алей, чтобы в августе отправить в УСС 12-страничный отчет об аэродинамических трубах. Вскоре после этого Берг убедил Ферри подписать трехмесячный контракт на работу в Соединенных Штатах, пока в Италии не устоится политическая ситуация. Из-за иммиграционных ограничений УСС пришлось обратиться к Рузвельту, чтобы тот одобрил приезд Ферри. Получив запрос, президент усмехнулся и сказал: «Я вижу, Берг все еще неплохой кетчер».
(Разумеется, после того как Ферри попал в Нью-Йорк, американские власти не позволили ему вернуться, изобретая предлог за предлогом, чтобы задержать его в Соединенных Штатах. Смирившись с судьбой, Ферри в конце концов стал гражданином США и внес огромный вклад в развитие американской авиации. Именно он помог спроектировать самолет, на котором несколько лет спустя Чак Йегер преодолел звуковой барьер.)
Но, даже находя ведущих ученых, Берг – на то он и Берг – все же умел довести своих боссов до белого каления, в основном пропадая на несколько недель. Самое вопиющее исчезновение произошло в конце августа, когда УСС решило отправить его в Париж для установления контакта с Фредериком Жолио. Управление разослало телеграммы во все отделы между Касабланкой и Флоренцией, спрашивая, не встречал ли кто-нибудь их шпиона. Никто не встречал.
Возможно, оно и к лучшему, что Берг не пересекся снова с Борисом Пашем, а то, глядишь, дошло бы до смертоубийства. Кроме того, УСС уже планировало другое, более опасное задание для своего звездного кетчера.
Глава 49«Увидимся»
Вечером 12 августа 1944 г. 44-летняя Ада Вестгейт болтала с соседкой возле своего дома неподалеку от Нью-Делайт-Вуд на крайнем востоке Англии, когда в небе появился самолет. Женщины наслаждались закатом после чудесного летнего дня; они наверняка заметили самолет, поскольку он летел довольно низко, издавая ужасный рокот, но в те дни полеты бомбардировщиков были делом привычным, так что это вряд ли произвело на них большое впечатление. Пока самолет не взорвался.
Небо озарила гигантская вспышка, за которой последовал сногсшибательный взрыв – в буквальном смысле: это была не столько звуковая, сколько ударная волна. Ошалевшая Вестгейт подумала, что это ударила «Фау-1». С ней жил двоюродный брат, который недавно бежал из Лондона после того, как такая ракета уничтожила его дом, и ей стало дурно при мысли, что он мог погибнуть здесь, в «безопасной» части Англии. Беспокоясь о нем, она заковыляла к входной двери – и обнаружила, что двери нет. Сорванная с петель, она валялась во дворе. Под ней лежал кузен.
Слава богу, он не пострадал, поэтому, стряхнув с его одежды пыль, Вестгейт попросила племянницу, которая тоже жила с ней, принести пальто: она хотела пойти проверить, как дела у соседей дальше по дороге. Племянница вбежала в пустой дверной проем, чтобы подняться наверх, но через мгновение выскочила назад. Оказывается, второго этажа тоже не было. «Тетя, – воскликнула она, – потолок обрушился!»
Взрыв «Стильного черного костюма» оказался крупнейшим в истории до проведения атомного испытания под кодовым названием «Тринити» 11 месяцами позже. Гигантский желто-зеленый огненный шар заполнил небо, а мгновением позже всюду полетели обломки, среди которых был один целый двигатель с еще крутящимися в воздухе пропеллерами. Ударная волна сорвала крыши с нескольких домов и выбила окна в радиусе до 15 км. Когда огненный шар потух, его сменил в небе чудовищный осьминог, словно предвещавший Апокалипсис: густое черное облако дыма протянуло щупальца туда, куда летели обломки. В течение следующей недели местные жители находили фрагменты самолета на расстоянии до полутора километров от эпицентра. Человеческих останков обнаружено не было, нашелся только кусок парашютного шелка, запутавшийся в ветвях дерева.
Ввиду того, кем был отец Джо Кеннеди, за катастрофой последовало то, что один очевидец назвал «самым тщательным расследованием, которое я когда-либо видел». Военно-морской флот подготовил два собственных отчета, нанял экспертов по электронике из радиокомпаний RCA и CBS, чтобы они написали еще один, а затем распространил все отчеты для комментариев. Никто так и никогда не выяснил, что вызвало взрыв, но отчеты опровергли некоторые теории, включая диверсию, утечку топлива, искры статического электричества из ближайших облаков и шальные пули с земли. В основном эксперты изучали устройство активации взрывателей. Британцы в то время пытались глушить немецкие линии связи радиопомехами, поэтому случайный сигнал вполне мог замкнуть цепь. После чего, как и опасались электрики, соленоид возле металлического штифта, вероятно, перегрелся и привел в действие взрыватели. Почему взрыв произошел сразу после того, как пилот самолета-«матери» направил «Стильный черный костюм» влево, осталось неизвестным; возможно, это было совпадение.
Но Кеннеди ничего этого не узнали. 13 августа члены семьи находились в своей резиденции в Хайаннис-Порте, там, где Джо расплакался от отчаяния, завидуя геройской славе своего брата. Бинг Кросби пел на фонографе «Увидимся» (I'll Be Seeing You), когда мать Джо, Роза, заметила подъехавший темный седан. Из него вышли два капеллана ВМС. Она побежала наверх, где дремал Кеннеди-старший. Он спустился, выслушал священников и в слезах ринулся обратно наверх. Все остальные тоже начали рыдать. Единственным, кто сохранил присутствие духа, был Джек. Он взял 12-летнего брата Тедди за руку и сказал: «Джо не хотел бы, чтобы мы сидели и рыдали. Он хотел бы, чтобы мы пошли покататься на лодке». Тедди на всю жизнь запомнил его чуткость.
Как Джо и обещал в своих последних письмах, он получил медаль за боевой подвиг – «Военно-морской крест». Наконец-то он сравнялся с младшим братом. По соображениям секретности (и, возможно, чтобы замаскировать свои ошибки) командование ВМС ничего не сообщило семье Кеннеди ни о миссии Джо, ни о том, почему она провалилась, кроме того, что он вызвался участвовать в ней добровольно и погиб как герой. Но опасения Кеннеди-старшего в 1939 г. оказались пророческими: война, которой он никогда не хотел, отняла его любимого сына.
Невероятно, но операция «Наковальня» продолжилась после гибели Джо Кеннеди и Бада Уилли. Однако абсолютно все последующие боевые вылеты тоже потерпели неудачу, и окончательный итог «Наковальни» выглядел так же мрачно, как у «Афродиты»: вместе они совершили ноль удачных вылетов летающих бомб из 18. Как отмечают историки, операции нанесли больший ущерб сельской Англии, чем укрепленным нацистским бункерам во Франции.
Тем временем битва за то, чтобы остановить «оружие возмездия», продолжалась. Как вы помните, немцы запускали «Фау-1» с нескольких площадок на севере Франции, и в конце лета 1944 г. войска союзников наконец захватили большинство из них. В небе над Англией стало тихо, и к 7 сентября зять Черчилля Дункан Сэндис достаточно уверенно заявлял, что, «кроме, возможно, нескольких последних выстрелов», угроза от ракет «Фау» миновала.
Знаменательные слова. На следующий день начался обстрел Англии ракетами «Фау-2». Первая взорвалась в западном Лондоне в 18:30. В последующие месяцы за ней последовали сотни других, и британцы быстро осознали весь ужас нового оружия. «Фау-2» содержали больше взрывчатки и потому наносили куда более серьезный урон, а поскольку они двигались с невероятной скоростью (около 5600 км/ч), их нельзя было услышать, не говоря уже о том, чтобы сбить. К тому же немцы запускали их с мобильных стартовых платформ, которые практически невозможно было уничтожить. Несмотря на все усилия союзников, Рейх продолжал запускать «Фау-2» почти до конца войны: еще в марте 1945 г. от них погибли 134 человека. Одна ракета взорвалась менее чем в километре от уютного лагеря для военнопленных в Трент-парке, где содержался генерал фон Тома. Как он и предсказывал, Англия внезапно дождалась такого «веселья», с которым не могла справиться.
А что же с «Фау-3» – гитлеровским орудием высокого давления «Трудолюбивая Лизхен», которое, как опасались союзники, могло быть атомным? Не успел Сэндис объявить, что угроза обстрела «Фау-1» миновала, как войска Паттона, захватив Мимойек, сделали обескураживающее открытие. Объект оказался обманкой. За внушительным фасадом американцы не обнаружили ни единой ракеты в рабочем состоянии. Выяснилось, что сейсмические бомбы и другие снаряды нанесли гораздо больший ущерб, чем предполагали союзники, разрушив хрупкое оборудование и заполнив подземные шахты обломками. Нацистские власти решили покинуть площадку, но Гитлер оставил там небольшую команду, чтобы обманывать разведывательные самолеты и отвлекать внимание союзников: каждая упавшая там бомба, решил он, означала, что меньше бомб упадет на Берлин. Одним словом, он перехитрил союзников. Учитывая в принципе низкую вероятность боевого применения «Трудолюбивой Лизхен», трудно избежать мысли, что Джо Кеннеди погиб напрасно.
По крайней мере, с военной точки зрения. Но в каком-то ином смысле операция имела очень серьезные последствия. Перед войной на семье Кеннеди лежало клеймо пораженцев: Джозеф Кеннеди – старший был главным проповедником умиротворения Гитлера, этаким американским Невиллом Чемберленом. Героизм Джека с PT-109 снивелировал это отношение, a смерть Джо полностью смыла клеймо. Теперь никто не мог усомниться в приверженности семьи делу борьбы с Гитлером. После смерти Джо Кеннеди – старший практически ушел из общественной жизни; он редко писал письма или выходил на публику. Но его сыновья стали героями, и возникла великая американская династия.
Глава 50Зоопарк коллаборационистов
После полного освобождения Парижа «Алсос» разместил свою штаб-квартиру в большом отеле рядом с Триумфальной аркой. «Роял Монсо» переживал тяжелые времена, но персонал был полон решимости произвести на американцев хорошее впечатление. Официанты подавали еду в смокингах и сервировали армейские пайки, по словам Сэмюэла Гаудсмита, «словно какой-нибудь филе-миньон с шампиньонами». Повара даже отвратительный армейский батончик из чернослива превратили во вкуснейший десерт под названием «Воздушное чудо». Впрочем, Гаудсмит не мог не отметить, что официанты были в основном подростками, и смокинги мешком висели на их мальчишеских фигурах. Очевидно, настоящие официанты, которым когда-то принадлежали эти костюмы, погибли на фронте. Даже такая мелочь напоминала о горестях войны.