— Сможет ли твой тощий сердитый скакун нести двоих?
— Сможет, конечно… Но вокруг полно бегунов и купить второго нетрудно. Не забывай, я ведь торговец.
Она печально погладила рукав куртки Джейда, в которую была облачена.
— Мне нужна одежда… хоть какая-нибудь. Дашик содрал с меня почти все… — невольная судорога исказила ее лицо, и Джейд обнял девушку за плечи.
— Я торговец, не забывай, — повторил он, — так что можешь на меня положиться.
Развязав мешок, Джейд разделил остатки еды и снова заставил Арамину сделать глоток вина.
— Возьми свою куртку, — сказала она, заворачиваясь в одеяло. — Если ты появишься голым по пояс, это будет странно выглядеть. — Арамина бросила взгляд на струи дождя, упорно точившие камень. — Когда ты уйдешь, я помоюсь.
— Тогда тебе нужно вот это, — порывшись в мешке, Джейд достал кисет с мыльным песком. — Только не оставайся снаружи долго… Кто-то из них еще жив — Телла или Дашик.
— Телла. Должно быть, это Дашик напал на Райдиса. Телла метнула бы нож.
Джейд удивленно вскинул брови. Да, ей не откажешь в уме! Что ж, он сделает все, как просит Арамина, и они уйдут из Бенден холда. Отправятся на Юг. Он вспомнил корабли, в которые грузились поселенцы… Ну, ладно, об этом — потом, сейчас ему надо слегка заняться торговлей и посмотреть, сумеет ли он обеспечить Арамину всем необходимым. Главное — он ее нашел! Он любит ее! И он ей поможет. Будь прокляты все Вейры и холды, не сумевшие обеспечить ей безопасность. Он сделает это сам!
Глава 10
Войдя в кабинет Торика, Пьемур бросил быстрый взгляд на стену слева — карта территории Южного была, как всегда, занавешена. Он усмехнулся; последнее время его развлекала параноидальная тяга Торика к секретности. Санетер, сидевший на скамье, усердно растирал распухшие колени. Торик имел мрачный вид; вчера он вернулся с побережья Большой Лагуны просто в бешенстве после безуспешных поисков якобы основанного там холда. Над головой Пьемура на миг зависла Фарли и тут же исчезла; последнее время она казалась напуганной и все время болтала о драконах, будто бы сжигающих файров своим огненным дыханием. Как заметил молодой арфист, все огненные ящерицы в Южном вели себя беспокойно; у него, однако, не было ни одной свободной минуты, чтобы исследовать причины этого явления. Вот и сегодня — с самого утра ему было приказано явиться к Торику с отчетом.
— Ну, в чем я провинился на этот раз? — спросил Пьемур, уставившись на хозяина Южного; взгляд его сочетал невинность и нахальство.
— Ни в чем, — раздраженно ответил Торик, — если не считать того, что совесть у тебя, парень, нечиста.
Пьемур тут же сменил тон, превратившись в образец искренней почтительности.
— Да, хозяин. Слушаю, хозяин.
— Ты знаешь, куда подевались всадники? — подозрительный взгляд Торика уперся в Пьемура, словно тот на корню продал весь Южный Вейр северным торговцам.
— Они улетели? — Пьемур с удивлением поглядел на Санетера, и старый арфист смущенно пожал плечами.
Видимо он тоже ничего не знал. Когда умер Т'рон, Т'кул объявил себя Предводителем, и ситуация в Южном Вейре начала быстро ухудшаться; Т'кул был человеком вздорным и непредсказуемым. Ни один из бронзовых всадников не посягал на его власть, хотя все были им недовольны.
— Драконы исчезли, — сказал Торик, потирая кулаком подбородок. — Все, кроме золотой королевы Мардры, которая чуть жива от старости. Куда же они полетели? Вряд ли отражать Падение, — он презрительно усмехнулся — всадники Южного уже давно не выполняли традиционного долга Парящих на Драконах. — Все вдруг сорвались с места и куда-то отправились… Ничего не понимаю!
— Я тоже, — кивнул Пьемур. Должно быть, голос его прозвучал слишком весело, так как Торик опять прошелся по лицу арфиста долгим подозрительным взглядом. Пьемур терпеливо ждал, полагая, что хозяин Южного держит в мыслях кое-что на его, Пьемура, счет.
— Тебе нравится здесь, не так ли? — неожиданно спросил Торик.
— Да. Но мой первый долг — верность Цеху и мастеру Робинтону, — без уверток ответил Пьемур. До сих пор ему удавалось лавировать между двумя хозяевами; возможно, иногда он чуть кривил душой, но в целом оставался чист.
— Понимаю, — Торик щелкнул пальцами, соглашаясь с ответом. — А мой первый долг — защита Южного. И я желаю знать, что происходит в Вейре. — Он уставился на Пьемура. — Ну, парень, выкладывай! Что тебе известно?
— Ничего… — молодой арфист был ошарашен. К тому же, он не понимал, что беспокоит Торика. Древние, конечно, были капризными и вздорными людьми, но вряд ли представляли реальную опасность — кроме Т'кула, великого бабника. Их оставалось немного — старых, разочарованных и утомленных. И звери были им под стать.
— Думаю, что ты должен сообщить Предводителям северных Вейров, — сказал Санетер, явно имея в виду Бенден — главную и реальную силу. — Разбираться со всадниками — их дело.
— Они не желают иметь никаких отношений с Древними, — сердито ответил Торик, — и ясно дали мне это понять.
— Да, Бенден держит свое слово, — кивнул головой Пьемур. Это относилось не только к Древним, изгнанным на юг, но и к самому Торику — два Оборота назад Ф'лар и Лесса гарантировали неприкосновенность всех территорий, находившихся под его управлением. Хозяин Южного, поняв намек, смерил юношу холодным взглядом, и тот примиряющим жестом поднял обе руки: — Ладно! Я могу послать Фарли — если, конечно, удастся ее разыскать — в Цех или прямо в Бенден с донесением.
Торик задумался, нахмурив брови и постукивая пальцами по столу.
— Стоило бы сообщить на север об этих странных маневрах, которыми Древние занимаются несколько дней подряд, — произнес он, наконец. — Да, загадочная активность… Они прыгают туда-сюда через Промежуток без толка и смысла… Но, возможно, в Бендене сумели бы разобраться, в чем тут дело…
Внезапно Пьемур понял, что подозрительность и гнев Торика прикрывали радостное возбуждение. Похоже, холдер надеялся на то, что Древние сотворят нечто ужасное, и северные Вейры, нарушив нейтралитет, уберут их подальше от Южного. Куда — не имело для него значения; хоть в ледяные Пустынные Земли у полюса. И дальнейшие события показали, что Торик проявил изрядную проницательность.
Через три дня в небе над Южным внезапно появился Мнемент; через миг рядом с ним возникла Рамота. Они понеслись прямо к Вейру, и Пьемур, пораженный видом огромных бенденских драконов, не сразу сообразил, что оба были без всадников. Когда он это понял, сердце его сжалось от ужаса. Что за бедствие обрушилось на Бенден? Почему Рамота и Мнемент явились сюда одни? Он помчался к холду и обнаружил, что Торик с Санетером стоят на ступеньках, в страхе взирая на небо.
— Почему драконы прилетели без всадников? — пробормотал Торик, не спуская глаз с огромных зверей, круживших над Вейром. Даже отсюда можно было разглядеть яростное оранжевое сверкание их глаз. — Какие гиганты! Они могут, проглотить любого из драконов Древних!
— Это Рамота и Мнемент, — заметил Пьемур; цвет глаз драконов навел его на самые мрачные подозрения.
— Рамота и Мнемент… — эхом повторил Торик. — И что же им здесь нужно? — в голосе его ощущалось напряжение.
— Не уверен, что рискнул бы спросить это у них, — Пьемур моргнул, надеясь, что глаза чудовищ приобретут более спокойную окраску.
— Похоже, они обыскивают Вейр, — испуганно пробормотал Санетер. — Но зачем?
Внезапно Рамота, изогнув шею, задрала голову вверх и испустила такой мучительный печальный вопль, какого Пьемур еще не слышал ни от одного живого создания. То был не тоскливый и резкий крик траура, которым драконы провожали уходивших в Великое Ничто сородичей, а плач — разрывающий душу плач огромного зверя. Несмотря на жаркий день, Пьемура начала бить дрожь.
Более низкий мощный голос Мнемента повторил крик, вторя королеве; затем оба дракона исчезли. Торик побледнел, Санетер издал некое жалкое подобие драконьего стона.
Довольно долго все трое были неподвижны и молчаливы. Наконец, Торик выдавил:
— Что это было, Пьемур?
Юноша покачал головой.
— Случилась какая-то беда… это все, что я могу сказать.
— Проклятые Древние! Если они в чем-то замешаны… — Торик погрозил кулаком в сторону Вейра.
— О! — громкое восклицание Санетера привлекло их внимание к девятке бронзовых, паривших над холдом. Один по спирали пошел вниз, на приземление, остальные начали планомерный поиск на бреющем полете; их огромные тела едва не касались древесных крон.
— Это Лиот с Н'тоном! — сказал Пьемур. Он было успокоился, но, увидев выражение лица всадника, широким шагом устремившегося к ним, вновь помрачнел. — Н'тон! Что случилось? Рамота и Мнемент только что были здесь — одни!
— С Площадки Рождений Бендена похищено золотое яйцо Рамоты.
— Королевское яйцо? — Торик, в изумлении приоткрыв рот, уставился на Н'тона. Санетер вздохнул и опустил веки. Пьемур выругался.
— Прискорбно, что мы не решились обеспокоить вас сообщением об их странной активности в последние дни, — Торик кивнул в сторону Южного Вейра и в раскаянии потупил очи. — Но кто мог ожидать, что Древние решатся на такое дело? Они ведь все-таки всадники! И чем может помочь им кража золотого яйца? — Внезапно холдер развел руки в стороны и, словно защищаясь от невысказанного обвинения в соучастии, воскликнул: — Ищите! Ищите везде! Где хотите!
— Очевидно, не «где», а «когда», вот в чем проблема, — со зловещей улыбкой заметил Н'тон.
Пьемур скрипнул зубами, внезапно сообразив, что означали непрерывные скачки Древних в Промежуток. Они тренировались в путешествии между временами, искали подходящий Оборот, используя самую чудесную — и самую опасную! — способность драконов. Ту самую, которая когда-то помогла Лессе привести в настоящие Вейры Древних. А теперь ею воспользовались для кражи!
Торик вопросительно посмотрел на Н'тона, ожидая дальнейших объяснений, потом перевел на Пьемура многозначительный взгляд.