– Заблокированный лифт это не остановит, – ответил один из штурмовиков. – Вы знаете.
– Мне плевать! – выкрикнул мужчина, включив рацию. – Выключите этот чертов лифт, прежде чем они поднимутся на верхний уровень. Сбросьте в шахту цемент, если нужно. Но остановите чертов лифт!
– Не остановит что? – спросил я у Арчера.
Красный свет моргнул на четвертом этаже.
– Истока, – сказал он, лицо его напряглось. – В конце коридора справа есть лестница. Я предлагаю сейчас же отправиться туда.
Мой взгляд снова переместился к лифту. Конечно, мне хотелось остаться, чтобы увидеть, что же это такое и почему окружающие вели себя так, словно из шахты собирался выйти сам Кловерфилд[9], но Кэт была здесь, и, очевидно, что бы ни готовилось обрушиться на нас, хорошего ждать не приходилось.
– Что, черт возьми, с ними случилось? – пробормотал один из мужчин в черном. – Они беспрестанно капризничали.
Я начал разворачиваться, но Кэт шлепнула меня по руке.
– Нет, – возразила она, ее серые глаза расширились. – Я хочу увидеть это.
Я весь подобрался, мышцы напряглись.
– Это не то, что нам нужно.
Звон отрикошетил от пола, сигнализируя, что лифт прибыл. Секунды отделяли меня от того, чтобы просто схватить Кэт и закинуть себе на плечо. Она просекла это, и вид у нее стал вызывающим.
Но потом ее взгляд стрельнул над моим плечом, и я повернул голову. Двери лифта скользили, медленно открываясь. Щелкнули затворы ружей, становилось небезопасно.
– Не стрелять! – приказал доктор Рот, размахивая шприцем, словно белым флагом. – Я могу справиться с ситуацией. Делайте что угодно, но не стреляйте. Не…
Сначала на полу образовалась тень того, что находилось в лифте, а потом появилась нога в черных штанах, затем туловище с крохотными плечиками.
Это был ребенок – всего лишь ребенок. Лет пяти, не больше, и он храбро шагнул навстречу этим взрослым мужчинам с очень большими пушками, нацеленными на него.
Ребенок улыбнулся.
А потом началось нечто несусветное.
Глава 13
– А… – пробормотал я.
Глаза у ребенка светились фиолетовым – как два драгоценных аметиста с причудливыми линиями вокруг зрачков, совсем как у Люка. И они холодно и спокойно изучали офицеров перед ним.
Доктор Рот шагнул вперед.
– Мика, что ты делаешь? Ты знаешь, тебе не полагается находиться в этом здании. Где твои?..
А потом все разразилось так быстро, и, клянусь, я не поверил бы в это, если бы не видел своими собственными глазами. Ребенок поднял руку, и сразу раздалась серия выстрелов – пули покидали патронники винтовок. Испуганное дыхание Кэт подтверждало, что она думала о том же, о чем и я. Они действительно собирались застрелить ребенка?
Но пули остановились, словно ребенок был Лаксеном или гибридом, но он не являлся кем-то из моего вида. Я бы почувствовал это. Возможно, он все же был гибридом, потому что пули ударились о мерцающую голубую стену вокруг него. Голубой свет усилился, поглощая маленькие снаряды – десятки пуль, – подсвечивая их, словно синих светлячков.
Они висели в воздухе в течение секунды, а затем просто исчезли. Малыш пошевелил пальцами, словно приглашал поиграть с ним, и абсолютно магнетическим образом пушки, вылетев из рук офицеров, понеслись по направлению к ребенку.
Они тоже замерли в воздухе и вспыхнули яркими оттенками синего. Секундой позже пушки обратились в пыль.
Рука Кэт впилась в мою спину.
– Святые…
– …угодники, – закончил я.
Доктор Рот пытался протолкнуться среди солдат.
– Мика, ты не можешь…
– Я не хочу возвращаться обратно в то здание, – произнес ребенок, чей голос был высоким и одновременно бесстрастным.
Марионетка-Вашингтон пододвинулся ближе, держа пистолет наготове. Доктор Рот вскрикнул, и голова Мики резко повернулась в сторону. Лица охранников побледнели, а Мика сжал кулаки. Согнувшись пополам, Вашингтон грохнулся на пол, обхватив голову руками. Рот открылся в безмолвном крике, кровь полилась из глаз парня.
– Мика! – Доктор Рот оттолкнул офицера с дороги. – Это плохо! Плохо, Мика!
Плохо – это было плохо? Я мог бы придумать десятки слов, которые подходили больше, чем «плохо».
– Боже правый, – прошептала Кэт. – Малыш как Дэмиен из «Омена».
Да, забавно: с подстриженными под горшок каштановыми волосами, пренебрежительной и недоброй улыбкой, мальчик выглядел маленьким Антихристом. Смешного ничего на самом деле на было, потому что охранник лежал ничком на полу, а странный ребенок сейчас таращился своими фиолетовыми глазами на меня.
Черт, мне не нравятся странные дети.
– Он собирался сделать мне больно, – пояснил Мика, не отводя от меня взгляда. – И вы собираетесь заставить меня вернуться в мою комнату. Я не хочу возвращаться туда.
Несколько офицеров отшатнулись назад, когда Мика сделал шаг вперед, но доктор Рот остался, пряча свой шприц за спиной.
– Почему ты не хочешь возвращаться в свою комнату, Мика?
– Лучше спросить, почему он уставился на тебя? – прошептала Кэт.
Точно.
Мика осторожно обошел офицеров, которые боязливо расступились перед ним. Двигался он по-кошачьи легко.
– Другие не хотят играть со мной.
Были еще такие, как он? Господи помилуй…
Доктор повернулся, улыбаясь мальчику.
– Наверно, это потому, что ты не делишься своими игрушками?
Кэт подавила близкий к истерике смешок.
Глаза Мики скользнули к доктору.
– Делиться не помогает утвердить господство.
Что. За. Черт.
– «Делиться» не всегда значит «потерять контроль», Мика. Мы учили тебя этому.
Маленький мальчик пожал плечами, возвращая свой взгляд обратно ко мне.
– Ты поиграешь со мной?
– Э… – я понятия не имел, что сказать.
Мика склонил голову набок и улыбнулся. Две ямочки появились на его круглых щеках.
– Он может поиграть со мной, доктор Рот?
Если доктор скажет «да», у меня будут серьезные проблемы.
Доктор Рот кивнул.
– Уверен, он сможет попозже, Мика, но прямо сейчас нам нужно, чтобы ты вернулся в свою комнату.
Малыш выпятил нижнюю губу.
– Я не хочу идти туда!
Меня уже ничто не могло удивить – даже если голова ребенка начала бы вращаться вокруг своей оси, и, возможно, так бы и произошло, но в этот момент доктор бросился вперед со шприцем в руке. Мика развернулся и завопил, сжав в кулаки свои крохотные ручки. Доктор Рот уронил шприц и рухнул на колени.
– Мика. – Он ловил ртом воздух, прижимая руки к вискам. – Тебе нужно остановиться.
Мика топнул ногой.
– Я не хочу…
Дротик пронзил детскую шею, вылетев из ниоткуда. Глаза ребенка расширились, а потом у него подкосились ноги. Прежде чем он упал лицом вниз, я бросился вперед и поймал кроху на руки. Ребенок был чертовски странным, но он все же был ребенком.
Я посмотрел вверх и увидел справа от себя сержанта Дэшера.
– Хороший выстрел, Арчер, – прокомментировал сержант.
Арчер, кивнув, сунул пистолет обратно в кобуру.
Я повернулся обратно к Мике. Его открытые глаза уставились на меня. Он вообще не двигался, но в остальном с ним все было в порядке.
– Какого черта? – прошептал я.
– Кто-нибудь, отнесите Вашингтона в медицинскую комнату и убедитесь, что его мозги не совсем перемешались, – отдавал приказы Дэшер. – Рот, немедленно доставьте ребенка в комнату для осмотров и выясните, как он сумел выбраться из корпуса Б и где, черт возьми, его устройство слежения.
Рот поднялся на ноги, потирая висок.
– Да… Да… сэр.
Дэшер подошел к нему, его глаза сверкали, а голос был низким.
– Если он сделает это снова, будет уничтожен. Понял?
Уничтожен? Господи. Кто-то появился рядом со мной и схватил ребенка. Я не хотел отпускать его, но опасность уже миновала. Рука Мики поймала переднюю часть моей футболки и продолжала удерживать ее, когда офицер поднял его.
Эти странные глаза вблизи были даже более причудливыми. Круг около зрачков был неровным, словно выходил за края.
Они не знают, что мы существуем.
Ошеломленный, я дернулся назад, разрывая хватку на моей футболке. Голос ребенка все еще звучал в моей голове, невозможно, но это случилось. Все еще не веря в случившееся, я смотрел, как офицер берет его на руки уносит прочь. Еще более странно то, что именно об этом мне говорил Люк.
Этот ребенок не был таким, как Кэт или я. Этот ребенок был чем-то абсолютно иным.
Блин!
Ребенок только что разоружил около пятнадцати мужчин и, вероятно, обезоружил бы еще больше, если бы Арчер не поразил малыша транквилизатором. Если быть честной, я продолжала теряться в догадках от того, что только что видела и кем собственно был ребенок. Невероятно, но Дэймон выглядел еще более напуганным, чем чувствовала себя я. Внутри меня загудел страх. Ребенок что-то ему сделал?
Оттолкнувшись от стены, я бросилась к Дэймону:
– Все нормально?
Он пробежал рукой по волосам, кивнув.
– Кому-то нужно доставить этих двоих в их комнаты, – сказал сержант Дэшер, сделав глубокий вдох, а потом резким голосом принялся раздавать приказы дальше. Арчер придвинулся к нам.
– Подождите. – Я сжала руку Дэймона, отказываясь сдвинуться с места. – Что это было?
– У меня нет времени на разговоры. – Глаза Дэшера сузились. – Доставь их обратно в комнаты, Арчер.
Гнев поднялся во мне, горький и мощный.
– Уделите нам время.
Дэшер вскинул голову, а я метнула в него свирепый взгляд. Дэймон молча поддержал меня, уставившись на сержанта. Мышцы под моей рукой напряглись.
– Тот ребенок не был Лаксеном или гибридом, – сказал он. – Думаю, вы, парни, должны дать нам прямой ответ.
– Он – то, что мы называем Истоком, – ответила Нэнси, встав позади сержанта. – Как новое начинание: Исток – идеальный вид.
Я открыла рот, затем закрыла. Исток – идеальный вид? Я чувствовала себя так, словно оказалась внутри плохого научно-фантастического фильма, за исключением одного: все это было реально.