Я продолжаю хватать ртом воздух, когда весь мой мир уходит у меня из-под ног.
Алан быстро снимает свою рубашку и протягивает ее Эвинке, чтобы она надела ее, а когда они с Лео поднимают безжизненное тело Доминика, мне становится еще труднее дышать.
Нет.
Нет.
Нет.
Этого не может быть.
Видя, как рука Доминика безвольно раскачивается, когда мужчины обхватывают его крепче, мое сердце вырывается из груди.
Внезапно Сантьяго начинает кашлять, приходя в сознание, но я не могу оторвать взгляд от мужа, когда его выносят из грузовика.
Охваченная ужасом, я следую за мужчинами к внедорожнику. Эвинка бежит к водительской стороне, но прежде чем она успевает сесть за руль, Доминик издает стон.
Я бросаюсь вперед, и когда мужчины опускают его на землю, падаю на колени рядом с ним. Когда он открывает глаза, и я вижу его голубые радужки, меня охватывает волна неконтролируемых слез.
Дрожащими руками я обхватываю его подбородок.
— Не у-умирай. Только не умирай, — плачу я.
— Я в порядке, — ворчит он, приподнимаясь.
Я качаю головой и пытаюсь удержать его.
— Твой бок. У тебя сильное кровотечение.
Эвинка садится по другую сторону от него и сильно качает головой, что-то жестикулируя.
— Я в порядке, — рычит он, садясь. Он оттягивает рубашку, чтобы осмотреть рану, а потом говорит: — Ничего страшного. Кровотечение скоро остановится. — Покачав головой, он щурится. — Если что и убьет меня, так это головная боль.
— Нам нужно убираться отсюда, — говорит всем Энцо.
— Мы можем поехать ко мне, — предлагает Сантьяго. — Мой дом находится недалеко. Я попрошу врача осмотреть Доминика.
— У тебя есть дом в Перу? — Спрашивает Лео.
— Конечно, — бормочет Сантьяго, а затем самодовольно добавляет: — У меня есть дома в каждой стране Южной Америки.
— Поехали, — соглашается Доминик.
Мы с Эвинкой помогаем ему подняться на ноги, а когда он покачивается, я быстро обхватываю его за поясницу.
— Ты уверена, что Павлов мертв? — Несчастным тоном спрашивает Илиас Кассию, когда они идут к нам.
— Да. Я видела его тело, когда вытаскивала Доминика из кабинета, — отвечает она, не скрывая своего раздражения в адрес отца.
Доминик поворачивает голову в ее сторону, на его лице появляется вспышка боли от резкого движения, затем он говорит:
— Ты вытащила меня из кабинета?
Она кивает с гордым выражением на лице.
— И Сантьяго. Ваши задницы охренеть какие тяжелые.
На лице моего мужа мелькает уважение, когда он произносит:
— Спасибо, Кассия.
— Я хочу, чтобы альянс преуспел, а этого, увы, не будет, если я позволю двоим из вас погибнуть во время нашей первой совместной миссии.
— Твоему отцу есть чему поучиться у тебя, — бормочет Сантьяго, указывая на внедорожники. — Давайте убираться отсюда.
Я поддерживаю Доминика за поясницу, пока мы идем к внедорожнику, и помогаю ему забраться на заднее сиденье, а затем присоединяюсь к нему.
Эвинка садится вперед, а Алан – за руль.
Когда мы все выстраиваемся в колонну за грузовиком Сантьяго и едем за ним прочь из Пуэрто-де-Ломас, я продолжаю смотреть на своего мужа. Я так рада, что он, кажется, не получил серьезных травм, что не могу придумать, что сказать.
Он переводит взгляд на меня, и мы смотрим друг на друга, кажется, целую вечность, а потом он шепчет:
— Я действительно в порядке. Просто меня немного потрепало.
Я наклоняюсь вперед и осторожно целую его в губы, но прежде чем успеваю отстраниться, его рука обхватывает мою шею и удерживает меня на месте, целуя так, что я сгораю от любви.
Я поднимаю руки к его подбородку, и к тому времени, когда он отстраняется от меня, я чувствую себя гораздо лучше и менее эмоциональной.
— Мне это было нужно, — говорит он, и выражение его лица смягчается, когда он смотрит на меня. — Мне жаль, что ты так испугалась, moja láska...
Видя, как в его глазах появляется усталость, я притягиваю его к себе, чтобы он положил голову мне на плечо.
— Просто отдохни, пока мы не доберемся до дома Сантьяго.
Эвинка что-то показывает, затем Доминик говорит:
— Я знаю, какие симптомы могут быть при сотрясении мозга. У меня уже был подобный опыт.
Какое-то время мы молчим, потом я спрашиваю:
— Что произошло, когда вы добрались до фабрики?
Голос Доминика звучит сонно, когда он отвечает:
— Было много стрельбы. Бомбы взорвались. Люди погибли. — Он прочищает горло. — Обычное дерьмо.
Я качаю головой и бормочу:
— Только ты можешь называть все это обычным.
Когда мы следуем за Сантьяго через хорошо вооруженный вход, я оглядываю огромное здание, которое больше похоже на курорт, окруженный собственной маленькой деревушкой.
— Это и есть дом Сантьяго? — Бормочу я. — Полное безумие.
— Как и его владелец, — усмехается Доминик. — Но, на мой взгляд, здесь слишком много людей.
— Мы останемся здесь только до тех пор, пока врач не скажет, что тебе можно путешествовать, — говорю я ему.
Мы все останавливаемся возле главного входа в особняк, если его можно так назвать, и, когда выходим, Сантьяго широко улыбается и говорит:
— Добро пожаловать в мою скромную обитель.
— Скромную обитель, мать вашу, — бормочет Энцо. — Ты ведь не веришь в то, что нужно держаться в тени, не так ли?
— Нет. — Злость мелькает на его обычно игривом лице. — Ты не сможешь управлять этим местом, прячась в тени. — В следующую секунду злобное выражение исчезает, и он улыбается. — Пойдемте, поедим и выпьем чего-нибудь, пока я пошлю своих людей за доктором.
Когда мы заходим в дом Сантьяго, он оказывается полной противоположностью нашему дому в горах. Каждая комната утопает в роскоши, демонстрируя его богатство.
— Да-да, скромность так и видно, — бормочет Энцо позади нас.
— Когда мы нападем на Родиона Никитина? — Рявкает Илиас.
Доминик резко поворачивает голову в сторону старика.
— Серьезно. Ты хочешь убрать главу Братвы?
— Да! Этот ублюдок послал своих людей напасть на нас.
— Ты что, совсем спятил, старик? — Огрызается Лео. — Никитин в России.
— И что? — Илиас бросает на Лео угрожающий взгляд. — Как глава альянса, я требую, чтобы мы напали на него.
Доминик подходит вплотную к Илиасу, заставляя старика запрокинуть голову. В его голосе звучит лишь безжалостное рычание:
— Ты всего лишь член созданного мной альянса. Если ты не хочешь бросить мне вызов за место во главе стола, советую тебе научиться держать язык за зубами, или это сделаю за тебя я.
Илиас смотрит на него слишком долго, и в следующую секунду кулак Доминика врезается в челюсть старика, отчего тот падает на пол.
— Хорошо. Раз Илиас в отключке, мы можем продолжать, — говорит Сантьяго. — Сегодня чудесный день. Давайте посидим на веранде.
Кассия обходит отца, не удостоив его взглядом, и спрашивает:
— Здесь есть уборная, где я могу освежиться?
— Вон за той дверью. — Сантьяго указывает на другую сторону большого фойе.
Когда мы выходим на веранду, в бассейне оказываются пять женщин. Сантьяго дважды хлопает в ладоши, и женщины выбегают из воды, а затем быстро исчезают в особняке.
— Пять, Сантьяго? — Спрашивает Лео. — Я едва справляюсь с одной.
— Они принадлежат моим мужчинам. Я берегу себя для своей единственной настоящей любви.
Все хихикают, быстро привыкая к манере речи Сантьяго.
Как только Доминик опускается на шезлонг, на веранду выбегает мужчина.
— Антонио, спасибо, что примчался. — Сантьяго указывает на Доминика. — Осмотри моего друга.
Антонио подходит к нам, спрашивая Сантьяго:
— Ты в порядке? Я тоже должен и тебя проверить.
— Позже.
Когда мужчина, который, как я предполагаю, является врачом, пытается дотянуться до головы Доминика, Доминик отталкивает его руку, бросив на него мрачный взгляд.
— Доминик, — огрызаюсь я. — Ты будешь сидеть спокойно и позволишь доктору сделать свою работу. — Я кладу руку ему на плечо. — Пожалуйста. Ради меня.
— Ладно, — ворчит он, кивая доктору Антонио.
Пока врач осматривает голову и бок Доминика, я чувствую, как он напряжен, и продолжаю держать руку на его плече.
— Мне нужно промыть рану у вас на боку и глубокую рану на голове. Без соответствующего медицинского оборудования я не могу определить степень ваших травм. У вас определенно сотрясение мозга от удара по голове.
— Просто промойте раны и покончите с этим, — рычит Доминик.
Бедный доктор быстро принимается за работу. К тому времени, как он заканчивает наклеивать пластырь на рану на боку Доминика, у моего мужа такой вид, словно он в шаге от того, чтобы кого-нибудь убить.
— Сантьяго, мы можем воспользоваться спальней, чтобы Доминик немного отдохнул?
— Конечно. Идите за мной.
Доминик поднимается на ноги, и я быстро бросаю взгляд на доктора.
— Большое вам спасибо. Мы ценим вашу помощь.
Мы следуем за Сантьяго в дом и идем по коридору. Когда он открывает дверь, я практически заталкиваю Доминика внутрь и благодарно улыбаюсь хозяину этого жилища.
Закрыв за собой дверь, я спешу к своему отшельнику, который явно достиг своего предела.
Обнимая его, я говорю:
— Дыши глубоко.
Он крепко прижимает меня к своей груди, тяжело выдыхая.
— Здесь только мы. Ш-ш-ш-ш... — Пытаюсь успокоить его я, покрывая поцелуями его шею.
Проходит некоторое время, прежде чем я чувствую, что его мышцы расслабляются. Я отстраняюсь и говорю:
— Приляг ненадолго.
Он качает головой, но, по крайней мере, присаживается на край кровати.
Я сажусь рядом с ним и смотрю на разноцветный ковер на полу.
Доминик берет меня за руку и, переплетя наши пальцы, говорит:
— Спасибо, moja láska. Я был в секунде от того, чтобы убить доктора.
— Знаю, — шепчу я, кладя голову ему на плечо.
Глава 26

Доминик
Проходит немало времени, прежде чем я снова чувствую себя спокойным, но из-за головной боли, пульсирующей в висках, единственное, чего я хочу, – это спать.