Он назвал меня дураком и ушел злой.
Но я не обижаюсь на него.
После обеда, состоящего из отвратительной жидкой и пресной каши, меня вдруг осеняет – ее зовут вовсе не Ира, а Ирма!
Ирма! Ирмочка…
Какое сладкое, божественное имя…
Я улыбаюсь, повторяя ее имя снова и снова.
И пусть моя голова раскалывается от боли, а изо рта текут липкие слюни, я люблю ее. А она любит меня. Ведь настоящая любовь живет вечно!
А знаете, что я еще вспомнил? Ирма называла меня рыцарем. И это всегда льстило мне.
Я и вправду похож на рыцаря?
Я мечтаю, что скоро меня выпустят отсюда и мы снова будем вместе с Ирмой. Я рыцарь и буду всегда защищать свою принцессу.
Только почему она не навещает меня здесь? Я жду ее постоянно. Когда снаружи слышен звук шагов, сердце мое замирает, и я прислушиваюсь. Но нет, это не она.
Наверное, Ирма придет завтра. Ну в крайнем случае послезавтра.
И мы обязательно будем вместе. Навсегда, до самой смерти.
А вы как думаете?
Спустя год
«…Наше издание уже сообщало о жуткой трагедии, разыгравшейся прошлым летом в Северном Бутове. Напомним, что психически нездоровый Александр Ковалев без видимой причины зверски расправился с родителями юной школьницы Елены (имя изменено). На днях состоялся суд по этому страшному делу. Как и предполагали эксперты, Ковалев был признан невменяемым, и суд отправил его на принудительное лечение. Во время всего следствия он не проронил ни слова.
Есть и хорошая новость. Как стало известно, буквально на днях девочка, потерявшая в ту ночь своих родителей, наконец-то обрела новую семью. На воспитании у добросердечных людей, взявших к себе Елену, уже есть двое приемных мальчиков…»
В этот солнечный августовский денек Артем Савченко влюбился.
И, что самое интересное, с первого взгляда. Хотя он всегда считал подобные случаи гламурной ерундой, которую обожают обсуждать девчонки.
Он сидел на школьном стадионе, без особого интереса наблюдая, как ребята из соседних дворов гоняют мяч. В руках парень держал плитку фруктового шоколада, изредка откусывая от нее приторно-сладкий кусочек.
– Привет.
Артем повернул голову, с удивлением заметив рядом миниатюрную девочку лет тринадцати. На ней был просторный сарафан лимонного цвета, на ногах – запыленные туфельки. Поражали волосы незнакомки – необычайно длинные и черные, как безлунная ночь.
– Привет, – несмело улыбнулся он в ответ, поправив очки.
– Никогда не могла понять, в чем смысл игры в футбол, – призналась девочка.
Артем не мог не отметить, что у нее был чудесный бархатистый голос.
– Дать бы каждому по мячику, и пусть играются, – продолжала она, многозначительно посмотрев на подростка. Тот смутился, перехватив внимательный взгляд ее громадных темно-зеленых глаз.
– Ну… – протянул он, на мгновенье растерявшись. – Такие правила в футболе. Один мяч и двадцать два игрока.
– Ты переживаешь, что тебя не взяли в команду?
Этот вопрос застал Артема врасплох, и он даже не сразу нашелся с ответом.
– В общем, да, – выдавил он и, мельком глянув на наполовину съеденную шоколадку, торопливо отложил ее в сторону. – Я… я слишком толстый для игры в футбол.
Девочка весело рассмеялась. Искренне, звонко и, что самое главное, необидно.
– Ты еще не видел по-настоящему толстых, – сказала она, когда ее смех утих. – Это раз. А во-вторых, ты еще молодой, и все у тебя впереди. Вот увидишь, ты еще будешь стройным.
И без того пунцовые щеки парня запылали. Ему еще никто не говорил таких приятных вещей.
– Я тебя раньше никогда здесь не видел, – сказал он.
Она пожала плечами.
– Мы недавно переехали.
– Будем соседями? Меня Артем зовут.
– А я Ирма.
«Ирма, – повторил он про себя. – Какое красивое и редкое имя! Как у цветка… Или у чистой, прозрачной речки…»
Они пожали друг другу руки. Ладошка Ирмы была сухой и прохладной.
– Может, прогуляемся? – вдруг спросила она.
Артем почувствовал, как его спина взмокла от пота. Еще никто и никогда не приглашал его гулять. Но при этом он чувствовал необъяснимую робость, разговаривая с этой странной, но безумно симпатичной девочкой.
– Конечно, прогуляемся, – ответил он, нервно улыбнувшись. – Только лучше вечером.
Ирма слегка наклонила голову, изучающе глядя на него.
– А почему не сейчас?
– Сейчас я не могу, – извиняющимся голосом проговорил он. – Через полчаса за мной отец заедет, он попросил ему помочь что-то сделать в гараже. А почему нельзя вечером?
Она закинула ногу на ногу, лениво помахивая носком туфельки в воздухе.
– Вечером будет дождь, – наконец сказала Ирма, и Артем машинально задрал голову, щурясь от слепящего солнца. На пронзительно-синем небе, чистом, как вымытое зеркало, не было даже намека на облачко.
– Ты уверена, что будет дождь? – нерешительно спросил он, опуская голову.
– Совершенно точно. Как и то, что ты скоро похудеешь.
Они одновременно рассмеялись.
– Ты ясновидящая? – с замирающим сердцем спросил Артем.
– Скажем так… кое-что я способна видеть.
Их взгляды вновь встретились. Изумрудные глаза его новой знакомой завораживали, они звали, возбуждая в Артеме странные чувства и ощущения.
Ирма хитро подмигнула ему, и он понял – она точно способна кое-что видеть.
А может, и не кое-что, а очень и очень многое.
Ноябрь 2021 г.
Александр БаррОцепеневшие
Красивый вечерний город.
Долгожданная прохлада после жаркого дня. Пахнет остывающим асфальтом и травой. Вокруг огоньки витрин, фонари. Романтика, е-мое. Лучшее время для прогулки.
Сцепление, рычаг, педаль в пол.
Несусь, напрягаю глаза. Те самые романтические огоньки бесят, мелькают, проносятся мимо.
Не дай бог собью кого-нибудь…
Не переживу.
Несусь, напрягаю глаза.
На улицах полно людей. Как я уже говорил – самое время прогуляться. И вот друг за дружкой парочки вышагивают по проспекту.
Наклоняюсь ближе к лобовому, щурюсь. Как ученик в автошколе на первом занятии, носом в руль, ремень внатяжку.
Гоню.
Короткий взгляд в зеркало, в боковое, снова на дорогу, снова в зеркало. Отвлекают огоньки. Отвлекают крики.
Правая нога давит педаль в пол. Левая затекла от постоянного выжимания сцепления.
Кручу, выворачиваю.
Резко вправо, сцепление, рычаг, газ, сцепление, тормоз, резко влево, сцепление, рычаг, газ.
Пот стекает по лицу.
Взгляд в зеркало, на дорогу, по сторонам, опять в зеркало.
– Примите вправо! Водитель автомобиля «Форд», номерные знаки…
Догоняют.
Никогда раньше не уходил от погони. Видел только в кино.
Люблю, знаете, смотреть фильмы и передачи про погони. Смотришь и представляешь себя на месте нарушителя. Адреналин. Зеркальные нейроны. Петляешь вместе с героем шоу по узким переполненным улочкам. В миллиметре от столкновения уворачиваешься, увиливаешь от грузовика-мусоровоза. Звон сирен. Возбужденные комментарии корреспондента. Ракурс сверху, снизу, с разных камер, красота. Кричащие толпы зевак.
В конце, когда угонщика поймали, скрутили и пакуют в полицейский фургон, думаешь – я б так просто не попался, хреновый он водитель.
И вот сейчас звон сирен в мою честь, мигалки по мою душу, кортеж, словно едет президент.
Сцепление, рычаг, педаль в пол.
Полицейские, сколько их там, одна, две, три, в зеркало вижу минимум три машины. Устроили красно-синюю дискотеку и шипящим голосом из рупора требуют остановиться.
– Водитель! Примите вправо немедленно!
Объезжаю столб, мимо автобусной остановки, сворачиваю, влетаю на пешеходную улицу.
Сигналю, мигаю фарами.
Тетки визжат, разбегаются, как тараканы по кухонному полу. И, откуда ни возьмись, на пути коляска. Как же без нее? Коляска с ребенком.
Мамаша треплется по телефону и не видит, что вокруг творится. Шагает, не смотрит по сторонам. Видимо, о чем-то важном беседует.
Коляска, столб или рекламный щит? Нет времени рассуждать. Выбираю наименьшее из зол. Рекламный щит, за которым неизвестность, за которым, может, десять таких колясок.
Я сигналю, мамаша не видит.
Коляска, мать ее, коляска с ребеночком. Столб, реклама или коляска?
Влево.
Огромное разноцветное улыбающееся лицо с тюбиком зубной пасты, надписью вместо прически и цифрами телефонного номера внизу разлетается на куски.
Проскочил.
Почти как лев в цирке через горящий обруч. Почти как лев, только очень жирный, толстозадый царь зверей, обруч в клочья позади оставил вместе с орущим дрессировщиком.
Смотрю в зеркало.
Вроде бы никто не пострадал.
Мысленно проклинаю себя. Еду дальше.
Полиция не отстает. Уже четыре, нет пять, минимум пять экипажей на хвосте. Да я звезда просто!
Как нас учат фильмы про угонщиков?
Дальше меня ждет засада. Впереди оцепление. Спецсредства наверняка уже на пути.
Лента «Еж-Диана»; гибкая с полыми шипами. Красивое название, не правда ли? Гибкая, оттого, наверное, и Диана. Наезжаешь, и лента вырезает в покрышке кружки. Небольшие такие.
Или поджидает «Кактус» – стальная змея-гармошка с десятками острых шипов. Иголки, как клыки, впиваются в резиновую шкуру, вынуждают остановиться.
Или «Гарпун», с брутальным названием, полностью автоматический, с энергией монтажного патрона. Шипы отделяются от ленты, застревают в шинах.
На самом деле вариаций на тему «ленты» много. В любом случае из колеса выходит воздух, и машина останавливается.
Сцепление, рычаг, газ в пол.
– Давай на ту улицу, пожалуйста! – Девушка закрывает глаза руками. – Умоляю! Сворачивай!
Точно уже не рада, что едет спереди. Плачет и пытается мне советовать.
Советчица, мать ее.
Да я всю жизнь за рулем. Двенадцать месяцев в году, без отпусков и выходных, без праздников и отгулов. Двести пятьдесят заказов в месяц. Больше двадцати лет в такси.