Иоанну оставалось только ждать.
В Диану он запустил кубком, на Виталиса Эрсона рявкнул, Бустону с такой силой дал в морду, что бедолага как упал, так и не поднимался… чего он тут? Не мог раньше нормальный договор составить? Чтобы королева его подписала?
Вот ведь главное свинство! Он теперь и развестись-то не сможет!!!
Ей-ей, когда он найдет эту гадину, она все время до родов в тюрьме проведет! С цепью на шее! А потом он эту цепь поплотнее закрутит!
Сволочь, а не супруга!!!
– Что будем делать? – Изао смотрел на командира, признавая его верх.
Рэн коснулся груди. Неосознанно, привык уже, там, в маленьком кожаном мешочке, висел на шнурке алый камень.
– Нам надо идти вперед, Изао. Я не должен этого открывать, но мы остались вдвоем. Никто другой на Шагрене не сможет найти двуликого, никто. Только мы.
– Почему?
Вопрос был закономерным, и Рэн обязан был на него ответить.
– Если что-то случится, ты заберешь реликвию у меня на шее. Ты понимаешь? С ее… его помощью можно искать.
Изао соображал быстро.
– Это… камень?
– Да, – кивнул Рэн.
Что такое камень Многоликого, как он действует и для чего нужен, на Шагрене знали все. Это вам не круглоглазые дикари, которые обряды выполняют, а суть их утратили! Повторяют одно и то же, как дрессированная обезьяна, а для чего? Зачем?
Смешно даже смотреть на них!
Изао посерьезнел.
– Может, нам стоит вернуться на Шагрен? И потом уже, с новыми силами…
Рэн прикрыл глаза. С одной стороны, надо бы. Здесь и сейчас он осознавал, насколько велик этот мир и как они беззащитны в нем, несмотря на все свои умения. Это только в балладах и преданиях герой, вооруженный одним клинком, проходит через весь континент, оставляя за собой трупы врагов. В реальной жизни же…
Помогли им клинки?
Брат будет разочарован. Но Рэн никогда и не мечтал занять высокую должность при дворе.
– Камень – один, – тихо сказал Изао. – Если с нами что-то… если мы его утратим, мы предадим доверие Божественного Императора!
– Я расспросил мальчишку, который крутится рядом с нами. Он сказал, что они шли как раз в Шагрен, но буря разметала корабли.
– Теперь они туда не идут?
– Точнее мальчишка не знает.
– Может, имеет смысл поговорить с капитаном?
Рэн медленно прикрыл глаза.
– Да, пожалуй.
Пару дней ему простили, в море свои законы. Человека надо взять на борт, обогреть, накормить, и еще немного времени выиграла смерть Джиро, хоть какое-то понимание у круглоглазых есть, не полезли сразу после похорон. Но сейчас уже надо.
Рэн кивнул и отправился к капитану.
Тот как раз находился на кватердеке, так что далеко идти не пришлось. Рэн остановился внизу и поклонился.
– Эрр капитан, вы позволите?
Говорил он плоховато, но это было не так важно, вежливость он проявил. Капитан отложил подзорную трубу и махнул рукой.
– Поднимайся. Поговорим!
Рэн повиновался. Одолел несколько деревянных ступенек, еще раз поклонился. Капитан кивнул на место рядом с собой, оперся на поручень.
– Мое имя исс Микаэл Дарс. А ваше?
Рэн задумался, но ненадолго.
– На Шагрене нет эрров и исс. Я воин… наверное, правильно – исс Тори. Рэн Тори.
– Чернозубые – и вдруг исс? – засомневался капитан.
Рэн только плечами пожал. Можно эрр. Не знаю…
Капитан только махнул рукой. Что с этих узкоглазых возьмешь?
– Как вы оказались в море, исс Тори?
Этот вопрос был обговорен с Изао заранее.
– Мы преследовали беглеца с Шагрена. Человек соблазнил знатную даму и бежал. Мы обязаны были принести его голову.
Капитан кивнул. А, это бывает, это дело житейское. Это и в цивилизованных странах случается, когда лезет какой поганец под подол к благородной эссе, а родня его потом учит, как положено! Когда граблями по хребтине, да и под венец. А когда и так вот. Случается.
– Шторм выгнал нас в открытое море, – разъяснил Рэн. – Мы пока не нагнали негодяя.
Капитан опять кивнул.
– Понятно. Дальше что делать будете?
– Вы на Шагрен идете, капитан?
– Да.
– Довезите до места? Мы проезд отработаем, обузой не станем.
Капитан подумал пару минут, да и махнул рукой.
– Довезу, отчего ж не довезти!
В пиратскую подставу он не верил, не тот случай. Рэн поклонился со всей возможной благодарностью, чуть ли не в пол, капитан махнул рукой.
– К боцману подойди, он работу покажет. И все остальное тоже.
Рэн поклонился еще раз.
И то… до Шагрена их довезут, проезд они отработают! А дальше будет видно, что им делать!
Проселочная дорога оказалась небольшой и уютной, только заброшенной.
– Почему?
– Тут раньше была дорога в храм Многоликого. Потом храм разрушился от времени… у него дурная слава, и здесь стараются не ездить.
Мария только рукой махнула.
– А, тогда пусть.
Суеверия – это хорошо. Пусть другие тут не ездят, ей наплевать! Она и в храм зайдет, помолится. К ней Многоликий оказался милостив. Или нет? Об этом она узнает при личной встрече с божеством, но хотелось бы, чтобы она наступила попозже. Лет через сто.
Красный камень согревал грудь под платьем. И Мария совершенно не удивилась, когда дорога вывела их к небольшому домику.
Храмы здесь были разные.
Были громадные и величественные, с колоннами и витражами. А были и такие, маленькие и скромные. Храмы для людей, которые могут быть застигнуты непогодой, для тех, кто ищет себе приют на ночь, храмы-убежища. Тут к этому относились иначе, совсем иначе… не люди для храма, а храм для людей, и Марии это очень нравилось. Уютно тут…
Вот и этот храм был одноэтажным, без шикарной крыши, обычный скат, зато целых четыре печные трубы. Еще целые, так, кое-где кирпичи пооткалывались, но трубы, наверное, рабочие.
Ага, если не забиты. Если в них никакая птицезараза гнездо не свила. Впрочем, это Мария проверит, гюрза может по любому дымоходу пролезть.
Окна в храме не слишком большие, зато протопить это помещение можно достаточно быстро. И полы не каменные, настил деревянный. Можно положить на них хоть охапку соломы и спать. Это Мария узнала, когда в монастыре с библиотекаршей беседовала. Раньше так и строили, это уж последнее время стали на пышность упор делать. На впечатление. А раньше старались попроще построить, но чтобы храм можно было и в гостиницу ненадолго переделать, и в лечебницу, и в приют – мало ли что?
Символ Многоликого давно упал, деревянная дверь рассохлась и обиженно скрипела, в храме было темно, затхло и сильно пахло мышами. Мария перекинулась и поползла вперед, проверять пол и искать опасности. Из последних обнаружились крысы. Много крыс.
Было много.
Крысы вообще стайные животные, и стая эта может принести много неприятностей. И болезни они разносят, и покусать могут, и попортить все, до чего доберутся. Но при том это очень неглупые животные. И появление на своей территории крупного и опасного хищника они осознали моментально.
Нет, Мария не могла разговаривать с крысами, коровами или кем-то еще из обычных животных, превращение в гюрзу совершенно не дало ей в этом плане никаких бонусов. Понимала она всю эту живую природу на уровне змеиных инстинктов, но это же не язык! Не что-то осознанное!
Она не могла найти вожака стаи крыс и прошипеть ему: «Брысь, а то хвосты пооткусываю!». Но могла проползти по крысиным норам. И крысы поняли правильно.
Нейтралитет?
Да, что-то в этом роде.
Змея, конечно, больше, сильнее и может передавить половину стаи крыс. Но какой ущерб они нанесут гюрзе? А ведь могут, Мария помнила, знакомая ей рассказывала, как в зоомагазине белая мышь, отправленная на корм питону, покусала змейку так, что рептилия решила остаться голодной[19].
Так что…
Крысы не полезут к змее, а та не станет охотиться на крыс. И вообще, они, от греха, уйдут ненадолго. Уже завтра-послезавтра змея уползет, и все станет, как раньше.
Феликс хозяйственно перетаскивал дрова, запасенные какой-то доброй душой в углу храма, проверил печи, увидел в одной из них золу, рассудил, что ей и пользовались, и попросил Марию проверить.
Дымоход оказался свободен, Феликс растопил печь, и Мисси засуетилась рядом. Готовить у нее хорошо получалось. Тина взяла Анну и отправилась гулять вокруг храма, мало ли что? По ее словам, рядом с храмами часто встречаются редкие растения, как благословение богов.
Феликс тем временем отправился заботиться о лошадях, Мария активно помогала Мелиссе, сама она вот так, в печи, готовить не умела, но собиралась учиться. Мало ли что?
Мелисса сперва нервничала, но потом обнаружила, что ее величество отлично чистит и режет любые овощи, не боится запачкать рук, и вообще ведет себя дружелюбно, и оттаяла. Даже принялась расспрашивать о превращениях.
Мария охотно отвечала.
Феликс, который снаружи чистил лошадей, внимательно прислушивался. И когда они устроились на отдых после ужина, решил поговорить с Марией.
– Эрра Мария, а вы сможете провести для меня инициацию здесь? Сегодня?
Мария задумалась.
– Могу, пожалуй. Я точно знаю, что ты не рыба, особых условий не нужно.
– А что нужно?
– Да ничего. Иди сюда… здесь места хватит, и чисто… расслабься немного. Все будет хорошо, дай мне руку, иди на мой голос, слушай его…
Феликс повиновался. Прислушался, потом сильно закружилась голова, а потом…
– Ой, мама, – тихо сказала Мелисса.
– Обалдеть! – высказалась Анна.
Мария подумала, что надо следить за своим языком. Увы… надо, но как тут не обалдеть? Когда на полу сидит и смотрит на тебя красными глазами здоровущая летучая мышь-вампир?
Интересное такое животное…
Правда, некрупное. Так-то вампир не бывает крупнее десяти сантиметров, а вот Феликс оказался здоровущим, наверное, сантиметров тридцать в длину. Ну и размах крыльев соответственный.