— Что за черт! — ворчал он, нахохлившись, как промокшая тощая птица. — Машина битком набита людьми, а огоньку попросить не у кого!
Ему никто не отвечал, и дядя Витя снова утыкался в приборы таким резким и злым движением, что казалось, его длинный нос вот-вот пробьет экран осциллографа.
На исходе второго часа Гриценко все чаще стал поглядывать на часы. Бесполезное сидение на месте, в двух шагах от Чечни, начало ему надоедать, и он с нетерпением дожидался вызванных из Ставрополя сотрудников, чтобы передать им наблюдение и наконец-то вернуться в уютный кабинет и нырнуть в привычное кресло.
Еще через несколько минут дядя Витя резко подался вперед, напряженно вглядываясь в аппаратуру.
— Ну как, разглядел что-нибудь? — без особой надежды спросил генерал.
— Что-то мелькнуло, но, видимо, показалось, — ответил Виктор Николаевич, все еще напряженно вглядываясь в экран. Наконец он в волнении схватил Гриценко за руку и ткнул пальцем в экран: — Видишь?
— Нет, — близоруко сощурился Гриценко. — Хотя… Здесь? — Он кивнул в сторону расплывчатого светлосалатового пятна.
— Да нет же, — нетерпеливо отозвался дядя Витя. — Это помехи, вероятно, от местной телевышки. Они здесь были все время. А вот та точка, в левом нижнем углу… Где же она?.. Видишь — исчезла и опять появилась. И она движется.
— Где? — Генерал пытался найти точку по сбивчивым указаниям дяди Вити. Наконец ему это удалось. — Действительно, движется. Правда, еле-еле. Виктор Николаевич, вы уверены, что это не очередные помехи? Может, это просто след от автомобиля с антирадаром?
— Я, уважаемый, ни в чем не уверен, — ядовито отозвался дядя Витя. — Может, антирадар. На таком расстоянии определить трудно. Но может быть, что это — именно то, что мы ищем. Не проверим — не узнаем. Да и не так уж она медленно движется. Сейчас источник километрах в ста от нас и выжимает где-то под восемьдесят кил в час. И, к слову говоря, если я помню карту правильно, то он должен был уже беспрепятственно миновать несколько блокпостов на дороге. Странно это… Не наши ли это люди, генерал?
— Вряд ли, — ответил генерал после недолгого раздумья. — Единственная система связи, кроме этой, расположена в Ставрополе, в моем кабинете.
— Надо действовать, Леонид Юрьевич, — неожиданно вмешался в разговор молчавший до сих пор Ен. — Пока мы будем ожидать подкрепления, они ускользнут в Чечню. Если их пропускают на шоссе, границу они, вероятно, также пересекут без проблем.
Генерал внимательно посмотрел на Ена. Лицо Евгения до сих пор было в пятнах рыжей глины, но с него исчезли все следы усталости. Весь вид бойца выражал готовность к решительным мерам, и генерал, глядя на него, почувствовал гордость за свой Институт и за свою работу.
— Действовать, несомненно, надо, — сказал он. — Но только с умом, тщательно рассчитав возможные последствия. Ваши предложения, Евгений?
Ен на несколько секунд задумался, затем ответил:
— Пока объект сам идет на сближение, вмешиваться не стоит.
— А затем? — спросил дядя Витя, непроизвольно хлопая по пустым карманам в поисках пачки сигарет.
— Виктор Николаевич, — вместо ответа спросил Ен, — какую скорость может развить мобильный центр?
— Машина — зверь, — ответил за дядю Витю шофер, ухмыльнувшись во весь рот. — На хорошей дороге сто пятьдесят выжать — как два пальца показать. На такой, как здесь, конечно, немного поменьше, а на сельской…
— Спасибо, достаточно, — прервал его Ен. — В таком случае будем задерживать преступников своими силами, не дожидаясь подкрепления.
— Ого! — присвистнул дядя Витя. — В лучших традициях Дикого Запада! Леонид Юрьевич, не полагается ли нам случайно за участие в бою какой-нибудь прибавочки к зарплате?
— Евгений, — говорил тем временем Гриценко, не обращая внимания на надоедливого техника, — вы, несомненно, отдаете себе отчет, какие последствия могут быть у такого решения?
Ен молча кивнул.
— Хорошо, — продолжил генерал. — Разумеется, я все еще надеюсь на скорое прибытие помощи, но в противном случае вам придется выполнять задание, от которого будет зависеть не только судьба нашего Института, как предполагалось в Москве, когда я отпускал вас на каникулы, но и судьба всей страны. И это задание тебе придется выполнять без участия остальных членов группы. А мы с Виктором Николаевичем окажем тебе всю возможную помощь.
При этих словах дядю Витю заметно передернуло.
ГЛАВА 21
— Они приближаются, — коротко сказал дядя Витя, повернув до упора верньер рядом с экраном. — Будьте готовы, судя по всему, мы скоро увидим наших приятелей, а уж убедить их отдать нам свой груз — ваша забота.
— Всем приготовиться, — скомандовал генерал, скорчившийся в неудобной позе на заднем сиденье между дядей Витей, сосредоточенно копавшимся в своих приборах, и дверцей. На передних сиденьях расположились шофер Юра и Ен.
— Вижу цель! — Ен первым заметил на горизонте силуэт автомобиля. — Юра, зажигание!
Плавно завелся двигатель.
— Двигать? — отозвался водитель.
— Нет, подожди, — приказал Ен. Теперь уже все видели приближающуюся к ним «Ниву» цвета мокрого асфальта.
— Вот жмет, зараза, — пробурчал дядя Витя, отрываясь от экрана.
— Ну как, начинать? — занервничал Юра.
— Спешка нужна при ловле блох, — одернул его Ен. — Сиди, кури, пока я не скажу.
Юра нервно забарабанил пальцами по рулю, не отрывая взгляда от приближающегося автомобиля.
— По-моему, уже пора, — отозвался генерал.
— Нет… Еще нет… А теперь пошел!
Водитель резко вдавил в пол педаль газа и выкрутил руль, так что машина группы Гриценко стремительно развернулась и стала посреди шоссе. «Ниву» от них отделяло не более ста метров, но неизвестный водитель и не думал сбавлять скорость. Казалось, что за рулем сидит слепой, который не видит внезапно возникшей преграды.
— Леонид Юрьевич, что делать? — закричал водитель.
— Держись на месте! — взревел генерал. — Они остановятся!
Юра замер и широко раскрытыми немигающими глазами уставился на приближающуюся «Ниву». Он видел, что до столкновения оставалось не более десяти секунд… пяти… Он зажмурился, и его нога, казалось, сама собой нажала на газ в тот самый миг, когда «Нива», пронзительно взвизгнув тормозами, ушла вбок и пролетела мимо них по обочине дороги, почти чиркнув по заднему бамперу.
— Трус! — рявкнул генерал. — Приеду — разжалую ко всем чертям! А пока — за ними!
— Он бы сбил нас! — крикнул Юра, разворачивая машину.
— Не разговаривать! — приказал генерал, отирая с лица холодный пот.
Теперь машины выравнялись и мчались по шоссе друг за другом.
— А движок у них явно не от «Нивы», — отметил Ен.
— Ничего, мы тоже не пальцем деланные, — усмехнулся генерал. — Вот только задержать их надо еще до границы, так что здесь вам не Париж — Дакар, разгуляться негде.
— А почему бы нашему снайперу, если он действительно так крут, не подстрелить ему колеса или самого водителя? — поинтересовался дядя Витя.
— Вот только катастрофы автомобиля с ядерным грузом нам и недоставало для полного счастья, — хмыкнул Ен. — Нет, с ними нужно, как в лучших фильмах о советской милиции, — догонять и прижимать к обочине.
— В таком случае боюсь, что эти ребята могли смотреть на досуге другие фильмы — в которых удирающие преступники имеют скверную’ привычку отстреливаться, — мрачно парировал дядя Витя.
Словно в подтверждение его слов, заднее стекло «Нивы» вылетело и из образовавшейся дыры показались плечи и голова человека, который явно целился в преследователей.
— Пригнись! — крикнул Ен, и в ту же секунду «Нива» осветилась чередой маленьких вспышек, послышалось стрекотание пулемета и цоканье пуль о передок автомобиля группы «Д». Затем стрелок скрылся, очевидно, для перезарядки оружия. — «Узи», — отметил Ен. — Всего в «Ниве» три человека, стреляет по нам пока один.
— Знал бы — попросил бронированный автомобиль, — донесся из-за спинки переднего сиденья голос согнувшегося в три погибели дяди Вити.
— Ты бы еще танк попросил. На таком броневике мы бы и улитку не догнали, — ответил Гриценко, щелкнув зубами на очередном ухабе. — Радуйся хоть, что бензобак защищен и так просто не рванет, разве что если гранатой зацепит.
— Типун тебе на язык! — Дядя Витя суеверно сплюнул через плечо.
— Леонид Юрьевич, дайте мне ваш пистолет, — повернулся к генералу Ен.
— Ты что, сдурел? — спросил генерал. — Забыл, о чем мы говорили?
— Давайте скорее! — Голос Ена звучал почти как приказ, и генерал нехотя расстегнул кобуру. — Попробую успокоить стрелка, — пояснил Ен. Он откинул люк на крыше кабины и теперь выжидал, сжавшись, как пружина в часовом механизме. Он видел за разбитым стеклом «Нивы» силуэты водителя и другого бандита, сидящего на переднем сиденье справа. Вот сейчас покажется голова пулеметчика и…
— Берегись! — крикнул Юра, по-мальчишески сорвав голос, и в тот же момент автомобиль в очередной раз тряхнуло на колдобине. Ен досадливо крякнул — его пуля расплющилась о корпус «Нивы» всего лишь в двух сантиметрах ниже окна. Но было уже поздно. Застрекотал бандитский «узи», и лобовое стекло над головой успевшего присесть Ена расцвело паутиной осколков. В первое мгновение в голове агента мелькнула мысль, что на этот раз пронесло, но затем он услышал крик дяди Вити и одновременно почувствовал, что ход машины неуловимо изменился. Первое, что увидел повернувшийся Ен, были широко раскрытые, полные ужаса глаза Юры. Он все еще продолжал крепко сжимать руль и не отпускал педаль газа, но от воротника его рубашки стремительно побежали вниз блестящие багровые ручейки. Он пытался что-то сказать, но из простреленного горла вырывалось только невнятное клокотание. Наконец изо рта у него хлынула кровь, глаза померкли, и руки бессильно упали, но Ен уже успел перехватить руль и с силой прижать ногу Юры к педали газа, не давая ей соскользнуть. Убирать тело у него не было ни возможности, ни времени, равно как и для того, чтобы предаваться каким-либо переживаниям, и Ен повис в неудобной позе над телом водителя, пытаясь удержать машину на трассе и чувствуя, как пиджак на спине быстро пропитывается липкой влагой.