— Нате!
— Ну как? — с нервным интересом спросил Тиран.
Гюнтер упал на кровать:
— Никак. Никакого эффекта.
— Уверены?
— Абсолютно. А вы уверены, что вывезли с Шадрувана ту самую траву?
— Абсолютно.
— Тогда почему я ничего не чувствую? В горле першит, и всё.
— Подойдите к визору.
— Зачем?
— Подойдите и включите конфидент-поле. Третий справа сенсор на панели.
Когда конфидент-поле окутало визор и Гюнтера, топчущегося у подставки, сделав разговор неслышным для брамайни, Тиран устало продолжил:
— «Путанка» не дает эффекта вне зоны Саркофага. Даже внутри зоны — чем ближе к краю, тем эффект слабее. Закури «путанку» на том же Шадруване, но в горах или на побережье — толку ноль. Что тогда говорить о Ларгитасе? Говорите, в горле першит? Выпейте водички. Докурите до конца, и выпейте водички.
— Что за чушь? — изумился Гюнтер. Он чувствовал себя героем скверной комедии. — Зачем мне докуривать, зачем курить вообще, если мы заранее знаем, что эффекта нет?!
Тиран вздохнул:
— А затем, молодой человек, что мы хватаемся за любую соломинку. Ничего не исключено, и значит, надо пробовать всё. Вдруг трава даст эффект на молекулярном уровне? Вдруг это связано с вашими ментальными способностями? Вдруг вы феномен? Кстати, эффект, не эффект, а секса это не отменяет. Покурили? Все, конец связи. И успокойтесь, я не буду за вами подглядывать. Никто не будет, слово чести.
Выключив конфидент-поле, Гюнтер смотрел на заплаканную, дымящую самокруткой Сунгхари. Меня тянет к ней, думал он. Я всё прекрасно понимаю, но ничего не могу с собой поделать. Тиран, сукин сын, ты отличный психолог. Я тоже недурной психолог, поэтому я вижу твои подлые приёмчики. Ты сознательно унижал меня в присутствии девушки. Более того, разыгрывая гнев, ты не произнёс вслух ничего лишнего. Ничего такого, что Сунгхари могла бы запомнить, что могли бы вытащить из неё когда-нибудь, вытащить и использовать во враждебных целях. Не прозвучало ни одного топонима, ни одного имени. Зато я, мужчина, оскорблён в присутствии женщины, оскорблённой изначально, и мы тянемся друг к другу: несчастные, подневольные, две жертвы. Тот факт, что я отлично понимаю механизм влечения, самого влечения не отменяет.
— Я никуда не уйду, — предупредила Сунгхари.
Она старалась говорить твёрдо, но у неё не получалось.
— Не уходи, — кивнул Гюнтер. — Останься.
— Докладывает корвет-капитан Ластбадер. «Тень» вышла в заданный район. Камуфляжное поле включено, зонды запущены, ведём сканирование приграничных секторов.
— Есть данные?
— Так точно, господин вице-адмирал! Первые данные с зондов и сканеров уже поступили.
— Перешлите интегральную картинку и расшифровку.
— Есть переслать! Будет отправлено в течение шестидесяти секунд.
Текстовый ответ ушёл через гипер в генштаб. Почти сразу в акуст-линзах мелодично звякнуло. Центральный компьютер «Тени», разведчика спецназначения, извещал: обсчёт и расшифровка данных завершены. Через тридцать две секунды корвет-капитан Ластбадер отправил в генштаб сжатый пакет информации. Теперь оставалось ждать дальнейших распоряжений с Ларгитаса и продолжать сканировать приграничные сектора пространства.
В девятнадцати парсеках от зависшей в космосе «Тени», в штаб-квартире ларгитасских ВКС, в свою очередь звякнули акуст-линзы. Звук был таким же, как и в рубке корвета: разнообразие сигналов в ВКС Ларгитаса не поощрялось. Штаб-квартира представляла собой исполинское матово-чёрное яйцо, до половины вросшее в землю — или до половины вылезшее из земли, это ещё как посмотреть. Сорок три надземных этажа, тридцать девять подземных. «Яйцо чёрной дыры» — шутили цивилы. В шутке крылась доля правды: никакими известными современной науке методами нельзя было просканировать «яйцо» и выяснить, чем занимаются сидящие в нём «птенцы» разных рангов: с нарукавными нашивками, серебряными и золотыми «крабами» на фуражках, при адмиральских эполетах.
Вице-адмирал ван Фрассен, заместитель начальника генштаба по оперативно-тактическому планированию, взял аккорд на сенсорной матрице, выводя присланные данные в контрольную сферу.
— А вот и вы, красавцы, — пробормотал он себе под нос.
Не в силах более усидеть в кресле, вице-адмирал вскочил на ноги и принялся сновать по кабинету из угла в угол с впечатляющей резвостью. В свои восемьдесят шесть Теодор ван Фрассен пребывал в отличной физической форме: жилистый, подтянутый, с движениями быстрыми и точными. Не всякий сорокалетний офицер мог потягаться с вице-адмиралом. Час гимнастики ежедневно, дважды в неделю — поход на корты: ван Фрассен до сих пор был неплох в любимом с юности батутеннисе. Первенство ВКС, как в двадцать восемь, ему уже не выиграть, но задать жару девяти из десятка соперников-любителей адмирал ещё мог.
Сидеть на месте было для ван Фрассена пыткой. На ходу ему лучше думалось, да и вообще лучше жилось.
Результаты гравитационного сканирования полностью подтверждали предварительные данные агентурной разведки: в нейтральной зоне, у границы ларгитасского сектора пространства, разворачивались две усиленные эскадры Второго Чайтранского флота брамайнских ВКС.
Ойкумену лихорадило. Новостные каналы планет давали экстренные выпуски каждый час. Аккредитованные корреспонденты слали в головные офисы видеосюжеты, не считаясь с расходами на гипер. Расходы окупались сторицей: люди прилипли к домашним визорам, у сфер уличного вещания собирались толпы. Вирт распухал от потоков информации, чудовищных слухов, жарких дискуссий, вспыхивающих на пустом месте и быстро переходящих в безобразные свары, где оппоненты, не стесняясь в выражениях, вываливали друг на друга гигатонны дерьма.
Переведи дерьмо в тротиловый эквивалент — Ойкумену трижды распылило бы на кванты с кварками. Стоило поблагодарить того гения древности, что изобрёл вирт: бо́льшая часть пара уходила в свисток. Увы, в реальности пара тоже хватало.
Теракт в ларгитасском посольстве на Кемчуге: семеро погибших, четырнадцать раненых и обожжённых. Попытка теракта у посольства на Хиззаце: полиция проявила бдительность, но при задержании брамайн-смертник привёл в действие взрывное устройство. Погибли трое полицейских и семеро случайных прохожих; одиннадцать человек госпитализированы. Кутха, атака на военный городок отбита силами гарнизона: дюжина погибших со стороны нападавших, один убитый и пятеро раненых среди лагитасских военных. Взрыв в офисе филиала горнорудной компании «Металлимпэкс» на Тилоне, тринадцать погибших: семь ларгитасцев, шесть тилонцев. В мегаполисе Хунгакампа на Китте предотвращена попытка теракта. Арестованы пятеро членов террористической организации «Львы Пхальгуны». Изъяты плазменные взрывные устройства, оружие, боеприпасы, два модифицированных беспилотника тилонского производства и пропагандистские материалы экстремистского характера. Погромы в офисах компаний и нападения на ларгитасских граждан и других техноложцев, принятых за ларгитасцев, на брамайнских планетах…
Правительство Ларгитаса реагировало быстро. Нота протеста в Верховный Паришад Содружества брамайнских планет. Заявление в Совет Безопасности Лиги. Проект резолюции, осуждающей насилие. Отзыв послов с брамайнских планет. Закрытие ряда консульств. Усиление мер безопасности и охраны посольств по всей Ойкумене, вплоть до оснащения представительств средствами локальной ПВО. Ларгитасским гражданам было настоятельно рекомендовано воздержаться от посещения брамайнских планет, а также районов компактного проживания брамайнов в любой точке Ойкумены. Компании Ларгитаса спешно сворачивали представительства в брамайнских мирах, соревнуясь в оперативности с местным персоналом — аборигены массово увольнялись.
И, наконец, приведение армии и ВКС Ларгитаса в повышенную боевую готовность.
Брамайны только этого и ждали. «Ларгитас отказывается выполнять наши законные требования! Ларгитас продолжает удерживать в плену юного чайтранского антиса! Ларгитас бряцает оружием, нарушая все нормы галактического права! Наш ответ ларгитасской военщине не заставит себя ждать!»
Ответ, подумал вице-адмирал. Вот и обещанный ответ. Две усиленные эскадры: четыре линкора, две многоцелевые платформы, способные нести до восьмидесяти волновых истребителей каждая, шесть фрегатов, двенадцать корветов, столько же торпедных катеров. Корабли энергоподдержки и связи, лёгкие разведчики…
Пришёл доклад со второго разведчика — «Зоркого». Ну разумеется! Кто бы сомневался? Ещё одно брамайнское соединение — крейсерская группа из двадцати четырёх тяжёлых кораблей — разворачивалось у границ ларгитасского сектора пространства в четырёх с половиной парсеках от необитаемой системы красного карлика RD-4126, где на трёх пустынных планетах велись рудные разработки. Агентурная разведка докладывала о третьей группе брамайнских кораблей: те запаздывали, но обещали объявиться в самом скором времени. Три дополнительных ларгитасских разведчика, скрытые камуфляжным полем и в режиме полного радиомолчания — связь только через гипер! — уже выдвинулись на позиции.
«Проклятье! Крадёмся под камуфляжем в собственных секторах, как воры в чужом доме! Следим, выжидаем, осторожничаем…»
Чрезвычайное заседание генштаба состоялось позавчера. На нём ван Фрассен получил все необходимые полномочия. А вместе с полномочиями — чёткие инструкции, когда, при каких обстоятельствах и в каком объёме вице-адмирал может их применять. Ограничения, да. Необходимое условие счастья; общественного счастья — в особенности. Так сказала однажды супруга Теодора ван Фрассена, верней, будущая супруга — про ограничения она завела речь при первом знакомстве. Графиня ценольбологии на момент встречи, ныне же королева этносоциологиии и член Королевского Совета Ларгитаса, Анна-Мария ван Фрассен была права. Ограничения, наложенные на вице-адмирала, несомненно способствовали общественному счастью — или, как минимум, безопасности родной планеты.
Не провоцировать. Не поддаваться на провокации. Предпринимать только ответные симметричные действия. Все манёвры в секторе осуществлять по возможности скрытно. Вы счастливы, вице-адмирал