, я не знаю этого запаха, ты что-то не ядовитое и не слишком большое, – не стала скрывать королева. – Я не знаю всех животных мира, может, потом разберусь, кто ты. Или ты сам узнаешь. Ты этого хочешь?
Феликс кое-как сглотнул пересохшим горлом.
Хочет ли он?
А жить? Дышать? Хочет?!
– Да.
Мария медленно опустила голову. Подумала пару минут.
– Ладно. Поговорим откровенно. Ты понимаешь, что обратной дороги у тебя не будет? Что служить и мне, и Саймону ты не сможешь?
Феликс медленно кивнул.
Понимал он все отлично. Только вот…
Король дал им приют. И ни разу не попрекнул ни его мать, ни самого Феликса.
А королева… она может дать ему что-то такое… чего ему не хватало всю сознательную жизнь. И это… это как воздух, как дыхание. Отказаться нельзя, но и предать… разве так можно?
– Я могу сделать проще. Ты обретешь второй облик, и делай что хочешь. А я уйду.
– К-как? Почему?
– Потому что здесь меня убьют, – просто сказала Мария, – мой ребенок не нужен Иоанну, Эрсонам, Фардании, может, и еще кому-то… ты не сможешь защитить меня от всего мира. И Саймон не поможет.
Феликс хмыкнул.
– Ошибаетесь, ваше величество. Если вам удастся добраться к брату, он как раз поможет. Ему вы нужны живая и здоровая. И ваш ребенок тоже.
– Нет, – жестко сказала Мария. – Я не поеду в Картен добром.
– Но почему?! – едва не взвыл Феликс. Ведь все так отлично складывалось! Так он бы точно никого не предал! И все довольны?
– А если у меня будет выкидыш? Или девочка?
– Эммм, – тут уже задумался Феликс. Он сильно подозревал, что результаты размышлений лучше не озвучивать. А то ему еще от королевы нагорит! За что?
За все!
Вряд ли она оценит предложение оставить ее ребенка на воспитание хорошим людям и вместо этого предъявить всем мальчика. Вот ни капельки. А учитывая размер змеи и, наверное, ядовитость… стоит ли везти ее величество в Картен?
Или лучше поберечься?
Феликс дураком не был и выбрал третий вариант.
– Ваше величество, я могу сопровождать вас? Куда вы прикажете?
– Зачем?
– Если у вас будет мальчик, вы захотите вернуться ко двору. Я могу помочь. Да и путешествовать в компании сильного мужчины проще, чем одной.
Мария разглядывала его достаточно скептически.
– Не знаю… ты будешь обо всем писать Саймону?
– Нет, ваше величество. Я напишу ему один раз и дам вам прочесть это письмо. А потом буду делать то, что вы прикажете. И писать ему только с вашего разрешения, и показывать вам письма.
– Что я прикажу, или что ты посчитаешь лучшим для меня?
Феликс скривился.
Уела, ладно!
– Ваше величество, как насчет компромисса? Я готов предлагать, обсуждать, спорить и убеждать, но если я понимаю, что вы идете к опасности, или ваша дорога приведет вас к гибели, тут не обессудьте. Можете ругаться, сколько пожелаете, лишь бы живы остались.
Мария подумала несколько минут, потом медленно кивнула.
– Хорошо. Феликс, ты принят на службу в качестве… всего, что понадобится. Но предупреждаю, первый раз менять ипостась ты будешь за городом и в безлюдном месте. Ты понимаешь, почему я так решила?