Мы вышли рано утром, вооружившись ружьями и длинными ножами. Шли целый день, пока в джунглях не начало темнеть. Храм уже виднелся за верхушками деревьев. Это было древнее полуразрушенное строение с провалившейся крышей. Массивные каменные идолы сидели по обе стороны ведущей к нему дороги, словно охраняя подступы к святилищу. Ветви свисали низко над дорогой, джунгли полностью завладели этим проклятым местом.
Мы остановились немного передохнуть. В этот момент с окрестных деревьев с истошными воплями, напоминающими звериное рычание, посыпались люди в черных шкурах. Их тела были выкрашены в черный цвет, в руках они сжимали какие-то приспособления, сделанные в виде стальных когтей. Грязные, тощие, похожие на скелеты, обтянутые кожей, они набросились на нашего проводника и прикончили его в считаные секунды… Страшное было зрелище. Мой переводчик едва не сошел с ума. Он хотел перестрелять черных дьяволов, но они выхватили у него ружье. Затем нас связали и волоком потащили в храм.
– Почему вас не убили сразу? – поинтересовался Никита, завороженно слушавший рассказ мертвого колдуна.
– Погоди, обо всем по порядку, – ответил Илларион. – Изнутри храм оказался огромным. Стены святилища покрывали многочисленные фрески. На них были изображены извивающиеся змеи, жрецы в ритуальных одеждах и кружащиеся возле них пантеры. Вдоль стен стояли полуразрушенные каменные изваяния, которые изображали странных существ с телами людей и головами пантер.
В центре храма на возвышении стояла еще одна статуя. Она сохранилась лучше других, – видимо, за ней ухаживали. На троне из человеческих черепов, увитом каменными змеями с красными рубиновыми глазами, сидела прекрасная женщина, изваянная из белого камня. Ее голову и запястья украшали драгоценные камни. Ноги богини и черепа под ее ступнями были омыты свежей кровью. Я догадался, что кровь эта – отнюдь не звериная. Позже мне сказали имя богини – Верховная Мать Змей… Некогда она была главной жрицей змеиного культа.
Перед статуей стоял высокий худой старик в длинном балахоне. Его волосы, отросшие ниже пояса, сбились в колтуны, длинная спутанная борода закрывала практически все лицо – только дико сверкали глаза среди слипшихся косм. Нас грубо швырнули к его ногам.
Старик что-то спросил у своих подчиненных, затем обратился к нам. Мой переводчик понимал, что он говорит, и мы сумели немного пообщаться.
– Зачем вы пришли сюда, чужеземцы? – спросил старик.
– В поисках знания, – ответил я. – Я наслышан о способностях ваших жрецов и хочу учиться у них. Я заплачу золотом.
– Ты не боишься? – удивился старик. – Не боишься пасть к ногам богини и истечь кровью в ее честь?
К тому времени я уже умел призывать демонов и общаться с мертвецами. Поэтому меня мало чем можно было напугать, но все равно мне стало не по себе. А старик ждал ответа.
– Боюсь, – сказал я. – Но если до этого дойдет, я дорого отдам свою жизнь.
Видимо, что-то промелькнуло в тот момент в моих глазах. Старик меня понял и медленно кивнул головой, не сводя с меня заинтересованного взгляда.
– До меня доходили слухи о чужестранце, который нас разыскивает, – сказал он. – Я давно слежу за твоими передвижениями посредством тысяч глаз и ушей, которые служат мне по всей стране. Они видели тебя и доносили обо всем, что ты делал. Ты пришел к нам в подходящее время. Сегодня я покажу тебе кое-что. И если ты сумеешь это пережить, я подумаю над тем, стоит ли тебя учить.
На руке старика блеснул золотой перстень. Вместо камня на нем была печатка в виде венка из переплетенных змей.
– Такого же, как на этом медальоне? – вскинулся Никита.
– Да… – задумчиво произнес Илларион. – Такого же. Но слушай дальше! Старец сделал знак своим дикарям. Они схватили нас и поволокли через боковой вход храма, а затем вниз по широким каменным ступеням. Дикари громко переговаривались на своем странном языке. Через переводчика я узнал, что они собираются принести нас в жертву в ту же ночь. Но это как-то не вязалось со словами тощего старика. Я решил, что переводчик что-то неправильно понял.
Адепты Огненного Дракона заперли нас в подземелье под храмом, а сами начали готовиться к ритуалу. Мы слышали вой труб и грохот барабанов, раздававшиеся наверху. Переводчик истово молился, я же почему-то сохранял спокойствие. Так прошло несколько часов.
И вот наконец за нами пришли. Без особых церемоний выволокли наверх, и я увидел, что уже совсем стемнело. Небо затянули черные тучи. Храм оказался полон людей. Все они были похожи друг на друга – грязные, вонючие, покрытые краской, замотанные в черные шкуры. Стоял неимоверный грохот, и фанатики бесновались под бой барабанов. Они танцевали, катались по земле, по-звериному завывали и рвали на себе волосы.
Нас привязали к двум деревянным столбам в центре храма. По крайней мере, никто не подтащил нас к статуе богини, чтобы перерезать нам глотки у ее ног. Это обнадеживало. Сектанты начали свои дикие пляски вокруг нас, заскакали по кругу. Тощий старик в балахоне вышел вперед, вскоре к нему присоединились еще трое таких же тощих старцев. Они словно ждали чего-то.
Барабаны гремели все громче и громче, пляски становились все безумнее. Высоко в небе над храмом ударил гром, молнии то и дело освещали окрестности. А затем начали происходить странные вещи. Танцующие дикари валились на каменный пол и корчились в ужасных муках, с громкими криками сдирали с себя обрывки шкур. Но на их телах прорастала черная густая шерсть! Они катались по земле, отращивая длинные когти и клыки. Вопли сменились звериным рычанием. Тогда я впервые увидел, как люди превращаются в пантер…
Новоявленные кошки отходили к стенам храма, освобождая место для своих еще не превратившихся собратьев. Четыре старца встали в круг. Возвышаясь над всем этим безумием, они нараспев читали какие-то заклинания. Гром грохотал все ближе. Сильные порывы ветра налетали один за другим, трепали старикам длинные волосы и бороды. Наконец серебристая молния ударила прямо в центр храма, и в ослепительной вспышке белого света возникла женщина… Самое прекрасное создание из всех, когда-либо мной виденных. Полуобнаженная, с гладкой, светящейся в темноте кожей. Ее одеяние состояло из золотых украшений и широких кожаных ремней, обвивающих тело. На голове сверкала корона, увитая змеями из золота. Ее глаза сверкали огнем. Густые, черные как смоль волосы были заплетены в толстые косы. На груди красавицы висел золотой змеиный медальон.
– Этот? – потрясенно выдохнул Никита.
– Да. И клянусь, когда она возникла перед нами, мне показалось, что золотые змеи шевелятся на ее груди! Красавица с нечеловеческой грацией двинулась по кругу, пристально разглядывая беснующихся дикарей, рычащих в полумраке пантер и ожидающих ее приближения стариков. Лицо ее было надменно и холодно, она смотрела на них как на грязных псов. Много позже я догадался, что она должна была выбрать одного из стариков и одарить его своей высшей милостью. Но тогда я этого не знал…
Увидев меня, она вдруг остановилась. На ее губах показалась улыбка, от которой меня бросило в дрожь. Затем она двинулась ко мне. Храм осветился очередной вспышкой молнии, и тело женщины засияло еще ярче.
Один из стариков что-то выкрикнул и бросился ей наперерез, протестующе размахивая руками, но она даже не взглянула в его сторону. Когда же он приблизился, громко вопя, женщина наотмашь ударила его по шее, и ее острые ногти разорвали старику горло. Истекая кровью, жрец рухнул на пол среди корчащихся полулюдей-полупантер. Они мгновенно набросились на него, и его вопли моментально затихли.
Женщина снова направилась ко мне. Второй жрец не сдержался и крикнул ей что-то. Она замерла на месте, и ее прекрасное лицо исказилось от ярости. Женщина повернулась к нему, скрючила пальцы и махнула рукой в его сторону. Старика словно ударили поперек туловища сразу четыре острейших клинка. Она рассекла его на куски на расстоянии, даже не приближаясь! Жрец рухнул с возвышения, а она обернулась к двум оставшимся и выжидательно уставилась на них. Старики в ужасе повалились на колени и уткнулись лицами в пол. Но она не пощадила их, и вскоре обезумевшие пантеры уже рвали их тела. Жрецы усомнились в ее выборе и поплатились за это жизнью.
Верховная Мать Змей подошла ко мне и заглянула в мои глаза. Все мое тело пробила сильная дрожь. Она склонила голову и поцеловала меня в губы, затем с улыбкой сняла с себя цепь с медальоном и повесила ее мне на шею. Я стоял ни жив ни мертв, не в силах даже пошевелиться.
В этот момент она схватила меня за волосы и оттянула мою голову вбок. Почти сразу же ее острые зубы впились в мою шею. Хлынула кровь, и она принялась пить жадными глотками. Странно, но я не ощущал слабости, только сильную жажду. Насытившись, красавица провела ногтями по своему запястью. Пустила кровь себе и поднесла руку к моим губам. Она хотела, чтобы и я испил ее крови. Я прижался губами к ее запястью, но не успел сделать и пары глотков, как у меня все поплыло перед глазами. Я потерял сознание и свалился бы на землю, если бы не веревки, державшие меня.
Очнулся я только утром. За ночь веревки ослабли, и нам удалось освободиться от пут… В пустом храме не было ни души, кроме меня и моего спутника. О вчерашних событиях напоминали только подсыхающие темные лужи на каменных плитах. Статуя Верховной Матери Змей восседала на своем законном месте, попирая ногами человеческие кости, а ее змеиный медальон висел на моей шее.
Я с опаской ощупал шею и, к своему удивлению, не нашел рану. Не осталось даже царапины. Мой переводчик лопотал что-то невразумительное и дико вращал глазами. В ту ночь он сошел с ума и остаток жизни провел в лечебнице. Мы вернулись в деревню, а оттуда я начал свой путь домой…
Месяц спустя, в ночь первого полнолуния, я перекинулся в пантеру. Поначалу боль была страшная, но потом… Ты сам знаешь, что со временем это получается все быстрее и безболезненнее. Твое тело привыкает. Так все и началось… С тех пор медальон принадлежал мне, пока не стал твоим. Я продолжил путешествие, снова пересек Европу, где познакомился с Иоландой… Потом вернулся в родные края и получил приглашение сестер Ягужинских посетить их имение… Остальное ты знаешь.