— Что но?
— В Союзе я Указ отменить не смогу, это, бесспорно. Только ведь не обязательно быть в Союзе.
— Мятеж собираешься организовать что ли? — Андрей усмехнулся бредовой идее.
— Да. — Взгляд Глеба Георгиевича был тверд. — Но простого неповиновения с моей стороны будет мало. Нужно сделать так, чтобы Великому князю стало не до дальней окраины государства. И в этом, мне можешь помочь ты.
— Я? — сказать, что Андрей удивился, ничего не сказать.
— Именно ты. — Твердо повторяет князь.
— Хм… Мне, конечно, глубоко по барабану ваши местные взаимоотношения. В том числе и сепаратизм отдельно взятых князей. — Андрей усмехнулся. — Вот только, во-первых, у меня нет в кармане танкового полка про запас. Во-вторых, не понимаю, как это поможет Марку. Ну, допустим, поднимешь мятеж. Тут, блокирует город целая бригада кадровых военных. Думаю, они не проигнорируют твое желание поиграться в независимость. И, в-третьих. Я, что-то, пока был у тебя в поместье, тоже не видел большую очередь из желающих записаться в повстанцы. Ну и как ты собираешься мятеж поднимать? Вдвоем с Акимом? — Скептического настроя в тоне, хватит, чтоб религиозного фанатика заставить сомневаться. — Ладно, втроем. Один старик, извини, но как есть говорю, один поломанный, и один вообще не местный.
— Какого полка у тебя нет? Танкового? Это еще что за зверь? — Князь, отчего-то напрочь проигнорировал все остальные слова Андрея, вычленив из монолога только незнакомый термин.
— Машина это. Бронированная и с пушкой. — Сбить с темы Андрея, это еще постараться надо. Хоть иногда он и кажется людям, этаким обезбашенным рубакой, но на деле все несколько иначе. — Ты не увиливай. Я, конечно, не против иной раз подраться, даже побегать готов, но вот ни разу не самоубийца. Но вот что-то подсказывает мне, что твои слова о мятеже, закончатся виселицей, или как тут у вас казнят то?
— Ну, не хочешь рассказывать, и не надо. А по поводу казни… Так до нее еще дожить надо. Да и, не все так плохо, как ты думаешь. — Князь усмехнулся. — Воевать с регулярными войсками тебе не придется. Для этого имеются другие люди.
— Ага, и где? В кармане прячешь? — Андрей был раздражен и уставший. А тут сказки рассказывают.
— Да что ты заладил, в кармане, да в кармане. Шанс, что Марк за всю жизнь так и останется не раскрытым, был исчезающе мал. То, что ему удалось это делать целых лет — чудо. Ну, и, спасибо одному человеку, наложившему на него заклинание, скрывающее его дар. — Теперь и князь начал раздражаться. Раскрывать все карты у него желания не было, но по Андрею было видно, что он встал в стойку. С чего вдруг, непонятно. — Я готовился. Понимаешь, готовился в любой момент сделать все, чтобы уберечь Марка от костра! Люди, оружие. Все есть. И без твоих этих «танков» обойдусь. Если не хочешь помогать, что ж. Твое право. Спасибо, что спас. Можешь быть свободен. Дальше, я уж как-нибудь сам.
Два злых взгляда, встретившись, разом раскалили атмосферу внутри маленького домика до такой степени, что кажется, еще чуть-чуть и воздух загорится.
— Ладно, Глеб. Рассказывай, что нужно сделать. — Первым отвел взгляд Андрей. Что-то такое было в глазах князя. Решимость. Он и правда готов был на все ради Марка.
— Так… — Резкая перемена в настроении Андрея не ускользнула от внимания князя, но он решил не акцентироваться на этом. Понять того тоже можно было. — Как ты понимаешь, у меня имеются союзники в предстоящем деле. Как в уезде, так и в столицах. Но есть проблема — сейчас в город мне лучше не соваться. Поэтому, просьба у меня к тебе — нужно навестить людей. Я напишу письма, передашь. Сможешь проникнуть в город незаметно?
— Глупый вопрос. — Хмыкнув, Андрей подошел к небольшой печи, и прижался спиной. Немного знобило, будто простыл. Только этого не хватало.
— Это хорошо. Но, в Белецке надолго задерживаться не стоит. День, два и… В общем, не нужно там задерживаться. И тут моя вторая просьба — нужно отправится в Москву. — Князь делает паузу, глядя на Андрея, но тот уже взял себя в руки, и на лице не отражается вообще ничего. Лишь кивнул, соглашаясь. — Документы, бумаги, все это тебе передаст человек в Белецке. И инструкции, к кому обратиться в Москве, тоже получишь у него.
Андрей слушал князя, и невольно проникался уважением. Глеб Георгиевич, говорил быстро, одновременно, вытащив откуда-то из-за пазухи стопку листов и перо, что-то писал мелким почерком. План, который предстояло исполнить Андрею, явно разрабатывался давно.
— Запомнил? — Князь, закончив писать, сложил несколько листов, протягивая стопку Андрею.
— Угу. — Он и правда все запомнил. — Есть проблемка.
— Какая?
— Марк. Как быть с ним?
— Марк… — Князь задумался. — У тебя есть схема города?
— Да.
— Давай. — Дождавшись, пока Андрей передаст карту, князь, развернув ее, делает несколько отметок и возвращает. — Если с… Марка, еще не схватили, то скорее всего, он в одном из мест, которые я отметил.
От внимания Андрея, не ускользнуло, что князь хотел назвать Марка сыном, но в последний момент передумал. Быстро кинув взгляд на карту, он убирает ее в карман.
— Ладно, Глеб. Пойду я. — Андрей ждал, что князь еще что-то скажет, но тот молчал. — С утра выдвинусь в город. Коней оставлю вам. Насчет повозки, думаю, можно будет договориться в селе. Ну, сам разберешься.
— Хорошо. — Князь тяжело вздохнул.
Между ними явно остается недосказанность. Но сейчас не тот момент, чтобы выяснять отношения. Андрей, отлепившись от печи, двинулся к выходу. Его, конечно, напрягало поручение князя. Было ощущение, что не все так просто с этими письмами, да и в Москву надо… Князь будто хотел, как можно скорее избавится от него. И опять же, про помощь Марку, конкретную, прямо сейчас, ничего не было сказано.
Выйдя на улицу, Андрей глубоко вдохнул морозный воздух. Зимние дни коротки. Уже стемнело. Зачем он вообще здесь? Ну, спас князя. А зачем? Цель ведь была не в этом. Он хотел понять, чем помочь сыну, а получается, что ничем и не может.
Сыну… Андрей прикрыл глаза, вспоминая ту короткую встречу в проулке. Он не знал, как относится к тому, что Марк уже не маленький мальчик, а взрослый мужчина. Все его метания по городу, в попытках выяснить, чего и как, поиски растворившегося в переплетениях сына, были скорее инстинктивными. Увидел угрозу — и сразу в мозгу щелкнуло.
И князь… Может, он прав? Отправляя Андрея подальше от этих мест. Понятно, что дело, на которое он подрядил, должен был сделать кто-то другой. Запутался…
— Андрюш, ты чего застыл? Спишь стоя, что ли? — Баба Тая подошла беззвучно, будто соткавшись из тьмы. — Пойдем в дом, побалякаем, да чайку попьем.
— Что, Андрюш, запутал тебя князь? Чего сидишь, сам не свой? — Целительница поставила перед Андреем фарфоровую кружку, над которой вился пар.
— Да нет, баб Тай… Не князь. Сам я запутался. — Андрей поднял взгляд на старушку. — Заблудился.
С того момента, как Андрей оказался в этом мире, он старался не думать о своем положении. Единственной его целью было увидеть сына. Увидел… И… Он не знал, как быть дальше. Сомнений, что это именно его Марк, никаких. Но вот и воспринимать, как родного сына, Андрей, как не пытается, не может. Разумом понимает, но душа…
— Ну, а что ты хотел милок, когда чужой дорогой пошел. — Голос целительнице звучит тихо, с легкой толикой жалости в тоне. — Перуновы тропы, они такие. Не каждому дано на них ступить. Не каждый и до конца пройдет. Для сына твоего, не для тебя та тропа была. Не знаю уж, то ли смилостивились боги, то ли побоялись силы твоего духа, но пропустили тебя по чужому следу. Не остановили…
— Баб Тай, ну какие еще Перуновы тропы? И откуда ты про сына-то моего знаешь? — Чего-чего, а про то, как Андрей оказался в этом мире и зачем, он старушке, у которой на постой остановился, не рассказывал.
То, что мысли Андрея тяжелы и спутаны, и вообще, он никак не может разобраться в собственных чувствах, не мешают ему, чуть сдвинувшись, положить руку на метательный нож, закрепленный на бедре. Со стороны может показаться, что мужчина наоборот, расслабился, устраиваясь поудобнее на стуле. Думы думами, а дело есть дело. Как ни крути, несмотря на то, что его расставание со службой было не очень приятным, он был и остается профессионалом во всем.
— Я много чего знаю, Андрюша… Разве не поведал тебе князь, где ты очутился? — Таисия так по-доброму улыбнулась. В уголках глаз разбегаются морщинки, лучиками тепла. — Да не хватайся ты за железку свою, не возьмет она меня. И не вскакивай, коли б зла тебе желала, то чайку бы вот попил и все — поминай, как звали. — Целительница, вроде так легонько, ладонью махнула вниз, и вскочившего на ноги Андрея, будто многотонным весом вдавило обратно в стул. — Побеседовать нам с тобой надо, пока не наворотил ты дел непоправимых. Или думаешь, случайно в моем доме оказался?
— Ну, судя по всему не случайно. — Андрей кривится в ухмылке. Попытка подняться, да и вообще, хоть как-то двинуться, безуспешна. Будто муха в янтаре завяз. Только лицо кривить и в состояние. Неприятное ощущение. — И чем же я заслужил такую честь? — Как он мог так вляпаться, и ведь даже предпосылок никаких не было к такой развязке. Не считая слов князя. Но Андрей на них и внимания не обратил. Зря, что тут скажешь… И интуиция, не раз выручавшая, в этот раз предательски промолчала.
— Говорю же, Андрюш… Чужой тропой ты прошел. Не любят боги, коли в их планы смертные вмешиваются. Исправить после пытаются. А для них, человеческая кровь, что водица. — Целительница устало вздыхает. — Для одного Перунова тропа открывается, один и должен пройти. Но вот ты дошел как-то… Обманул богов, или задумали они чего, то неведомо нам, может и правда силой своей оборол сумеречь межмирья. Только вот Морене на все игры вышних, плевать. И на дух твой. Будет махать своей косой, пока баланс не восстановит.
— Красиво поешь, старая. — Андрей слушает внимательно, раздумывая над создавшимся положением. — Тропы, какие-то непонятные, боги. Морена. Я ж правильно понимаю, что это олицетворение смерти? — Целительница утверждающе склоняет голову. — Вот и говорю, красиво поешь. Только, знаешь. Не верю я в твоих богов. Может и существуют они где, только вот нет им дела до обычных смертных. — Мужчина чуть усмехается, вспоминая все, что он знал о мифологии славян и, в последнее время набиравших популярность в родном мире родоверов. — Не видел я их, понимаешь, не видел. Вот магов ваших, этих видел. Только вот, ничего божественно в них нет. Точно такие же люди, которые могут управлять, ну… Пусть будет, какое-нибудь электромагнитное поле. Физика, чего уж там. И тропы, эти твои, Перуновы, хе… Надо ж, приплели. — Целительница смотрит на него так с печалью, и жалостью в глазах. — Слышала, что такое Мульти-Вселенная? Вот и тропы твои, всего лишь точки пересечения этих самых Вселенных. Это еще Лобачевский доказа