Да твою ж мать! Это что – для марсиан написано?
– Твою ж мать! – ввалилась в аудиторию Сирена, отряхиваясь.
Нет, определенно, общение с Мистик как-то влияет на мой пророческий дар.
– Что случилось, э-э-э, – я напрягся, вспоминая ее легенду, – Татьяна Николаевна?
– Да эта сучка меня облила! Представляешь?
– Какая?
– Да красотка та ревнивая, из магазина. Вот только что под дверью с ней столкнулись. Узнала меня и опять шипит: не лезь к моему парню, а не то волосы выдеру. Хорошо хоть, что у нее просто минералка была… Кто эту бешеную вообще с цепи спустил?
– Это Масяня, – раздался из дальнего угла аудитории голос, – Они как с Ломом разбежались, так у нее реально крыша поехала.
Я обернулся и увидел одного из студентов, который что-то записывал в тетрадь.
– Смекалин, а ты чего тут забыл? Я же вас отпустил уже?
– Так я это… Конспект переписываю. Все равно следующая пара на этом этаже, так чего я буду слоняться и вас подставлять, Бонифаций Петрович?
– Погоди-ка. Лом – это Ломов что ли? Который погиб на днях? – зацепилась за знакомую фамилию Сирена.
– Ну да. Это ж его бывшая. Они почти год встречались, а как расстались – весь универ на ушах стоял. Думали, что Лом прибьет этого Лелика, но нет, каким-то чудом обошлось.
– Лелик, это…
– Да тот доходяга со второй парты, к которому Масяня от Лома ушла. Наверное, она с пары его ждала. Леха Скворец, который во-он там сидел.
– Скворцов, – поправил его я, наконец-то вспомнив фамилию «невзрачного» студента.
– Ага. Прикиньте только: мисс Универа уходит от чемпиона-кикбоксера – и кому? К Лелику! – и Смекалин уставился на нас с улыбкой.
– Ну-у-у, такой себе размен, – осторожно высказался я, – Мажор? Сын генерала!
– Точно, вы же новенький, и не в теме. Тогда наберите побольше воздуха, сейчас самая бомба будет!
Мне почему-то сразу вспомнились и Задорнов, и «взорвавшийся» с утра байкер.
– Он же пидор!
– В смысле?
– Свечку, конечно, никто не держал, но они с Марченко как съехались, так всегда и всюду вместе были. Чуть ли не за ручку ходили. Ну и что про таких подумать? Гомосеки же, однозначно!
– То есть ваша местная красотка ушла от чемпиона… к нему?
– Ага! – радостно закивал студент, – И теперь ни на шаг от него не отходит, еще и ревнует к каждому столбу. Они даже хату сняли, чтобы из общаги съехать и жить вместе.
– Точно у него папа не олигарх?
– Так может он действительно натурал? А Марченко этот – не завел себе тоже девушку? – спросила Сирена.
– Хмурый-то? – Смекалин коротко хохотнул, – Неа. Он же кроме Лелика мало с кем общался. А как тот с Масяней спутался, так вообще «испортился»: и на пары забивать стал, и даже в ментовку пару раз попадал. Хотя раньше был вообще тише воды и ниже травы… Они, пидоры, стараются особо не светиться – городок у нас не шибко толерантный.
Хмурый, Хмурый… Что-то знакомое… А уж не тот ли это паренек, на которого…
– Слушай, а этот Хмурый – это не у него ли ваш чемпион сосиску отобрал, перед тем как… Ну ты понял? – опередила меня с вопросом Сирена.
– Ага. И, тот, видать, наслал на него смертельное гейское проклятье.
– Такое бывает разве? – удивился я.
– Всякое говорят, – пожал тот плечами, – Но люди ведь не каждый день на куски разлетаются?
– Спасибо за познавательную беседу, Смекалин, но мне кажется, тебе уже пора, – кивнул я в сторону двери.
– Да я уже и закончил, – он ухмыльнулся, подмигнул мне и начал собираться.
Когда студент уже выходил из аудитории, я окликнул его:
– Погоди! Последний вопрос: а почему Масяня-то?
– Так ведь она Масленникова Анька – потому и Масяня.
– Ясно. Вот теперь точно все, свободен.
Сирена уселась прямиком на парту, не обращая никакого внимания на то, что ее юбка сильно задралась, открывая захватывающий дух вид на округлые бедра.
– Забавно, да? – улыбнулась она.
– Что именно?
– Да все вот это. Еще немного, и я сама поверю в древние гейские проклятья, от которых люди насмерть лопаются!
– Думаешь, тот байкер тоже дорогу Хмурому перешел?
– Вряд ли. А вот у какой парочки они вчера пиво отобрали, получив это самое проклятье вдогонку – я догадываюсь.
Звучит вполне логично. По крайней мере, на фоне всего творящегося здесь бреда. Я попытался логически обосновать любовную драму Масяни и Лома:
– Как думаешь, а могла эта красотка бросить своего чемпиона не от большой и внезапно вспыхнувшей любви к Лелику, а от большого и весьма обоснованного страха?
– Что ее тоже настигнет гейское проклятье?
– Был бы он действительно из альтернативно ориентированных, тогда к нему бы сам Ломов ушел, а не девка его.
Сирена рассмеялась, а я залюбовался ее длинными стройными ножками, улучив момент, пока она не видит, куда направлен мой взгляд.
– Значит, у нас есть новый подозреваемый?
– Даже два.
– Ого! Пытаешься реабилитироваться за свой вчерашний провал?
– Вроде того. В общем, есть у них тут один странный дед…
– Погоди, – прервала меня девушка, вытаскивая вибрирующий смартфон, – Да? Когда?! Где? Руки-ноги на месте? Хорошо, сейчас будем.
Она убрала телефон и повернулась ко мне:
– Только что кто-то пытался убить Физика…
Глава 13. Маски сброшены
– Но… у меня сейчас пара!
– Пусть сидят и котиков рисуют – у нас было покушение на агента! В общем, ждем тебя. Это возле остановки случилось, Физик сейчас там …
В аудиторию начали стекаться студенты, и Сирена выскользнула наружу.
Дождавшись, пока все соберутся, я выдал задание:
– Значит так, товарищи алкоголики, хулиганы и наркоманы! Сегодня у нас с вами будет самостоятельная подготовка к проверочной работе. Читаем параграфы с восьмого по десятый и запоминаем отличительные черты архитектуры разных периодов эпохи Возрождения. Да, что вы хотели? – кивнул я студентке, поднявшей руку.
– Бонифаций Петрович, а это правда что вы теперь у нас и экзамены принимать будете?
– Скорее всего. Ваша горячо любимая Изольда Зольдатовна вряд ли успеет оправиться до наступления сессии, так что придется вам меня потерпеть еще какое-то время.
– Клево! – понеслись по рядам шепотки.
Похоже, слава моя шагает впереди меня – всего-то и нужно давать молодым дарованиям побольше свободы и мотивации к ее получению.
– Меня вызвали в деканат, буду минут через десять-двадцать. Сидеть тихо, Кучеренко – тебя назначаю за старшего. Все, занимаемся!
Разумеется, наивно полагать, что все они ринутся грызть гранит науки. Тем хуже для них.
Выйдя из главного корпуса, я сразу направился в сторону остановки, где уже собирался народ, раздавался вой полицейских, и куда спешила… пожарная машина? Что там такое творится вообще?
А творилось там действительно непонятное. Дорогу потоку машин преграждал упавший столб светофора, который упал прямо на крышу огромного черного внедорожника, вмяв ее почти до сидений. За рулем его сидела какая-то блондинка, уронив голову на руль. Лобовое стекло было разбито, так что мне удалось рассмотреть струйки крови, заливавшие лицо и волосы женщины.
Остальные сиденья оказались пусты – она была в машине одна.
«Уборщик. Зачисти место в шаге от основания упавшего столба…»
Голос раздался прямо в моей голове, а значит, Сирена использовала Коммуникатор, специальное приложение наших микрочипов. Я подошел как можно ближе, стараясь не привлекать внимания, и внимательно осмотрел нужное место. Ничего особенного, лишь несколько осколков от лобового стекла да подсохшее пятно лужи.
Ага, со смазанным, но все еще довольно выразительным отпечатком руки. Не исключено, что и на осколках могли остаться капли крови Физика. Поэтому я, не задумываясь, покрыл все это место густой мыльной пленкой, выкрутив в настройках параметр «Агрессивности» на максимум. По идее, это должно уничтожить все следы органики и достаточно размягчить грязь, чтобы отпечатки «поплыли».
«Уборщик. Как справишься, или дальше по улице. В ста метрах через дорогу будет кафе. Ждем тебя за столиком в углу справа».
Я проследовал инструкциям, и действительно обнаружил за столиком бледного Физика и Сирену, отпаивающую его кофе. Разумеется, с коньяком. Хотя, судя по запаху, это был скорее коньяк, слегка разбавленный кофе.
– Ты как? – спросил я коллегу, присаживаясь на свободный стул, – Штаны надо чистить?
– Не дождешься…
– Ну не знаю, выглядело все очень жутко. Я бы точно обделался.
– Аналогично – было бы чем. С утра не жрамши…
– Рассказывай, – приказала Сирена Физику, и тот кратко пересказал недавние события.
Как выяснилось, он шел на обед и услышал голос, который звал его со стороны остановки, и пошел на него. Но когда добрался до места, то голос уже переместился, так что ему пришлось сперва дождаться зеленый свет, чтобы перейди дорогу…
Но сделать это Физик не смог.
Он успел сделать лишь один шаг, и ноги его словно намертво приклеились к асфальту. И в этот момент с места тронулся стоявший метрах в трех-четырех от пешеходного перехода «Ровер», за рулем которого сидела какая-то блондинка.
– Она смотрела прямо на меня. В глазах ужас, сигналит, что есть сил и что-то кричит. Я так понял, машина ехала сама, не слушаясь ни руля, ни педалей. А не могу даже шага сделать – ноги как приросли… – рассказывал «электрик», – В общем, пришлось мне на эту машину столб уронить, чтобы остановить ее. Хорошо хоть, что талант этот взял, чтобы способность свою на расстоянии использовать – так бы хрен дотянулся.
– А как ушел?
– Ножками. Как только светофор упал, меня сразу и отпустило. Ну, я и рванул оттуда, пока какой-нибудь умник мою прекрасную физию на телефон не снял. Потом Сирене позвонил…
– Ясно. Не ясно только, какого хера ты поперся на этот «голос». Или ноги сами понесли?
– Так это твой голос был. Жа-а-алобный такой.
Ого. Вот это действительно неожиданно.
– Ты же понимаешь, что это был не я?