— Чего проще, — сказал Дитц. — Чем сидеть и попусту ждать и гадать, надо пойти и проверить. Есть трупы — все ясно; нет трупов — будем искать живых.
— Нет у нас времени особенно на поиски, — хмуро сказал Холод. — До нужного места теперь топать и топать. Не долетели мы.
— Так, — поднялся на ноги Велга. — Пошли искать. Веди нас, Миша. Ты у нас лесной человек, тебе и впереди быть. Валера, останешься здесь на случай, если летуны наши объявятся, а как увидишь ракету, дуй сразу к нам. Это будет означать, что мы нашли трупы.
— Слушаюсь, — недовольно буркнул Стихарь, который по живости своего характера терпеть не мог ждать чего бы то ни было.
— А чтобы не скучно было, спрячь наши парашюты так, чтобы ни одна собака не нашла.
— Ты думаешь, нас будут искать? — спросил Дитц. — Хотя правильно. Береженого, как вы говорите, бог бере-жет.
Через сорок минут Валерка Стихарь увидел сигнальную ракету, а еще через два часа отряд выступил в путь.
ГЛАВА 9
Они шли краем леса вдоль старой, асфальтированной когда-то дороги, по которой, судя по всему, уже многие годы никто не ходил и не ездил. Буквально за несколько минут до того, как их сбили, Юрий Алексее-вич заходил в пилотскую кабину и уточнял местоположение самолета по карте, так что теперь они более или менее точно знали, где находятся и сколько им еще идти до цели. Как ни крути, а по карте выходило, что никак не меньше двухсот километров.
И это по прямой.
Но, как известно, пеший ход отличается от полетов по воздуху тем, что по земле зачастую нельзя добраться до нужного места напрямик. А если и можно, то это сопряжено с такими трудностями, что лучше пойти в об-ход. Вот и сейчас заброшенная дорога, вдоль которой они двигались, немного отклонялась от нужного им направления к востоку. Пока это отклонение было небольшим, но с каждым километром увеличивалось, и если и дальше так будет продолжаться, то неизбежно наступит момент, когда им придется углубиться в лес.
Они шли весь день, устроив лишь один короткий привал для отдыха и приема пищи, и спасло их под вечер только то, что далеко вперед на разведку с самого начала движения Велга выслал таежника Малышева, который и обнаружил засаду до того, как засада обнаружила его.
Место оказалось очень удобным. Дорога здесь ныряла в долину небольшой речушки, перепрыгивала через древний полуразвалившийся деревянный мост и снова подымалась в гору. И там-то за рекой, в густых кустах, буреломе и за стволами деревьев, по обе стороны от дороги прятались вооруженные люди, лелея явно недобрые замыслы.
Их выдала птица сорока, известная своим неуемным любопытством, а уж приглядевшись как следует, Миха-ил заметил и кое-какие другие признаки прячущихся людей: там чуть шевельнулась ветка, которой не положено было шевелиться, там сместилась и поменяла свою конфигурацию светотень, которая не должна была меняться.
Понаблюдав за противоположным берегом еще минуту (шум воды заглушал другие звуки, и поэтому засаду нельзя было услышать, а можно было только увидеть), Малышев подался назад и бесшумно побежал навстречу отряду.
Отряд встретил известие без энтузиазма.
Было ясно, что кто бы там ни находился впереди — обычные ли бандиты-грабители или люди Секретаря, оставлять их за спиной было нельзя. И действовать предстояло быстро — неотвратимо близился вечер, а за ним и ночь.
Они привычно разделились: Велга, Вешняк, Малы-шев, Стихарь и Холод ушли направо в лес, чтобы переправиться через реку вброд там, где она поворачивала и засада их никак не могла бы заметить и услышать.
Дитц, Майер, Хейниц и Шнайдер оставались на месте, с тем чтобы ровно через полчаса обстрелять засаду с этого берега, скрываясь за стволами деревьев. В этом случае поджидавший их враг мог или открыть ответный огонь, или атаковать через мост, или, дождавшись тем ноты, отойти назад, чтобы где-нибудь подальше организовать новую засаду. Впрочем, он мог поступить и следующим образом: оставаться на месте и, не открывая ответного огня, упорно делать вид, что его нет на противоположном берегу и противник понапрасну только тратит боеприпасы, обстреливая пустые кусты и всаживая тяжелые пули в ни в чем не повинные деревья. В трех случаях из четырех засада себя обнаруживала и подставляла под удар спину. В четвертом же случае ее внимание было сильно отвлечено и, опять же, спина оставалась открытой.
— Я все равно увижу их раньше, чем они нас, — уверил товарищей Малышев, и они не стали с ним спорить, зная по опыту, что обнаружить Михаила в лесу, если он этого не хочет, невозможно.
Все вышло так, как и было задумано и предсказано. Засада, сообразив, что ее обнаружили, азартно втянулась в перестрелку, будучи полностью уверенной в том, что противник — весь на правом берегу реки, так что, когда вымокшие по грудь русские подкрались сзади, им осталось только открыть огонь на поражение. На этот раз не оплошали, и один из шестерых, поджидавших их на левом берегу безымянной лесной речушки с автоматическим оружием на изготовку, был оставлен в живых. Сдаваться он не хотел, но Малышев прострелил ему правую руку, после чего бой прекратился за неимением противника: пятеро были убиты, один ранен и взят в плен.
Тем временем зашло солнце, и в лесу стемнело. Разбили лагерь на правом берегу речушки. Лес тут отступал от берега, образуя удобную, продуваемую ветерком поляну. Впрочем, комаров оказалось не очень много.
— Экосистема планеты только-только начинает восстанавливаться. Если вообще начинает, — пояснил Юрий Алексеевич. — Заметили, как мало в лесу птиц и как много мертвых деревьев? Мы до сих пор не знаем, какие виды животных и растений выжили, а какие нет. И сейчас все очень хрупко, и мир качается на грани жизни и смерти. А если еще какой-нибудь психопат взорвет теперь парочку ядерных бомб… — он покачал головой. — Бог знает, чем все это может кончиться. Кстати, вы предполагаете допросить нашего пленника или как? Пленник, небритый здоровенный мужик лет сорока двух — сорока пяти на вид в стандартном камуфляже без знаков различия, сидел чуть в стороне под охраной Карла Хейница, баюкая раненую руку.
— Надо бы, — вздохнул Велга и покосился на Дитца. — Промок я, однако.
— Э, нет, — сказал Хельмут. — Ты сейчас командуешь, так что тебе и допрашивать. Я здесь все-таки чужой, так что уволь. А потом у костра высушишься — не барышня.
Велга вздохнул вторично, достал из рюкзака мощный свароговский фонарь и направился к пленнику.
Слепящий луч света хлестнул сидящего на траве мужчину по глазам, и тот, морщась, отвернулся.
— Имя, фамилия, — негромко сказал Александр. — Пошел ты, — равнодушно выплюнул пленник и тут же заорал от боли — носком сапога Велга врезал ему по раненому плечу.
— Имя, фамилия, — с той же интонацией и так же негромко повторил Велга.
Через пятнадцать минут они знали все.
Раненый по имени Иван Ломакин рассказал им, что входил в отряд особого назначения Секретаря, переброшенный сюда для захвата и последующего удержания ракетной базы вплоть до подхода более крупных сил, которые сейчас формирует Секретарь в бывшей Волгоградской области. Им было прекрасно известно о том, что Герцог тоже знает о тайной ракетной базе и что он готовит свой отряд для посылки туда. Откуда это было известно, он не знает, но думает, что где-то среди людей Герцога должен быть предатель или шпион, потому что «Ан-24» был сбит не случайно, а по конкретной наводке. Правда, они не учли, что отряд Герцога сумеет спастись на парашютах. Об этом доложил Секретарю пилот «МиГа», а тот по рации приказал командиру спецотряда добить врага. Командир отрядил на это дело шестерых и, как видно, ошибся, потому что дело это кончилось немножко не так, как предполагалось.
— Значит, ваш отряд идет к этой самой ракетной базе? — уточнил Велга.
— Туда.
— Сколько вас?
— Было пятьдесят человек, включая четырех гражданских, ученых, что ли, или инженеров… Теперь осталось сорок четыре. Меня можно уже не считать.
— Да уж, можно… Кто командир?
— Майор Андреев. Игорь Васильевич. Бывший де-сантник.
— И намного вы нас опережаете?
— Думаю, километров на сорок — сорок пять. Мы вас тут в засаде целый день поджидаем. Вернее, поджидали.
— Откуда вы знали, что мы пойдем именно этим путем?
— А каким еще? Другого пути здесь нет. Глупо же плутать по лесу, когда есть дорога.
— Твой отряд тоже шел этой дорогой? Пленник замешкался и, видимо, сообразив, что соврать не удастся, покачал головой:
— Нет, мы вышли на нее дальше, километрах в трех отсюда.
Велга посмотрел на Малышева, который стоял рядом с самого начала допроса.
— Похоже, что не врет, — утвердительно кивнул ги-гант. — Я бы заметил, если б кто прошел этой дорогой перед нами. Даже по асфальту. Следы остаются всегда, а уж от пятидесяти человек… Это ж целая полурота!
— Пятьдесят человек… — поежился Александр. Впрочем, с заходом солнца заметно похолодало, а промокшее насквозь обмундирование отнюдь не способствовало состоянию полного комфорта.
— Вы бы переоделись, товарищ лейтенант, — с искренней заботой посоветовал Малышев, уже облаченный в сухой, теплый и крайне удобный сварожий комбинезон, который он извлек из своего рюкзака и подобные которому имелись у каждого члена отряда, включая Юрия Алексеевича — старший советник Карсс в порыве благородства отдал ему свой запасной. — Милое дело. А то ведь простудитесь еще, не ровен час. Этот и подождать может, никуда не денется.
— Да я уже почти и закончил, — задумчиво сказал Велга и, обращаясь к пленнику, спросил: — Значит, вашей задачей являлось уничтожить нас и догнать своих. Так?
— Так точно. Прикажите оказать мне медицинскую помощь, товарищ лейтенант, я уже плохо чувствую свою руку.
— Потерпишь. Я же терплю. Ты можешь покачать на карте точное местоположение этой ракетной базы?
— Только приблизительно, — покачал головой раненый. — По-моему, даже наш майор и эти ученые, что идут с нами, не знают точного местоположения. Нам было приказано ее обнаружить, захватить и удерживать. А уж как именно обнаружить… — он пожал здоровым плечом. — Будем искать.