— Да ничего подобного. А у него, случайно, нет друга, которого он мог бы взять с собой?
— Шауна, — встрял Марк, в чьем голосе слышалось удивление. И неодобрение. — А как насчет Дуга?
— А что насчет Дуга? Ты же сам мне закончить не дал. Дуг, — пояснила она, обращаясь ко мне, — это мой парень. Он сейчас на Сицилии, у них там летние кулинарные курсы. Он шеф-повар.
— Класс! — восхитилась я. — Балдею от парней, которые умеют готовить.
— Класс, это точно, — ухмыльнулась она и перевела взгляд на Марка. — Он тот еще собственник, поэтому я и спросила: есть ли у твоего парня друг, готовый просто пойти на концерт, а не цеплять там девушку?
Я тут же вспомнила Кэри и улыбнулась.
Но уже вечером, после того как мы с Гидеоном, проведя время каждый на своей тренировке, вернулись на ночь к нему домой, я передумала. Встала с дивана, где некоторое время безуспешно пыталась читать книгу, и пошлепала в домашний кабинет Гидеона.
Он хмурился, уж не знаю почему, пальцы его летали по клавиатуре. Кабинет был погружен в темноту. Светился лишь монитор, да была включена подсветка украшавшего стену коллажа. Гидеон сидел за компьютером в одних пижамных штанах и выглядел таким отрешенным и недосягаемым, но, как всегда, красивым и исполненным сдержанной мощи. Глядя на него, я чувствовала себя одинокой.
Сочетание физического воздержания, связанного с моими месячными, с его твердым решением спать порознь будоражило во мне глубоко затаенные страхи, пробуждая желание прижаться к нему теснее и сделать все, чтобы сосредоточить его внимание на себе.
То, что он работал, вместо того чтобы проводить время со мной, не должно было меня задевать, я ведь знала, сколько у него дел, а задевало, да еще как. Я ощущала себя заброшенной, ненужной, то есть, как сама понимала, впадала в слишком хорошо знакомую мне депрессию. Суть дела сводилась к тому, что мы с Гидеоном являлись друг для друга и самым лучшим из всего, что только могло быть, и самым худшим.
Подняв глаза, он пригвоздил меня к месту взглядом, который сместился с работы на меня.
— Я тебя забросил, да, ангел? — спросил он, откидываясь в кресле.
Я вспыхнула, уже в который раз удостоверившись, что он видит меня насквозь.
— Извини, что оторвала от дел.
— Ты можешь отвлекать меня когда угодно, как только тебе что-то понадобится. — Отодвинув клавиатуру, он похлопал по пустой поверхности рабочего стола перед ним и, отодвинув назад кресло на колесиках, пригласил: — Садись.
Меня охватило возбуждение, да такое, что я поспешила вперед, даже не попытавшись скрыть свой порыв. Уселась перед ним на стол и широко улыбнулась, когда он подкатил кресло обратно, заняв, таким образом, место у меня между ног.
Обхватив меня руками за бедра, он сказал:
— Мне надо было сразу объяснить тебе, что я пытаюсь подчистить свои дела, чтобы выходные мы могли провести вместе.
— Правда?
Я запустила пятерню ему в волосы.
— Хочу, чтобы на какое-то время ты была только моей. И мне просто необходимо трахать тебя долго-долго. Быть может, все время. — При моем прикосновении он закрыл глаза. — Мне очень не хватает возможности быть в тебе.
— Ты всегда во мне, — прошептала я.
Его губы медленно изогнулись в улыбке, глаза снова открылись.
— У меня от тебя встает.
— Это новость?
— Все встает.
Я нахмурилась.
— Ладно, с этим разберемся, — хмыкнул он. — Скажи лучше, что тебя привело сюда сейчас.
Я замешкалась, все еще пытаясь уразуметь смысл его загадочной фразы.
— Ева. — В его голосе появились требовательные нотки. — Что тебе понадобилось?
— Да это все свидание с Шауной… То есть никакое, конечно, не свидание. У Шауны есть парень, но он сейчас за границей. Ну и было бы лучше, если бы мы пошли на концерт вчетвером.
— А ты не хочешь пригласить Кэри?
— О нем я подумала в первую очередь, но Шауна — моя подруга. Мне пришло в голову, что ты мог бы кого-нибудь пригласить. Ну, оттянуться на вечерок.
— Ладно. Посмотрю, кто свободен.
Я поняла, что на самом деле и не надеялась, что он откликнется на мое предложение. Видимо, какие-то мои мысли отразились на лице, потому что он уточнил:
— Что-то еще?
— Я… — Ну как я могла сказать, о чем подумала, не выставив себя полной задницей? Я покачала головой. — Нет. Ничего.
— Ева. — Его голос звучал строго. — Выкладывай!
— Это глупо.
— Это не просьба.
Меня словно ударило током, как всегда бывало, когда он принимался говорить приказным тоном.
— Я просто подумала, что контакты у тебя сплошь деловые, не считая женщин, которых ты имел от случая к случаю.
Последняя часть фразы далась мне нелегко. Вроде бы и дурь полнейшая — ревновать его к прошлому, но я ничего не могла с собой поделать.
— А ты не думала, что у меня могут быть друзья? — спросил он с явным удивлением.
— Так ты же ни с кем меня не познакомил, — угрюмо проворчала я, теребя край футболки.
— Э-э-э… — Его удивление усилилось, в глазах вспыхнули смешинки. — Ты моя маленькая сексуальная тайна. Вообрази только, о чем я думал, когда допустил, чтобы нас сфотографировали целующимися в общественном месте.
— Хорошо. — Я бросила взгляд на коллаж, на тот самый снимок, о котором он упомянул и который не один день находился в центре внимания всех блогов Сети, специализирующихся на слухах и сплетнях. — Раз ты так ставишь вопрос…
Гидеон рассмеялся, и этот звук прокатился сквозь меня согревающей приятной волной.
— Я знакомил тебя с некоторыми своими друзьями то здесь, то там.
— Да?
Признаться, я искренне считала всех, кого он представлял мне и кому представлял меня, его деловыми партнерами.
— Но, вообще-то, попридержать всю тебя только для себя не такая уж плохая идея.
Я смерила его взглядом и сменила тему, вернувшись к тому, что говорила, когда мы обсуждали мою поездку в Вегас вместо Феникса.
— Ну почему ты не можешь лежать голым и ждать, когда тебя оттрахают?
— А что в этом забавного?
Я толкнула его в плечо, а он со смехом стащил меня со стола и посадил себе на колени. Мне оставалось лишь удивляться тому, какое хорошее у него настроение, и гадать, что на это повлияло. Взглянув на монитор, я увидела там невнятную для меня электронную таблицу и незаконченное письмо. Но, так или иначе, что-то в нем изменилось. И мне это нравилось.
— Было бы сплошным удовольствием, — пробормотал он, прижимаясь губами к моей шее, — лежать себе со стоящим членом, чтобы ты могла насадиться на него, как только тебе приспичит.
В моем сознании тут же возник этот волнующий образ, и промежность похотливо сжалась.
— Ты меня заводишь.
— Вот и славно. Мне нравится, когда ты заводишься.
— Итак, — промурлыкала я, — если моя фантазия насчет твоего круглосуточного стояка сработает…
— Для меня звучит вполне реально.
Я куснула его за челюсть.
— Ага, ангел, — рыкнул он, — тебя никак потянуло на буйные игры?
— Мне охота узнать, каковы твои фантазии.
— Ты, — ответил Гидеон, слегка переместив меня на своем колене. — Положим, это свинг.
— Что?
— Сексуальный свинг, Ева. Представь себе, твой великолепный зад на сиденье, ноги зафиксированы, бедра раздвинуты, твоя чудесная щелка вся увлажнилась от ожидания. — Говоря это, он совершал соблазнительные круговые движения ладонью у меня пониже спины. — Полностью в моей воле, не способная ни на что, кроме как принять всю сперму, которую я смогу излить. Тебе бы это понравилось.
Я представила себе его, стоящего у меня между ног, голого, лоснящегося от пота, представила, как поигрывают его бицепсы и мышцы пресса, когда он раскачивает меня взад-вперед, снова и снова впихивая в меня свой прекрасный член.
— Тебе хочется, чтобы я была беспомощна?
— Я хочу тебя связанной. И не для виду, а по-настоящему. Хочу овладеть тобой так.
— Гидеон…
— Я не преступлю грани, которая будет для тебя неприемлема, — пообещал он с затаенным блеском в глазах. — Но поимею тебя всю, полностью.
Я изогнулась: мысль о том, чтобы в такой мере отдаться на его волю, и возбуждала, и пугала одновременно.
— Почему?
— Потому что ты хочешь быть моей, а я хочу обладать тобой. Каждый из нас получит желаемое.
Его рука скользнула мне под футболку, пальцы сжали сосок, воспламеняя все мое тело.
— А ты раньше такое делал? — шепотом спросила я. — Этот свинг?
Его лицо замкнулось.
— Не задавай мне таких вопросов!
«О господи!»
— Да я просто…
Его рот запечатал мой поцелуем. Он прикусил мне нижнюю губу, а потом просунул язык в рот, удерживая меня за волосы так, как ему было угодно. Его доминирование было неоспоримым. Я изнывала от желания, от совершенно неконтролируемой тяги к нему, которой нечего было и пытаться противиться. Я поскуливала, грудь мою сжимало от идиотской тоски, вызванной тем, что когда-то он затрачивал время и силы, чтобы получать удовольствие не от меня. Между тем Гидеон просунул руку мне между ног и накрыл ладонью мою половую щель. Я дернулась, удивленная этой агрессией. Он издал низкий, бессвязный, но успокаивающий звук и принялся массировать меня, умело разминая чувствительную плоть.
Прервав поцелуй, он приподнял мои груди к своим губам и стал покусывать сосок сквозь тонкий хлопок футболки, а потом обхватил его губами и стал сосать с такой силой, что это отдавалось эхом в моем влагалище.
Я пребывала в осаде, меня пронизывали пульсации вожделения, а в мозгу словно случилось короткое замыкание. Его пальцы скользнули под край моих трусиков, чтобы коснуться клитора, — ощущение, в котором я так нуждалась.
— Гидеон!
Он поднял голову и вперил в меня взгляд потемневших глаз, ожидая, когда я кончу для него. Я вскрикнула и содрогнулась, сбрасывая напряжение после всех этих дней почти невыносимого воздержания. Но он на этом не успокоился: гладил и разминал мою промежность, пока я не кончила снова, пока все мое тело не задергалось в таких конвульсивных содроганиях, что я сжала ноги, чтобы остановить приступ.