шь третье направление.
Термин «дифференциация» происходит от латинского «differentia», что означает различие[192].
В русский язык это понятие первоначально вошло как математический термин, означавший поиск разности величин[193]. В дальнейшем оно стало общеупотребимым, и сейчас под дифференциацией понимается расчленение, различение отдельного и частного при рассмотрении, изучении чего-либо[194]. При этом дифференциация не является синонимом слова «деление»[195]. Смысловая нагрузка рассматриваемого понятия состоит, на наш взгляд, в поиске различий между явлениями, понятиями, частями, которые составляют единое целое или могут быть объединены более общим понятием.
Именно поэтому неприемлемо отождествление дифференциации и классификации. Подобную неточность допускает Ю. Б. Мельникова[196]. Автор не различает данные понятия. Между тем при дифференциации в каком-либо общем явлении происходит выделение его составляющих, а при классификации наблюдается обратный процесс – отдельные явления и понятия распределяются, упорядочиваются по отдельным признакам на классы, объединяются в систему.
Весьма интересно, на наш взгляд, определение дифференциации уголовной ответственности, данное Т. А. Лесниевски-Костаревой. Автор рассматривает это явление «как градацию, разделение, расслоение уголовной ответственности в уголовном законе, в результате которой законодателем устанавливаются различные уголовно-правовые последствия в зависимости от типовой степени общественной опасности преступления и типовой степени общественной опасности личности виновного»[197].
При несомненных достоинствах данного определения, оно, по нашему мнению, имеет существенный терминологический недостаток. Если «разделение» и «расслоение» употребляется в словарях для разъяснения смысла дифференциации, то понятия «градация», на чем автор делает акцент, там не содержится. Происходит замена «дифференциации» на иной термин – «градация», что не только не разъясняет объем и сущность рассматриваемого понятия, но и искажает его.
На наш взгляд, дифференциация уголовной ответственности как различение ее вида, объема и характера в зависимости от определенных условий не укладывается в смысловое значение градации, так как последняя подразумевает «постепенный, последовательный переход от одного к другому, постепенное возвышение, усиление (понижение, ослабление)»[198]. Градация понимается как движение по одной шкале путем изменения какого-либо признака. Для дифференциации же мало одной оси координат. «Дифференциация происходит в нескольких измерениях: по виду, размеру, характеру»[199]. Кроме того, ей не всегда свойственны размеренность и последовательность, порой она характеризуется «резкими» изменениями ответственности (например, специальные виды освобождения от ответственности).
Необходимо также отметить, что для дифференциации более характерно значение различения, разграничения, выделения, а не разделения, расслоения. Последние представляют некий механистический подход в виде деления целого на части, что не соответствует сущности рассматриваемого явления.
Помимо вышеназванного, существуют и иные определения дифференциации уголовной ответственности.
Так, П. В. Коробов понимает под ней «установление государством в уголовном законе различного объема неблагоприятных уголовно-правовых последствий для лиц, совершивших преступления, основанное на учете характера и степени общественной опасности содеянного, личности и степени общественной опасности виновного»[200].
В уголовном праве рассматриваемое понятие определяют также как «выделение в законе такого разнообразия мер уголовно-правового характера, которое в наибольшей мере соответствовало бы разнообразию типов преступлений и лиц, их совершающих»[201].
В. И. Курляндский видит сущность дифференциации «не в определении различных уровней ответственности по отношению к индивидуальному случаю нарушения, а в том, чтобы классифицировать формы ответственности в зависимости от наиболее типичных свойств, характеризующих в обобщенном виде различные группы правонарушений»[202]. Автор допускает уже отмеченную нами неточность: он отождествляет дифференциацию и классификацию.
По мнению Г. Л. Кригер, «дифференциация ответственности является исключительной прерогативой законодателя, который определяет в более или менее типизированном виде объем и пределы соответствующей юридической ответственности, связывая их с определенными критериями и признаками, закрепленными непосредственно в законе»[203].
Основное различие между приведенными определениями состоит в том, что авторы по-разному подходят к основанию дифференциации.
Под «основанием» в русском языке понимается «опорная часть, основа; существенный признак, по которому распределяются явления, понятия»[204]. Рассматривая дифференциацию уголовной ответственности как различение, разграничение, выделение законодателем условий и обстоятельств, при которых возможно или необходимо изменение объема, характера и вида уголовной ответственности, дадим свое определение основанию дифференциации.
Как нам представляется, основание дифференциации – это существенный признак, по которому происходит различение, разграничение, выделение законодателем объема уголовной ответственности.
Существует множество различных подходов к данному понятию, но не со всеми из них можно согласиться.
Так, лишено информативности определение М. С. Поройко, которая называет основанием дифференциации «всесторонний учет обстоятельств дела»[205].
Н. М. Кропачев указывает на общественную опасность преступления как на основание, не конкретизируя это утверждение[206].
Ю. Б. Мельникова и А. И. Коробеев относят к основаниям дифференциации уголовной ответственности обстоятельства, смягчающие и отягчающие ответственность[207], а также личность преступника[208], не различая между собой основания дифференциации и индивидуализации ответственности.
Ошибочна точка зрения В. И. Курляндского, называющего основными критериями разграничения уголовной ответственности характер общественной опасности содеянного и другие обстоятельства[209]. Под последними автор понимает социальные, экономические и иные критерии[210].
По мнению А. В. Василевского, основанием дифференциации являются характер и степень общественной опасности деяния и личности, а также другие обстоятельства (например, постпреступное поведение). Автор особо отмечает: «Мы не склонны исключать из основания дифференциации изменение характера общественной опасности, так как его изменение предусмотрено не только в Особенной части при выделении видов преступления, но и в институтах Общей части, что также влечет дифференциацию уголовной ответственности»[211].
Понимая под характером общественной опасности преступления его «качественную определенность, отраженную обязательными признаками состава»[212], а под степенью – «количественную характеристику опасности преступления, которая выражается в конкретном проявлении признаков состава преступления в индивидуальном деянии»[213], с определением А. В. Василевского согласиться нельзя. Несомненно, характер общественной опасности выступает основанием, но не дифференциации, а непосредственно установления уголовной ответственности.
Наиболее убедительной представляется позиция Т. А. Лесниевски-Костаревой, которая считает «принципиально важным признать основанием дифференциации уголовной ответственности типовую степень общественной опасности содеянного и типовую степень опасности лица, совершившего преступление»[214].
Действительно, типовая степень более абстрактна, нежели индивидуальная. Введение такого признака позволяет более четко разграничивать индивидуализацию и собственно дифференциацию уголовной ответственности. Однако, соглашаясь с данным утверждением автора, трудно признать его правоту в следующем случае.
В доктрине уголовного права сложилась традиция определять понятие через выявление их противоположностей. Думается, такую тенденцию в науке можно только приветствовать. Однако при этом следует избегать искажений в трактовках и замены понятий. Так, Т. А. Лесниевски-Костаревой в качестве противоположного «дифференциации» уголовной ответственности предложен термин «интеграция»[215].
Под интеграцией в русском языке понимается объединение частей в одно целое[216]. Для уголовной ответственности такая трактовка неприемлема, так как ответственность не дробится. Противоположным дифференциации ответственности мы предлагаем считать термин «унификация», т. е. «приведение чего-либо к единой норме, к единообразию»[217]