кладка двойного подбородка и блестящая лысина. Маленькие глазки, спрятавшиеся в расщелине тяжёлых век. Мясистый нос, красный, как можно предположить, не только от холода. И широкая, совершенно искренняя, хотя и неуловимо лукавая улыбка.
Только не это...
— Любезный Ректор, Его Высочество разбирает дело, не входящее в Вашу компетенцию, — ядовито улыбается маг, но толстяка, без приглашения ворвавшегося в комнату, не так-то легко остановить:
— Почему же? Всё, что касается молодых людей и выяснения, кто из них сильнее с применением холодного оружия, имеет прямое отношение ко мне, — парирует он. — Кстати, мой дорогой Кьез, почему я давно не видел Вас в фехтовальных залах Академии? Помнится, Вы так и не освоили бой с противником, использующим в качестве основной левую руку...
— Милорд Ректор, я... — молодой вельможа заметно смущается, а толстячок уже поворачивается ко мне:
— Нет, Вы предпочитаете обнажать оружие в совершенно неподходящих условиях, без присмотра, с первым встречным...
Я смотрю в сторону, но не потому, что мне не любопытен человек, которого Кьез только что назвал «милорд Ректор». Я с трудом удерживаюсь от того, чтобы выругаться, потому что... Потому что прекрасно знаю этого... толстяка.
— Малыш Ив! Какими судьбами?! И давно ты в столице? А почему не зашёл проведать своего старого дядюшку? — «милорд Ректор» сжимает меня в объятиях, и кажется, хруст рёбер становится слышен всем.
— Потише... дядюшка! Я не в лучшей своей форме.
— Что случилось? — он, совершенно не смущаясь и не обращая внимания на удивление присутствующих, распахивает мой камзол, являя взглядам повязку. — Чем это ты занимался?
— Играл в снежки, — позволяю себе улыбнуться и получаю в ответ укоризненный щелчок по лбу.
— Ах, молодость, молодость... Помнится, я в твои годы тоже был беспечен и отважен... Но, почему, собственно, ты здесь?
— В столице?
— В этом кабинете!
— Видите ли, дядюшка...
— Он и господин Магайон обвиняются в нарушении запрета на проведение дуэлей, — встревает Герис.
Толстячок отмахивается:
— Какая дуэль, о чём Вы?! Мой племянник всего лишь хотел показать своему приятелю несколько приёмов, и только!
— На рассвете, в пустынном парке? — язвит маг.
— Чтобы никто не мешал, — пожимает плечами «милорд Ректор». — Я сам ненавижу, когда меня отвлекают от занятий...
Герис что-то шепчет под нос, но не находит больше возражений и, испросив позволения Дэриена, гордо удаляется, бормоча страшные проклятия в наш адрес.
— Этот человек — Ваш родственник, господин Ректор? — переспрашивает принц.
— Да, Ваше Высочество! Мой младший племянник... Пренебрегающий родственными обязанностями! — толстячок грозит мне пальцем.
— Это меняет дело... — Дэриен задумчиво трёт пальцами подбородок. — Пожалуй, мне не о чем более допрашивать этих молодых людей... Разве что... Какой недуг поразил Вашего друга, лэрр?
— Его напоили «рубиновой росой», Ваше Высочество.
— Как такое возможно?! — принц даже немного побледнел. — Разве ввоз этого растения не запрещён? Под страхом смерти?
— Всегда есть способ обойти запрет, мой принц, — вздыхает толстячок.
— Кто посмел?!
— Доставить «росу» в столицу? Не знаю, Ваше Высочество. Со слов присутствующего здесь молодого человека я знаю только, кто принёс отраву в дом Агрио.
— Мне очень жаль, лэрр... Виновные будут наказаны со всей строгостью. А Ваш друг... Надеюсь, он поправится.
— Думаю, да, Ваше Высочество, хотя в случае с эльфом следует быть особенно осторожным...
— Ваш друг — эльф?! — Дэриен едва не вывалился из кресла.
— Да, Ваше Высочество.
— Это... это очень любопытно... я бы хотел... С ним познакомиться.
— Вам достаточно только приказать! — подаёт голос капитан Стражи, и его рвение вызывает у принца усталую усмешку:
— Зачем унижать себя и других приказами, если можно просто... попросить? Лэрр, Вы не откажетесь посетить дворец ещё раз... вместе с Вашим другом?
— Почту за честь, Ваше Высочество! — снова кланяюсь, хотя каждое движение отзывается тупой болью в груди.
— За Вами пришлют... Скажем, послезавтра?
— Как Вам будет угодно.
— Замечательно! Думаю, незачем более Вас задерживать... — принц встал и, сопровождаемый Боргом, покинул кабинет, не пытаясь скрывать ликование в предвкушении близкого знакомства с листоухим.
— А Вам нужно особое распоряжение, милейший? — толстячок обратился к капитану. В ласковом голосе неожиданно прорезалась сталь, и офицер, переменившись в лице и что-то невнятно буркнув, поспешил откланяться.
— Кстати, Магайон, Вам тоже следует направить стопы к дому... Батюшка, наверное, уже заждался своего непутёвого отпрыска!
— Отец... в столице? Когда он вернулся? — изумлению Кьеза нет предела.
— Вчера вечером. И скажите спасибо милейшему эльфу за то, что он нашёл в себе силы и смелость отправиться к герцогу с просьбой о помощи! — «милорд Ректор» продолжил делиться новостями, а молодой человек оторопело уставился на меня.
— Так это из-за него нас так быстро... Из-за твоего друга?
— Признаться, я удивлён... Не думал, что Мэй так быстро сообразит, что можно сделать... Да и кто ожидал, что твой отец вовремя вернётся?
— И верно! — Кьез вздохнул, предчувствуя выволочку, но всё равно радостно. — Ладно, пойду, брошусь в отцовские объятия... Надеюсь, он не сразу меня прибьёт...
— Мой дорогой Кьез, нехорошо так отзываться о родном отце! — покачал головой толстячок. — Тем более, об отце, который со всей возможной поспешностью уведомил меня о происшедшей неприятности и попросил заступничества перед Его Высочеством... Извольте предстать перед ним и извиниться за доставленное беспокойство. Тогда сможете рассчитывать на подарок к празднику!
— Подарок? — тёмно-серые глаза сверкнули совершенно по-мальчишески.
— Идите, идите! — «милорд Ректор» почти вытолкал его за дверь и, скрестив руки на груди, вперил в меня внимательно-лукавый взгляд.
— Рад видеть тебя в здравии, кузен Джи... Хотя и не полном.
— Не могу сказать то же самое, кузен Ксо... Впрочем, мне, наверное, следует поблагодарить тебя за вмешательство?
— Поблагодари, — великодушно разрешил он, усаживаясь в кресло, ранее занимаемое принцем. — Мне любопытно будет взглянуть, как именно ты будешь это делать.
— Просто скажу: «Спасибо».
— И всё? — он надул губы, как обиженный ребёнок. — Не будет уверений в вечной преданности? Ползаний вокруг на коленях? Лобзаний сапог?
Я сузил глаза, борясь с подступающим к горлу смехом, потому что твёрдо помнил первую заповедь: «На кузена Ксо нельзя обижаться: любой всплеск эмоций будет использован им против тебя самого».
— Ты хочешь именно такой благодарности?
— А что? Занятно было бы увидеть представление вроде того, что ты устроил для Смотрительницы!
Приподнимаю левую бровь. Ах, вот как... Он тоже знает? Быстро же распространяются сплетни и слухи. Куда быстрее, чем правдивые слова.
— Будет настроение, покажу.
— Ловлю на слове! — он одним быстрым движением снова оказался на ногах и потащил меня за локоть к дверям. — Но об этом поговорим позже... Завтра жду тебя с визитом. Официальным!
— А почему завтра?
— Потому что сегодня у тебя другие дела!
— И где же именно ты расположился?
— Спросишь у своего эльфа: он знает! — небрежно бросил толстячок, увлекая меня в лабиринт тайных и не очень, но весьма немноголюдных переходов.
— Эльф вовсе не «мой»!
— Тебе виднее...
От скачки по лестницам и коридором я отошёл, только вдохнув чистый морозный воздух: Ксо вывел меня в город за пределами дворца — в одном из закутков рядом с Дворцовой площадью, где... Меня уже ждали.
Мэй. С плащом — подарком «дядюшки Хака» в руках.
Целый вдох эльф смотрел на меня с совершенно необъяснимым выражением, потом сделал шаг вперёд и... Залепил мне пощёчину. Очень сильную. Хлёсткую. Обжёгшую лицо. А ещё спустя вдох всхлипнул и повис у меня на шее, обхватив руками так крепко, будто боялся, что я растаю под лучами смеющегося над нами солнца.
— Не буду мешать, — хихикнул Ксо, исчезая за дверцей потайного хода.
— Мэй... Отпусти меня, пожалуйста... Мне больно...
— Больно? — он чуть отстранился, но рук не разжал.
— У меня треснули рёбра...
— Из-за меня? — пугливое смущение.
— Нет, благодарение богам! По другой причине... Хотя, и из-за тебя — тоже.
— Тебе надо поскорее лечь в постель!...
— Когда ты был настоящим? — спросил эльф, удобно расположившись в глубоком кресле.
— Настоящим? — я недоумённо сдвинул брови.
...К счастью, участи быть прикованным к постели на ближайшее время удалось избежать: мне милостиво позволили передвигаться по дому в своё удовольствие, но выходить без сопровождения на улицу — ни-ни! Как заявил сам Мэй: «Стоило оставить без присмотра на пять минут, и он успел ввязаться во все возможные неприятности!...» Сказано было, конечно, в шутку, но кто поручится, что Истина не любит смеяться?...
— Ну да, настоящим! Тогда или сейчас? — настаивал эльф.
— Уточни, что именно ты хочешь узнать.
— Зачем? Боишься рассказать лишнее? — лиловые глаза насмешливо сощурились.
Боюсь? Нет, мой милый ребёнок. Если только... Бояться стоит за тебя. То, о чём я могу невзначай проговориться, способно навсегда изменить отношения между нами. И не в лучшую сторону, к сожалению... Не хотелось бы усложнять и без того запутанную жизнь.
— Лишнее потому и называется лишним, что не требует необходимости быть узнанным, — строго заметил я. — Так что, выражайся точнее: что тебя интересует?
— Экий ты... — притворно обиженно вздохнул Мэй. — Скучный.
— Помнится, я не подряжался быть шутом, l’hassy, — пришлось слегка охладить тон голоса, чтобы настроить собеседника на серьёзный лад. Помогло: эльф немного помолчал и спросил уже конкретно:
— Как ты по-настоящему выглядишь?
Ох... И что же ответить? По-настоящему... Ты ударил в самое уязвимое место, мальчик. Придётся отшучиваться и громоздить горы недомолвок.